С новым годом, тварь!

Вайлин растянулась на парте и практически носом достала до спины подруги, сидящей впереди. — Эй, Вероник! У меня шикарная идея! — девушка села в полоборота, чтобы не сильно привлекать внимание учителя, и уставилась на подругу. — Давай сделаем «тайного санту»? Типа внутри класса, — Вероника нахмурилась, но через секунды раздумий быстро согласилась. — Но с одним условием: мы Сашу и Рому сведем, — девушка вытянулась в лице, удивленно смотря. Она тут же мельком оглянулась на обоих, сидящих совсем близко, чтобы услышать суть разговора. — Дурочка, что ли? — она на мгновение отвернулась, а после вновь повернулась обратно, но уже с широченной улыбкой. — Сука, я в деле! Но если они сразу скажут, что не будут в этом учавствовать? Типа хрен там гомофоб и гей сотрудничать будут. — Но в правилах же нельзя раскрывать личность. — Правила для адекватов. По-любому кто-то, если не полкласса, раскроет имя своего получателя. Что уж говорить о них, — Вероника глянула сначала на сидящего рядом Сашу, а потом и на Рому с наушниками в ушах. — Да плевать! Главное — момент! Пусть хоть обраскрываются, я желаю увидеть их реакцию! — Вайлин злорадно улыбнулась, а за ней и Вероника.

***

— Всем внимание! Мы хотим кое-что предложить! — эти две встали прямо перед доской в классе. Я, в отличии от большинства полузаинтересованных, не оторвался от телефона, так как этот «тайный санта» был обсужен ими при мне и Саше еще на прошлом уроке. Они вначале что-то слишком шептались, но потом практически вслух говорили, как было бы круто, если б мы оба тоже учавствовали. Вероника начала рассказывать правила, а Вайлин, стоя рядом, корректировала и добавляла слова. — Сейчас поднимите руку все, кто будут учавствовать! Только давайте серьезно, не ленитесь, — пара шутеек из класса, а потом шумное обсуждение друг между другом, и к пяти рукам прябавилось еще восемь-двенадцать желающих. Я не был в их числе. Девушки начали строчить что-то на клеточном листочке, скорее всего записывая участников, пока я незаинтересованно пялился в телефон, иногда поглядывая на них. Мне не охота бегать по магазинам и что-то искать, гадая, сойдет-не сойдет, а также тратить на это мой возможный бигмак. Они постоянно плавали в цене, когда обсуждали это, и там даже промелькнула цена в тысячу, что конкретно так напугало. Внезапно ко мне подошла Вайлин. — Слушай, сходи со мной за пиццей. Там опять эта тварь стоит, которая с едой не выпускает из столовки, а у тебя пиджак большой, спрятать получится, — она посмотрела умоляющим взглядом и, в прибавку к своим словам, схватила за рукав пиджака и потянула с парты на пол. Не сильно, но я чуть было не разложился на двух стульях. — Свой я потеряла. — Опять? — но через несколько рывков я уже был в сантиметрах от пола. — Да пошли, пошли… — пришлось выйти из-за парты, и мы направились в столовку. Краем глаза я заметил, как Вероника в классе уже начала раздавать бумажки. — А че, ты не участвуешь, что ли? Ты же как бы организатор. Или тренеру не обязательно подтянутое тело? — Ой, точно, совсем забыла! Да, я сейчас возьму, — и она убежала. Вернулась спустя секунд пять, держа в руках две бумажки. — На, — и протянула мне мою жертву. — Э, я не участвую! Больно надо мне деньги впустую тратить. — Я щас Веронику позову! Она тебя так заставит! Да давай, тебе же тоже что-то подарят, — Вайлин ткнула бумажкой мне в грудь, но после нулевой реакции запихнула в руку в кармане. Я рефлекторно вытащил ее, и теперь эта штука лежит на полу. — Я не хочу, я же сразу сказал! Нахуй нужно. Но она скрестила руки на груди, грозно смотря на меня, как на какого-то мудака. Не то, чтобы это как-то повлияло, ведь эта девчонка угрожающе не выглядит, но причастие в насилии моего мозга Вероники вызывало внезапное влечение к игре. Такое — легкое и неспокойное. И я поднял бумажку. Несколько секунд я тупо пялился в нее, пока Вайлин как слепого вела в столовку под локоть. И тут до меня дошло. — Эй, так не честно! Ебал я ваши санты. Я не собираюсь ему ничего дарить! Пошел он нахуй! — я раз за разом читал аккуратные мелкие буквы, выведенные в фамилию «Павличенко». Дальше мне и читать ничего не надо, один у нас в школе такой долбоеб, а тем более, в классе. Александр Павличенко. Я его ненавижу еще со средних классов, примерно с шестого. Я тогда уже всем рассказал и похвастался, что только по мальчикам, а он подошел и докопался. А потом драка. Мы весь класс вверх дном перевернули и умудрились выжить без серьезных травм после стольких ударов о стулья и стены. Учителя не было, и тогда мы успели обменяться кучей разных ласковых. Не то, чтобы я до сих пор зол, мне было плевать на него уже через неделю. Даже когда он все еще пытался меня доставать, но уже под надзором училки, я все еще был равнодушен. Но вместо любой ожидаемой реакции он лишь сделал только хуже, потому что с того момента мне стало чертовски нравиться его бесить. Я помню, как после очередного незначительного подката стоял с тупой лыбой до ушей, когда его сдерживала Светлана Петровна, и пялился, как хренов садист. Не романтически, конечно, но я влюбился в это его состояние, когда он хочет порвать меня в клочьи, разъебать лицо до неузнаваемости, а потом спокойно поматериться про меня, ведь тогда я уже не смогу ему съязвить. Как бы то не звучало жестоко, реально так он бы никогда не сделал. Да и, в принципе, наши стычки снизились почти к нулю, когда классы смешались и мы познакомились с Вайлин и Вероникой. Они разнимали нас, а потом пригрозили, что если мы не прекратим эту «тупую мордобойню», то они нас пошлют и отсядут. И это на удивление сработало. Правда теперь в наступательные движения могу идти вообще только я. Своими пошлостями вслух, дурацкими подкатами из интернета и редкими физическими прикосновениями я умудрялся доводить его до точки кипения, что он сидел и дымился, потому что сделать мне ничего-то особо и не может. Но Саша все же дрался со мной в отсутствии девчонок, и тогда мне не удавалось уворачиваться. До сих пор синяк на плече с прошлой физкультуры, когда мы остались одни в раздевалке. — Ром, ну уже всем раздали имена, переделывать все, что ли? — Вайлин в возмущении посмотрела на меня. — Да хоть раз десять перераздайте, могу даже сам это сделать, но этому Павличенко я ничего дарить не буду! Какая цена там, кстати?! — Шестьсот, — и прежде, чем я успел что-то съязвить, Вайлин закрыла мне рот рукой и еще презрительней посмотрела. — По правилам запрещено раскрывать конфиденсальность… И у тебя реально Саша?! — и тут ее лицо с максимально осуждающего сменилось полной заинтересованностью. Она улыбнулась и взяла мою бумажку, а потом весело и противно заинтересованно бросила «ахуеть», и мы продолжили идти в столовку. Зашибись…

***

— Блять, я этого человека вообще не знаю! Она же такая же, как я: сидит за своей партой и во время перемены не высовывается. Я иногда вообще забываю, что она существует! Вспоминаю, когда по списку проходятся и называют нашу, что удивительно, одинаковую фамилию, — Вайлин наконец развернула свою бумажку. Да, она редко куда ходит на переменах, и исключениями являлись только внезапные события, такие как эти хуевы санты или учителя, а также пиццы в столовке. — Что мне ей дарить?! Она вообще понимает юмор? Если нет, то я в пролете, — ее безысходности не занимать. Не то, чтобы я собирался что-то дарить Саше, но мне было интересно подумать. А что он вообще любит? Я знаю только то, что он терпеть не может. Можно попробовать методом исключения, в таком случае. — Да-да, Вайлин, да-да, — я демонстративно улыбнулся и полностью повернулся к ней, напоминая про своего Сашу. — Ты его хотя бы как-то знаешь, а я вообще без понятия! Может реально перераздать…? — она запустила пальцы в волосы и легла на парту. — Я вот предлагал, но меня послали нахуй. Но я даже готов заплатить… — Нет! Выпало, так выпало, все, забей, — и мою надежду отсек учебник по биологии, который Вайлин достала и со всей дури хлопнула на парту. Опять готовится перед переменой, по-любому дома даже не открывала. Я отвернулся и разлегся на парте, вытягивая руки вперед. Взгляд тут же наткнулся на спину Саши, и в голове полетели флэшбеки с первым впечатлением о бумажке. Вот надо же было так повезти! Обойдется, ниче я ему дарить не буду! Делать мне больше нечего.

***

Нажимаю на кнопки в телефоне, пытаясь контролировать змейку, но случайно передержал, и она врезалась своим носиком в носик Сашиной змейки. По итогу оба, как лохи, первые вышли из игры. — Мы просто дали друг другу пять, — он посмотрел на меня изподлобья, уже зная, на что это похоже в моей голове. — Да ладно тебе, поцеловались и все. Че бубнить-то? — я поставил руку под подбородок и с улыбкой посмотрел на него, но он не разделил моего юмора, как и всегда, и лишь закатил глаза, начиная наблюдать, как Вайлин и Вероника еще могут управлять своими змейками. Наша компания любит иногда проводить время в игре на четырех человек с этими котами, за которых нужно играть. Обычно Вероника сливалась первой, я последним, а Саша и Вайлин постоянно соревновались. Я посмотрел на Павличенко, вновь вспоминая про этого санту. А ведь я даже мог бы не просто поиздеваться, я мог бы прямо запариться над этим. Что, если не просто подарить воздух или дешевое барахло, а подарить барахло в моем стиле? Правда уже не дешевое. Он уже прекрасно знает мою натуру и в курсе, что моей развязанности не занимать. Мне не сложно взять и простонать публично, могу сказать развратную гадость, рассуждать на неприличные темы. Так почему бы не сделать что-то такое, чтобы как только он открыл мой подарок, то сразу такой «а, ну ясно, Парамонов»? — Ром, не спи! — голос Вероники дошел до меня немного медленно, и я слишком лениво повернулся обратно к телефону, в котором уже закончилась игра со змейками и началась следующая. Я последний раз глянул на Сашу, который теперь смотрел на меня. Возможно заметил, как я все это время пялился на него. А как он будет пялиться, когда потом откроет мой подарок!

***

— Вайлин, прикинь, они еще не раскрыли свои имена! — девушки спрятались в детском отделе одежды от парней. — Да! Ахринеть! Я думала, они сразу заорут, что не будут учавствовать. Я Роме тобой пригрозила, неужели испугался? — Вайлин хихикнула. — Не думаю, скорее всего, он просто опять сделает что-то в своем стиле и подарит какой-нибудь… ставлю на дилдо. — Тогда я на вибратор, — девушки хихикнули. Вероника осмотрелась вокруг и вновь пригнулась. — А давай подшутим над ними. Саша мне рассказал уже, что будет дарить подарок Роме, а Рома рассказал тебе о Саше. Мы короче можем сейчас толкнуть их узнавать друг у друга увлечения, интересы, чтобы подарок сделать. Прикинь весело будет наблюдать за этим, — и увидев взгляд одобрения и заинтересованности, девушки выбежали из отдела и направились обратно к парням. — Мне даже хочется растянуть все это подольше, раз так получилось.

***

Не то чтобы мне не нравилась Сашина компания, но оставаться с ним надолго я желанием не горел. Давно уже не видел, чтобы девчонки так интересовались шоппингом, что убежали в магазин сломя голову. Ладно Вероника, но Вайлин. Она же может неделю в одном и том же ходить, а потом надеть другое только потому, что первое в стирке, и по кругу, пока мать не одернет. Я устало вздохнул. Ноги начали затекать, а глаза возжелали зрелищ, когда задолбались рассматривать названия над витринами магазинов торгового центра. Саша тоже начинал скучать, и мне внезапно захотелось прервать эту нагнетающую тишину. Помню, как он бесился, когда я приставал на публику. Боялся, что рядом либо друзья, либо мать, либо первый канал с камерой проедет, чтобы все в стране знали, что Павличенко — тот еще пидор. Да-а, на что только не способна фантазия в критических ситуациях. — Наш состав сократился, сократим еще и дистанцию? — я подшагнул к нему и слегка нагнулся, заглядывая прямо в глаза. Наверное, я уж слишком сильно приблизился, что он моментально, прямо мгновенно отшатнулся назад. — Сдурел, Парамонов?! — привычное обращение фамилией и гримаса отвращения. Как обычно. На моей памяти он вроде еще ни разу меня по имени не назвал, постоянно говорил, что разве с моей фамилией вообще нужно ли имя, и теперь это мое, так сказать, погонялово между нами. Схлопнется ли вселенная, если я услышу «Рома» его голосом? — Только от тебя, — улыбка все шире, а вгзляд — туманнее. — В интернете подкатов нахватался? — Да, но могу и пооригинальничать, — я сделал серьезное лицо, словно думал, и начал разглядывать лицо все больше смущающегося Саши. — Может хватит глазеть? — вопрос риторический, мы оба знаем ответ. Скорее всего, он уже закипает, и скоро мне прилетит в хлебальник. — Знаешь, ты выглядишь хорошо. Интересно, в чем еще ты хорош так же? — удивительно, но он все еще сдерживет себя. Мне не приходится дергаться и убегать, лишь бы подольше прожить и не быть забитым до смерти. Возможно, он не любит делать на публику ничего, даже душить меня, лишь бы я в коем-то веке заткнулся. — В посылании на три буквы, хочешь послушать? — эти слова были произнесены уже сквозь зубы. Он скривился в лице и слегка покраснел от злости, что я на мгновение даже испугался. — Давай, доведи меня до оргазма! Я еще никогда так внимательно тебя не слушал, как сейчас. — Разве тебе не похуй на меня? Ты никогда меня не слушаешь. — Абсолютно плевать! — он, видимо, все-таки понял, что я тупо его опять провоцирую, как и всегда, и терпеливо отвернулся в сторону магазина. Его глаза словно наполнились жизнью и желанием к ней, когда мы оба увидели бегущих к нам девчонок. Даже не знаю, рад я или нет. Я бы еще поразвлекался. — Рома, я тебе сейчас такое покажу! Пошли скорее! — и Вероника внезапно утянула меня в тканевый лабиринт ужаса для кошельков, и я лишь последний раз успел взглянуть на спасшегося аж два раза (от меня, потом от Вероники) Сашу. Она силой тянула меня за рукав толстовки, что мне приходилось бежать за ней, лишь бы не услышать какой-нибудь роковой треск ниток. Остановилась лишь тогда, когда мы абсолютно полностью могли скрыться за кабинками раздевалок. — Вайлин мне рассказала про то, что у тебя — Саша! Ты уже знаешь, что ему подарить? — запыханная, она смотрела на меня так, будто очевидно, что если я скажу нет, то меня покроют нотациями. Надо было сразу решить все бриллиантовым отказом. Ей-богу, хоть на пол падать и орать, как ребенок, что эти хуевы санты мне не по моральному и денежному карману. Там завали-отвали, все дела. — Долго, время на раздумия заканчиваются. Твой ответ. — Нет, — Вероника глубоко вздохнула и выглянула из-за стенки, чтобы понаблюдать за Вайлин и Сашей. — Слушай, давай без этих твоих, все уже разбежались по магазинам и выбирают подарки, что-то менять уже поздно. — Как будто если б я раньше подошел со своей просьбой, меня бы отпустили, — и ее улыбка подтвердила мои слова. — Ладно, я знаю, что ему подарить, — и теперь пришла моя очередь загадочно и убиственно смотреть на нее. — Да ну? Расска…? Хотя нет, это… Погоди! Ты щас в секс-шоп собираешься? Только попробуй! — Не напомнишь адрес? — Да иди ты нафиг. Давай что-то серьезное. Ты же у нас мастер заболтать, вот иди и выясняй, что ему нравится! Мы будем сзади идти… Давай-давай, — она вытолкала меня и вновь схватилась за растянутый рукав. — Да больно надо мне про его корейских мальчиков узнавать, я в курсе его интересов. Постоянно, когда прохожу мимо, слышу жесткий джаз «Сапинк» из наушников, — и я тут же вспомнил, как в рекомендациях вк мне высветилось, что они скоро будут выступать в нашем городе. Интересно, Саша купит билет? Нужно будет прийти. Сам особо не увлекаюсь, но у них есть реально шикарные песни, так что я бы сходил. — И что? — И ничего. Подарю там… анальную пробку. С лисичкой. Мило? — Вероника еще раз дернула меня за рукав, и негромкий «треськ» я прочувствовал всем телом. Наконец мы вернулись. Я еще издалека заметил, как Вайлин что-то бурно обсуждала с Сашей. Прямо висла на шее, о чем-то уговаривая и, судя по высокому показателю заебанности на лице Павличенко, он не очень-то хотел исполнять просьбу. Интересно, когда Вероника говорила про его интересы, она расчитывала на то, что я могу спрашивать все, что угодно? Типа как негласное правило «не дарить хуйню, дебил!», так же и не спрашивать про эти все секс-игрушки. В принципе, меня не уведомили об этом, так что скучно не будет.