Я не псих.

      [3 день после вступления в клуб]       Двери распахнулись, и я прошел в клуб. Как и ожидалось, он был пуст. Я составил небольшой план, по которому я мог определить, кто когда придет. Зачем? Что бы убить каждую по отдельности. О да, они будут страдать, и очень сильно. Сейчас по графику должна придти Нацуки, через урок Юри, ну и после занятий на пианино Моника. У меня будет по полчаса на каждую. НО! Нацуки должна была придти раньше, у нее уроки кончились минут 20 назад… Но ее нет. Чем она занимается? Если она мастурбирует в кабинке, я просто не удивлюсь. С чего я это взял? Да Моника уже все обо всех рассказала. И о страсти Юри к ножам, и так же о ее влечении ко мне (Хотя трудно было это не заметить), ну и о Нацуки конечно, о ее строгом отце и пошлых фантазиях, которые она думала, пока была в кабинке. И по моему, она пыталась мне втереть, какие именно мысли были в тот момент у Нацуки, но мне как-то все равно, и на Монику, и на Нацуки. Да-да! Такая вот Моника! Если бы со мной такое случилось, что она кому-то рассказала, как я фапаю в школьном туалете, то я бы ей глотку перерезал. Хотя стоп, я и так это сделаю. Ха-ха-ха!       — Ой, Кард, привет! Не думала, что ты придешь так рано! — однако мои скоро-осуществимые мечты прервала Нацуки, которая как раз пришла во время.       — А, да, привет. Где ты была все это время? У тебя уроки минут 20 назад кончились.       Нацуки сильно покраснела, но правду говорить конечно же не стала.       — Да… Домашку заранее делала, что бы дома не делать…       — Так могла бы сделать в клубе.       — Ну-у просто не захотела!       — Ну, я мог бы тебе помочь…       — Правда? — глаза Нацуки «засияли белым светом», будто я ей признался в любви.       — Да, а потом мы могли бы вместе прочитать мангу… Хотя этим мы могли бы заняться прямо сейчас.       Представление начинается!       — С-серьезно?! — на ее лице засияла неописуемая улыбка, которая так и говорила, что это лучший день в ее жизни.       — Конечно, Нацуки! Ты и я, одни в клубе. Юри придет только через полчаса, поэтому у нас есть время — я прекрасно знал, что она захочет нечто большее, чем почитать мангу. Я слишком хорошо знаю ее пошло-извращенский характер. Все таки, почему бы не осуществить ее грязные мечты перед смертью?       — То есть, ты не шутишь?!       — Да, да, не шучу.       Нацуки крепко меня обняла, и схватив за руку, потащила в кладовку.       — Та-а-ак… Осталось только выбрать, какую мы будем читать!       — Давай твою самую любимую.       — О! А давай! Только ее достать надо.       — Я могу тебя поднять.       — Что?       — В смысле на руки.       — А-а-а… Давай!       Я обхватил ее талию руками и поднял вверх, к самой высокой полке, на которой и стояла коробка с коллекцией манги Нацуки. Сколько Нацуки не просила Монику не переставлять эту долбанную коробку наверх, зелено-глазая мымра лишь подтверждала свой статус садиста и мрази. Нацуки достала коробку и я опустил ее вниз, и когда она поставила коробку пониже, она прижала мои ладони к себе, явно намекая на то, что чтение сейчас ее не особо интересует.       — Хочешь взять выше? — сделав пошлый голосок, задала вопрос Нацуки, потихоньку двигая мои ладони к своей груди.       — А ты этого так сильно хочешь?       — Очень… — и потянулась губами ко мне. Ей уже нечего терять. И она получила от меня поцелуй. Он был долгим, и очень страстным. Если и осуществлять мысли, так с размаху.       Она прижалась к стене и стала расстегивать пиджак. Но я ее остановил и сразу же начал с крупного. А ее довольное лицо лишь дало одобрение. Оказавшись под юбкой, я нащупал ее трусики, которые и до этого были мокрые, и очень сильно. Все таки я понял, где она пропадала. Два моих пальца стали ублажнять ее секретное место, от чего между ее ног стало еще мокрее, а на всю кладовку раздавались пошлые стоны. Тут она внезапно схватила мою руку и неистово застонала до тех пор, пока она полностью не залила мою ладонь секретной жидкостью. Какой же сильный оргазм она испытала! И тут же потянулась за еще одним поцелуем, который вскоре и получила. Как говориться, перед смертью не надышишься.       — Твои последние слова.       — Я тебя люб… Погоди, что?       Не успела она договорить, как получила мощный удар в висок. она упала на пол и застонала от боли. Тем временем я схватил шнур, что лежал на одной из полок, связал импровизированную петлю и обхватил ее шею. Протащив ее до стеллажа, я поднял ее на шнуре и закрепил его на верхнем косяке, да так, что бы он не упал в случае чего. Маленькая фигурка девочки стала корябать свое горло, пытаясь высвободиться. Зрачки сильно расширились, лицо покраснело. Она, конечно, пыталась что-то прохрипеть, но у нее не хватило воздуха. Какая жалость! Однако я выбрал для нее самую лучшую смерть.       — Прости меня, но я не мог поступить иначе. Тебе повезло, что досталась такая судьба. Другим повезло намного меньше. Покойся с миром, Нацуки…       Хрупкие руки ослабили свою хватку и тихо сползли вниз. Хриплый голос перестал напоминать о ней. Фигурка Нацуки повисла на шнуре, в своем любимом месте, в котором проводила столько времени… Не думаю, что ее отец особо расстроиться ее гибели. Я скорее сделал всю муторную работу за него. Вот же грязный ублюдок…       Я вышел из кладовки и закрыл двери. И в ту же секунду распахнулась дверь и в клуб влетела Юри. Запыхавшаяся Юри.       — Привет, Юри…       — Кард?! Что ты здесь делаешь?       — Да вот, жду тебя. Вчера мы читали книгу и я ей заинтересовался. Ну, если честно, то не только книгой.       Зрачки Юри сузились, она стояла и была в шоке. Я прекрасно знал о том, что твориться у нее в голове. И прекрасно знал, к чему приведет такое поведение с моей стороны. Внезапно она подорвалась с места и крепко обняла меня, но потом немного придя в себя, отошла назад и заговорила:             — Кард, прости меня за это… Просто… Я не могу держать это в себе. Я должна признаться. Кард, я люблю тебя! Ты чувствуешь это? — Юри приложила мою ладонь к своему сердцу — Ты это чувствуешь?! Это моя любовь, Кард! Каждую ночь я несколько часов не могла уснуть, думая только о тебе. Я… Хочу быть с тобой… Можешь ли ты быть моей любовью?       — Юри… — но не успел я договорить, как она стала смеяться…       — Ха, ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Ха-ха! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! АХАХАХАХАХАХАХА!       Незаметно вынув нож из пиджака, она хотела вонзить его в себя, но я вовремя ее остановил.       — Хочешь я это сделаю?       — Ты?       Юри сильно удивилась такому предложению, но все же передала мне нож. Встав у окна, она громко прокричала на весь класс:       — КАРД, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! СДЕЛАЙ ЭТО ДЛЯ МЕНЯ!!!       Я крепко ее обнял, прижал ее к себе, и вонзил нож прямо в сердце. Так глубоко, что кончик лезвия выглянул из ее спины. Юри ослабила свою хватко и блаженно вздохнула. Я опустил ее на пол и облокотил о стену. Она дергалась в конвульсиях, но ее жуткая улыбка не спадала с лица. Она обмакнула палец в кровь и провела им по полу, вырисовав сердце. Последние ее слова были…       — Я… тебя… люблю…       … прежде чем она не наклонила голову в сторону и не выдохнула в последний раз…       — Покойся с миром, Юри… Жизнь вынудила тебя на такие поступки…       — Боже, Кард, какой сюрприз!       Я повернулся и увидел в дверях зелено-глазую. Та стояла с довольной улыбкой и манила меня взглядом.       — Чего тебе?       — Как приятно осознавать, что тот, кого ты любишь, выполнил за тебя всю грязную работу. Это, как минимум, похоже на заботу — Моника подошла ко мне вплотную и провела пальцем по моему лицу — Я давно хотела от них избавиться, но, как я посмотрю, ты сделал это раньше. Она нам не нужны. Только ты, и я…       — А для тебя, Моника, припасен отдельный котел в аду.       — Чего? Кард, не неси чушь!       В следующее мгновение она получила сильный удар в голову и отлетела в парту.       — Ты что, думаешь я ничего не помню? Думаешь, я позабыл, кто такая Сайори и что ты с ней сделала? Думаешь, что я убил их ради тебя? — следующий пинок заставил упасть ее на пол — Для тебя у меня есть просто прекрасные идеи…       Взяв ее тело я понес ее до       учительского стола, приподнял его и придавил ладони Моники. Ей было не очень приятно это чувствовать. А жаль.       — Кард, не надо, не делай глупостей!       — Надо, Моника, надо!       Одолжив нож у Юри, я медленной походкой пошел между рядов, царапая кончиком ножа парты. Смерть идет за ней, и она это прекрасно понимала. Она начала дергаться, неистого кричать и всячески пытаться высвободиться. Но все было четно, стол слишком тяжелый. И вот я дошел до моей очередной жертвы. И по традиции пр      едложил ей:       — Твое последнее желание?       — Всмысле?       — В прямом. Нацуки пожелала осуществить ее грязные фантазии, Юри хотела, что бы я доказал любовь ножом, а ты?       — Кард, отпусти меня!       — Не притворяйся дурочкой, Моника. Ты же знаешь, что я тебя уже не отпущу. Поэтому я сделаю для тебя что-нибудь, что будет в моих силах.       Моника стала неровно дышать, пытаясь успоуоить себя. И восстановив его, она сказала:       — Я хочу вернуть все назад…       — Уже поздно. Думать надо было головой, а не жопой. Это послужит тебе уроком. Так, последнего желания не будет?       — Просто… Поцелуй меня… Пускай и без любви, просто поцелуй…       Я не стал ей отказывать. Она его получила. Заплаканное лицо говорило о том, что она хочет как можно скорее все это закончить.       — Я запущу таймер, по истечению которого придет твой смертный час — на ее правом запястье появился крупный след от ножа, а в комнате раздался истошный крик — Время пошло.       Я провел лезвием по ее лбу, щекам, подбородку и оставил там небольшие порезы. Затем я спустиося чуть ниже и поигрался с ее кадыком. Ей, конечно, это не очень нравилось, и она в слезах умрляла прекратить это. Но эти крики лишь подбадривали меня на такие действия. Я стал спускаться ниже и дошел до ее груди. Раздевать ее я конечно не собирался, но поиграть лезвием на ее «гордости» мне доставило удовольствие. И еще ниже… Я играл с ее талией. Мышцы живота особо чувсивительны к таким вещам, поэтому было весело наблюдать за дергающимся животикои Моники, когда я там оставлял хорошие такие порезы. И, наконец, дошел до самого важного места. Однако ее мольбы и крики смогли меня переубедить, и я передумал ублажнять ее ножом. Но не передумад наносить ей увечия. К примеру отрезать пальцы. Какое же было у нее лицо, когла она уаидела перед собой собственный палец, отдельно от руки. Но, тут я стал замечать, что та теряет сознание.       — Видимо таймер подошел к концу.       Пара пощечин приавели ее в чувства, и, взяв ее за подбородок, я проговорил ей в лицо:       — Гори в аду, тварь.       И пронзил ей сердце. Достав оттуда нож, меня всего забрызгал небольшой фонтанчик крови, и я весь был в красной жиже. Но дело было сделано. Блеклые, потерявшие цвет глаза говорили об этом. Она получила по заслугам.       Что мне осталось? Ничего. Я все сделал. С меня хватит. Я больше не вынесу ни секунды в этом клубе. Я сел на пол, облокотившись на стену. Я понимал, что я делаю. Подставив лезвие резким движением руки, я стал задыхаться. Я чувстовал покалывания, но не совсем больные. Я был спокоен. Я отправлялся в ад. Меня уже заждались. Чтож, пожалуй не буду терять времени! Глаза потихоньку закрылись и я уснул навечно…