Неудобный

      — Нет-нет-нет, Жень, нет крови, все хорошо. — пытается переубедить Женю Глеб.       — Е-есть. — не соглашается Женя, ведь он все ещё чувствует боль и густую жидкость на ступнях и на боку, на котором он лежал на кровавом полу.       Женя слышит, как ворочается Марк сверху. Он слышит шорох и за спиной и переворачивается на другой бок. Саша просыпается, садится в кровати, трет глаза кулаками и перелезает через спящего Макара, чтобы слезть с кровати. Макар, которого Саша случайно задел рукой, начинает просыпаться и приподнимает голову, шумно выдыхая.       — Шшшшшш, спи. — шипит Саша, поглаживая Макара по спине, и тот кладет голову обратно на подушку, отрубаясь.       — Да где кровь, Жень? — не понимает Глеб, Женя поворачивается обратно к Глебу протягивает ему свою руку, и Глеб обхватывает его запястье. — Нет тут ничего. Тебе просто приснилось. Успокаивайся.       — Н-не п-приснилось. — мотает головой Женя.       — Что у вас там? — голос Миши.       — Приснилось что-то. — отвечает Глеб, прижимая дрожащего Женю к себе.       — Саш? — напуганный голос Марка сверху, в поле зрения которого на ногах только Саша. — Кто-то что-то разбил? Откуда кровь?       — Нет, Маркел, нет ни у кого крови, ложись спать. — успокаивает его Саша.       — Я слышал слово «кровь». — не успокаивался Марк.       — Жене показалось, Маркуш, спи. — тихо проговаривает Саша.       Женя продолжает беззвучно плакать.       — Ну, Жень, подумай сам, откуда здесь может взяться кровь? — спрашивает Глеб.       — Я-я с-сам р-руку с-себе р-разрезал… — всхлипывает Женя.       — Тихо-тихо-тихо. — бормочет Глеб. — Чем ты мог порезать? Ничем не мог!       — Там… в в-ванной…       — Не был ты ванной, Женек, ты тут лежал. — пытается успокоить Глеб. — Тут, рядом со мной. Тебе просто приснилось. Ничего не случилось.       Мозг Жени постепенно начинает переваривать произошедшее. Жене уже ясно, что крови нет, это был сон, но сердце бьется часто-часто, грудная клетка вздрагивает, из глаз текут слёзы.       — Может, свет включить? — предлагает Миша.       — Хочешь, свет включим? — тихо спрашивает у Жени Глеб, и тот мотает головой. — Почему?       — Н-не н-надо. — прерывисто шепчет Женя.       — Тебе не страшно уже? — интересуется Глеб, и получает в ответ молчаливый кивок от Жени. — Тебе просто нужно время успокоится? — Женя снова кивает. — Хорошо. Давай успокаивайся.       — Ну, чего вы там? — спрашивает Миша.       — Да все нормально уже. — заверяет Глеб. — Иди спать.       Миша все же встает с кровати и усаживается рядом с Женей и Глебом. Саша перешептывается с проснувшимся Артуром, перелезает через Макара, предварительно натянув на него сползшее одеяло, и забирается на свое место. Все постепенно затихает, затихает и Женя в теплых руках Глеба. Лишь сбитое дыхание напоминает о том, что совсем недавно Женя рыдал, но со временем выравнивается и дыхание. Женя уже вот-вот провалится в сон.       — Что случилось-то? — шепотом интересуется Миша.       — Да я сплю, чувствую, меня кто-то ногой в бок ударил, просыпаюсь и вижу, что Женя по кровати мечется и стонет. — объяснил Глеб. — Сон ему приснился. И всё.       Женя краем уха услышал, что Миша снова заговорил, но не успел расслышать и первое слово, так как погрузился в сон.       Женя открывает глаза и зевает. Уже совсем светло. Глеб все ещё прижимает Женю к себе.       — Проснулся? — спрашивает Глеб.       — Угу. — мычит Женя, и Глеб убирает руки и потягивается.

Ждал, пока я проснусь…

      Женя осматривает комнату. Макар ещё спит, Саша за ним тоже, Марк и Артур сидят на полу и возятся с колодой карт, Дима набирает кому-то сообщение со своей кровати, Миша лежа читает книгу, Андрея не видно, не слышно на верхней полке, из чего Женя сделал вывод, что тот спит.       — Что ж вы повскакивали все так рано-то, а, молодежь? — спрашивает Дима. — Вон, сморите, Макарыч спит, ему вообще по барабану, что происходит.       — Не по барабану. — не соглашается Глеб. — Ночью он проснулся вместе со всеми.       — Невелика беда. — отмахнулся Дима. — На него Саня шикнул, и он сразу обратно уснул.       — А ты сам чего раньше всех вскочил? — поднимает брови Артур.       — А я не могу так долго спать, меня подбрасывает. — объяснил Дима.       — Пф, подбрасывает его. — фыркнул Марк, перебирая карточный веер. — Тоже мне аргумент.       — Можно, кстати, пойти позавтракать. — отмечает Миша. — Самое время.       — Я не пойду. — вздыхает Саша, переворачиваясь в кровати. — Мне лень.       — О, ты проснулся! — удивился Дима и повернулся к Жене с Глебом. — Вы идете?       — Не откажусь. — заявляет Женя.       — Иду. — кивнул Глеб.       — Одевайтесь тогда. — командует Дима.       Дима, Миша, Марк, Артур, Глеб и Женя переоделись, умылись, вышли на улицу и зашагали в сторону столовой.       — Девочки, кстати, уже покинули базу. — сообщил Дима.       — С чего ты взял? — интересуется Марк.       — Да я в полвосьмого слышал их в коридоре.       — Ты в полвосьмого проснулся? — удивился Глеб.       — Без пятнадцати семь. — поправил Дима. — Потом в полвосьмого проснулся Миша, Марк вскочил в восемь, потом почти сразу Артур, где-то в половину девятого Глеб подал знак, что он жив. Ну и Женя ближе к девяти глаза открыл.

Это Глеб полчаса лежал неподвижно, чтобы меня не разбудить? Сильно.

      — Ты журнал ведешь? — улыбается Артур.       — Просто запомнил. — пожимает плечами Дима.       Столовая пустовала. Ни тренеров, ни девушек. Так ещё и парни не в полном составе, оставили Макара, Сашу и Андрея в номере.       — Глеб, Миша. — окликнул Марк, когда парни накладывали себе еды в тарелки. — Садитесь за наш стол, а то скучно как-то.       — Лады. — согласился Глеб.       — Эх, жалко, главного по макаронам нет. — вздохнул Женя, глядя на карбонару на раздаче. — Такое пропускает.       — Так все равно, когда в городе будем, этот макаронный эксперт нас потащит в итальянский ресторан. — усмехнулся Дима. — Так что ниче грустного.       Парни наполнили тарелки и уселись за стол. Выходной внес свои коррективы в питание даже в столовой. Если раньше перед каждым стояла тарелка с кашей и ещё что-нибудь белковое, то сейчас это сырники, оладьи, блины и прочие блюда, которые парни раньше игнорировали, делая выбор в пользу чего-то более правильного.       — Хорошо, что тренеров нет. — говорит Глеб, обильно поливая оладушек сгушенкой.       — Они, наверное, сидят уже в какой-нибудь кафешке завтракают. — предполагает Марк. — Кофеек, круассан.       — Или бокальчик игристого и тост с лососем. — добавляет Дима.       — Живут же люди… — протягивает Артур.       — Да ты тоже неплохо устроился. — отмечает Миша, кивая на блин с огромным количеством джема в тарелке Артура.       — Да, не жалуюсь. — улыбнулся Артур.       — А у девушек там, наверное, шоппинг. — задумывается Глеб.       — Не-а. — не соглашается Женя, намазывая медом кусок хлеба. — Шоппинг стартует в десять с открытием торговых центров.       Женя накрывает намазанный медом хлеб ещё одним куском сверху и начинает заматывать бутерброд в салфетку.       — Ты чего? — замечает Женины действия Марк.       — Это Андрюхе. — объясняет Женя, откладывая сверток на край стола.       — Умно. — кивает Марк.       — Глебыч, тебе нормально? — спрашивает Миша, с недоверием косясь на лужу сгущенки на оладьях Глеба.       — Прекрасно. — заявляет Глеб, отправляя в рот вымазанный в сгущенке кусочек. — Хоть поем нормально. А то обычно Лиза сразу замечает что-то лишнее в тарелке и забирает. У вас за столом так же?       — Вообще не так. — мотает головой Женя. — У нас не бывает ничего лишнего. У нас кто больше ест, тот молодец.       — Да там дело не в количестве. — поясняет Миша. — Не важно сколько, важно что есть.       — У нас можно есть все, что угодно. — заявил Артур. — Если тренеры не видят, конечно.       — К нам редко подходят, так что весь контроль на Лизе. — почесал затылок Глеб.       Парни доели запретные завтраки и вернулись в номер. Саша лежа водил пальцем по экрану телефона, Макар рядом с ним все ещё дрых, Андрей сидел без дела на кровати Димы.       — Доброе утро, Андрюх. — поздоровался Глеб и завалился на свое место.       — Доброе. — зевнул Андрей.       — На, это тебе. — Женя протянул Андрею сверток, и тот поторопился его развернуть.       — Ого! — обрадовался Андрей. — А что внутри?       — Мед.       — Ну, спасибо, Жень! Прям утро краше стало! — сообщил Андрей и налетела бутерброд.       — Не за что. — выдохнул Женя, опускаясь рядом с Глебом.       Женя знал, что Андрей будет рад, поэтому и принёс. Дима, смеясь, усаживается к Андрею и наблюдает за уничтожением бутерброда.       — Как из голодного края. — фыркнул Дима.       — Угу. — промычал Андрей. — Я всегда по утрам голодный.       Андрей с заглатывает бутерброд в три приема, встает, сообщает, что планирует заварить чай, и спрашивает, не хочет ли Женя чая. Женя вежливо отказывается и говорит, что если захочет, сделает себе сам. Андрей, ранее обрадованный бутербродом, уже готов сделать для Жени все что угодно, поэтому, несмотря на попытки Жени отказаться, он хватает с тумбочки Женину кружку, сует туда чайный пакетик и уходит за горячей водой. Марк перелезает через Макара и устраивается рядом с сонным Сашей, потому что «хорош валяться» и «я соскучился со вчера». Саша тяжело вздыхает и закатывает глаза, но все же пускает Марка греться под своей рукой. Артура Женя видит потерянным, ведь Марк уполз к Саше, поэтому Женя зовёт Артура к себе. Теперь их трое на кровати. Глеб, Артур, Женя. Возвращается Андрей с двумя кружками, одну из которых он вручает Жене.       — Спасибо огромное. — благодарит Женя.       — Ой, да не за что! Ты же мне чуть ли не завтрак в постель организовал! — отмахивается счастливый Андрей. Женя никогда его таким не видел.       Чаем Женя любезно делится с Артуром, потом просит Артура передать кружку Глебу. В итоге кружка ходила туда-сюда и парни отхлебывали напиток по очереди. Женя стянул с тумбочки трофейную шоколадку, вскрыл, поломал на части и объявил её национальным достоянием. Глеб с Артуром с места взяли во кусочку, Миша отказался, Андрей подошел и взял сразу и себе, и Диме. Ну а Марку с Сашей остатки шоколада отправились по воздуху, ибо перелазить через Макара им весьма проблематично. Время уже близилось к часу дня, а Макар все спал. Спал с таким умиротворенным видом, что будить его парни не решались. Дима предлагает остальным двинуться в город и говорит, что он останется с Макаром, но никто не соглашается разделятся. У Димы звонит телефон, и Дима жестом показывает парням «тихо» и отвечает на звонок.       — Да? — говорит Дима в трубку.       — Доброе утро, Димка. — голос Рукавицына Женя узнал сразу.       — Доброе.       — Ну что вы там? Выбрались куда-нибудь?       — Нет ещё.       — Как так? Идите гулять, я вам говорю. Нечего на базе филонить.       — Хорошо, сейчас пойдём.       — Макару лучше?       — Не знаю.       — Дай мне его.       — Он спит ещё.       — Спит? Время почти час! Дим, подними его, а то потом он до поздней ночи будет балбесничать.       — Но он так хорошо спит. Мне жалко его бу…       — Дима, жалко у пчелки. Буди, я сказал.       — Хорошо.       — Все. Идите гулять.       — До свидания.       — Пока.       — Вот не дают поспать человеку даже в выходной. — покачал головой Марк.       — И не говори. — с жалостливым видом выдохнул Дима.       Дима встал, прошелся по комнате, уселся на край кровати рядом с Макаром и посмотрел на него с жалостью. Макар лежал на животе лицом к Саше и Марку, обняв подушку. Одеяло его сползло до середины спины. Тёмные волосы торчат в разные стороны. Дима осторожно прочесывает их пальцами, поправляя, и гладит друга по голове.       — Макарчик. — зовёт он. — Просыпайся, братишка.       Женя увидел, что Дима действительно не хочет будить Макара. Он не трясет его за плечи, не кричит, а ведь именно это обычно делали с Макаром по утрам рабочих дней. Дима продолжает спокойно призывать Макара проснуться и гладить его по темной голове. Макар сонно мычит, выражая тем самым свое недовольство.       — Да знаю я, что не хочешь. — говорит Дима. — Рук попросил меня тебя поднять. Вставай, соня. Гулять пойдём.       Макар тихо, по-кошачьему чихает в ответ, затем шумно выдыхает, потягиваясь и потирая глаза кулаками, и садится в кровати. Пару секунд он сидит неподвижно, а потом чихает снова, на этот раз уже громко, в полную силу и трижды кашляет. Женя, глядя на это, морщится.       — Будь здоров, Макарыч. — кивает Дима хлопая Макара по плечу, и тот чихает еще раз.       — Спасибо. — благодарит Макар, шмыгая носом. — Давно проснулись?       — Ага. Эти тут кости тебе перемывали с самого утра. — сообщил Саша. — Как ты спишь, как просыпаешься среди ночи и как быстро засыпаешь обратно, если кто-нибудь на тебя шикнет.       — Не, ну а че? Я начинаю просыпаться, а мне говорят спать дальше. Я и засыпаю обратно. Кстати, что ночью-то было? Я слышал слово «кровь».       — Да это мне сон приснился бредовый. — объяснил Женя, голос которого дрогнул. — Я проснулся и от увиденного не сразу отошел. Вот и бредил тут.       — А что за сон? — интересуется Марк.       — Марк! — одернул Саша.       — Ой, извини, Жень… я… — засуетился Марк.       И вот тут Жене захотелось рассказать о сне. Чтобы Марк не чувствовал себя неловко.       — Мне приснилось, что бритва на месте. — начал Женя и сглотнул слюну. — Что я достал лезвие и вонзил его так глубоко, что задел вены и начал терять очень много крови. Только и всего.       У Жени получилось сохранить спокойный вид, пересказывая сон. Этим Женя чуть ли не гордился, по крайней мере мысленно он выдохнул.       — Жуть. — прервал молчание Макар.       — Так. Макарчик. — позвал Дима. — Умываться, зубы чистить, одеваться и гулять. Давай-давай. Вперед.       Макар нехотя выбрался из кровати, ещё раз прокашлялся и поплелся в ванную. Женя оглядывает товарищей и замечает, что взгляд Артура прикован к его рукам. Точнее, к руке. К той, которую Женя украсил порезами.

Пора избавляться от привычки закатывать рукава.

      Артур словно чувствует, что Женя заметил его интерес к порезам, и тут же виновато отводит взгляд.       — Прости… — шепчет он так, что слышат только Глеб с Женей.       — Ничего. — так же еле слышно отвечает Женя. — Смотри, если хочешь. Мне не жалко.       Женя задирает рукав чуть выше и протягивает руку Артуру. Артур удивленно глядит на Женю. Словно спрашивает разрешения. Но разрешение уже дано, поэтому Жене кивает, и тогда Артур осторожно располагает в своих ладонях предплечье Жени и большим пальцем ласково водит по целой коже рядом с порезами. Взглядом Артур медленно скользит по красным линиям. Женя наблюдает за ним немного, а потом поднимает голову и замечает, что их действия заметили окружающие. Все парни глазели на него и на Артура, но никто не решался что-то спросить. Женя не давал заинтересованным парням никаких объяснений даже взглядом. Женя не видит себя со стороны, но знает, что сейчас он выглядит спокойным. Возможно, парней насторожило не то, что он позволяет кому-то рассматривать порезы, а то, что вид у него при этом максимально спокойный. Женя встречается глазами с недоумевающим, слегка напряженным Марком. «Всё нормально» — говорит ему Женя взглядом, и Марк сразу меняется и в лице. Успокаивается.

Понимает меня без слов.

      Женино «все нормально» читает и Дима, хотя оно не было адресовано ему. Женя хотел дать знак только Марку, но поскольку все, за исключением Артура и Глеба, смотрели на Женю, сообщение оказывается перехваченным. Артур чужих взглядов на себе не замечает, слишком он увлечен исследованием руки Жени. Когда дверь резко распахивается, впуская Макара, Артур резко дергается и выпускает изувеченное предплечье из своих ладоней.       — Ты чего пугаешься? — не понял Макар поведения Артура.       — Ничего. Просто не ожидал — пожимает плечами Артур.       Женя прячет порезы под рукавом кофты. Он про себя отмечает, что сегодня он вполне уравновешен. Спокойно рассказывает о сне, спокойно показывает Артуру следы самоповреждения.

Такими темпами все скоро позабудут все эти мои фокусы, и я стану свободным снова.

      Да. Этого хочет Женя. Хочет, чтобы все решили, что он от всего отошел и со всем справился. Что все хорошо. Пока Макар ворошит постель в поисках наушника, Дима перерывает шкаф, и выживает оттуда одежду. Женя не понял, зачем, ведь Дима уже одет. Все проясняется, когда Дима раскладывает вещи на кровати Макара. Макар смотрит на свою одежду, и заявляет, что ему будет в ней жарко. Начинается какая-то дискуссия, но Женя, погрузившийся в себя, слышит возмущенные голоса отдаленно.

Никто не запретит мне купить бритву. И никто её не отнимет, если я буду хранить ее в своем чемодане.