Мир под названием: "Любовь"

На завтраке, Уэнсдей заметила, что некоторые из служанок суетяться. Это было понятно. Сегодня должны прибыть Торпы. Мысленно, она проклинала этот день, но ей безумно интересно, чем же это всё закончится. Особенно, когда вспоминала своё видение. - Уэнсдей, сегодня без твоих глупых издёвок над братом и служанками. Ты должна проявить себя с лучшей стороны, - сказала Мортиша и сделала глоток эспрессо. - Моя самая лучшая сторона - это месть и пытки, - ответила Уэнсдей и сделала то же самое, что и её мама. Они вдвоём любили эспрессо. Чтож, это первое, что было в них похоже. В то время, как брат и отец пили чай, разбавленный холодной водой. - Скорпиончик мой, будь вежлива, - проговорил Гомес. - Я не умею быть такой. - Значит постарайся, - огрызаясь, ответила мать. - Я буду такой, какая я есть на самом деле. Строить из себя идеальную девочку, я не собираюсь. И если бы они знали о том, что этот Ксавье влюблён в неё поуши. Наверное, это даже смешно. А вообще, Аддамс рада, что именно с ним ей не надо строить из себя кого-то. Позавтракав, она пошла в свою комнату. Для неё уже был подготовлен наряд. В её стиле, конечно. Это было платье, чёрное, готическое платье. Оно было до колен. Воротник кружевной, также имелись пуговицы. Рукава были длинные, на конце были также же пуговицы, как и на воротнике. Низ платья был собран в небольшие банты, а ещё ниже были полупрозрачные кружева. Чтож, оно ей понравилось. После обеда, ей нужно будет переодеться в него. Так как Торпы должны прибыть на ужин. Обувь ей не подготовили, видимо она наденет привычные себе туфли. Поставив пластинку, Уэнсдей села за свой роман. Она отключила звук в телефоне, дабы её никто не потревожил. Мыслей было довольно много. Поэтому Аддамс быстро стала печатать. Посмотрев на время, она поняла, что час прошёл. Поэтому встала из-за стола и решила зайти в телефон. Посмотреть, что ей там успел написать Ксавье.

"Уэнсдей, а ты нарядишься для меня?"

Она практически засмеялась. На самом деле, это было очень смешно, но всё равно. Смех - это не для неё. "Служанки приготовили мне платье. Я хотела надеть самый ужасный наряд. Видимо, придётся наряжаться."

"Ооо, я очень рад. Уже хочу посмотреть на это платье)))"

"Не действуй мне на нервы своими скобками. Ну, а ты что? Тоже нарядный придёшь?"

"Отец сказал надеть смокинг, так что да"

"Забавно. Нетерпиться посмотреть на это."

"Тебе интересно как я буду выглядеть? "

"Нет. Мне интересно, вызовет ли у меня это смех."

"Чёртова Аддамс.. Обожаю тебя"

***

Служанки позвали Уэнсдей на ужин. Она села на своё привычное место, но ей было максимально не комфортно в этом платье. Хоть оно и было шикарным, но принимать пищу в нём безумно неудобно. Пагсли сидел напротив неё, родители ушли встречать Торпов. - Готова к мучениям, сестрёнка? - хихикая, спросил брат. - Ещё слово и мне придётся мучать тебя. Она услышала звук шагов, которые надвигались в столовую. Через несколько секунд появились родители и Торпы. Уэнсдей поздоровалась. В этот момент она разглядывала Ксавье. На самом деле, он был чертовски хорош. Торп смотрел ей в глаза и лучезарно улыбался. Но перед тем, как поймать её взгляд на себе, он рассмотрел её с ног до головы. - Присаживайтесь, дорогие гости, - сказал Гомес и сразу же к ним подбежали служанки кладя на бёдра чёрные полотенца. - Нам очень приятно, что вы нас пригласили к себе. Да ведь, Ксавье? - сказал отец парня. - Да, это действительно так. Спасибо вам, - поддержал младший Торп. - Мы всегда рады гостям. Как у вас дела? - спросила Мортиша. - У нас всё замечательно, - ответил старший Торп. Служанки принесли им еду. Все сразу же принялись за кушенье, иногда переговариваясь и что-то обсуждая. Дети молчали. Ксавье сидел рядом с Уэнсдей, по краям стола Мортиша и Гомес, напротив Уэнсдей - Пагсли, а напротив Ксавье - его отец. Младший Торп взял хлеб, поглядывая на свою возлюбленную. - Как тебе наша Уэнсдей? - спросил Гомес. - Она безумно красивая, - ответил Ксавье. В этот момент уголки губ Уэнсдей немного задёргались. - Да, наша Уэнсди такая. - Пап! - вскрикнула Аддамс. - Извини, милая. Забыл, что тебе не нравится, когда я тебя так называю. Уэнсдей почувствовала на одном из своём бедре тепло. Она сразу же посмотрела вниз. Ксавье положил свою руку и немного поглаживал, ухмыляясь этому. После этого она посмотрела на него, выражая свой грозный взгляд. Заметив это, Ксавье стал выводить буквы на её бедре. "Я скучал по этому взгляду" Уэнсдей положила свою руку на его бедро и вывела: "Убери руку". На что он ответил: "Нет". - Что вы там нашли под столом? - спросила Мортиша, немного ухмыляясь. - Всё нормально, не переживайте, - улыбаясь, ответил Ксавье. После этих слов его рука стала подниматься выше. Уэнсдей сжала вилку. Ксавье гладил по внутренней стороне её бедра, при этом не поддавая никакого вида. Он всё также попилвал сок, свободной рукой. - Уэнсдей, не хочешь ли ты показать мне ваш дом? - спросил он, продолжая улыбаться. - Да, скорпиончик мой, покажи, - ответил Гомес. - Ладно, пошли. Они встали из-за стола, оставляя своих родителей. Как только они перешли через порог столовой, Уэнсдей спросила: - Что это было? - Тебе ведь нравилось. - Не за столом же. Этот дом слишком большой и если честно, мне не очень хочется тебе его показывать. - Ну может тогда к тебе в комнату? - Пошли. Ксавье пошёл за Уэнсдей. Он немного устал подниматься на третий этаж, но виду не подал. Зайдя в комнату, Аддамс закрыл дверь на ключ. Как только она это сделала, Ксавье жадно впился в её губы. Он стал растёгивать застёжку от её платья. - Не сейчас, - сказала Уэнсдей и продолжила целовать его. Когда воздуха не хватало от слова совсем, они отстранились друг от друга. - Покажешь мне, что у тебя в комнате? - спросил Ксавье, разглядывая каждую деталь в её комнате. - Я к такому не привыкла. Если тебе интересно, то посмотри сам. А я посижу. Уэнсдей села на небольшой кожаный диван чёрного цвета, который стоял в углу комнаты. Торп сразу заметил, что в её комнате нет ничего лишнего и она довольно просторная. Напротив кровати стоял большой книжный шкаф и каждая полка была заполнена. Конечно он был чёрного цвета. Всё в её комнате было чёрное. Даже полы, которые во всём доме тёмно-коричнивые. На стене возле шкафа весело зеркало, а внизу небольшая полочка. Он сразу же подошёл туда, разглядеть чем она пользуется. - Мне всегда было интересно. Уэнсдей, ты пользуешься духами? Просто от тебя всегда пахнет спелой вишней. - Нет, это не духи. Это шампунь, гель для душа, крем для тела, спрей для волос. Их мне впервые купила мать. Мне понравилось, хотя я в принципе не люблю чувствовать на себе какой-то запах. К нему я уже привыкла. - Мне безумно нравится этот запах. Ты красишься? Смотрю, у тебя вполне много косметики. - А разве не видно? - Прости. Также в комнате Уэнсдей был большой, массивный чёрный стол. На нём виднелась та самая печатная машинка, без которой она жить не может, какая-то шкатулка и лампа. - А что в этой шкатулке? - Украшения. - Почему не надеваешь их? - Надеваю, но крайне редко. Мне это доставляет дискомфорт. Сбоку от стола была кровать, а чуть подальше диван на котором сидела Аддамс. Ксавье обратил внимание на вид из окна. Само окно было большое, с прозрачной тюлью и чёрными занавесками. Вероятнее всего они не пропускают свет. Из окна было видно кладбище Аддамсов, а также деревья, которые со всей дури бились в окна. - Нас наверное уже там ждут. Пошли, Ксавье. - Пойдём. Они спустились вниз. Их родители уже сидели в гостиной, попивали вино и что-то обсуждали. На фоне играла классическая спокойная музыка, которую поставила Мортиша. - Ксавье, нам стоит уже уезжать, - сказал старший Торп. - Нет, что вы, у нас достаточно комнат для гостей. Наши служанки уже подготовили их для вас, на утро поедете. Уэнсдей как раз едет в Невермор, - проговорила мать Уэнсдей. - Это отлично. Если честно, меня уже клонит в сон. Вы не будете против если я вас покину? - спросил отец Ксавье. - Конечно нет, служанки проводят вас в вашу комнату. Ксавье и Уэнсдей, присаживайтесь. Торп младший сел на место своего отца, который ушёл в выделенную ему комнату. Аддамс села на своё привычное место. Вся семья сидела на диване, лишь она сидела на кресле. - Ксавье, как тебе наше поместье? - спросил Гомес. - Я не особо привык к такому, но могу сказать, что меня это заворажило. - Уэнсдей, надеюсь ты не стала пытать его? - спросила Мортиша. - Нет, - кротко ответила Аддамс. Ксавье напрягся. Уэнсдей не рассказывала ему о том, что у них есть комната пыток. Хотя это вполне ожидаемо, от семьи Аддамсов можно ожидать чего угодно. - Ларч отвезёт вас завтра в Невермор. Слушай, Ксавье, а ты не против поспать вместе с нашим скорпиончиком? - спросил Гомес и глотнул вино. Лицо Уэнсдей скривилось. Это очевидно переходило её личные границы. - Скорее это нужно спрашивать у неё, - улыбаясь, ответил Ксавье. - Когда гости у нас в доме, то в первую очередь мы спрашиваем их. Теперь Торп понял, почему Уэнсдей ничего не сказала. - Нет, я не против. - Чтож, это чудно! Мы с моей любовью покидаем вас. Пагсли не забудь покормить на ночь своего питомца, - сказала Мортиша. - Не забуду! - ответил младший брат Уэнсдей. - Пойдём, Ксавье, - сказала Уэнсдей и сразу поднялась со своего места. Торп без вопросов встал и пошёл в след за ней. Они поднялись в её комнату вновь. - Я в душ. Тронешь хоть что-то, убью, - проговорила Аддамс, взяла подготовленные вещи, которые лежали на её кровати и удалилась. Ксавье остался на едине. Он не посмел ничего трогать. Уэнсдей не было мучительно долгих 20 минут. После такого как она зашла, Аддамс не проронила ни слова. Она разобрала кровать и легла в неё, погася все свечи и лампы в её комнате. Через несколько секунд, Уэнсдей почувствовала, как кровать наполнилась теплом. Ксавье лёг рядом с ней. Она позволила ему обнять себя, но отвернулась. Он стал блуждать рукой по всему её телу. Сердце Аддамс, готово было выпругнуть. Ещё никогда она не ощущала такого. Между ног всё зудело. Немного погодя, Торп залез под её ночную. Он провёл по внутренней стороне бедра и пальцем прошёлся по клитору. Ксавье чувствовал, что её нижнее белье намокло. Его это радовало. Поднимаясь выше, он рисовал узоры на её плоском животе. Уэнсдей закрыла глаза, не обращая внимания на возбуждённость. Но рука, которая грубо сжала одну из её грудей, заставила открыть глаза и глубоко вздохнуть. Ксавье чувствовал как её сердце бешено колотиться. Он услышал тот самый запах спелой вишни. Убирая руку из под ночной Уэнсдей, Ксавье услышал фырк разочарованния. - Поддаёшься, Аддамс? - промолвил он. - Я убью тебя, Торп. После этих слов он развернул её на спину, непринуждённо поцеловал в губы и спустился к шее. Ксавье оставлял богровые пятна на ней, Аддамс же закатывала глаза и тяжело дышала. Отстранившись от её шеи, Торп спросил: - Хочешь, чтоб я тебя трахнул, Аддамс? - Заткнись и делай то, что следует. Одной рукой он забрался под ночную, а второй массировал соски через неё. Двумя пальцами провёл по внутренней стороне бедёр. После чего убрал руку, тем самым дразня её. - Будь ты проклят, - хриплым голосом проговорила, Аддамс. Она знала, что он сейчас как и всегда улыбается. Её это бесило. Бесило то, что он играет ею, как своей куклой. Но в то же время, Уэнсдей нравилось это. Нравилось то, что он манипулирует ей. Аддамс не пугало это. Ведь он практически всегда поддавался её манипуляциям, а теперь настала его очередь. Он укусил её за нижнюю губу и проговорил: - Уэнсдей, будь послушной девочкой. А потом вновь перешёл к её шее, всё также оставляя следы. После чего, грубо разорвал ночную и принялся играть с её набухшими сосками. Ксавье облизывал их, крутил пальцами, будто что-то привинчивает в них. - Ну давай же, я хочу услышать стон с твоих уст. Уэнсдей вспомнила своё видение. Чёрт, она ведь знала, что так будет. Так почему же тогда ничего не приняла. Нет, плевать. Плевать ей на это. Плевать на то, что ничего не сделала. Аддамс нравится то, как он играет с ней. Он первый, кому она позволяет такое. Ксавье больше не мог ждать и стал стягивать с неё ненужный элемент одежды. Он спустился к её уже влажному пику наслаждения и провёл языком. Уэнсдей простонала. - Продолжай, - сказал Ксавье. Торп грубо вошёл в неё пальцами. Что ж, она впервые чувствует такое. Когда она мастурбировала первый раз, недавно, то не позволила войти туда. А ему позволила. Она продолжала тихо постанывать. Через несколько секунд, Ксавье ускорил движение своих пальцев. Теперь Уэнсдей пришлось закрыть рот рукой, чтоб её никто не услышал. Он продолжал вдалбливаться в неё, тяжело дыша. Долго доводить её до оргазма ему не пришлось. Спустя несколько секунд, таких грубых действий, из неё вытекла горячая жидкость. Убрав руку со рта, Уэнсдей восстановливала своё дыхание. Ксавье же облизал пальцы, на которые ему вылилась жидкость. После этого, он углубил их губы в поцелуй. - Ты хороша, Уэнсдей, - проговорил Торп.