Это будет нашей тайной 2

Повествования от лица Уэнсдей. Случалось ли с вами такое, когда хочется поглотить человека полностью? Когда ты смотришь на него и понимаешь, что тебе не хочется ничего так сильно, как только обладать им. Хочется вдыхать его аромат, чувствовать его телом и душой, и не отпускать ни на шаг. Мне определенно этого хотелось. Я люблю Ксавье. Я так сильно его люблю, что умру за его жизнь. Так глупо говорить об этом самой себе… Но сейчас все мелькающие картинки перед глазами проносятся слишком быстро. Все поцелуи, касания и страсть… Зачем ты кричишь, Ксавье? Я все равно ничего не смогу ответить. Кровь плавно растекается по каменным плитам. Так тепло… Впервые за столько лет…

***

В перерывами между поцелуями Уэнсдей и Ксавье быстро стягивали одежду. В комнате Ксавье было темно, они практически не видели друг друга и на ощупь касались телами. Застежка лифчика щелкнула и оголила небольшую грудь девушки. Уэнсдей притянула к себе Ксавье и ее соски коснулись груди парня. Он провел по ее гладким бедрам и снова коснулся ее губ. Они жадно лапали друг друга. Их тела ныли в бешенной страсти. Он бросил ее на кровать и потянулся к ней. Они были словно магниты, которых притягивало друг к другу. Возбуждение в телах нарастало, и им было уже мало простых касаний. Он любил, когда она терлась своими сосками о его. Они были твердыми — у него тоже. Он не знал, сделает ли она это. В идеальном мире она бы проделала с ним все то, что делала тогда, в варьете. В идеальном мире у них было бы на это достаточно времени. Она провела волосами по его глазам. «Поцелуй меня», — подумал он с болью, потому что она не собиралась этого делать. Она легонько укусила его за плечо. Она опускалась все ниже. Провела грудью по его лицу. Он хотел взять в рот одну из ее грудей, любую из них. Он был в бешенстве. Он сильнее вонзился в нее. Она стонала от удовольствия, и это было прекрасно. Она снова кончит прямо сейчас. Он продолжал, замедляясь. Поднял ее колени еще выше. Он был почти уже там. Скоро и она присоединится к нему. А потом узел у основания его члена растворился в огне, растаял. Он закричал, когда кончил. Потом она фыркнула, пытаясь что-то сказать. Она велела ему остановиться. Она кончила во второй раз и хотела, чтобы он остановился. Они расцепились, дрожа. — Я правда люблю тебя, — дышал ей в ухо Ксавье. — Знаю, — она обхватила его шею и поцеловала очень глубоко.

***

За школой. У костра сидели Энид, Аякс, Ксавье, Ник, Уэнсдей и Дейзи и ее парень. — Я всегда считал дождь Великим явлением, любил и поклонялся ему, — пошебуршил палкой в костре Ксавье. Он сидел рядом с Уэнсдей, которая грелось об него своим телом. — Любил любой дождь. Воздух пресыщался запахом противостояния земли и неба, невидимая даль была рядом, все было рядом: и звуки, и тишина, и память, и действительность. Дождь соединял. Да, конечно, прежде всего он наполнял жизнью, наполнял новым напряжением, он поддерживал прежде всего — жизнь. Пасмурное время с редким дождем словно растворяло и твое осознание; установилось устремленным от всей местности, от всего пространства: это было странное состояние, но и был в нем. Я это чувствовал. Ты свободен, ты жил, пусть минуты, как бы одновременно всем, что отражало твое беззащитное и уязвимое сознание. А сознание — вопреки всем измерениям и традициям, на этот раз «находило» резонанс в природе. Летний ливень, короткий, с громом и молнией, в окружении тепла и шума, сам был ожидаем — и природой всей и тобой. Слепая ненасытная стихия врывалась в течение дня, увлекала в новую борьбу, и, обессиленная, исчезала… И стеной стояла, закрыв полнеба, уже неопасная грозно-синяя туча, где еще полыхали разряды и где, как мы знали, не утихало это всеобщее движение. Дождь сохраняет или возвращает тепло, и защищает тепло; дождь — всеобщее и постоянное движение: в этом пространстве движения, собственно, родилась и продолжается жизнь, в этом пространстве движения рождаются наши эстетические оценки — какие? какую целостность мы пытаемся охватить? Еще все дело заключается в том, что мы постоянно искали символы: осенний дождь, например, когда желтые, словно прорисованные листья и пожухлая трава определяли цветовой фон, когда освещение само металось в тисках прохлады и спелости, осенний дождь был неотъемлемым атрибутом, выразителем всего времени года, и был связью, то есть, информационным носителем между тем, что было и есть. Но самое главное, оказывается, как раз заключалось в этом своеобразном «контроле» над жизнью, и самое удивительное, что мы в этом контроле находили наслаждение. Я любил и «спокойный» дождь в старом городе — тогда прошлое, действительно, восставало, тогда время не играло разъединяющей роли и давно прошедшие события, казалось, случились только-только… И тепло было, тепло внутри, от сознания твоего, что ты, именно ты, можешь все сделать. Да так, собственно, и было на самом деле. — Глубоко, — оценил Ник. — Я бы так не смог описать дождь. — Может в правду или действие? — предложил Эмид, парень Дейзи. — Уэнсдей играть не будет, — подшутил Ксавье. — Она как закрытая книга, даже для меня, — он тепло посмотрел в ее лицо. Девушка ущипнула его. — Я «за». — Круто, я тоже, — встрепенулся Ник. — И я… — тихо сказала Дейзи. — И мы, — вдвоем ответили Энид и Аякс и дружно обнялись. — Кстати, уже два дня прошло, а Кирн все нет. Не знаешь, где она? — Ник обратился к Ксавье. Парень пожал плечами. — Наверное уехала ненадолго из Невермора. — Ладно… — Начнем? — спросил Эмид. Все кивнули. — Тогда я начинаю. Энид, правда или действие? — Почему сразу я? — хмыкнула она. — Ну… давай… правда. — За кем следишь в социальных сетях из парней? — Ауч! Эмид, с козырей пошел?! — она невинно посмотрел на Аякса. Он ждал ответа. — Ну… за Деймоном… — Пф… Да кто не следит за Деймоном? — ухмыльнулся Ник. — Я сам за ним слежу. — Это кто? — спросила Уэнсдей. — Деймон — вампир. Он лидер спортивного кружка. Очень популярный тип, — пояснил Ксавье. — Кажется, с ним встречается Бьянка, — тихо произнесла Дейзи. — Ого, не ревнуешь? — Ник толкнул Ксавье локтем. — Отвали, Ник. — Теперь я задаю вопрос для… — задумалась Энид. — Для Аякса. — Ну, Энид, так неинтересно. Вы все друг о друге знаете! — Больше мне такой возможности не предоставится. — Правда или действие, милый? Аякс тяжело вздохнул. — Правда. — Сколько девушек у тебя было до меня? — Э-э… Ну… — он почесал затылок. — Шесть… — Шесть?! — А ты полон секретов, дружище! — Мы с тобой еще поговорим об этом! — Я… Э-э… Ладно. Правда или действие, Дейзи? — он хотел побыстрее избавиться от внимания. — Действие. — Тогда перепрыгни через костер. — Воу-воу. Это может быть опасно! — возразил Эмид. — Я прыгну за нее. — Я сделаю это. — Девушка резко встала и с разбегу перепрыгнула через костер. Огонь не достиг даже подола ее мантии, настолько высоко она прыгнула. Она села обратно на бревно. Все удивленно рассматривали ее. — Что? Я же вампир и очень быстрая… — Кру-уто. — Это было невероятно! — Моя очередь. Правда или действие, Ксавье? — Правда, — он крепко сжал руку Уэнсдей. — Самый сложный период в жизни? Ксавье помрачнел. Он словно снова вспомнил то сообщение и его сердце пропустило тупую боль. — Это было летом, — он ответил коротко и слегка натянул улыбку. Уэнсдей поближе придвинулась к нему. — Мы ждем подробностей. — Просто тупая шутка, которую я воспринял всерьез. — Ладно, он не хочет об этом говорит, — сказал Ник. — Теперь я. Уэнсдей, правда или действие? — Выбираю де… — Выбирай правду, — раздался голос сзади. Все обернулись. Над ними стояла Кирн. Она выглядела очень хорошо и словно внушала властный характер. Словно никто из них не имел для нее значение. — Где ты была? — ошеломленно спросил Ник. — Гуляла. — Она пожала плечами и тоже села на бревна, растолкав Ксавье и Ника. — Играете в правду или действие? — она облизнулась. — Мне вставать рано. У нас учеба с утра… — сказала Дейзи. Девушка встала. Эмид тоже встал, взяв ее за руку. — Да, мы тоже пойдем, — сказала Энид. Они с Аяксом встали. Вчетвером они попрощались со всеми и пошли в сторону школы. — Где гуляла? — спросил Ксавье. Он понимал, что она врет. — По Форксу. Люблю дождь. Ксавье прищурился. Ник положил голову на плечо Кирн. — Я скучал. — Ага, я тоже, — она смотрела на Ксавье, пока он шептался с Уэнсдей. — Продолжаем? — Не, мы с Уэнс тоже идем. — Серьезно?! — Сыграем в другой раз, — он перешагнул через бревно. — Ладно. — Пойдем тоже? Я тебе массаж сделаю, — зафлиртовал Ник. — Ага. — Она мимолетно посмотрела на Ника и тоже пошла к школе. Они все ушли. Когда стало тихо, задул ветер. Силуэт приблизился к костру.