Чужие

— Я уже не могу, — злиться, нарезая морковку, — Зачем так много? — смотрит на брюнетку, ведь восемь салатов нарубить это сильно. — Режь давай быстрее, не отвлекайся, — съедает кусок чего-то со стола. — Я сейчас тебя зарежу, — нож кидает и пальцы сжимает в кулак, а после выпрямляет, — Главное она стоит и жрёт, а Юлечка должна работать. Я в рабы не нанималась, — за куском колбасы тянется, на что брюнетка пачку забирает моментально. Не давая заветный кусочек. — Я тоже хочу, — брови хмурит и встаёт. — Морковки съешь, полезно, — смеётся и кусок колбасы в рот закидывает. — Так ну всё, выбирай колбаса или жизнь? — нож в руки берёт и смеясь на сестру надвигается, — Или я сейчас тебя саму на колбасу порежу. — Тебя и на колбасу не порежешь, твои косточки только на холодец, — хохочет и назад отходит. — Сама то далеко ушла? — колбасу выхватывает и в рот кладёт, язык показывая, — Такая худенькая стала в последнее время, — на стул садится, пережёвывая, параллельно протягивая руку к полу. Там небольшой кусочек мясного изделия маленькое чудо перехватывает, довольно мурлыкая. — Может стресс, — плечами пожимает, — Кстати, я сейчас, — в туалет уходит. — Я так и знала что ты меня испугалась!Вон аж обоссалась бедная от страха, — Лизе кричит и гордо голову поднимает. В ответ тишина. Брюнетка лишь на крючок закрывает двери и к унитазу подходит. На колени становится и два пальца в глотку почти засовывает. Тошнота неприятная чувствуется, но она всё глубже проталкивает. Через несколько секунд наружу всё просится, но она уверенно пихать продолжает, кашляя и почти задыхаясь. — Лиз, ты там нормально? — встаёт и к двери ближе подходит, прислушивается. Комок к горлу подступает, и всё наружу в унитаз выливается. Рот вытирает рукавом и косметичку берёт, белые колёса штук семь закидывает. — Лиз... — уже в двери стучит, слегла костяшками. — Да, стошнило просто. Сейчас я подойду, — кран включает и воду лакать начинает. — Ладно, — недоверчиво возвращается назад. Девушка с ванной выходит, лёгкое головокружение чувствуя. — Ну что там? — глаза серые поднимает. — Съела что-то не то, — плечами пожимает, — Отдохнула? Режь давай, — напротив садится и тоже овощи кромсать начинает. — Мамочка, забери меня, — вздыхает и за дело приступает, а пальцы затёкшие так и ноют до сих пор, — Кстати о маме. Она что-то трубку уже два дня не берёт. Я так скучаю за ней. Быстрее бы приехала, — Юля ещё ребёнок, который очень к маме привязан. Они, как одно целое, больше чем подруги или мать с дочкой. Несмотря на зависимость мамы, она всегда отдавала всё своё внимание и любовь дочке. Была с ней на одной волне. Чикина очень тоскует, как будто частичку души оторвали. У Лизы тело сжимается. Тётя уже два дня как в реанимации, совсем на грани, но врачи и мать Лизы не сдаются. Хотят продлить её жизнь, как можно дольше. Хотя, жизнь ли это уже? Как потом Юле это всё сказать? Как она это перенесёт? Вина за то, что не говорит об этом всём сестре, пожирает. — Ты чего? — на задумчивое лицо смотрит, и слёзы подступившие от воспоминаний смахивает. — Да я так, в облаках витаю, — отдёргивает себя и улыбку натягивает, — Скоро вернётся, не переживай. Я тоже скучаю за ней, — тётю вспоминает, действительно грустно и больно. Она её безумно любит и понимает. — Ой, всё о своей Кристинке думаешь? — улыбается хитро. — Ни о ком я не думаю, — глаза закатывает. — Да ладно, давай колись, что у вас там? Я же видела, — настырно глазами прожигает, покрасневшую девушку. — Дружба, — взгляд опускает от глаз, которые смущают её. — Всем бы такую дружбу, — улыбается, — Она тебе прям так и говорит "раздвигай ноги, подружка"? — Юля блять, — брови поднимает оттого, что выпалила Чикина, — Мы просто друзья, а ты давай режь, а не фантазии свои рассказывай. — Ладно, ладно, — морщится, воет снова смотря на количество того, что ещё нужно нарезать. *** Тело замёрзло, а пальцы ног покалывают от мороза, который красным цветом на щеках отпечатался. Руку в карман суёт, а во второй пакеты держит. Уже не может стоять на этом холоде, но при всём этом улыбка до ушей, в предвкушении любимой. Рони брендовую толстовку в пакет засовывает. Пришлось мамино кольцо продать, которое хранила и ждала её. Пятнадцать лет ждала, а сейчас резко перестала, повзрослела. Татуированной приятно хочется в новый год сделать. Кольцо дорогое, хватило и папе помочь на стол накрыть и даже девочкам по презенту захватить. В метро бежит, потому что уже сильно опаздывает. Как ни странно все эти трудности сблизили с папой. Он наконец-то рядом. Наконец-то всё как в детстве. Их не разлучают работа и месячные командировки. Да, возможно сейчас она думает эгоистично, но всегда была готова променять это богатство ради лишнего часа с отцом. Её не избаловали и не сделали меркантильной сукой деньги. Рони всё ещё ценит людей рядом в независимости от достатка и любит отца несмотря на его положение. Да, им сейчас трудно, да она устала, но ради папы хочется идти дальше. Доказав себе и ему, что она и без денег чего-то стоит. Правда пока этого не доказала, ведь говорить кому-то обо всём не хочет. Да и врёт уже достаточно долго. Думает, а точнее уверена, что такого не прощают. Считает, что без денег интересна не будет... Уже и работу официантки нашла в кафе на конце города. Район не очень, но школьницу смогли принять только туда. В мыслях до места встречи доходит и дрожащую Виолетту видит. Та уже сорок минут на морозе стоит, совсем скукожилась. Пакеты из руки в руку перекидывает, давая им согреться по очереди. Та Белоснежку не сразу замечает, тело вообще онемело. — Приветик, — улыбается, уже в плотную подойдя к девушке. Виолетта приятный запах духов чувствует, знакомый и такой желанный. Глаза поднимает и ангелочка своего видит, — О, пришла, — улыбается, хоть и зла на неё. Рукой приобнимает и запах любимый вдыхает, — Это тебе кстати, — пакетик протягивает со сладостями внутри и цепочкой с буквой «Р» на кулоне. — У Лизки посмотрю, это тебе тогда, — свой пакет протягивает, на что Виолетта сразу его забирает, не дожидаясь приезда к брюнетке, доставая белую толстовку. — Ахуе-еть... эта та, которую я просила? — глаза заблестели, а злость мигом прошла. Блондинку к себе притягивает обнимая, а после в губы мимолётно чмокает. — Такси? — уже мёрзнуть начинает, не представляет, как Виля тут столько ждала. — Ага, сейчас. Его ждать знаешь сколько, вечером 31? Мы тут ещё часа четыре простоим, сейчас Кира подъедет. *** На лифте поднимается компания из пятерых девушек. У Киры в пакетах чёрных гремит развлечение сегодняшнее, а Кристина коробочку рассматривает. — Лизка ахуеет, — лыбится Мишель, смотря на дорогой подарок. — Давай Лизе мои шапки отдадим, а мне её подарочек? — татуированная сравнивает свой подарок от Крис и подарок для Лизы. — Ты мне вообще трусы подарила,так что молчала бы,—хмурит брови длинноволосая. — Ладно трусы,но надпись "я женщина",зачем? — Это чтобы не забывала, — смеется татуированная. — И вообще на что хватило,то и подарила, — с лифта выходит,губы дуя. В квартиру предварительно открытую заходят, толкаясь. *** Все в кругу на полу сидят, уже обменявшись подарками. Одна Крис с Лизой ещё ничего друг другу не подарили, и Кира что-то задумчиво прячет. Виолетта рассматривает набор для тату от Лизы и уже нацепила на себя батник от Рони, шапку от Крис и украшения от остальных. Мишель и Чикина селфи делают, показывая то, что им подарили подруги.— Скажите чис! — камеру на девочек переводит и щёлкает. Одна Вилка видимо успела сориентироваться, потому что лица остальных... Зато фотка в моменте очень живая и настоящая. Лиза с комнаты уходит, в предвкушении Крис оставляя. Она впринципе подобрала подарок для каждой девушки, да не дорогой, но очень подходящий и нужный. С улыбкой до ушей возвращается, заглядывая в блестящие голубые глаза, наполненные счастьем. Им неважно какой подарок держит за спиной брюнетка, одно её присутствие уже делает самой счастливой. — В общем, я заметила, что ты в кроссовках по снегу гуляешь и вот, — из-за спины чёрные ботинки с грубой подошвой достаёт. На них по бокам нашивки с человеком пауком. Милые, а главное, что своими руками нашивала, — Это тебе. — Лизок, у меня нет слов, — встаёт и подарок рассматривает, проходя большим пальцем по нашивкам, — Это очень красиво, спасибо, — улыбка во все тридцать два. Подарок милый и нужный. Она все накопленные деньги на Лизу потратила, а самой даже ходить не в чем. Обнимает её, прижимая голову к груди, зарываясь рукой в чёрные короткие волосы, — Ну у меня всё не так красиво. — смущается и достает коробку. — Ты серьёзно? — брови поднимает не веря, — Крис, это дорого, я не возьму. — Я видела, что твой уже на соплях, — телефон новый пихает. Сама Захарова собирала себе на телефон почти год, все деньги свободные откладывала, но захотелось подарить его именно Лизе. Мама добавила на новый год и она не раздумывая купила. Лизе для учёбы нужно, а самой ей зачем? Она его разобьёт. Лучше Лизе, всё лучшее Лизе... — Блять, Кристин, я верну тебе потом за него, — смущается, пока Чикина кричит и свистит. — Горька! — в итоге выкрикивает Юля, на что сразу рот себе рукой закрывает, под злой взгляд Андрющенко. Брюнетка девушку в благодарность обнимает и коробочку открывать начинает. — У меня для тебя тоже подарок есть, — грубый голос послышался от Киры. — Серьёзно? — не терпится телефон открыть, но откладывает, на блондинку внимание переводя, — Какой? — В общем держи, — пакетик протягивает, — С новым годом. — Ахуеть! Ты где взяла их? — на книги эксклюзивные смотрит, её писателя любимого, — Как ты узнала, что я обожаю его творчество? — Когда у тебя в комнате спала, встала и что-то взгляд мой бросился на полки забитые книгами, — лицо такое же без эмоциональное, но теплота внутри, которую видит Лиза, так и греет душу, — Его работы сама часто читаю, вот и решила, что будет прикольно подарить. — А где ты эти книги взяла? Мне сказали, что этих двух работ нет в России... — в восторге телефон убирает, рассматривая для нее "золотые книги". Чтение для Лизы отдушина, это для неё всё. Она зависима от чтение. Уходить от реальности помогают именно книги, явно лучше наркотиков. — Ну вот взяла, — улыбка лёгкая на лице появляется, чего по Кристине не скажешь. Она скулы напрягает, уже скрипя зубами от ревности и победы Киры. Ведь её подарок оказался более актуальным. Обидно стало, очень. — Спасибо, Кирыч, — обнимает подругу. Их общение не такое близкое, скорее больше по сети, но теплотой к Кире, девушка явно прониклась, — У меня ещё для вас всех подарок, — с комнаты выбегает. Выходит держа в руках 6 пакетиков, — Так это вам ещё бонус. — Мне тот синий! — уже вскакивает Чикина. — Они подписанные, — вздыхает, — Ну это всё равно твой, — протягивает пакет и другим раздаёт, предвкушая реакции. Мишель первая пакет открывает, — Лиз, это ты сама? — футболку в тай-дай стиле, розово-фиолетовую высовывает. — Ну вы же дарили мне этот набор, — рукой затылок чешит, очень смущаясь. — О, у меня голубая! — на себя уже натягивая подарок сестры. — Я как-то интуитивно цвета подбирала. Вот Кире чёрно-золотую, Крис зелёную, Вилке красную захотелось, а вот насчёт Рони долго не могла решить, — плечами пожимает. — Сейчас посмотрим, — улыбается руки потирая, — О, жёлтая. — Ну ты у меня ассоциируешься с чем-то светлым. — Тут ещё браслетики из бисера! — всё также по-детски радуется Чикина. — На них ваши имена, у меня такой же, — руку поднимает, демонстрируя его. — Это очень круто, мы тебя очень любим! — Мишель в объятьях Лизу заключает. — А помните, как мы считали её ебанутой? Особенно Крис, — вспоминает Виля те времена, переводя взгляд на Захарову. Та улыбается подарку, но всё ещё злится. — Не помним, — отрезает длинноволосая, меря футболку. — Наденьте все, фотку сделаем, — улыбается блондинка. — А потом мы пойдём кушать? — закатывает глаза Кира. — Пойдем, — смеётся Лиза. — Скажите сыр! — через пару минут телефон достаёт. — Писька! — выкрикивает татуированная под смех Чикиной и возмущенный взгляд Лизы. Снимок получился огонь. *** — Ты точно не можешь остаться? — смотрит на Рони умоляющими глазами, выходя из квартиры, провожает. — Виль, я смогу этот новый год отметить с папой, — пожимает плечами и лифт вызывает. Она обещала папе приехать и отметить с ним. Обычно в новый год у него командировка плановая, и они никогда не праздновали его вместе. Ладно, праздновали, но когда ей было года четыре. Она не может и не хочет оставлять папу одного, хоть он и говорил отметить с друзьями. Опять думает не о себе, а о дочке и всегда думал. — Я понимаю, это для тебя важно, — вздыхает, — Всё равно спасибо тебе за то, что осталась, была рядом и в общем за всё в этом году, — лифт открывшийся, ногой придерживает. Она растроена. Сейчас примерно одиннадцать часов ночи. Вроде как Рони провела с ней весь вечер, но символически хотелось встретить год в 00:00 рядом с ней... Блондинка улыбается, в глаза зелёные заглядывая. Ладонь на лицо татуированное укладывает, поглаживая большим пальцем, — Виль, я хочу дать нам шанс. — она долго думала и поняла, что Виолетта действительно её любит, действительно тот человек, который не бросит. Ей очень сложно доверять людям, но Виолетте почему-то хочется, как будто уверена, что она её не променяет ни на кого. Шатенка в улыбке кривой, но милой такой расплывается, заглядывая в самую душу. Поверить не может спустя можно сказать год, Рони даёт шанс. Сердце колотится бешено и тело в жар бросает. Она тоже ладонь на лицо напротив в веснушках ставит и приближается, прикасаясь губами к ней. Медленно, наслаждаясь ей и привкусом мятной жвачки. Рони отстраняется прерывая поцелуй. — Я пойду, а ты не пей много, — ладонь убирает и в лифт заходит, — С новым годом тебя. — Я не буду много, — улыбается, — Рони, это лучший подарок, спасибо тебе, — всё ещё ногой лифт держит. — И тебе, — рукой машет в прощальном жесте. — Приедешь напиши, — говорит и ногу убирает, лифт закрывается, а девушка в ступоре минуты две стоит не осознавая, что сейчас произошло то, чего она так долго ждала. — А я всё видела! — двери открываются, прикрытые, из которых Чикина выходит, с бутылкой в руках, — Слушай обожралась я конечно, вообще, — ближе подходит. — Ты чё подсматривала? — пугается от резкого звука. — Я? Ни в коем случае, — икает и в улыбке расплывается. Она на ногах ели стоит, шатается, — Отметим, ваш так сказать коннект? — Иди уже, отмечаловка скоро лопнет, — вздыхает и Юлю под руку в квартиру ведёт.