Made you think that he's the one

Дверь открывается, и увиденное ни на йоту не вписывается в представления Чонсона. Как исковерканное дежавю, но спустя неделю. Можно сколько угодно строить догадки о личной жизни Чонвона, теряться в сомнениях — наверняка никто из друзей чего-то не знал. А переписываться на сайтах знакомств с парнями, когда ты свободен, вполне приемлемо и приветствуется (конечно, если не подключать своё мнение по поводу этого). Чонвон, будучи не в отношениях, имеет полное право на свидания. Высокий парень в чёрном спортивном костюме и со стаканом какого-то оранжевого напитка в руке — не то, что нужно. Чонсон сперва делает короткий рывок к лестнице, дабы уйти без объяснений и не утруждать себя ничем, раз младший не один в квартире, но всё-таки передумывает. Маленький бумажный пакет с коробкой, в которой лежит новый серебряный браслет, весит тонну. — Здравствуйте, — первым нарушает молчание незнакомец и смотрит… спокойно. Джей бы назвал его взгляд поразительно невозмутимым. — Вы к Чонвону? — Кхм, — «здравствуйте» тонет в раздражённом покашливании, — да. Навскидку — где-то сто восемьдесят пять сантиметров в росте, длинные конечности, однако пропорциональные, и фигурные губы. Чонсон почти что с животной неприязнью смотрит на гостя (или полноправного проживающего в доме) и душит внутри колющие вопросы. Парень отклоняется назад, а потом громко зовёт хозяина квартиры. Джей топчется и недовольно постукивает по карману пальто — то есть по лежащему в нём телефону. Идея приехать без предупреждения больше не воспринимается удачной, и желание сбежать нарастает по новой. Но вот загвоздка: шарканье тапочек приближается, и вскоре в дверном проёме вместо незнакомца появляется Чонвон. — Привет?.. А ты что тут делаешь? — К тебе решил заехать. Джей искренне пытается звучать непринуждённо. Чтобы слова не вылетали как сквозь крепко сцепленные зубы, а выражение лица не было кислым или того хуже. — О, ну… — заметно, что визит выбивает его из колеи. Впервые Чонвон растерян, и отчасти этот вид подкармливает больное эго старшего. Тёмный затылок самого высокого из них троих скрывается за поворотом на кухню. — Проходи, конечно. Субин как раз собирался забирать свои вещи. — Субин?.. — Ага, Чхве Субин. Имя у «соперника» неплохое, как и внешность. И нет никаких предпосылок для становления приятельско-дружеского общения. Сильнее его нахождения здесь вызывает неприятные ощущения именно собственная реакция на происходящее. Во-первых, потому что Ян Чонвон чертовски красивый и уверенный в себе. Такие люди, без всяких сомнений, привлекательны, а вкупе с поведением и каким-то природным магнетизмом получается адская смесь. Джей же попался на крючок, его снесло морской волной. Во-вторых, сама ревность почти дика. Для Чонсона было непоколебимым правилом не устраивать сцены без реального повода, по-нормальному разговаривать, а уже после делать выводы. Конечно, когда есть толк в беседе и картина не столь очевидна. Доверие невероятно важно, потому что без него совсем никуда и никак. Субин, жуя онигири, возвращается и проходит мимо. Он заходит в крохотную ванную комнату, забирает из машинки постиранное бельё и кладёт его в большой пакет. Джей вынужден пару раз моргнуть, ведь всё опять идёт не по его плану. Чётко выстроенные действия «соперника» летят в тартарары. — Пока, Чонвон, — поднимает ладонь, натягивая кроссовки в прихожей. — Пока, Чонсон. Что? Вариантов несколько: либо Чонвон рассказывал о нём Субину, а тот лишь сделал правильные выводы, либо Субин вдобавок ко всему видел его фотографию. Проще не становится, потому что тогда назревают новые вопросы — теперь не с претензиями, а с чистым интересом, приправленным надеждами. Чонвон закрывает замок и не спешит оборачиваться, упираясь лбом в деревянную обшивку. Молчание повисает в воздухе, и Чонсон не перестаёт буравить взглядом широкие плечи младшего, когда стягивает пальто. Пора заканчивать детские недомолвки и становиться серьёзнее, вести себя под стать взрослым людям. — Зачем ты здесь на самом деле? — полушёпотом спрашивает Ян. — Извини, но заниматься сексом у меня нет настроения и, если честно, не появится. Пак понимает, без оговорок и шуток. Чонвон знает себе цену и вряд ли станет спать с кем-то на постоянной основе без привязанности как минимум. Абсолютная ложь, что всякий мужчина доволен сексом без обязательств и буквально с любой девушкой. По крайней мере, Джей так не мог, как и его близкие друзья в настоящем. Студенческое прошлое — вагон ошибок. — Чтобы тебя увидеть. Наконец, смотрит через плечо и усмехается — нетрудно попробовать предугадать, что вертится у него в голове. Какие мысли возникают в уме первым делом, когда внезапно появляется человек, сравнительно недавно обидевший тебя. Кто ведёт себя странно, пишет странные сообщения и дёргает без особого повода. Джей бы давно заблокировал нарушителя своего мерного течения жизни, а не вёл себя… По-доброму? Чонвон нравится окружающим за надёжность, непоколебимость. Он умеет нравиться, потому заслуживает ласковых слов. — Чтобы в очередной раз уведомить меня о том, что ты не гей? Или начнёшь говорить, как херово я на тебя якобы влияю, сбивая с «правильного» пути? Хватит, Джей, — устало и на выдохе, — мне не нужны оправдания и прочее. У меня был дерьмовые день, поэтому зря ты тут. — Я здесь не для этого. Удаётся сделать ровно шаг навстречу, прежде чем он закипает. Видеть такого Чонвона непривычно и неприятно, однако необходимо. Под гладью воды обязаны скрываться камни, брошенные кем-то осколки стекла и прочие безделушки, попавшие когда-то на дно палки. Безупречного не бывает и не должно быть. — Ну а зачем, чёрт побери?! Что ответить, дабы не спугнуть и не вызвать праведный гнев? Наверное, Джей воспринимается им как полный безумец. Поступки не поддаются логике, чередующиеся порывы то ли расположения, то ли отрицания влечения могут вводить в ступор. С чонвоновой стороны справедливо отвернуться и выпроводить за порог тотчас, но. Почему ничего не предпринимает? Неужели есть призрачный шанс, чтобы напечатать новую главу и перевернуть страницу? Пак молча достаёт из пакета коробочку, из неё — подарок. Цепь чуть толще, зато замочек получше — вещицу не получится просто потерять. Чонсон обхватывает чужое запястье и наслаждается скупыми прикосновениями. — Зачем? — Потому что, — вот и всё пояснение. Идеальный момент для поцелуя — сократить расстояние, положить ладонь на щёку и отрезать пути для отступления. Но если планируешь начать здоровые, правильные (пусть и для многих — неправильные) отношения, важно соблюдать чёткие правила. Набрасываться сразу же на парня, к коему испытываешь нечто большее, запрещено. Та ночь не значила ничего в глобальных масштабах. Было невообразимо горячо — да, оковы сброшены. Но. — У тебя есть кто-то? — кончики пальцев еле уловимо поглаживают запястье. — Субин — он?.. — Друг, у которого проблемы со стиралкой. Пазлы складываются. Чхве взаправду не был шокирован — забрал бельё и на мирной ноте покинул квартиру. Нет причин додумывать совсем уж фантастические сценарии обмана, да и Чонвон пока ещё не принадлежит Джею. — Хорошо. — Я не бюро психологической помощи и не святой, учти. Нянчиться ни с кем не буду. Твои загоны — не мои проблемы, и я расхлёбывать я их тоже не буду. В этом-то прелесть — сам разберётся. Раз Джей в сию секунду держит его за руку трезвым, не под влиянием кого-то или чего-то, у них может получиться. Опыт с девушками есть и отнюдь не горький. — Да, и потому я приглашаю тебя на свидание.

***

Чонсон возвращается домой в приподнятом настроении. А если быть совсем точным — необычно счастливым для своего обычного состояния. Быть довольным жизнью и ощущать радость, что чуть ли не пузырится под кожей, — разное. Мобильный вибрирует буквально через минуту после того, Пак как снимает обувь. Название контакта не изменил на имя Чонвона, но даже в этом есть своя прелесть, заставляющая сердце сжиматься. Пак знал наверняка, что в случае согласия Яна мгновенно ответит на главный вопрос: сексуальное влечение или влюблённость? Пожалуй, ради Чонвона стоило испытать эмоциональные качели и этакий кризис. Потому что Джей до сих пор не в состоянии припомнить ни одного случая, когда задумывался бы о чём-либо подобном. Жаль только, что младшего также коснулось, отчего оба были на грани. — Да? — Ну что, — Ян точно что-то жуёт, — не отказываешься? — В плане? — Свидание. А то вдруг по пути ты снова подумал-подумал и решил, что нетрадиционные отношения совсем не для тебя, м? Насмешливый тон ему не удаётся скрыть. Чонвон откровенно издевается, будто бы мстит за произошедшее, зато звучит относительно располагающе. Пак вынужден снова напомнить себе: «Если бы ему было безоговорочно на тебя плевать, он бы не дал второй и третий шансы после твоих отвратительных слов, действий». Джей ловит собственное отражение в зеркале и приподнимает уголки губ. День заканчивался гораздо лучше, чем представлял, пусть и пришлось испытать многое. Чего стоило внезапное появление (или сам факт, что он находился в квартире) Субина и преждевременная неприязнь, основанная на беспочвенной ревности. — С тобой — как раз для меня. Готов поспорить на что угодно: сейчас Чонвон закатывает глаза. — Если будешь слащавым, никуда я не пойду. На моих ушах лапша не держится. Я знаю твои грязные мысли. Вообще-то, флирт не входил в планы. Чонсон просто рад слышать его голос при благоприятном стечении обстоятельств, а не самоуничтожаться. Поразительно, как быстро и как много способно поменяться, если поговорить относительно честно (но не всё выкладывать, как на духу). Поздно сожалеть из-за упущенных недель — почти двух месяцев, — зато достигнутое перечёркивает скверное. — Ты злопамятный, — с укором произносит Джей. — Нельзя так. — После твоих финтов — мне можно. И в последней фразе Чонсон слышит угрозу — тягучую, тёмную. Та особенная ночь отпечаталась в памяти навек, однако старший прекрасно помнил и об изначальных намерениях Чонвона. Принять для себя более слабую в чонсоновском понимании роль — тоже подвиг, когда собираешься заняться сексом с человеком внутренне зажатым, неуверенным окончательно в правильности всего. Тишина не кажется гнетущей. Джей снимает верх полностью, шлёпает босыми ногами по полу из натурального дерева и подключает плиту. Долой еду на заказ. — Что делаешь? — голос Чонвона раздаётся вместе с шипением масла. — Готовлю. — В последний раз ты залил кровью мне доску. Уверен, что нужно? Издевается. — Можешь приехать и оценить. Между прочим, я действительно отлично готовлю, и это не хвастовство. — А если возьму и приеду? Да, пожалуйста. Перспектива поужинать с ним в непринуждённой обстановке прельщает. Джей не берёт на «слабо», не провоцирует никоим образом, потому что будет рад встретиться. Хотя миновало меньше часа, не успел по-настоящему соскучиться, а от маячащей усталости хотелось спать. Что-то новенькое. Колоссальные различия: стать ближе на ментальном, а не физическом уровне. Без близости мыслей, мнений и взглядов на жизнь не построить нечто крепкое. А Чонсон всегда сотню раз думал, прежде чем заходить дальше, чем невинный флирт. Последствия — это удерживает. — Такси заказать? — Закажи. — Точно приедешь? — поддразнивать в ответ — с чего бы отказаться от такой великолепной возможности? — Если не придётся есть что-то несъедобное и с твоей кровью, разумеется. И если на вкус отстой — сразу дам знать, а не нахваливать ужасную стряпню, — надо же, какой; Джею нравится. — Считай, я критик. Были сомнения? Предвкушение скорой встречи подгоняет сотворить что-то необычное, взаправду вкусное. Впечатлить Яна — важнейшая задача. Чонсон не себялюбивый идиот, помешанный на чужом восхищении, но постарается. Чонвон приезжает как раз тогда, когда чересчур поздний ужин готов. Половина десятого — не совсем удачно, зато компания — да. Жаль только, что вместо бокала вина вынужден пить гранатовый сок, в отличие от порядком захмелевшего младшего. Но многое в мире становится не столь весомым — это вполне может восприниматься как полноценное свидание. Когда Чонвон одет в чёрные джинсы в облипку и такую же рубашку, Джей теряет самообладание. Комплименты девушкам умел делать виртуозно, не переходя на жуткую лесть, но и заставляя многих — непривыкших или стеснительных — покрываться румянцем. — Завтра тебе ничего не скажут на работе? — мягко интересуется он, поглядывая на руки Чонвона. Новый браслет и неизменное кольцо на большом пальце правой руки — охуенно. У Джея нет никаких необычных пристрастий. Однако чонвоновы пальцы, фигура и весь он — сплошной фетиш. Может, подсознательно Пак способен согласиться: никакого «озарения» из-за Яна не произошло, и тему сексуальной ориентации стоило бы давно забросить в дальний ящик, начать называть вещи своими именами. Прожив достаточное количество лет там, где предрассудки были практически стёрты, а смелость почиталась, мог бы давно если не смириться, то успокоиться. Кому какая разница, с кем ты спишь, и кто тебе нравится, верно? Лучший друг не стал хуже, когда выяснилось, что он встречался с парнем — вот что важно. — Что именно? — Ты пьёшь, — кивает на алую жидкость в бокале. — Конечно, вряд ли кто-то заметит, ведь тут слишком мало градусов, да и чтобы напиться потребуется бутылка… — Я завтра дома, — перебивает Чонвон и с аппетитом жуёт мясо. — Дома? Пятница, в которую не нужно тащиться на работу, заведомо обещает быть отличной. Джей искренне улыбается младшему и ловит себя на шальной мысли, что счастливый Чонвон — без напускного холода и некого высокомерия — лучший. А однажды он может выглядеть таковым без вкусной еды и заслуженного выходного дня. У Джея есть привычка. Жуткая, но вредная привычка торопить события и думать надолго наперёд. Кому-то подобные планы нравятся и приходятся по душе, а кого-то испугают — стоит повременить. — Ага, — кивает. — Надо заказать такси. — Такси?.. Я могу отвезти тебя домой. — Не нужно. Заеду к кое-кому заодно.