Это будет нашей тайной 2

Холодные зимние деньки подходили к концу. Земля начала оживать и заново перерождаться. На смену тени холода и коварства пробивались тонкие ручьи тающего снега, которые словно насыщали природные тела надеждами будущего. Пробивающаяся трава, пучками, изредка начала расти вокруг Невермора. Как и прежде занятия для «особенных» учеников проходили захватывающе и интересно. Для всех, кроме Уэнсдей. Окутанные тайны волокли свое существование, пока Уэнсдей не найдет ключ к мистической разгадке. Но только времени оставалось мало, отчего готка нервно вздрагивала. Девушка редко стала посещать занятия после расклада на картах Таро. Она прервала общение с одноклассниками и огородила себя ото всех. Впервые она начала переживать о своей жизни и о неминувшей опасности как внутри Невермора, так и за его пределами. Дующий ветерок доставлял ей боль, как и стуки в дверь от неравнодушных приятелей. Рядом вечно ошивалась Кирн, выведывая у Энид информацию о Уэнсдей. Ксавье часто оставлял разные подарки у двери в комнату девушек, подписывая записки: «Для-самой-вредной-девушки-мечты». Но и его Уэнсдей начала игнорировать. Она боялась. И отчасти не за свою смерть, а за смерти всех, с кем она общалась. Погрузившись в книгу с непонятным названием, Уэнсдей Аддамс продолжила читать книгу о мифических существах. Книгу она «одолжила» из библиотеки тайного общества, пока другие ученики слушали лекции по ботанике. Стук в дверь прервал девушку на том места, где красными буквами было написано «облик вернет истинная мгла, которая заберет душу, искаженную тенью». Внимательно перечитав еще раз, девушка пробралась к двери, пальцем придерживая нужную страницу книги. Она прислушалась. За дверью кто-то настойчиво стоял. Раздался второй стук. Уже ногой. — Вылезай, мелкая разлучница, — крикнули за дверью. — «Неужели, Кирн», — подумала Уэнсдей. Она насторожилась. Все время, проведенное в комнате, Кирн ошивалась неподалеку. Очевидно, волчице было что-то нужно от нее. Мурашки по рукам начали пробираться к вискам и скальпу. — «Она убьет меня?». — Слушай, это просто расклад. «Не замыкайся в самом себе, ведь можно быть таким же как и все»* — отличная фраза. Тебе как раз подходит. — Бьянка? — тихо раздалось изнутри. — А ты кого-то еще ждала? Вроде бы не звезда. Откуда такая самооценка, м? Раздался щелчок затворки. Перед Уэнсдей, скрестив блестящие бронзовые руки, стояла Бьянка, оглядывая девушку с ног до головы. — Вау! Ты хоть и не красотка, но выглядишь хуже обычного. Эти синяки явно не украшают твое худое личико. — Если собираешься хамить — уходи прямо сейчас, — рука Уэнсдей вцепилась в дверь и она уже готова была закрыть ее, но туфля Бьянка стала преткновением. — Постой, без обид. Я просто хочу помочь. — Мне не нужна твоя помощь. — Ты боишься Тайлера, ведь так? Уэнсдей не ответила. — В городке, близ Невермора, происходят странные вещи. То расчлененку найдут, то повешенных… — К чему ты ведешь? Случалось ли такое, по типу просверленного дрелью черепа с вытекающей кислотой? * — захлопала темными ресницами Уэнсдей. — Слушай, твои своевольные фантазии оставь при себе. Так, впустишь? — Ладно, — Уэнсдей пожала плечами и, шаркая черными тапочками, поползла к своей кровати. Бьянка придвинула к ней стул, повернула его к себе спинкой и оседала, словно опытная наездница. — Итак, — уставши начала Уэнсдей, — что ты знаешь? — Сначала я расскажу о себе… — Не утруждай себе. Мне неинтересно, — перебила ее девушка. — Нет. Я расскажу, — настояла Бьянка. — Ты в школе не так давно и знаешь меня только как стерву. — Уэнсдей самодовольно фыркнула, сдувая прядь, упавшую на глаз. — Так вот, я тоже здесь тоже не слишком давно. Хотя история с Ксавье затянулась на несколько месяцев. Ладно, неважно, — злобно улыбнулась сирена. — Моя семья помешаны на секте «Утренняя песнь». Ее создали мои мама и папа. С детства меня приучили посещать их собрания и быть частью культа. «Утренняя песнь» утверждала, что является приложением для самопомощи, но всего лишь хотела выманивать деньги у людей, гипнотизируя добросовестных пользователей своими песнями сирен. Поэтому моя семья такая богатая. Только вот в молодой школьнице по имени Брэнди Джейн не было таких качеств, как подчинение и почтение своей семьи. Всю свою жизнь я страдала от вранья. Я видела, как отец изменяет маме, а мать отцу. Я видела, как они тратили сборы средств на дорогие машины, и меня начало разрывать изнутри. Я больше не могла жить в таких условиях. Я приняла решение уйти. Уехав в Джерико, я прочитала в местной газете о Неверморе, пансионате для отбросов. Пройдя собеседование с еще живой Уимс, меня приняли на обучение и я начала здесь жить и учиться. А через время, как я стала лучшей ученицей, пришла ты, которая начала соперничать со мной. Но мне это даже нравится… Так вот, на Вороньем балу присутствовал Лукас Уокер, может помнишь такого? После смерти его отца-мэра, мы сблизились и теперь он делится со мной информацией, которую прослушивает через рации отца. Шериф Донован совсем с катушек слетел после потери сына. Он не верил в человечность нежити, вроде нас, но хоть признал, что его сын — Хайд. И это зло разгуливает по улицам Джерико, и в окрестностях Невермора, обычно в ночное время, пугая местных жителей поскребыванием входных дверей. Оно воет и иногда в его словах внятно лишь одно слово: «Уэнсдей». Бьянка закончила говорить и перевела дыхание, ожидая реакцию девушки. Но та молчала. С трудом удерживая трясущиеся конечности рук, Уэнсдей посмотрела на Бьянку испуганными глазами. — Да, ладно. Ты боишься?! — Бьянка была явно шокирована лицу Уэнсдей. Она нахмурила брови. — Уэнсдей Аддамс, которую я знаю, никогда бы не пряталась от зла в комнате для девочек. Очевидно, Тайлер хочет увидеть тебя, почему бы нам не устроить ему облаву? — Нам? — усмехнулась Уэнсдей. — Тайлер силен, и при желании может убить нас всех. Ты сама мне только что рассказала про убийства и издевательства в Джерико. — Так может пора это прекратить?! Например, тебе. Одна ты не стоишь половины Джерико, без обид, конечно. Какой смысл сидеть тут и ждать чуда? — Ты права. Мне больше не смысла здесь находиться, пока за мной охотится бывший ухажер. Нужно уезжать отсюда и побыстрее. — Чего?! — возмутилась Бьянка. — Ты не понимаешь, что ли? Люди гибнут! — Может, если я уеду, он перестанет донимать горожан. — Какая же ты стерва, — встала Бьянка. Ей было брезгливо теперь смотреть в сторону Уэнсдей. Она отошла к двери. — Можешь прятаться сколько хочешь, только проблему это не решит. — С этими словами Бьянка Барклай захлопнула дверь и громко зашагала своими туфлями на каблуках в сторону своей комнаты. Отправив пару сообщений для разных пользователей, Уэнсдей выключила телефон и начала собираться. *** Погрузив вещи в багажник автомобиля, водитель семья Аддамс прошелся к водительскому сидения. Уэнсдей стояла рядом с Ксавье и пыталась увиливать от навалившихся вопросов парня. — Почему ты уезжаешь? Раньше ты ничего подобного не говорила. Неужели, передумала здесь учиться? Все же только начало налаживаться. Не убегай, Уэнсдей. Не покидай меня… Снова… — Ксавье, — уверенно начала девушка. — Но тут же ее голос скрипнул. Ей самой было неприятно прощание, но иначе было нельзя. Она продолжила. — Я больше не могу здесь учиться. Это место… Оно не подходит мне. Я не справляюсь. Я не хочу быть мишенью в Невермор. Тайлер когда-нибудь вернется и никто не сможет ему противостоять из учеников. Мы лишь кучка глупых детей, которые решили бороться со злом, которое сильнее нас. Я не смогу помочь вам. Тайлер слишком силен. — Значит это из-за Тайлера? — перебил Ксавье. — Все сводится к нему. Мы как будто в сериале с главным антагонистов в роли Тайлера! — Не начинай. — Но это правда. Почему он должен рушить наши отношения?! Уэнсдей начало это надоедать. Ксавье задавал лишние вопросы и девушку напрягала его проницательность и прямолинейность. Он недолжен был разрушить ее план спасения. По крайней мере ей хотелось жертвовать тем, кто будоражил ее изнутри. Кто смотрел на нее теплым и заботливым взглядом. Именно поэтому она приняла решение оттолкнуть его, чтобы спасти в последующем. Да, он будет страдать, как и сама Уэнсдей. Но все пройдет. Скоро. — Все кончено, Ксавье. Тишина. Лишь мотор от заведенной машины тихим, отдаленным гулом раздавался в ушах Ксавье. — То есть… Мы расстаемся?.. — Прощай, Ксавье, — девушка развернулась и открыла заднюю дверь машины. Ее губы поджались. Изнури она кусала и щипала себя, чтобы не выдавать свое небезразличие и скорбь. Но теперь она свободна. Как и Ксавье, которому не нужна такая проблемная девушка, как Уэнсдей Аддамс. Машина тронулась и дорога к Невермору начала удаляться, с обреченно стоящим парнем. Девушка погрузилась в свои мысли, смотря в окно машины. Она знала, на что идет и что случится дальше. Шорохи, замеченные в лесу не остались незамеченными ее взору. Она ждала, когда случится стычка. — Ну, давай, — сказала она вслух, как раз в тот момент, когда машина перевернулась, сойдя с обочины, кувыркаясь и ударяясь от стволы деревьев.