Военный отряд "Гав"

Сьерра вошла в комнату, где она и остальные члены отряда ночевали. Полноватый мужчина, сидевший в кресле возле небольшой кушетки, что-то искал в своей сумке. Когда Сьерра вошла, он отложил сумку и пригласил её на кушетку. Она села на кушетку и начала испытывать странное чувство. «Волнение? Или страх?» удивилась сама себе Сьерра. Психиатр сразу заметил чувства своего пациента и решил начать разговор первым: — «Меня зовут Ричард Стивенс, я психиатр.» — представился мужчина. — «Расскажешь о себе?» — «Я Сьерра, была в звании лейтенанта.» — сухо ответила она. — «Приятно познакомиться Сьерра.» — ответил ей психиатр. — «Расскажешь, какая у тебя проблема?» — «У меня ПТСР, с приступами агрессии.» — Сьерра хотела побыстрее уйти. — «Хм…» — врач посмотрел ей в глаза. — «Расскажешь по подробней, что с тобой произошло?» — «Я думала, что вы психиатр, а не психолог.» — Сьерра, всё равно, не хотела говорить об этом. — «Я должен понять, с чем я имею дело, чтобы помочь тебе.» — мягким голосом сказал врач. Сьерра вздохнула, она понимала, что отвертеться от этого не получиться, а если уйдёт, то это будет проявлением слабости. Слабость… Почему то Сьерра боялась именно этого слова. Перед рассказом, она решила убедиться, что никто об этом не узнает: — «Это останется между нами?» — тихим голосом спросила она. — «Никто об этом не узнает.» — заверил её психиатр. — «Хорошо…» — немного помедлив, Сьерра начала свою историю: Это произошло до дня штурма вражеской базы. Моя задача: пробраться на базу противника и добыть информацию по пленным. Я часто проходила подобное, и всегда выходила сухой из воды. Пробраться на территорию и в само здание оказалось достаточно просто, по сравнению с моими другими заданиями. Я спустилась в подвал и нашла заложников. Мужчины, женщины, дети… Все они были в ужасном состоянии и молили о смерти. Здешние солдаты издевались над ними и ставили опыты. Я узнала это из лаборатории в которой украла документы. Отправлять прямое послание по рации было опасно, поэтому я отправила шифр, говорящий место и количество пленных. Зайдя в очередную комнату, я увидела ещё клетки, в которых были исключительно дети. Они даже не смотрели в мою сторону, они были живы, но мертвы морально. В тот момент, я впервые почувствовала то странное чувство. Из соседней двери послышались шаги, я спряталась среди кучи вещей в углу. В комнату зашли трое: все взрослые, высокие солдаты. Они шутили друг с другом и мерзко смеялись. Один из них подошёл к клетке и открыл её. Там сидела маленькая девочка лет пяти-шести. Этот подонок схватил её за руку и силой вытащил из клетки. Девочка была обессилена, но продолжала оказывать сопротивление и просить их отпустить её. Двое других смеялись над беспомощностью ребёнка, а когда этот вытащил её… (Сьерра оскалилась, вспоминая это, в её душе начинала бушевать ярость.) Один из них ударил её по лицу. Я поняла, что они хотят с ней сделать… Не выдержав, я сняла пистолет с предохранителя и вышла из укрытия. Я не могла на это смотреть, и понимала, что если я выйду то точно попаду в плен. На тот момент, моей целью была не миссия, а защита этой девочки. Я застрелила двоих, а третьего ранила. Явно от шума, сработала сигнализация и в комнату окружили. Я отбивалась как могла, но мои силы были в разы меньше. В итоге, они бросили в комнату светошумовую гранату, меня ослепило и скоро, я получила удар по голове, который вырубил меня. Я очнулась в другой комнате. На меня светила куча ламп, от которых шёл сильный жар, на лапах и шее были оковы. Я не могла сделать шаг в сторону и даже нормально встать. Меня охраняли сразу трое вражеских солдат, даже если бы я была связана верёвками, я бы не смогла сбежать. Когда они заметили, что я очнулась, они вызвали кого-то по рации. Через пару минут, пришли ещё двое. Один из них притащил ту самую девочку. Он поставил её на колени передо мной и наставил на неё пистолет, мой пистолет… Другой выдвинул условие: Если я не расскажу им когда мы планируем штурм, они застрелят её. Я не могла этого сказать, меня учили выдерживать любые пытки, только не психологические. У девочки шли слёзы, на лице были синяки, а всё тело дрожало от страха и боли. Я не могла смотреть на неё, но эти двое заставляли меня поторопиться с выбором: информация или невинная жизнь. Моя цель спасти их, спасти их всех. Я перестала думать, и сказала им когда будет штурм. Я предала своих… Я предала тех, кому клялась в верности… (Ярость Сьерры перемешалась с грустью и болью, из её глаз начали течь слёзы.) Когда они услышали информацию, они начали смеяться… (Сьерра сжала зубы, и сквозь слёзы, от ярости, начала кричать.) Они застрелили её! У меня на глазах! Я, до сих пор, помню глухой выстрел моего оружия. Эти двое отморозков ушли и утащили тело. Я лишилась дара речи, предала своих и никого не спасла. Из-за меня погибли наши солдаты при штурме… Из-за меня погиб член моего отряда… (Сьерра уже не могла говорить, она захлёбывалась слезами. Психиатр дал ей воды, и, после пары глотков, она слегка успокоилась.) После того, как я рассказала информацию, я думала они меня убьют. С помощью пыток, они пытались вытащить из меня ещё информации, но я больше им ничего не сказала. Всю ночь, слышала звон цепи позади, а после обжигающий удар по спине. Я уже не чувствовала своё тело, подо мной образовалась лужа из моей крови. Где-то в полночь, я потеряла сознание от боли… Врач посмотрел на неё. Он почувствовал тот ужас, который пережила Сьерра. Дав ей успокоительное, он спросил её: — «Ты винишь себя за предательство?» — «Да.» — всхлипывая ответила Сьерра. — «Но ты сделала это, чтобы спасти ребенка.» — «Но её всё равно убили…» — Сьерра пыталась успокоиться, но никак не могла. — «Я не смогла её спасти и подвергла опасности остальных.» — «Ты не могла знать, что её убьют, ты сделала всё, чтобы спасти её.» — успокаивал её психиатр. — «В этом нет твоей вины.» — «Мы не смогли и половины заложников спасти…» — с отчаяньем сказала Сьерра. — «Если бы я не попалась, возможно, все они были бы живы.» — «Мы не можем знать будущего…» — «Я должна была догадаться, что может произойти если я попаду в плен.» — «Ты заступилась за ребёнка, даже если она бы выжила, смогла бы она жить с этим?» — «Что вы хотите сказать?!» — Сьерра злобно посмотрела на него. — «Я хочу сказать, что пережив подобное, ребёнку будет очень тяжело.» — спокойно ответил врач. — «Эта девочка мучилась бы каждый день…» Сьерра отвернулась и ничего не ответила. Её начали переполнять мысли о том, что бы было, если бы она поступила иначе. Была ли жива та девочка, и как бы сложилась её жизнь. Смогла бы она жить?.. — «Ты действовала с добрыми намерениями, ты хотела защитить её.» — сказал психиатр. — «В том что произошло, тебе стоит винить вражеских солдат, а не себя.» — «А как же предательство?..» — успокоившись спросила Сьерра. — «Думаю, твои сослуживцы поймут тебя.» — ответил он. — «Спасибо…» — Сьерра смахнула слёзы с глаз. — «Мне нужно будет принимать какие-то таблетки?» — «Да, но будет лучше, если ты будешь проводить время с щенками.» — «С щенками?» — Сьерра не поняла слов врача. — «Почему с ними.» — «Так как ты самка, тебе необходимо по природе заботиться о щенках.» — ответил мужчина. — «Защита потомства, это признак материнства, которого тебе не хватает.» — «Но я не думаю, что щенкам будет безопасно со мной.» — с грустью ответила Сьерра. — «Они твоё лекарство.» — ответил врач и пояснил. — «Проявление материнской любви поможет тебе полностью излечиться, если ты направишь всю энергию на заботу, ты избавишься от агрессии.» — «Спасибо вам.» — Сьерра поблагодарила психиатра за помощь. — «Не знаю, смогла ли я справиться с этим.» — «Уверен, твоя команда не оставит тебя в беде.» — с улыбкой ответил психиатр и протянул ей листок. — «Здесь все лекарства, которые тебе нужно принимать. Там написано, как и когда.» — «Хорошо, спасибо ещё раз за помощь.» Врач вышел вместе с пациенткой на улицу, где была уже глубокая ночь. Остальные военные сидели в комнате отдыха, и не заметили, что сеанс Сьерры закончился. Райдер стоял на улице и, увидев их, он подошёл к ним. — «Как всё прошло?» — спросил он у них. — «Всё замечательно.» — ответил врач. — «Завтра, я приеду утром.» — «На улице уже темно, может стоит проводить вас?» — спросила Сьерра. — «Ничего, я на машине.» — психиатр достал ключи. — «До завтра.» Ричард Стивенс попрощался с ними и направился к стоянке, недалеко от базы. Райдер и Сьерра проводили его взглядом, и потом зашли в башню. Они зашли в комнату отдыха, и щенки сразу же окружили её. Щенки не спали, им сильно хотелось услышать от Сьерры её историю. От этих просьб, она сразу отказалась и попросила их отправляться спать. — «Вам завтра рано вставать.» — сказала им Сьерра. — «Утреннюю тренировку никто не отменял.» — «Ты что, плакала?» — заметил Маршалл. — «Чуть-чуть.» — мягким голосом сказала Сьерра. — «Мне нужно было.» — «Всё настолько плохо?» — с грустью, спросил Гончик. — «Да…» — Сьерра вспомнила часть тех событий, и уже не сдерживала чувств. — «Мне так плохо…» Щенки понимающе заскулили, Сьерра не всегда позволяет своим чувствам выходить наружу. Щенки подошли к ней и обняли её. Сьерра обняла их в ответ. На этот раз, щенки успокаивали её, ту которую они недавно сильно боялись. Остальные члены отряда, понимали что она пережила, и решили не вмешиваться. Через пару минут, все отправились спать. Завтра у щенков будет последний день, чтобы подготовить город к празднику. На праздник, приедут их друзья и помогут им всё организовать, а остальные члены военного отряда, пройдут такую же терапию, что и Сьерра и узнают из-за чего у них случаются приступы…