Искажая Вселенную

Он считал себя, безусловно, невезучим человеком. Внимательно поглядывая на свои новые кеды и поскуливая, он старался идти как можно быстрее, не наступая в грязные лужи. Чимин не был кем-то крутым, но черт возьми! Это была совершенно новая пара, да еще и белая! Так много дней в неделе, чтобы похвастаться подарком, а он для разнообразия решил выбрать самый дождливый. Может просто очень не повезло. Пак Чимин возвращался с ежедневных занятий по танцам, когда небо решило обрушиться на Сеул проливным дождем. Это был еще один из тех повторяющихся дней, которых было так много в его рутине, что он даже знал, что будет дальше: 1. Он постирает свои новые кеды, пока грязь не въелась в ткань; 2. Наполнит миску своего кота; 3. Быстро съест что-нибудь, так как Тэхён вернется поздно; 4. Напишет письмо на бумаге для цуру своей второй половинке; 5. Попытается уснуть, гадая, живет ли он или она с ним в одной стране, или этот человек — какой-то иностранец. Да, для шатена было нормально мечтать о своей второй половинке. На самом деле, Тэхён — его лучший друг и сосед по квартире — любил говорить, что Чимин был единственным, кто так сильно ждал встречи со своей родственной душой. Не то чтобы Ким осуждал его, в конце концов, кульминацией жизни любого человека было найти того, кто завершит его, но Пак всегда был поспешен в этом вопросе. С самого детства им внушали, что нужно искать свою вторую половинку. Все это уже знали. Каждый человек в мире будет полноценным только тогда, когда найдет того, кто заполнит его душу, и Чимин страстно желал стать частью кого-то. С детства он мечтал найти свою родственную душу. Но вот только судьба все не шла навстречу, не говоря уже о том, кто был его второй половинкой. Он писал письма с тех пор, как научился писать, сохраняя их на бумаге, достаточно маленькой, чтобы потом сложить и превратить в цуру. Эти журавли были ценными птицами, о которых слагали легенды. Одна из них гласила, что они могут жить до тысячи лет, и если сделать тысячу таких оригами, то боги ответят на ваши молитвы. Так что, очевидно, что Чимин возлагал слишком большие надежды на цуру и родственные души. И сейчас, уворачиваясь от мелких луж и грязи, не обращая на них особого внимания, он думал о том, что напишет своей половинке в эту ночь. Но пропустив шаг, он споткнулся, ещё больше испачкав свои белые All Star. Он сделал глубокий вдох, а его лицо приобрело печальное и мученическое выражение. Чимин уже готовился выругаться, когда услышал вдалеке приятный голос. Он испугался и в итоге начал идти быстрее, ему было слишком стыдно. Его даже не волновали очередные дождливые лужи, Чимин просто хотел поскорее попасть домой, чтобы привести себя в порядок и расслабиться. Чимин ненавидел, когда за ним наблюдали. Однако, как будто жизнь опять решила подшутить над ним, он снова услышал этот мелодичный голос. Его лицо покраснело от смущения, но глаза были прикованы к тускло-желтому свету через дорогу, что исходил из гаража. Его шаги замедлились, пока он, наконец, не остановился. Голос доносился из того самого места, и, даже если дождь мешал полноценно расслышать его, Пак все равно знал, что он прекрасен. Чимин тяжело вздохнул подрагивая от холода, стоя под ледяным дождем, в итоге не сдержав улыбку, что так и просилась появиться на губах. Небеса, это был такой красивый голос. Он прищурился, чтобы получше разглядеть, и понял: там, в открытом гараже, репетировала группа. Ноги сами довели его до конца тротуара, и ему захотелось перейти дорогу. Но он не мог, очевидно! Было бы очень странно, останавливаться перед чьим-то домом, как будто он знакомый. Однако… У Чимина было ощущение, что он знает обладателя этого голоса. У него были черно-каштановые волосы, на пару тонов темнее чем у самого Чимина, убранные под черную бейсболку. Его футболка с альтернативной рок-группой была заправлена в узкие джинсы с кожаным ремнем. А его глаза были закрыты, и он улыбался, время от времени проводя языком по пирсингу, расположенному в уголке нижней губы. Когда парень двигал головой в такт музыке, Пак мог видеть два бутона роз, вытатуированных чуть ниже уха. Кончики его пальцев покалывало. Как будто он действительно видел его раньше. Чимин почувствовал, как этот голос убаюкивает его и приводит в состояние, которого он никогда раньше не испытывал. Это было невероятно, нереально. И это было не более сюрреалистично, чем момент, когда вокалист взглянул на него сквозь дождь. Его сердце забилось сильнее, и все, что он мог делать — это смотреть на него, слушая трогательную песню на английском языке, которая была прекрасна. Обмен взглядами казался медленным, насмешливым и даже дурманящим. Не только Чимин был изумлен. Парень, который пел, сжимая микрофонную стойку руками с татуированными пальцами, просто выдавал заученные фразы, ведь его разум был абсолютно пуст. Он хотел понять, почему кто-то, под проливным дождем, на другой стороне улицы, смотрит на него. Невысокий и полностью промокший юноша, почему? Его даже раздражало то, что он потерял концентрацию на том, что любил делать больше всего: на пении. И все это из-за жалкого обмена взглядами… Этого не может быть. — Чон? Чонгук! — Его голос затих, и он повернулся к своему другу, Хосоку. — Что случилось? — Что случилось с чем? — ответил он. — Ты ни с того ни с сего перестал петь! — молодой человек остановился рядом с ним. Затем Чонгук снова бросил взгляд на улицу, ища парализованный силуэт на противоположной стороне, но никого не нашел. Хосок даже осмелился посмотреть туда, куда был обращен взгляд его друга, но там были только улица и дождь. — Что случилось, дружище? Ты увидел привидение? — спросил он с улыбкой. — Или, может быть… свою вторую половинку? — подколол его Намджун, прячась за ноутбуком. — Пошел ты, Нам, — закатил глаза Чонгук. — Я уже говорил тебе. Я ренегат. В отличие от людей, имевших свои половинки, ренегаты были теми, кто не имел никого на другом конце нити. То есть, бывали случаи, когда одна из сторон умирала или просто не рождалась, и тогда живая сторона оставалась одна, навсегда. Об этом было грустно думать и даже говорить. Но в случае Чона, — ему было все равно. Чонгук мечтал быть ренегатом, это было то, чего он жаждал больше всего на свете. Почему? Потому что он ненавидел не владеть ситуацией. С самого раннего возраста татуированному юноше нравилось ощущение, что он отвечает за все, особенно за собственную жизнь. Но, как только ему рассказали о родственных душах, все было потеряно. Ведь он не мог контролировать, в кого влюбляться или с кем быть в данный момент просто потому, что в какой-то книге хозяйки Судьбы было написано, что ему суждено быть с кем-то? Что, если он не хотел этого кого-то? Что, если он действительно хотел остаться один? Так что идея быть ренегатом ему нравилась больше. — Ты знаешь, что это не так, — его друзья ответили хором, как будто говорили Чонгуку об этом каждый день. — Если нет, то я хочу им стать, — он пожал плечами. — Я хочу любить того, кого хочу, или не любить никого. И, в общем, это было все. Он отказывался верить в то, что на другом конце его нити кто-то есть, что он является чьей-то немой просьбой цуру. Чонгук хотел быть один. Но Чимин больше не мог выносить одиночества.