В тот день, когда

Сяо медленно плёлся домой. Эти серые улицы, пасмурная погода, спешащие куда-то люди… В какой-то момент его мир словно стал черно-белым. Каждый день одно и то же. Все мысли только о том, чтоб лечь спать и больше не проснуться. Психологи ничем не помогают. В груди так больно и тоскливо. Он что-то забыл. Забыл что-то настолько важное, что от одной мысли об этом пустота в душе начинает медленно разъедать кровоточащие раны. Сил нет совсем. Он готов прям здесь упасть лицом в сырую землю и больше не вставать, но ноги продолжают идти по знакомому маршруту. Ему нельзя умирать, нельзя сдаваться. Он больше не один. Он несёт ответственность за чужую жизнь. — Я дома, — тихо сказал Сяо, проходя в квартиру. Почувствовав хозяина, лис радостно запрыгал вокруг парня. Он махал хвостом, словно собака. В глазах виднелась искренняя радость. Животное слегка хромало на одну лапу, давая Сяо понять, что без него оно не выживет. Парень натянул улыбку и присел на пол. Лис сразу лизнул его в щеку. Так больно. Так грустно и одиноко. Каждая встреча с этим животным словно колупала живую рану, отрывая куски плоти и втаптывая в грязь. Но бросить его он не мог. Перебарывая эту боль, Сяо принял животное и дал ему дом. Очередной серый день. Дорога. Работа. Клиенты. Глупые разговоры. Фальшивые улыбки. Поддельная заинтересованность чужой жизнью. Кофе. Тоска. Вечер. Дорога. Дом. Бесконечный повтор одного и того же. Сяо не ходил гулять, не заводил друзей, бросил посещение психолога. Он жил в режиме дом-работа-дом-работа, избегая любых изменений в этом графике. — Вот как люди используют свободу, Барбатос. — Каждый вправе сам решать, как ему жить. — Разве это жизнь? Существование. — А у меня не так? Сижу на цепи у твоих ног. Это «твоя» жизнь? — Ты просто глуп. Я показала тебе правду, ты оказался тут по своей вине. — Скажи, Асмодей, а ты свободна? — Мне чуждо это чувство. Как и любые людские чувства и желания. — А я свободен, — проговорил Барбатос, опуская взгляд на кандалы на запястьях. — Хах, странная у тебя свобода. — Нет, — улыбнулся он, — Совсем нет. *** Альбедо стоял возле каменной плиты с именем друга, что отзывалось болью в груди. Сейчас октябрь, и вот, он держит красивый букет осенних листьев. Блондин медленно опускается на колени, касаясь холодной твёрдой поверхности. Он протягивает букет и оставляет его под надписью «Каэдэхара Кадзуха». Кто это? Его друг? Его любовь? Его боль? Он не помнит. Но точно знает, что Кадзуха любит осень. Знает, что этот человек ему дорог. Знает, что тот шарф был очень тёплым. Альбедо мягко улыбнулся. — Я простил тебя, Кадзуха, — тихо сказал блондин. *** Сяо стоял на середине моста, смотря вниз. Эта река такая большая и широкая. Кажется страшной и холодной. Осенний ветер пробирает до дрожи. Парень стоит неподвижно. Сзади слышен шум автомобилей, смех и общение людей. Все вокруг такие живые, такие эмоциональные… только не он. Его пустые глаза смотрят в никуда. Из него кто-то вырвал душу, не оставив ни кусочка. Абсолютное опустошение и тьма. «Ты не можешь этого сделать, Сяо», — сказал он сам себе, — «В твоей квартире заперто невинное животное. Оно погибнет, если ты не придёшь домой. Соберись.» Тяжело вздохнув, Сяо направился домой. Пока он дошёл, уже совсем стемнело. Холодный осенний дождь, пронизывающий ветер… как раз под настроение. — Хватит упрямиться, Барбатос. Пойдём со мной? Ты тратишь время зря. — Пойдём… — обречённо проговорил юноша, протягивая к девушке скованные руки. — Ты принял верное решение, — проговорила Асмодей, избавляя стёртые в кровь запястья от железных цепей, — Идём со мной. Мир людей — это не наш мир. — Не наш, — согласился Барбатос. Оковы со звоном упали на пол. «Чёртовы ноги», — мысленно выругался Сяо, слабо перебирая ногами. Они никак не хотели идти. Ну вот и дом. Стоило войти в квартиру, парень буквально упал на пол. Сегодня ему особенно плохо. Сердце рвётся из груди, руки дрожат, а в глазах темнеет. Испуганное животное аккуратно лижет щеку, стараясь привести своего человека в чувства, но Сяо никак не реагирует. Ему больно. Больно и плохо. Тоска разъедает изнутри. Он не справляется. Точно не справляется. Сил больше нет. Сяо оставляет дверь в квартиру открытой, чтоб лис смог уйти, и направляется на кухню. «Снотворное… где же оно…», — дрожащими руками он выворачивает аптечку на стол, стараясь найти нужную баночку. Лис суетится рядом, словно понимая, что его человек вот-вот уснёт навечно. Сяо взял горсть таблеток и замер. Чувство страха переполняло. «Какой же я слабый… Помогите… Кто-нибудь… Умоляю… Я не хочу умирать… Помогите… Венти…» — Алатус, — чужой голос заставил Сяо вздрогнуть. Парень перевел безжизненный взгляд с таблеток на человека, отозвавшего его странным именем. Этот юноша был чуть ниже ростом. Маленький и хрупкий. Он потирал окровавленные запястья, пристально всматриваясь в Сяо своими большими бирюзовыми глазами. Парень не знал этого человека, но почему-то по щекам невольно хлынули слёзы, а руки обмякли, роняя таблетки на пол.