Again

      Мне казалось, будто всё, что было вчера - сон, моё воображение и игры мозга. Потому что после своей галлюцинации я спала так хорошо, что на утро бодро вскочила с кровати и распахнула шторы. Яркие лучи солнца падали на мои обнаженные руки. Я тут же вспомнила про оберег и решила хорошенько рассмотреть его. Каково же было мое удивление, когда я не обнаружила его на своей руке. Я начала щупать каждый сантиметр своего тела с тусклой надеждой на то, что я просто его уронила из-за своего бодрого "скачка" утром. Но нет. Я даже переключила свои поиски на пол. Успела перевернуть вверх дном свою постель вместе с подушками и матрацем. Никакого результата. Единственный здравый вывод, который приходил мне в голову, говорил о том, что это всё мне лишь приснилось. Я ещё никогда не чувствовала себя так подавлено и расстроенно. Для меня это так много значило. И тот парень... Рэйтан! Я помню его имя. Неужели он всего лишь плод моего воображения? Это несправедливо. Мой мозг умеет создавать несправедливо реалистичных и красивых мужчин. С другой стороны, если бы это было правдой, то я бы никак не смогла себе объяснить свои ночные действия и эмоции, которые испытала. Так что это даже к лучшему. Или нет? Это также значит, что мои галлюцинации прогрессируют. Не хватало ещё весь день думать об этом. Сегодня столько задач, которые надо успеть выполнить, что тратить время на монолог с собой - огромная ошибка.

***

      Через час я уже была на месте, как и ребята. Вот они явно не выспались: что-то недовольно бурчали себе под нос и зевали каждые пару минут. Мои мысли были сконцентрированы только на Рэйтане. Я с первых же секунд запомнила имя своей галлюцинации. Хотелось сказать его вслух, будто опробовать звучание, но я не рискнула при ребятах. Чересчур странно бы выглядело со стороны.       — Зачем было вставать так рано, если по итогу от этого водителя ни слуху ни духу, — с досадой в голосе проговорила Лима. Я её понимала и даже не собиралась злиться на её нетерпеливость. Меня саму это уже начало раздражать.       — Он должен быть с минуты на минуту, — заверила её я, хотя сама сомневалась в правдивости своих слов.       — Да не сильно страшно, если поездка в этот странный город не состоится, — размышлял Киллиан. — Может даже лучше...       — Я рада, что твое желание подольше задержаться в Калькутте так велико, — посылаю мягкую улыбку парню.       — Ладно, уговорила, — сдается Киллиан. Он хочет что-то ещё сказать, но будто не находит, что именно, поэтому не продолжает свою пламенную речь.       Прошло минут двадцать. Мы не выдержали и переместились на скамейку в паре метров от места, куда должна была приехать машина с водителем. С каждой секундой в городе становилось всё жарче, ибо медленным темпом время близилось к обеду. Я, не скрывая свою злость, громко возмущалась и перебирала все ругательства в своих мыслях, а затем даже начала высказывать их вслух под одобрительные взгляды коллег. Они были согласны с каждым моим словом.       — Нет, это невозможно, — твердо говорю я и нервно вскакиваю со скамейки. — Если я сейчас позвоню Роузу, и он либо не возьмет трубку, либо скажет, что у него нет никакой информации по поводу нашего водителя, то в этот раз меня ничто не удержит от прямого конфликта с ним, — я посмотрела на Лиму и Киллиана, которым было уже все равно, что я собираюсь сделать.       Ловко выхватив телефон из левого кармана штанов, я быстро нашла в своих контактах Роуза и нажала на кнопку вызова рядом с номером. Гудки шли. Шли... Шли... Но никто не брал трубку. И только я хотела со злостью сообщить ребятам о том, что никто не собирается отвечать на мой звонок, как послышался звук приближающейся машины. Она остановилась прямо перед нашей скамьей. Все замерли и в немом молчании уставились на тонированные окна машины. Водитель, видимо, выходить не собирался. Переглянувшись с Лимой и Киллианом, я открыла переднюю дверцу и заметила за рулем какого-то обычно одетого мужчину, который даже взглядом в нашу сторону не повел.       — Здравствуйте, Клифаграми? — спросила я.       Водитель ничего не ответил. Он коротко кивнул. На этом наше общение с ним и закончилось. Киллиан изъявил желание сесть впереди, рядом с тем молчаливым мужчиной, скорее всего, из-за недоверия к нему. Мы с Лимой устроились сзади, продолжая обмениваться вопросительными взглядами. Прибыть в деревню Клифаграми предстояло ближе к вечеру, поэтому я устроилась поудобнее, достала из небольшого рюкзака документы, которые успела ухватить в архиве буквально пару дней назад, и принялась изучать их вновь, стараясь найти то, чего раньше не замечала. Каждая деталь могла оказаться ключевой. Просто надо капать глубже.

***

      Как и ожидалось, водитель во время поездки не проронил ни слова. Киллиан иногда обеспокоенно поглядывал на нас, но вскоре убедился в том, что всё в порядке, поэтому стал делать это реже. Лима же была занята своими делами. Она, как и я, прихватила с собой какие-то документы, больше похожие на киношные бумаги детективов, по которым расследуют убийства. Но это был не фильм, и в руках Лима держала настоящие дела о недавних убийствах в Калькутте. Она их задумчиво осматривала, что-то писала в своем блокноте, подчеркивала и часто подолгу не отводила взгляд от фотографий трупов. Именно поэтому я предпочла смотреть куда угодно, но не в её сторону. Такие подробности нашего расследования меня не интересовали. Я же почти ничего нового в записях не нашла. Всё та же информация о странных убийствах без найденного преступника.       Деревня сразу показалась мне неприятной. Как только мы вышли из машины, все жители деревни устремили свои взгляды на нас. Они просто осуждающе уставились. Даже те люди, которые активно куда-то шли, предпочли отложить свои дела. Мне стало не по себе. Солнце уже начало садиться, предвещая скорый приход ночи.       — Почему они так на нас смотрят? — Лима была напугана не меньше меня.       — Мне кажется, это потому что мы выглядим как неместные, — выдвинула свою догадку я. — Сейчас попробую заговорить с ними на бенгальском. Может повезет.       — А куда он собрался? — спохватился Киллиан, замечая, как водитель садится обратно в машину.       Мы стремительно подбежали к окну и постучали пару раз, чтобы мужчина опустил стекло в своем автомобиле.       — Нам сказали, что вы заберете нас отсюда через часа два. Обратно в Калькутту, — уточнила я, надеясь, что он просто приедет за нами спустя время.       — Нет, такой информации не было, — ответил он мне на хинди.       — Почему? — я тоже перешла на этот язык.       В ответ он лишь пожал плечами и намеревался уже нажать педаль газа, но я не отпускала руку с окна. Специально.       — Как нам отсюда выбираться? — допытывалась я.       — Без понятия, спросите у местных жителей, — поспешно ответил он, будто стремился как можно скорее покинуть деревню. Хотя... Не "будто", так и было.       Как только мы отошли назад, мужчина вдавил педаль газа и уехал обратно, оставляя нас в замешательстве. Я же искренне жалела, что растерялась. Нужно было надавить и действительно понять, что происходит. Местные жители до сих пор не отводили от нас ненавистного взгляда. И это было чертовски странно.       — Что он сказал? — спросил Киллиан, обеспокоенно тронув меня за локоть.       — Что у него не было информации о нашем возвращении обратно. Сказал обратиться к местным жителям, — со вздохом огласила я.       — К ним?! — Лима перевела взгляд на людей в округе. — Они же смотрят на нас, как на... Мифических существ! Я даже не знаю, как выразиться точнее...       — У нас больше нет выбора, — я кладу ладонь на лоб и медленно провожу по нему.       Пытаюсь сконцентрироваться. Понять, что делать дальше. Но все мысли спутались. Рэйтан, звонок Роузу, странное ожидание, водитель, местные жители. Всё будто изначально пыталось предупредить об опасности. Но я никогда не замечаю эти знаки. Или не хочу замечать. А теперь пожинаю горькие плоды своей безответственности.       Лима явно переживает. Она чувствует себя беспомощной перед наглыми взглядами местных жителей. Да и Киллиан выглядит не лучше. Я замечаю краем глаза, как он сжимает руку у кобуры пистолета. В этот момент я понимаю, что всё зависит только от меня. Поэтому уверенным шагом я подхожу к какой-то женщине, которая находится ближе всего. Она торгует какими-то браслетами. Наверное, ценными. Не знаю. Меня сейчас интересует не это.       — Здравствуйте, — начинаю я на бенгальском. Все вокруг сразу же оживляются, начинают заниматься своими делами, но я чувствую, что они словно пытаются подслушать разговор: каждый проходит в неприличной близости от нас. Киллиан и Лима стоят подальше, но я уверена, что в случае чего Лайтвуд быстро достанет оружие. — Меня зовут Амала Кхан, могу ли я узнать, где найти главного в деревне?       — У нас все главные, — нехотя отвечает мне женщина.       — Хорошо. Тогда кто у вас стоит на охране деревни? Вроде полицейского? — не отстаю я, хотя вижу, что ей не приносит удовольствия общение со мной.       — Мы все, — она словно издевается.       Я сжимаю губы в тонкую линию и вздыхаю. На грани. Но мне лучше проявить дружелюбие сейчас, чем потом вечность втираться в их доверие. Я уже готова огласить следующий вопрос или обсудить браслеты, которые она продает, чтобы разговорить эту женщину, но не успеваю. Рядом появляется один из местных жителей. Он сразу же обращает мое внимание на себя.       — Меня зовут Иша, — говорит он. Боковым зрением я замечаю, как Киллиан и Лима начинают медленно подходить ближе. Наверняка, потому что услышали родной язык. Было странно, что этот мужчина говорил не на хинди или бенгальском, а на английском. — Нас осведомили о вашем прибытии, вам уже подготовили дом.       — Здравствуйте? — вопросительно произношу я. — Кто осведомил?       — Господин Роуз.       — Для чего дом? Он заранее знал, что нам понадобится жильё? — допытывала я.       — Простите, но я ничего не знаю. Мне лишь дали распоряжение, — Иша не выглядит как-то подозрительно или опасно. Он даже произвел впечатление вполне себе адекватного человека. Но доверять ему все ещё было очень рискованно. — Могу я вас провести?       — Да, хорошо, — согласилась я. Это было пока-что единственным выходом, а информация о Роузе успокаивала. Никто не мог заранее знать о нем, кроме ограниченного круга лиц. — Ро... Господин Роуз не говорил про возвращение в Калькутту? Может, кто-то должен отвезти нас обратно завтра или...?       — К сожалению, нет, — Иша ведёт нас по какой-то протоптанной дорожке. Везде стоят маленькие домики жителей. Они выглядят потрепанными, но вполне уютными для такого места. — Но я сообщу. — он поворачивается к Киллиану и Лиме, словно только что их заметил. — Здравствуйте, меня зовут Иша. Я приставлен к вам господином Роузом.       Ребята поочередно называли свои имена, всё ещё с явным недоверием к новому знакомому. И их нельзя в этом винить. Я же постаралась произвести максимально хорошее впечатление. Мне кажется, что Иша многое нам не рассказывает.       — Вы тоже тут живете? — я продолжаю свой диалог с ним.       — Нет, но когда-то здесь жили мои дальние родственники, поэтому мне приходилось пару раз бывать здесь. Деревня маленькая, вот люди до сих пор и помнят обо мне, — объяснил он. — Не вините местных жителей, они живут в глуши, оторванные от мира. Не любят иностранцев.       — Да, заметно, — коротко киваю я. — Вы сказали в "глуши". Тут есть хоть какая-то связь?       — К сожалению, нет. Телефоны здесь не работают, — сообщает Иша. Я с досадой сжимаю губы в тонкую линию.       — Вы не знаете, к кому мы можем обратиться по поводу нашего дела? Та женщина сказала, что у вас нет главного. Точнее, что все здесь главные. У деревни правда нет "старосты"? — спросила я, ровняясь с ним. — Простите, я не знаю, как это может называться в Индии...       — Бросьте, я понял, о чем вы, — он на мгновенье задумался. — Здесь есть один Брахман. Его имя Махавир. Сомневаюсь, что я вам смогу помочь с этим. Только если указать его жилище...       — Хорошо, этого будет достаточно, — согласилась я, в глубине души радуясь своей маленькой победе.       — Мы пришли, — Иша остановился.       Рукой наш проводник указал на внушительных размеров одноэтажный дом. Казалось, он выглядел одиноким, совсем покинутым, без жильцов. Какая-то внутренняя тоска одолела меня. Я не поняла, что конкретно чувствовала, но чем дольше смотрела на дом, тем хуже мне становилось. Вдруг я замерла. Перед глазами пронеслась одна вспышка. Вторая. Третья.       — Амала? — будто под водой слышу голос Киллиана. Он подходит ближе, и я хватаю его за запястье. Внутри грудь больно сжимает, дышать становится тяжелее.       Я вижу какую-то незнакомую местность, этот дом. Всё вокруг пылает огнём. Какие-то совершенно незнакомые лица, но среди них я узнаю Лиму, Киллиана, своего брата и... Рэйтана? Я не успеваю всмотреться в этот силуэт, но отчетливо вижу его фигуру. Она не похожа на ту, которую я видела в своем "сне" сегодня. Так что же это, черт возьми, такое?       В следующую секунду всё прошло. Так же резко, как началось. Я распахнула глаза, замечая обеспокоенных коллег рядом со мной. Моя рука все ещё сильно сжимала запястье Киллиана, который будто и не чувствовал боли.       — Вам плохо? — Иша стоит чуть поодаль. Он выглядит обеспокоенным, но не так, как мои друзья.       — Всё уже хорошо, — говорю я и отпускаю бедного Лайтвуда. — Не могли бы вы сказать, где находится Брахман?       Я хотела быстрее перевести тему. Хотя уже ожидала вопросы от Лимы и Киллиана насчёт этого странного "приступа". Но я не хотела ничего им рассказывать, а уж тем более посвящать в свои галлюцинации. Я считала, что тогда меня отстранят от расследования или даже упекут в какую-то больницу. Сначала я хотела раскрыть дело, а после пройти обследование. Но не сейчас. Тем более, что, возможно, мне это передалось по маминой линии, от бабушки. Она, порой, так же бредит. И почему-то именно в Калькутте всё и началось. Странный период жизни. Или, вернее сказать, город.       Далее Иша объяснил, как пройти к дому Брахмана и в какое время его можно застать. Мы решили с ребятами, что пойдем к нему завтра с утра. Сейчас на улице уже практически стемнело, и нам лучше расположиться в доме, чем идти куда-то.       В доме никого не было. Но он был большой. Мы выбрали себе комнаты, которые, на удивление, находились в хорошем состоянии, и собрались в зале, чтобы обсудить дальнейший план действий. Лима всё так же ходила со своими бумагами, словно боялась их потерять. И я её понимала, ведь сама тоже каждые пару минут проверяла свои документы. Их нужно было привезти обратно в целости и сохранности, иначе это очень сильно может повлиять на дело.       — Я сразу же спрошу про это убийство, — начала я, желая, чтобы ребята побыстрее забыли мое странное состояние, когда мы только подошли к дому.       — Да, надеюсь, что хоть он окажется нормальным в этой деревне, — вздыхает Киллиан. Он до сих пор оставался с пистолетом при себе и я знала, что он не сильно одобряет ночевку в этом месте. В деревне.       — Ощущение, что тут нет никого нормального, — Лима складывает руки крестом. — Они будто роботы, которые работают по своим механизмам. Когда ты начала разговаривать с той женщиной... Ну, когда мы приехали, — уточняет она. — Они продолжили свои дела, проходили мимо, даже не смотрели на нас. Но я клянусь, что видела, как все они бесцельно ходили вперед-назад по нескольку раз! Это не странно?!       — Я заметила. Думаю, они просто хотели подслушать разговор. Нечасто встречаешь иностранцев, все живут в этой глухой деревне, ничего интересного, а тут такое... — я будто оправдываю их. Но это совершенно не так. Я просто пытаюсь найти логическое объяснение.       — Это похоже на правду, но ты не видела как это выглядело со стороны, — добавляет Киллиан. Мое тело покрылось гусиной кожей от нарастающей внутри паники.       — Неважно. Главное завтра найти Брахмана. Может, тогда ситуация прояснится, — успокаиваю я.       — Или наоборот, — Лайтвуд наклоняется вперед и сцепляет руки в замок. — Надеюсь, что никому не придет в голову приходить и бродить около дома. Не внушает мне это всё доверие, — признается он. — Наверное, не буду спать. Вдруг что...       — Я бы могла позаботиться и сказать обратное, но мне самой неспокойно. Я тоже вряд ли усну, — Лима смотрит на Киллиана, словно ищет поддержку в его взгляде. Парень поворачивает голову к ней.       — Нет, вам лучше поспать, не беспокойтесь, — отрезал Лайтвуд.       — Амала, — Лима теперь смотрит на меня. Я слышу её тон и молюсь всем богам, лишь бы она не спросила о том, о чём я думаю. Но это не сработало. Боги не услышали.       — Да?       — Что это было? Около дома... — начала она и я старалась не подавать виду, вести себя как обычно. — Тебе стало плохо?       — Да, я сегодня с утра не ела. Голова закружилась, в глазах потемнело, — говорю я. И мне, на удивление, быстро верят.       — Чего же ты не сказала сразу? Я бы тебе еды дала. Я купила некоторые продукты в дорогу. Не рассчитывала, по правде говоря, что мы здесь останемся на какое-то продолжительное время, но перекус взяла, — начала торопливо говорить Лима. Мне это показалось таким милым, что я не смогла сдержать улыбку. — Что? — она перехватывает мой взгляд и с вопросом приподнимает брови.       — Ты мило волнуешься, — впервые говорю что-то подобное вслух при ребятах. И это вгоняет в краску как Лиму, так и Киллиана, а после и меня.       — Это правда, — подтверждает Киллиан, и мы с ним смеемся.       — Да хватит... — она отворачивается.       Девушка подходит к окну, около которого она оставила свой небольшой рюкзачок с вещами, и начинает рыться в нём. Я понимаю, что она намеревается достать какие-то печенья или другие снеки. Лима поднимает голову наверх и... Кричит.       — Боже, боже, — далее несколько ругательств.       Она отпрыгивает в сторону, держась за сердце. От неожиданного вопля я вздрагиваю. Киллиан тут же рывком встает с места, выставляет руку в сторону, прикрывая Лиму своим телом.       — Что? Что случилось? — я тоже встаю и медленным шагом подхожу ближе.       Лима садится на корточки и закрывает лицо руками, она глубоко дышит из-за испуга. Я сажусь рядом, пока Киллиан медленно подходит к окну.       — Там... Боже, я так испугалась. Господи... — девушка до сих пор ведёт почти несвязную речь, вперемешку с ругательствами. — Я просто не ожидала... Там была сова. Я не знаю. Почему? Как? Я просто посмотрела в окно, а она своими... Горящими глазами повернулась и уставилась прямо на меня, и я испугалась. Откуда она здесь... Да ещё так близко, боже...       — Действительно, сова, — Лайтвуд стоит напротив окна. — Разве они обычно подлетают так близко к домам людей?       — Вряд-ли, — я поглаживаю Лиму по плечу, пытаясь таким образом поддержать. — Всё хорошо, это всего лишь птица. Ты нас тоже знатно испугала, знаешь ли.       — Простите, просто это было неожиданно, — Лима встает и подходит ближе к окну. — Ну засранец... — говорит она, глядя на сову.       — И не поспоришь, — соглашаюсь я.

***

      Мы немного перекусили и решили ложиться спать. Но я все равно не могла уснуть. Ворочалась на неудобной кровати, глядела в окно на убывающую луну и думала обо всём произошедшем. В голове теперь вместо Рэйтана крутились совсем другие мысли. Про то виденье, которое я увидела перед домом. Я пыталась в мельчайших подробностях вспомнить все картинки, но ничего не удавалось. Лишь кратковременные вспышки и... Огонь. Это я запомнила лучше всего. С каждой секундой мне становилось страшнее. Я поджала колени к груди, обхватила руками. За окном подул сильный ветер, дверь начала неприятно и жутко скрипеть. Мне пришлось встать и закрыть его. Вернувшись в кровать, я зажмурила глаза, стараясь как можно быстрее уснуть. Утром будет куда лучше, не так мрачно, как сейчас. Тем более, меня успокаивал факт того, что Киллиан собирался не спать, а контролировать всё происходящее в доме. Он обещал делать обход, проверяя всё ли в порядке.       — Амала?       Я услышала шепот. И это точно был не Лайтвуд.