wordless.

— пожалуйста, потише. — сэнди едва ли слышно просит, широко зевает и падает головой на удобно подставленное плечо: тихонько сопит в полудрёме и не слушает, о чём там около доски распинается дражайший учитель обществознания. — опять ты всю ночь не спал, — так же тихо упрекает леон, привыкнув снижать голос до шепота каждый раз, когда друг бесцеремонно облокачивается на его тело, используя вместо подушки, и почти сразу же засыпает. укрывает заботливо своим худи, висевшим до того на спинке стула, чтобы не замёрз, и действительно притихает. не потому, что резко становится интересно, что вещает преподаватель, но из робкого страха помешать сну и сорвать драгоценный момент единения. сэнди всегда спит на уроках и никогда не засыпает без контакта с леоном: растягивается беззаботно на его коленях под партой, едва ли заботясь о том, что подумают учителя, и слабо обхватывает тонкие запястья пальцами, или укладывает голову на плечо и порой случайно тыкается носом куда-то в шею, пока беспокойно крутится в поиске удобного расположения. сонно ищет его руки, когда тот осторожно убирает их и пытается законспектировать речь преподавателя, и печально вздыхает, стоит понять, что литтлфут занят. леон смотрит на умиротворенное лицо, короткие глициниевые прядки, выбившиеся из слабого низкого хвоста, прикрытые смуглые веки и борется с желанием поцеловать хотя бы в беззащитно открытый лоб. леон влюблён. давно и беспамятно. долго осознавал, признался глупо, струсил сразу, стоило только заметить недоумение на заспанном лице. тяжело дышал, боролся с болезненно бившимся сердцем, пока сэнди протирал слипшиеся глаза ребрами ладоней и что-то тихо бормотал, пытаясь собрать мысли воедино. чуть не словил остановку сердца, когда друг завалился к нему на колени, привычно обнимая поперёк талии, и негромко сказал о том, что ничего между ними не изменится из-за спонтанного признания. почувствовал облегчение, стыд и глубокое разочарование. сэнди всегда казался доступным, но лишь после леон смог понять, что впечатление это обманчиво: его открытые эмоции и любовь к постоянному тактильному контакту так и не дали возможности понять, что же чувствуют в ответ. леон боится и знать не особо хочет. вдруг отвергнут окончательно? он не сможет прожить и дня без сэнди, мирно сопящего под боком где-то посреди информатики, сосредоточенно зевающего на любимом русском и бессовестно спящего на каждом уроке физкультуры. не хочет отказываться от возможности наблюдать его так, как сейчас, когда можно спокойно рассматривать и чувствовать трепетное восхищение. он покорно соглашается с негласным правилом смотреть и находиться рядом, но не касаться чужой души. — сэнди дин, вы опять спите на моём уроке. — парень чувствует, как у него под боком тихо возятся, и ловит взглядом момент (один из многих), который бережно сохранит у себя в памяти: дрогнувшие веки и распахнувшиеся тёмные глаза, трепет длинных ресниц, сорвавшийся с губ неровный вздох. сэнди переводит потерянный взгляд на друга, но поддержки и защиты не ищет, просто нуждаясь в ком-то, на ком мог бы остановить свой взор. леон знает, что сэнди не нужно защищать. он в силах разобраться самостоятельно: неуверенность в силах песчаного лишь оттолкнет. литтлфут незаметно поправляет на дине своё же худи, сползшее с загорелого плеча, и молча поражается тому, как его вечно сонный друг свободно отвечает на вопросы преподавателя. по той теме, которую он безбожно продрых на плече у соседа по парте. зевает, потягивается, хрустит занемевшей шеей, но получает свою справедливую четверку и оборачивается к леону, не сводящему с него глаз, который приходит в смятение из-за того, что его пристальное внимание заметили. — я всё ещё хочу спать. — лениво хлопает глазами, сглатывая неприятный послесонный привкус во рту. — сгоняешь со мной в магазин за энергетиком? леон отвечает без слов, переплетая их пальцы и влюблённо заправляя влажную после сна прядь чужих волос за ухо.