Чай? Кофе? А может меня?

*Днём ранее*

- Некогда, Миш, Некогда! В школу опаздываю! Спасибо за чай, всем пока! - Антон выпрыгнул за дверь. София молча встала со стула, скрылась в пустой комнате, кинула на спящую сестру полный ненависти взгляд и закрыла за собой дверь. Волчик и Миша молча проводили её взглядами, а затем первый помотал головой, томно выдыхая. - Ох, молодые... И что с ней делать теперь? - обратился он к Мише. - Не пережива-ай, брат. Я уже такое видел - само пройдёт. А затем из-за двери раздался тихий плач. На небольшой одноместной койке лежала девочка. Рядом, на тумбе, лежала детская маска совы. Девочка плакала в подушку, оставляя на белой наволочке тёмные мокрые пятна. Девочка плакала по неразделённой любви... А любовь ли это была, или мимолётное видение, дающее повод ненавидеть старшую сестру и марать подушку? София не знала, что такое любовь, у неё не было времени её ощутить по-настоящему. В возрасте 10 лет она, без сознания, очутилась в незнакомом месте. Какая-то противная тётка сказала ей, что теперь она будет жить здесь, сказала, что это - Детский Дом №23 - её новый дом. Эти слова ощущались так, как если бы в рану, нанесенную тупым ржавым кинжалом, высыпали целое ведро соли. В тот день лицо Софии постоянно блестело. От слёз. Последнее, что она помнила, это поездка куда-то за город, желтые деревья за окном, листопад, мерный шум мотора и постоянная ругань на переднем сидении. София не обращала внимания на регулярные выкрики - ей было невдомёк, о чем же ругаются её родители-алкаши. Она ненавидела их с шести лет, когда они продали любимого кота, чтобы купить ящик водки. А потому она сейчас не пыталась влезть в спор и успокоить семью, не пыталась вслушиваться в разговор, а просто разглядывала деревья, пролетающие в окне. Когда они приехали - она спокойно вышла из машины, и уже через секунду её глаза заполонил страх, выходя из тела солёными слезами. Отец залез в багажник, достал старенький карабин, и разнёс на куски череп своей жены. София смотрела на него, и хотела убежать, но ноги её не слушались, страх сковал тело. Пьяный убийца долго смотрел на маленькую беспомощную девочку. В его голове метались мысли - сожаление, ярость, обида. Но он так и не решился выстрелить. Момент - и дуло карабина уже в его рту, еще момент - и на обочине безлюдной трассы уже валяются два трупа. Но этих событий она не помнила. Мозг заблокировал воспоминания о столь ужасной травме. Её воспоминания обрывались на открытии багажника. Одной ночью, когда все воспитатели уже спали, опустошенная девочка вышла из здания детского дома, и пошла прямо. Она шла и шла, София уже не чувствовала времени. Постепенно она дошла до леса, что был рядом с каким-то населённым пунктом, и перед ней появился он - Волчик. Сначала он угрожал девочке, хотел прогнать её, говорил, что съест, если та не уйдёт. Но она усталыми глазами смотрела ему прямо в душу, игнорируя каждое его слово. И он взял её к себе. Обогрел, накормил и напоил, познакомил со своими братом и сестрой, и уложил спать. А на следующее утро он пришёл к ней уже с маской. Волчик посвятил Софию во все тонкости и подробности, спрашивая - хочет ли она стать духом? Оставляя всё, что связано с прошлой жизнью, готова ли она принять дар незнакомца? И та согласилась. Ничего с прошлой жизнью её и не связывало, родители были мертвы, а из родственников осталась лишь пара кузенов, который она никогда и не видела. София сидела в своей комнате, рассуждая о неразделённой "любви" к странному незнакомцу. Он не был особо привлекательным, но его характер... Железный человек. Вспоминая, как он зажимая рану, которая хлестала кровью, направо и налево командовал, пока Соня сидела, белая как мел, а потом и вовсе потеряла сознание, ей хотелось прижаться к этому Антону, спрятаться от всех своих проблем за этой каменной стеной. Возможно, любовь - не то слово, но уважение, желание подражать, и вызывать его интерес - вот как можно было описать чувства заплаканной девочки. Ей не нужно было того, чего хотела от него Алиса, она хотела лишь быть рядом... Прогуливаться по лесу, держась за руки, прижиматься к нему, когда страшно, что бы он поглаживал её по голове, успокаивая. В дверь постучали. - Соня? Сонь? Да ладно тебе реветь, выходи... - Послышался голос Волчика из-за двери. - Во-олчик, оставь её, ей надо побыть наедине-е с мыслями. - Подошёл второй голос, что принадлежал Мишке. Вскоре голоса удалились. - Миш, да как оставить-то? Вот ты мне как брат, Алиса - она сестра. А София... Она же мне как дочь... А людские отцы своим детям помогают в таких ситуациях, знаешь? - Грустно размышлял Волчик. - Я всё понима-аю, в тот день, когда ты её привё-ол, мы с Алисой уже зна-али, что ты чувствуешь... Но пойми, брат, словами ты ей не помо-ожешь. Антон сам должен всё ей объяснить. - Миша стоял над братом, а тот уже жалел, что привёл незнакомца. - Объяснить, блин... Нет, Антон хороший пацан, правильный, я понимаю. Но ему двадцать, а ей 14! Это как минимум не по человеческим законам! - возмущался Волчик - Хех... Волчик, ты забываешься. Мы - духи, и на нас подобные законы не распространяются. - Миша лишь усмехнулся. - И что? Ты предлагаешь к ещё одному охотнику сходить, в этот раз оставить дома Соню? Что бы подозрительный незнакомец всех баб в этом доме переебал?! - Волчик вскочил со стула, переходя на крик. - Так! Успоко-ойся немедленно! Я ничего не предлагаю, просто мысли вслух. Подозрительный незнакомец? Во-олчик, он уже раз спас тебе жизнь, если ты не забыл? - Да, спас... А теперь рушит её моей до... младшей сестре... - Да чего он рушит-то? Как будто это его вина? - Миша договорил, и в этот момент в дверной проём вошла Алиса.