Давай поиграем во взаимную любовь...

      У Антона с утра что-то приятное колит в районе груди, предвкушая новое, желанное, с любимым человеком времяпрепровождение. Арсений стал дольше оставаться на работе, ссылаясь на всё те же сделки и документы, поэтому времени на то, чтобы подготовиться, у Антона было предостаточно.       Шаст делает всё, что нужно: покупает хорошее вино, делает доставку в ресторане, решив не утруждать себя готовкой, а лучше больше времени уделить на создание романтической атмосферы, заходит в аптеку и покупает всё необходимое, прибирается дома (всё-таки повезло, что у него выходной), переодевается в подходящую для предстоящего вечера одежду и чуть не забывает набрать самому Арсу, чтобы предупредить, что он, вообще-то, его сегодня ждёт.       Ладони потеют от трепетного волнения, ведь мужчина ни о чем не догадывается, Антон набирает номер и с замиранием сердца ждет, когда пройдут гудки.       Арсений сидит за своим рабочем столом в ворохе бумаг и протирает уставшие от напряжения глаза: ему нужно закончить свою работу и доделать ту, которую он создал сам и не откажется ни за что. За очередной проверкой документа его отвлекает вибрация мобильника на другом конце стола.       Он понимает, что это знак с выше, что пора сделать перерыв, а после того, как тянется к телефону и видит, кто звонит, ещё больше убеждается в этом. В груди сразу становится как-то очень тепло и спокойно, хочется улыбаться и прикрывать глаза. Мда, сильно же его развозит, но Арсений как-то привык. — Да? — Арс, привет, — мужчина откидывается на спинку кресла, разрешая себе расслабиться и вслушивается в родной голос. — Я не отвлекаю? — на всякий случай спрашивает младший. — Нет, Тош, для тебя я всегда свободен. — хмыкает Попов. Он до сих пор не может поверить, что у него получилось совмещать работу и личную жизнь, потому что до этого считал это просто невозможным. Сейчас же всё иначе, и Арсений в душе гордится собой. — Приятно слышать. — Антон позволяет себе краснеть до кончиков ушей, но только потому, что сейчас его точно никто не видит. — Приедешь тогда ко мне сегодня вечером? Обещаю вкусный ужин и расслабление. — ещё сильнее краснеет он, а ладони снова потеют, но, как ни странно, чувствовать это довольно приятно. — Мм… Звучит заманчиво. — Арсений просто мечтает расслабиться. Сейчас, когда у него куча работы и важное дело, когда он постоянно в звонках и выборами подходящих зданий, а так же споров с разными, но нужными людьми, очень мечтает. — Пожалуй, я соглашусь. Мне купить что-нибудь? — говорит, и сам вздрагивает от своего же предложения. Он реально спрашивает об этом? Что это, Попов? Проявление внимания и заботы? — Нет, только приезжай сам. — тепло улыбается парень, так, что Арсений чувствует эту теплоту через телефон, находясь на другом конце города от парня. — Договорились. — копирует улыбку он. Они прощаются, и Арс с новыми силами принимается за работу, думая, что уйдёт сегодня раньше, чем планировал, но лучше так — он хочет провести время со своим парнем сегодня.

***

      Арсений едет к Антону в приятном настроении. Силы прибавляются, стоит только мужчине сесть в свой автомобиль и вбить знакомый адрес. Это происходит как-то само собой. Он не думает, что едет домой, но он знает, что едет в небольшую квартиру, где его ждут, где согреют и поговорят, где не будет удушающе одиноко, как в своей жилплощади.       Когда он таким сентиментальным стал? Скорее всего, возраст даёт о себе знать: нельзя всю жизнь быть одним и работать, как робот, годы идут, он не молодеет и порой вместо очередной встречи или выгодного контракта, хочется уехать домой, где уютно и тихо, и порадоваться чему-то там, а главное, наверное, разделить эту радость со своим человеком, ведь что может быть лучше, чем чувство, когда за тебя искренне рад дорогой тебе человек?       Прошлый бы Арсений покрутил у виска на такой вопрос, сказав, что всё, что угодно, но сегодняшний Арсений задумается, но в итоге признает, что это — одно из самых прекрасных чувств.       Арс ставит машину на первом свободном месте на парковке у дома, подходит к подъезду, когда из него выходит девушка с коляской, придерживает ей дверь, за что получает благодарный и смущённый лепет молодой мамы, после которого настроение только поднимается. Он не разбирает, из-за чего это происходит, просто в один момент, в лифте, осознаёт, что очень сильно скучает по Антону и идёт к нему домой, чтобы увидеть.       Входная дверь открывается, Арс сразу же проходит внутрь и закрывает её подальше от лишних глаз, видит Антона и заводит одну руку за его пояс, прижимая к стене. — Привет, малыш. — говорит открыто в губы он. Антон не может понять, каким цветом горят эти искрящиеся глаза, но понимает, что сам лыбится, как дурак, под стать мужчине напротив и оба как-то мало смущаются этого, больше наблюдая за лицами друг друга.       Малыш.       Антона пробирает до самых кончиков пальцев.       Шаст тянется за поцелуем и тут же получает его. Короткий, нежный, чувственный. Арсений отстраняется, стягивает верхнюю одежду и обувь, проходит мимо кухни, сразу в ванную мыть руки. А Антон стоит в предвкушении в коридоре, потому что не знает, как на его «романтик» отреагирует Арс. — Есть хочешь? — на всякий спрашивает он, пока Арсений вытирает руки полотенцем. — Да, очень.       Попов чуть не добавляет: «Два дня нормально не ел», чтобы не пугать и не волновать лишний раз своего парня. Он не говорит о том, что совсем не успевает нормально питаться, с учетом навалившихся на него дел и проблем. Так получается, что он ни чуть не лучше Шаста, которого в своё время сам заставлял принимать еду регулярно. Он даже следить за собой не успевал, поэтому и удивляется, как Антон ещё терпит его такого лохматого, помятого, вечно уставшего и пропадающего на работе. Просто золото.       Они проходят на кухню и только сейчас Арсений замечает красиво разложенную еду из ресторана и пару бутылок с шампанским, стоящих на красивой скатерти. — Это всё нам? — он усмехается, превращая всё в шутку, а у самого глаза на лоб лезут от удивления: «столько всего для него?». И нет, у Арса с самооценкой всё в порядке, просто он правда удивлён, для него такого никогда не делали… просто так. — Ты же не против? — Антон приглашает сесть на кухонный диван и садиться напротив, сразу открывая алкоголь, разливая его по бокалам.       Арсений в удивлении мотает головой. Невероятный человек. Просто, блин, невероятный. — Как дела на работе? — между делом спрашивает Шаст и Арсений рассказывает об интересных событиях, делится любопытными фактами, которые сам для себя узнал недавно, говорит, о чём ему хотелось бы подумать на досуге, припоминает смешные моменты своих подчиненных или коллег, с которых Шаст искренне смеётся. Ему всегда нравилось, когда люди рассказывали о себе, а с учетом того, что перед ним именно Арсений — его хотелось слушать вдвойне.       Они сидят, ужинают, разговаривают и наслаждаются приятным вечером вместе. Оба расслабляются с теплой, уютной обстановки и вина, выпитого на двоих. Оба думают, что им как никогда хорошо.       Поужинав, плавно перебираются в антоновскую спальню, укладываясь на кровати. Сначала они так и лежат, близко, рядом, перекидываясь парами фраз, пока Антон не начинает перебираться ближе, почти вплотную.       Он вдыхает такой родной запах у шеи напротив и ведёт носом по едва ощутимой щетине вдоль скулы. — Арррс… — мурчит Антон, целуя желанные губы. Сначала нежно, будто отвлекая от мысли и раздумий — наверняка задумался о том, о чем говорил за ужином, — затем напористее, прижимаясь губами и всем телом, наваливаясь сверху — такое положение ему вполне нравится. — Тош… — выдыхает Попов, а потом проглатывает все слова и целует сам. Обнимает руками, как нужно, проскальзывает языком в рот, оглаживает ровные зубы, пока Антон начинает постанывать в поцелуй.       Он всегда сдерживал себя, чтобы лишний раз не дразнить Арса, но сейчас ведь это и нужно, так?       Арсений раздвигает чужие бедра и подползает ближе к изголовью кровати, меняя позу и вынуждая Антона сидеть с раздвинутыми коленками чуть выше своего паха. Кладёт руки на чужие бедра, проводит по ним руками верх-вниз, не переставая целовать, заводится, не может остановиться, словно чувствует зеленый свет на продолжение в глазах напротив.       Попов перемещает руки с бёдер на ягодицы, сжимает их, они такие потрясающие на ощупь. А потом не отказывает себе в удовольствии — одну руку запускает в светлые, кудрявые волосы, сминая и расчесывая пальцами непослушные пряди и чуть оттягивает их назад, на что получает новую порцию стонов в губы.       Антону до легкости в теле хорошо сейчас. Он сам не ожидал, что его будет так вести от сильных рук, касаний, чувства контроля даже тогда, когда ты находишься сверху, так его распалять. Он чувствует сильное желание и влечение к этому мужчине, чувствует, как страх и волнение постепенно уходят, оставляя место рвущемуся изнутри желанию всё это не прекращать.       Арс переворачивает младшего, оказываясь сверху, и целует жадно, покусывая влажные от слюны губы, продолжая одной рукой оттягивать светлые пряди. Он так мечтал их коснуться, буквально чувствует, как всё внутри стягивается в приятный тугой ком от обычных, казалось бы, поглаживаний.       Видимо, дело и правда было в человеке.       Антон понимает, что уже пора, он нащупывает одной рукой подушку и достает из-под неё смазку и презервативы, которые самолично положил туда пару часов назад — всё по плану. — А-арс. — стонет он, отрываясь от безумно желанных губ, ловя не менее желанный воздух.       У мужчины взгляд расфокусирован и затуманен, но он чётко видит предметы в руках парня. — Ты… Ты это серьёзно сейчас? Уверен? — возбуждение хоть и сильное, но отходит на второй план, Арсений наклоняется к чужому лицу ближе, смотрит в темно-зеленые, не менее возбужденные сейчас, и шумно дышит носом. — Я уверен. Хочу тебя. — твердо произносит Антон. Смешивается всё: возбуждение, азарт, предвкушение, желание и любимый человек, под которым он лежит.       Арсений замирает на пару секунд, что-то обдумывая, но после наклоняется и целует шею. Осторожно, нежно, прикусывая несильно, так что засосы вряд ли останутся. Теперь он хочет сделать всё максимально правильно, раз ему позволяют.       Пах невольно трётся о возбужденный член напротив. Мешают только домашние шорты и боксеры, в которых оба были.       Арсений аккуратно раздевает Шаста, снимая с него футболку, открывая вид на худое и такое красивое тело, затем стягивает шорты вместе с боксёрами и раздевается сам.       Такой замечательный. Немного красный от смущения и возбуждённый. Арсений поверить не может, что сейчас у них всё произойдёт.       Он припадает губами к груди, целуя каждый миллиметр сладкой кожи, на что Антон мычит, потому что ему становится недостаточно.       Арсений, у которого вдруг нежности к парню повалило через край, хочет продолжить сладкую прелюдию, готовый потерпеть даже жгучую боль внизу живота и твёрдый стояк, поэтому трётся своим членом о чужой, как бы говоря повиноваться и покорно ждать, пока мужчина не насладится его телом.       Трение возбуждённых членов — как разряд тока. Антон машинально подаётся тазом вперёд, но крепкие руки ложатся на бёдра, не давая сделать лишнее движение.       Арсений выцеловывает хаотично живот, двигаясь поцелуями ниже пупка и кончиком носа проводит от основания возбуждённого органа к самой головке. — А-арс-с… — прерывисто стонет младший, сминая простынь под собой до побеления костяшек. Арсений только поднимается, целует уголок губ и открывает рядом лежащую смазку.       Чужой член он больше не трогает и к своему запрещает прикасаться, хотя хочется до боли втрахивать это худое, податливое тело в матрас…       Антон привстает и послушно становится на четвереньки, хотя его и не просили, руками держится за изголовье кровати и выгибает спину, отчего кожа натягивается, отчетливее показывая лопатки.       Арсению от такой красоты хочется скорее по дрочить и кончить, чтобы не мучить ни себя, ни своё тело, но он сдерживается, и вместо этого просто целует обнаженную кожу, расслабляя себя и партнера. Встаёт сзади на колени, грудью ложится на парня и выцеловывает лопатки. Трепетно, с горячим прерывистым дыханием, прикусывая и зализывая влажным языком покрасневшие места.       В это же время водит смазанными пальцами вокруг узкого колечка мышц, медленно проникает внутрь указательным.       Это определённо то, что нужно — думает Антон. Немного неприятно и больно растягиваются тугие стенки, но чувство наполненности заставляет член дернуться и капельки естественной смазки с головки упасть на покрывало.       Становится больно, но терпимо. Попов хорошо отвлекает своими поцелуями на спине — как же он любит целоваться, а по его виду и не скажешь, что он очень нежный и тактильный.       Два пальца двигаются неровно, то и дело меняя угол. Антон старается привыкнуть, но получается плохо. Пальцы заходят слишком глубоко и тот подаётся вперёд, уходя от неприятных ощущений и боли. — Котёнок, посмотри на меня. — просит старший хриплым и низким голосом, отчего Шастун вздрагивает, не ни разу не слышавший такого горячего тона.       Парень аккуратно, насколько это возможно в его положении, поворачивается лицом к брюнету и его тут же мокро целуют. По-настоящему мокро и пошло, с языком, что без труда и стеснения изучает чужой рот, щекочет нëбо и переплетается с другим языком, пока внутрь медленно не входит третий палец. — Лучший. — шепчет Арсений, выдавливая себе на ладонь лубрикант и проводя ею по своему члену до основания. Тот содрогается, ноет сильнее, прося больше, но уже от этого прикосновения Арсений не сдерживает стон.       Мужской, не грубый, по-настоящему красивый и вот сейчас точно пиздец как возбуждающий. Антон пытается не кончить только от такого звука.       Арс вовремя вспоминает про презерватив, кривится, но всё же вынимает резинку из фольги и раскатывает по члену. Первый раз должен быть правильным — он сам так решил, а перед этим, купив вместе со смазкой защиту, решил Антон.       Значит так и будет.       Он подставляет головку к растянутому входу, медленно вводит член в парня, чувствуя, как внутри того жарко и узко, но смазки вроде бы хватает. Когда член проникает на половину, Попов останавливается, наклоняется и целует чужой загривок. — Тош.? — зовет он, потому что от парня ни звука. Он переживает, что сделал что-то не так, что навредил и возбуждение каждый раз при таких мыслях сходит на нет. — Всё хорошо. — говорит младший, нащупывая чужую руку и переплетая пальцы, чуть краснея в щеках. Он давно так хотел, но опять же не позволял.       Арсений после такого жеста мягко целует шею и аккуратно входит до конца, затем выходит и так снова и снова, каждый раз меняя угол половым органом внутри, упорно чего-то добиваясь.       В один из таких не резких толчков головка-таки касается простаты и Антон вздрагивает под телом, выгибается дугой и не сдерживает в себе громкого стона, прикрывая глаза. Ему понравилось, как внутри задели нервный комок и Арсений не сдерживает своей улыбки, наблюдая реакцию.       Он дотягивается до чужих губ и целует, начинает двигаться резче и сильнее, вдалбливаясь в тело и каждый раз попадая по одному и тому же месту, отчего поцелуи приходится прерывать, потому что рот сам открывается слишком широко и парнишка блаженно стонет. При каждом толчке всё громче и громче стонет, заполняя звуками комнату.       Коленки затекли, руки дрожат от возбуждения и ощущений, бёдра сами машинально тянутся к члену, самостоятельно насаживаясь глубже, по стука яиц о мягкую кожу.       Сквозь пелену звуков и удовольствия, Антон чувствует на своём члене руку, которая обхватывает его орган, щекочет головку большим пальцем, размазывает естественную смазку по стволу и начинает неспешно дрочить в такт толчкам внутри, которые, пусть и замедляются, но становятся ощутимо глубже.       Это становится для Антона концом, прямым финишом. Его накрывает резкая волна удовольствия, он в момент хочет быть ближе сейчас, прижаться к Арсению, поцеловать, но всё что может это… — Ааарс! — стонет надрывно и неприлично громко, зажмуривает глаза и позволяет оргазму пройтись по телу, прочувствовав его полностью, как и своего парня.       Кончает, стоило головки проехаться по простыне, и обильно изливается на постель, чувствуя, как горячая сперма брызнула следом, но не растеклась внутри него, а осталась в презервативе.       У Арсения приятный гортанный стон, немного переходящий в рычание и Шасту хочется, чтобы он кончал так вечно.       Попов делает пару слабых толчков и выходит из тела, падает рядом с Антоном на кровать, снимает и завязывает презерватив, кидая его на пол.       Мужчина лежит с закрытыми глазами, но нащупывает, как ранее его парень, длинные пальцы, переплетая их со своими грязными от спермы и смазки, потому что именно этой рукой дрочил ему.       Антон действия позволяет. На слова не тянет сейчас, тянет только спать. Пускай липким и грязным, но глаза невольно закрываются, тяжелея. Арсений чувствует, как дыхание рядом становится размеренным, открывает глаза и легонько трясёт за плечо. — Душ всё равно принять нужно. — напоминает он, а после, увидев реакцию на свои слова, в виде открытых глаз, интересуется: — Ты как?       В ответ получает довольно-недовольное мычание и как тот так умеет — непонятно. — Тебе не понравилось? — переспрашивает брюнет, желая услышать точный ответ. — Дурак? Конечно понравилось. — тут же пытается привстать и возмутиться младший, но у него не получается — охватывает банальная лень.       Арсений расслабляется полностью (хотя куда больше), снова трясет за плечо, напоминая о принятии душа. Шастун отнекивается, но после предложения принять его вместе, встаёт и идёт следом за мужчиной, чтобы вместе пойти в ванную, а после кинуть грязное покрывало и лечь в кровать, засыпая.       Вместе.