Вне зоны абонент

      — Мистер Джексон, — томно выдыхаю, когда он медленно расстегивает мой блестящий концертный бюстгалер.       — Привет, миссис Джексон, — он что-то ещё бормочет у самого основания шеи, прежде чем поцеловать туда.       Мои брови взлетают вверх от его слов, но я всё равно прижимаюсь к нему, чувствуя себя спокойно и непринуждённо в его присутствии.       — Миссис Джексон? — переспрашиваю с сарказмом, пока он продолжает целовать моё плечо. — Не думаю.       — Однажды, Пчёлка, однажды так и будет, — ухмыляется он, играя пальцами с нижним краем моих блестящих велосипедок.       — Хочешь убраться отсюда? — спрашиваю с надеждой, поворачиваясь в его объятиях так, чтобы наши глаза встретились.       Он улыбается своей самой сексуальной улыбкой, и я прижимаюсь всем телом к его крепкому телу танцора, продолжая смотреть в глаза.       — Хочу повторить то, что было ночью, а ты? — он подмигивает и целует меня в самый кончик носа.       — Я слишком устала, мистер Джексон, — вздыхаю, после чего приподнимаюсь на цыпочках, чтобы поцеловать в самый уголок соблазнительных губ. — И ещё, ты обещал мне ужин, — подмигиваю, ускользая из его объятий, которых так жажду.       Он делает шаг вперёд в попытке вернуть меня обратно, но я уже решительно шагаю через комнату, чтобы собрать сумку с вещами, которые мне могут понадобиться утром.       — Я правда обещал ужин?       — Угу, — мычу, наклоняясь так, чтобы моя пятая точка была у него на виду.       — Чёрт, детка, — стонет он, медленно приближаясь ко мне, но я внезапно выпрямляюсь, держа спортивную сумку в руке.       — Отвези меня к себе, — воркую, обнимая его за шею.       — Серьёзно? — его брови взлетают вверх, заставляя меня улыбнуться.       — Да, а чему ты удивляешься?       — Ну, прошлой ночью ты не хотела иметь со мной ничего общего, а теперь говоришь отвезти тебя к себе домой, — он дерзко ухмыляется, обнимая меня за талию.       — Отвези меня к себе домой, Майкл, — невинно улыбаюсь, после чего страстно целую его в губы.       — Я сам приготовлю тебе ужин. Например, поджарю стейк, — он подмигивает, берёт меня за руку и ведёт к двери.       — Ты умеешь жарить? — спрашиваю, приподнимая брови.       — О, поверь мне, я прекрасно жарю… особенно в спальне, — он шевелит бровями, заставляя меня разразиться смехом.       Мы едем туда, куда Майкл захочет меня отвезти. Сегодня вечером всё в его руках. И даже я.

***

Нью-Йорк       — Я люблю вас! — кричу в микрофон и толпа фанатов визжит так, что у меня закладывает уши.       Я кланяюсь ещё раз и убегаю со сцены. Мне нужно быстро собрать вещи и выдвигаться в следующее место, хотя на Земле есть только одно, где я хочу быть сейчас, и только один человек, с которым я хочу быть. Хьюстон       — Вы просто фантастика! Спасибо, что пришли на шоу! Я люблю вас! — кричу, почти задыхаясь от эмоций и энергии, которая наполняет тело и разум.       Когда гаснет свет, Брия быстро уводит меня со сцены, а толпа продолжает орать во всю глотку, не веря, что всё уже закончилось.       — Давай, Биби, нам нужно успеть на свой рейс, — пыхтит Брия, на ходу подбирая разбросанный повсюду реквизит, а я бегу в гримерку и хватаю пейджер с одной лишь мыслью.       Я очень жду сообщения от одно-единственного человека.       И снова ничего… Токио       — Спасибо, что пришли! Надеюсь, вам понравилось! — восклицаю, с трудом натягивая улыбку на лицо. — Я надеюсь, что ещё вернусь сюда! Спокойной ночи! Я люблю вас!       И снова я бегу прочь со сцены, в полной темноте, под оглушительные крики фанатов. Битком набитый стадион ревёт как чёртов океан, и это самый высокий накал громкости за всё время, что я нахожусь в туре.       Прошло чуть больше трех месяцев. Впереди ещё почти двадцать один. Как же чертовски долго. Брисбен       — Майкл не звонил? — кричу я Стефани, пока Скотт практически тащит меня на сцену.       — Нет, прости! — кричит она в ответ, прижимая телефон к груди так, словно сожалеет. — Прости… — читаю практически по её губам.       Я даже не успеваю выругаться, как кто-то толкает меня на сцену и начинается вторая часть гребанного шоу. Рим       … Париж       … Какого хрена он до сих пор не позвонил?! Берлин       — В этом городе люди слегка того… сумасшедшие, — бормочу, пока Даника наносит мне на лицо тонкий слой пудры, и буквально гипнотизирую глазами телефон.       — Он не зазвонит, Эбби, только потому, что ты постоянно на него смотришь, — печально вздыхает Даника, на что я закатываю глаза и невольно ссутуливаюсь в кресле. — Если он не звонит, то просто позвони ему сама. Лондон       — Я люблю тебя, Лондон! — кричу я, широко улыбаясь, затем делаю комичный жест микрофоном, и публика взрывается ещё громче.       — Чёрт, — тихо выдыхаю я, когда чувствую слёзы на своём лице.       Комок встаёт в горле, когда я убегаю со сцены и, забежав в гримёрку, быстро запираю дверь, чтобы преградить путь журналистам с местных каналов, которые хотят поговорить о моём шоу.       Тихо сползаю вниз по обшарпанной железной двери и разражаюсь рыданиями. Я, наконец, разрешила себе отпустить всё то, что копилось внутри многие месяцы.       — Эбби? — слышу я нерешительный голос Скотта из-за двери.       Я понимаю его беспокойство, но не хочу никого видеть. И слышать тоже. Никого, кроме Майкла.       Я наклоняюсь вперёд и касаюсь лбом холодного пола.       — Что б тебя, Майкл. Почему, блять, ты не звонишь мне?       Продолжая рыдать, я перекатываюсь на бок и теперь лежу на полу своей гримёрки, желая только одного — провалиться в кроличью нору и исчезнуть на неопределённый срок.

***

      — Ты очень привлекательный, Майкл, — сексуально подмигивает блондинка, поглаживая пальцами мой галстук. Её кроваво-красный маникюр вызывает у меня лёгкий приступ тошноты.       — Спасибо, — отвечаю охрипшим голосом, не отрывая взгляда от стакана с апельсиновым сокой в моей руке. Я хочу, чтобы блондинка испарилась, оставив меня наедине с мыслями об Абигейл.       — Хочешь, поднимимся в мой номер?       Я вздрагиваю, когда слышу её томный шёпот возле самого уха.       — Нет, спасибо, — бормочу, скользя взглядом по украшенному в стиле Оскар бальному залу отеля.       — Это правда, что о тебе говорят? — в её голосе я отчётливо слышу нотки разочарованная.       — Что именно? Я не читаю сплетен о себе.       — Это правда, что ты гей?       — Нет, — хмыкаю я, — просто ты не в моём вкусе.       Блондинка пару секунд смотрит на меня так, словно я только что дал ей пощечину. Затем зло ухмылятся и уходит прочь, сексуально покачивая бёдрами, словно демонстрируя то, от чего я только что отказался.       Я улыбаюсь, тихо радуясь, что вновь оказался в одиночестве. Ну как в одиночестве: я почётный гость на благотворительном балу и вокруг сотни людей. Но, как известно, среди толпы легче всего затеряться.       Тяжело вздыхаю, после чего делаю глоток сока. Я скучаю по Эбби. Прошёл почти год.

***

      Я плюхаюсь на кровать в своём номере, зарываясь лицом в мягкое одеяло. Нащупываю телефон, размышляя о том, стоит ли позвонить Майклу?       Со вздохом сажусь в кровати и продвигаюсь ближе к тумбочке, на которой стоит стационарный телефон отеля. Некоторое время смотрю на него, продолжая размышлять. Наконец решаюсь, снимаю трубку и набираю по памяти его домашний номер. Слушаю несколько секунд длинные гудки. Чёрт, включается автоответчик.       — Привет, Майкл, это Эбби, — устало вздыхаю я. — Тут наметился небольшой перерыв в моём чёртовом туре, — смеюсь, пытаясь скрыть нервозность. — Короче, я хотела знать, что происходит и не хочешь ли ты сходить куда-нибудь или что-то в этом роде… Чёрт, я вообще не знаю, с чего я решила, что ты хочешь куда-то пойти со мной, ты ведь не звонил мне почти год, — вздыхаю, расстроившись окончательно, и вешаю трубку. — Чёрт…       Чувствую себя так, словно навязываюсь мужчине, которому абсолютно на меня плевать.       Что с тобой происходит, Абигейл? Барселона       Майкл так и не перезвонил. Вена       По-прежнему ничего, кроме этого гребанного тура, который приносит всё меньше и меньше радости. Чувствую себя несчастной, уставшей и полностью разбитой.

***

      — Блять! — кричу, в порыве ярости ударяя кулаком по стене. — Как я мог до сих пор не прочесть голосового сообщения от неё? Она послала его больше двух месяцев назад!       Я гребанный идиот.

***

Торонто       — Спасибо, люди! Люблю всех вас! — кричу я, и фанаты теряют последние остатки самообладания. Как же всё-таки здорово снова оказаться в родном городе.       Не могу поверить, что он так и не перезвонил… Лос-Анджелес       — Это было отличное завершение тура! Люблю всех! Мне нравится выступать в городе, в котором я живу! Лос-Анджелес, спокойной ночи! И до новых встреч! — кричу, ощущая эйфорию от того, что смогла сделать это, пройти весь этот путь от начала до конца.       Слёзы облегчения катятся по моим щекам, все сценические огни разом тухнут, но толпа продолжает бесноваться и скандировать моё имя. Они не хотят отпускать меня, а я молюсь Богу, что тур наконец-то окончен. Два года. Целых два гребанных года.       — Майкл не звонил? — тихо спрашиваю у Стеф, заранее зная ответ.       — Нет, милая, мне очень жаль, — она печально качает головой. Стеф знает, как сильно мне нравится Майкл, и как сильно я расстроена.       — Всё в порядке, Стеф, в этом нет твоей вины, — отворачиваюсь от неё, пряча слёзы обиды и разочарования. — И не то, чтобы я действительно хочу его видеть, — усмехаюсь, вновь принимая жёсткий, непробиваемый вид.       Лучшая защита — делать вид, что тебе похуй.       — Эбби, — понимающе вздыхает она.       — Мне надо переодеться и ехать домой. Переночую в квартире, до неё гораздо ближе, — быстро бормочу я, прежде чем она успевает сказать ещё что-нибудь. — И вот ещё, Стеф. Я хочу устроить вечеринку по поводу окончания тура. Бесплатная еда и выпивка для всех, кто принял в нём участие, в знак благодарности. Можно даже у меня дома. Займись, пожалуйста, — улыбаюсь ей через плечо, направляясь к двери.       — Эбби, для всех и так было большой честью стоять бок о бок с тобой на сцене, — она слабо улыбается, когда я поворачиваюсь, открывая дверь гримёрки. — Тебе не надо устраивать вечеринку для того, чтобы кого-то отблагодарить. Все и так чувствуют себе обязанными тебе, — она ухмыляется, на что я широко улыбаюсь.       — Я знаю, — подмигиваю ей, — но я хочу.       — Как бы я хотела, чтобы все знали об этой твоей стороне, — вздыхает она, скрещивая руки на груди.       — Не стоит, — саркастически ухмыляюсь, скрываясь за дверью своей гримёрки.       Я вхожу внутрь, где-то в глубине души ожидая, что Майкл окажется здесь. Но его нет. Чёрт. Я качаю головой и сглатываю комок в горле, пока проверяю сообщения на пейджере. От Майкла вновь ничего.       Мой взгляд падает на календарь — одиннадцатое февраля. Со всей этой кутерьмой я и забыла, что завтра у меня день рождения. Двадцать шестой день рождения. Счастливый, я надеюсь.       Ну а Майкл, полагаю, даже не вспомнит об этом…