Почему?

      Уэнсдей сидит в своей комнате на кровати и читает книгу. Давно стемнело. Комнату освещает только лампа, стоящая на её тумбочке. Соседки, как ни странно, не было.       «Наверное, опять с Аяксом.» — подумала девушка, не отрываясь от столь интересной для неё книги.       Увлечённая чтением, наша героиня не сразу заметила чужое присутствие в комнате. Приглушённое шуршание справа от неё. Девушка резко повернула голову в сторону источника звука.       Прямо перед ней возвышался Ксавье Торп. Волосы были распущены так, как нравилось ей. Серое длинное пальто, зелёный в цвет его глаз шарф. На лице была странная улыбка. Не привычная ухмылка или снисходительное выражение лица. Это было что-то другое. Глаза были темнее, чем обычно.       — Что ты здесь делаешь? — задала вопрос Аддамс. Ни один мускул на её лице не дрогнул. Она сидела в прежней позе, подогнув ноги под себя, и смотрела немигающим взглядом на Торпа.       Тот молчал. Не спеша он начал приближаться к девушке, которая, кажется, на секунду зажмурилась. Но потом её накрыла волна возмущения.       — Я задала вопрос!       — Я слышал, — русоволосый уже стоял у самой кровати девушки и медленно опускался, наклоняясь всё ближе и ближе к ней. Уэнсдей ни на миллиметр не шелохнулась, хоть и возникло непреодолимое желание буквально вжаться в стену. С вызовом смотрела ему в глаза.       — Что ты делаешь? — голос стал заметно тише, но сталь никуда не делась. Парень улыбнулся, всё ещё приближаясь к темноволосой. По сценарию она должна была бы оттолкнуть его, а затем вышвырнуть из комнаты. Уэнсдей так и хотела сделать, но тело её не слушалось. В прямом смысле не слушалось. Ей на секунду даже показалось, что она под влиянием песни сирены.       И вот её вишнёвые губы коснулись разгорячённых губ Торпа. Настойчиво. Совсем как тогда, в больнице, покусывая и посасывая. Девушка рвано выдохнула прямо в поцелуй.       «Что он здесь делает? Разве он не должен быть в больнице?» — но не успела она подумать над этим, как парень спустился к её шее. Уэнсдей закинула голову назад, открывая Торпу доступ к бледной шее с несколькими отметинами, которые ещё не успели сойти с прошлого раза.       — Ксавье, — голос девушки становился всё тише, пока не перешёл на шёпот. Парень молчал, просто спускался поцелуями ниже к ключицам и поднимался обратно, не касаясь её.       Тут Уэнсдей почувствовала, как пальцы Торпа медленно, один за другим, растёгивают обтягивающую лёгкую блузку, под которой была только чёрная майка и больше ничего.       — Ксавье, — вновь прошептала она, когда его пальцы ловко забрались под майку, поднимаясь всё выше. Но вымолвить что-то больше не смогла, так как настойчивые губы Ксавье вновь накрыли её. Теперь уже он провёл языком по ряду её зубов и скользнул внутрь. Почему тело её не слушается? Почему она поддаётся его ласкам?       Левая рука Ксавье опустилась ещё ниже, расстёгивая её джинсы. Ловко раздвинул ноги и стянул штаны, оставляя темноволосую в одних чёрный трусиках. Всё произошло настолько быстро, что Уэнсдей даже не заметила, как оказалась под массивным мужским телом в неудобном положении.       — Хочешь меня? — опалял своим дыханием он её ухо. Девушка промычала что-то невнятное в знак согласия, и Торп поцелуями спустился вниз к животу, а затем ещё ниже. Руки коснулись мокрой ткани и отодвинули её. От вида Ксавье у себя между ног в глазах потемнело, а комната закружилась. Парень остановился, привстав и с ехидной ухмылкой всматриваясь в лицо Аддамс.       А потом опустился вниз. ***       Девушка подскочила с кровати как ошпаренная. Дыхание было неровным и тяжёлым. Взгляд устремлён в одну точку.       «Что это сейчас было?» — первое, что пронеслось у неё в голове, когда удалось привести мысли в порядок.       Ниже живота стало невыносимо жарко и влажно. Обеспокоенный состоянием хозяйки, Вещь запрыгнул на кровать и стал активно жестикулировать пальцами.       — Со мной всё в порядке, — заверила темноволосая, направляясь в ванную. Крутанула краник и полилась холодная вода. Ледяные струи стекали с её тела, она даже не сняла одежду. Просто стола под водой в течение нескольких минут.       Почему ей это снится? Что с ней происходит? Она же не хочет этого. Не хочет ведь? Надо перестать думать о Ксавье и заняться делом. У неё есть более важные задачи, а с этими ненавистными чувствами стоит потом разобраться.       С момента их поцелуя с Ксавье в больнице прошло около трёх дней. Ребята каждый день заходили к нему, и с каждым днём ему становилось всё лучше.       Что насчёт Саманты и Себастьяна? Полиция объявила их в розыск, но поиски психопатки экстрасенса и её приёмного, не менее психованного сына метаморфа пока не приносили особых плодов. Они просто пропали. Никаких вестей и сообщений от Себастьяна не было.       Девушка уже предупредила родителей об опасности и велела им быть намного осторожнее, на что они мягко улыбнулись, не понимая всю серьёзность ситуации, но всё же дочь послушали.       Сидеть сложа руки тоже было не вариантом. Надо было как можно скорее найти их и раз и навсегда покончить с этой историей. Оливеру она тоже не доверяла. Да, он рассказал всё, что знает и помог ей этим. Но всё же он сын этой женщины. И хоть людей она не привыкла судить по их родителям — взять хотя бы её и Гомеса с Мортишой — но привыкла не доверять людям. И хоть Невермор постепенно начал менять её, полностью отказываться от старых привычек она не станет.       Уже начинало светать. Темноволосая завернулась в чёрное полотенце и покинула ванную. Подойдя к шкафу, она достала длинную юбку, идеально белую рубашку, а поверх жилетку. Образ дополняли привычные тугие косички.       До звонка будильника оставалось ещё два часа, но спать она точно не сможет. Вышла из комнаты и отправилась в сторону библиотеки Беладонны. Ей нужно было узнать больше информации о метаморфах и как их выявить. Подозреваемых после этой информации стало на процентов сто больше. Это не есть хорошо.       Бронзовая статуя Эдгара Аллана По всё так же стояла на страже у потайного входа. Два щелчка, и она отодвинулась, пропуская вечно хмурую девушку в библиотеку. В тёмном пыльном помещении не было никого. Стояла гробовая тишина. Этой тишины так не хватало юной Аддамс в последние дни.       Быстро спустилась по витиеватой лестнице и подошла к полкам со множеством книг и дневников прошлых членов Беладонны. Их тут было много, но это и к лучшему. Сегодня выходной, сможет весь день уделить изучению материала.       Достала за раз штук шесть и присела за кофейный столик в центре библиотеки, рядом с которым находилось мягкое большое кресло. Пробежалась глазами по строчкам. Ничего. Переворачивает страницу.       И так пока через пару тройку убитых часов и половину книг разбросанных на полу, Уэнсдей не натыкается наконец-то на упоминание об этой необычной разновидности изгоев. Вот. Эта книга ей и нужна. Быстро разложила все книги по местам и, выпрямившись, сжав нужную в руках, направилась по лестнице к выходу.       Не успела снова сделать два щелчка, как статуя начала двигаться, и перед ней предстала растерянная Барклай.       — Аддамс? Что ты здесь делаешь? — её взгляд метнулся на книгу в фиолетовой обложке в руках темноволосой девушки с косичками. По сути, Уэнсдей не должно быть здесь, она не должна была брать эту книгу, так как членом Беладонны не является. Но когда это правила останавливали Уэнсдей Аддамс? И сейчас, стоя перед Бьянкой, она на секунду пожалела, что тогда отказалась от предложения. Потерпела бы тошнотворные и утомляющие собрания, но зато имела бы законный доступ к библиотеке.       — Сделаю вид, что я не видела ни книгу, ни тебя, — произнесла Барклай, обходя Уэнсдей, но остановилась. — Не знаю, во что ты опять вляпалась, но будь осторожней и, если что, Беладонна готова тебе помочь. — близким их общение назвать было нельзя, но после победы над Крекстоуном оно в разы улучшилось. И стало более менее взаимовыгодным.       — Зачем тебе это?       — Я знаю, что куда бы ты не влезла, Энид и Ксавье пойдут за тобой, а они члены нашего общества. Один за всех и все за одного, — точно, Энид же что-то говорила о вступлении в Беладонну, пока Аддамс старательно пыталась написать хоть строчку под нескончаемую болтовню подруги.       Уэнсдей коротко кивнула, и на этом девушки разошлись.       — Уэнсдей, вот ты где! А я тебя обыскалась. Подумала, что с тобой опять что-то случилось, потом придётся опять навещать тебя в больнице, — Энид поймала соседку недалеко от их комнаты. Эти издёвки про больницу и то, как она зачастила туда в последнее время изрядно поднадоели Уэнсдей.       – Ближе к делу, Энид! – грубо отрезала она.       – Ах да, сегодня Ксавье выписывают, мы хотели пораньше поехать туда с Аяксом. Ты поедешь с нами?       – Нет. – ей бы хотелось увидеть Торпа очень очень глубоко в душе. Но уделить своё полное внимание стоило расследованию. Она не может ни на что больше отвлекаться. Она и так потратила слишком много времени.       – Ладно, но надеюсь, ты не будешь против, если Вещь поедет с нами, – произнесла Энид и быстро, пока Уэнсдей не успела дать отрицательный ответ, скрылась из виду.       – Он слишком много вольностей стал позволять себе в последнее время, – но когда Уэнсдей подняла взгляд, светловолосой уже и в помине не было.