Осталась неделя.

— Вашу налево! — Знаете что отрезвляет взрослого мужчину, без применения холодной воды? Приезд жены! Чего- чего? А, да. Наебнуться с лестницы и пролететь носом вниз два пролёта тоже неплохо. Но неприятно. В общем, в пять тридцать шесть утра, Глэм меньше всего ожидал, что к его ногам выкатится Чес, открыв дверь, разогнавшись в свободном падении. — Ох, Чес! Ты в порядке? — Конечно, спустя пары секунд ступора, блондинистая башка решила помочь пострадавшему встать. — Заебись.— Еле как проговорил Чес. Он… Задыхался! — Чес, ну как так можно?! Ты в конец уже обкурился, под ноги смотреть будем или как? — Полегче, дружище, поболит и пройдёт. — Боже мой, как я не заметил раньше. Ты себе и мешки под глазами с мои размером надымил! Ты спишь вообще? — В последнее время, как то сон не идёт. — Ох, изводишь ты себя.— Шатен мягко высвободил свои плечи из ладоней друга и медленно удаляясь стал напевать спокойный мотив, в такт покачивая указательными пальцами. — Кофе мой дру-уг, музыка мой дра-ак и всё что вокру-уг, я могу сы-ыгра-ать…— Глэм только покачал головой. Но стал наблюдать за гитаристом в два раза тщательней. — Чес! — Да какой табак, ты меня воздухом заставишь задохнуться! Что такое. — Может мы сходим в больницу? — Нафига. — На рентген. Ты весь день мучаешься, от боли, в районе рёбер. И будто задыхаешься, это похоже на признаки перело- — Ладно, хоть в ЗАГС пошли, только заткнись. — ЗАГС, можно будет посетить чуть позже. — Что? — Что? — Это чё было, то, ха-хах. — Просто забей. Я пошутил, наверное, надо будет ещё поработать, над моим чувством юмора. — Хорошо, дам тебе пару советов. Смотри…— Просьба заткнуться была проигнорирована и до самого здешнего мед.центра, друзья просто глупо смеялись, перейдя из состояния «женский стендап», в «ржу просто с твоего ебала». — Добрый день.— Милая старушка на ресепшене любезно указала юным анархистам нужное направление. — Ну вот. Триста пятнадцатый, заходим? — Да, конечно.— Дверь медленно скрипнула, там оказалась уже молодая блондинка, с которой Чес, параллельно снимая футболку, конечно начал флиртовать. Что совсем не понравилось Глэму. — Хм, почему я вижу такую красавицу, где то, помимо ресторана? — Он многозначительно ей подмигнул. Та засмущалась. — Ахахах, бросьте уже, ложитесь на кушетку. — Только с вами, мадам! — Стрелочка, на измерителе ревности летит к хуям, терпение летит туда же. — Чес! Ты должен вести себя прилично! Извините, девушка. — Благодарю, итак, ложитесь сюда. — Эх, чувак, такой подкат испортил! — Чеснок заметно расстроился, но просьбу выполнил. — Ох, божечки! Сколько вам лет? — Двадцать, а вам? — Подкат не засчитан. — Ребро у вас в норме, но лёгкие… Состояние отвратительное, рак на четвёртой стадии. Я сейчас заполню документы…— Из голубых глаз покатились слёзы. — Можно, мы выйдем, на пару минут? — Да, конечно. — Идём, друг. — Уоу, Глэм, чё такое? — Чес, я тебя люблю.