Артон: путь водки

      Антон ворочался уже битый час. Вначале из-за хвоста, затем мешала форма «кровати». А сейчас… он просто боялся закрывать глаза, потому что предыдущий сон был слегка странным — ему приснилось, как он снова бежит по лесу за Арсением, только в этот раз за руку. К слову, сегодняшняя прогулка по джунглям нормально так сказалась на его общей усталости. С непривычки болели ноги, да и вообще, для данного тела это, вероятно, первый забег. Ему бы такие ножищи в студенческие годы — за любым автобусом бы угнался. Хотя, окрас как у фурри-зебры смотрелся бы странно в Воронежском Государственном.       Он плавно проваливался в темноту, любой профессионал бы написал, что в «царство Морфея». Хотя, эта планета напоминала больше царство морфия. Или ЛСД, если судить по ночным рэйв-огням. Они мерцали под веками Антона и сейчас, уводя его за руку на лесную лужайку. Мягкая трава щекотала босые пятки, а над головой простирались гигантские ветви, увитые розово-фиолетовыми змеями-лианами. Шастун провел по ним рукой. В ответ, растение замерцало в такт пульсу. Он развернулся, встречаясь глазами с такими же жёлтыми Арсения. Мужчина завороженно оглядывал загадочное дерево и шаг за шагом приближался к Антону. А дальше, все как в тумане, сон летел вспышками, как окна уходящего поезда. Шастун видел свои руки на чужом торсе, чувствовал губы. Возбуждение клокотало внизу живота. Они лежали на траве и Антон поймал себя в момент, когда целовал Попова, прижимая его к земле. Он моргнул и, когда отстранился, перед ним лежал обычный Арсений. С бежевой бледной кожей, родинками и голубыми глазами, в которых новогодней елкой отражалось фиолетовое дерево. Шастун улыбнулся, обнял чужое лицо руками и снова поцеловал. Тот извивался, водил по телу руками и медленно спускался пальцами ниже. Антон чувствовал, как нарастает возбуждение и уже приготовился, но, стоило Попову сжать его член, сон резко растворился.       Он выдохнул в темноту и резко сел, водя ушами. За спиной, в соседней камере послышалась похожая возня. Антон вскочил, едва не запутавшись в одеяле, и уставился на сонного Попова, который тоже ошарашенно глядел в пустоту. Шастун сделал несколько вдохов и в пару шагов преодолел расстояние комнаты. Он толкнул растерянного Арсения в грудь, заваливая его на «кровать», и прижал сверху.       Секундная выдержка, глаза в глаза. Попов мотает головой из стороны в сторону, но Антон слышит лишь одно мерцающее фиолетовым слово — «похуй». Он стихийно склоняется ниже, целуя синие губы. Арсений сначала пытается увернуться, расширяет глаза, пугается. Но через мгновение тоже понимает, что в целом похуй. Похуй на общество, если они на другой планете. Похуй на принципы, если они в других телах. Похуй на чужое мнение, ведь сейчас они одни и, вероятно, одни на несколько лесных гектаров. Он отвечает, проникая языком в его рот, обводя десна, цепляясь руками в плечи. Антон рычит, гладит талию, спускается ниже и сжимает бедра. Арсений выгибается в спине, хвост мотыляет из стороны в сторону. Шаст целует так, будто собирается его съесть: от губ перемещается на шею, используя клыки. Арсений шипит, просовывает холодные ладошки под майку, возвращает руки на лицо, чтобы Антон снова его поцеловал. Не может оторваться. Это какое-то безумие. Становится жарко. Шастун выдыхает в поцелуй и приподнимается, чтобы стянуть майку, пока коллега ловит губами его металлический кулон, игриво поглядывая из-под ресниц. Антон косит взгляд, сквозь улыбку шипит удивлённо-восторженное «сука» и хватает его выше бедер. Давно он хотел их потрогать. Шорты слетают на пол, вслед за ними повязка Арсения и его нагрудный ремень. Остались лишь бусины-побрякушки, которые только красили синюю кожу.       Возбужение клокотало, а с каждым оставленным поцелуем из горла Арсения вырывался приглушенный хриплый стон. — Шаст, м-м, — он запрокинул голову, подставляя шею под укусы. Бедра дернулись вверх, упираясь в Антоновы и выбивая из его груди воздух. Арсений взял его руку, облизывая пальцы. — Шаст, я… хочу тебя.       Антон почувствовал, как почва ушла из-под ног, а крышу снесло окончательно, просто выдрало с корнем. Он опустил слюнявую руку и медленно протолкнул пальцы. Благо, гениталии у этих тел были примерно такие же, иначе пришлось бы потратить какое-то время на сексуальное образование. Так сказать, разговоры о важном. Арсений сжал руки, впиваясь ими в спину. Непривычное чувство. Шастун толкнулся пальцами глубже, медленно разминая стенки. Попов старался не напрягаться, но было все равно очень странно. Поцелуи стали более размеренными, а дыхание только горячее. Он был готов взвыть из-за тянущего чувства от пальцев и, только ему показалось, что он начал ловить кайф, как пальцы исчезли. Антон заменил их на член, медленно вводя его. Арсений оскалился, запрокинул голову и зашипел. Немного больно. Но больше странно. Член легко скользил за счет естественной смазки и Шастун вставил его до конца, выбивая рваный вдох. — Арс, нормально? — шепнул он в самое ухо, едва сдерживаясь, чтобы не начать двигать бедрами. Попова обдало жаром, он свел ноги за спиной и потянулся за новым поцелуем.       Антон воспринял это как сигнал к действию и, поудобнее перехватив чужие бедра, толкнулся. В глазах сразу заплясали шальные искорки и тело начало двигаться само по себе, превращая мозг в жижу. Попов до крови цеплялся за плечи, ловя поцелуи и всхлипывая в промежутках. Он двигал бедрами навстречу, ловя ритм.       Вдруг, Антон сменил угол и со следующим толчком просто выбил у Арсения искры из глаз. Он выгнулся, простонал, цепляя ногтями ребра. Жар прокатился волной по всему телу, а собственный член дернулся. Шастун сразу понял в чем дело и повторил движение, пока коллега продолжал извиваться змеёй. Попов выстанывал его имя цепляясь руками за все подряд, целуя в губы, щеки, нос, шею. Из-за сбитого дыхания в глазах плавали мушки и было так хорошо, что от эйфории он был на грани обморока. Антон прикусывал губы, сжимал крупкими руками синюю талию и чувствовал, что подходит. Судя по Арсению, который просто потерялся в эмоциях, он тоже был близок. Шастун еще несколько раз толкнулся и, вынув член, совместил его с членом Арса, обхватывая рукой. В пару движений оба кончили, замирая в эйфории на секунды.       Антон обмяк, откатываясь вбок. Он уткнулся носом Арсению за ухо, по-кошачьи фырча. Тот приподнялся на локтях, чтобы дотянуться до упавшего самодельного одеяла, и накрыл их, греясь в объятиях.       Утром Шастун подорвался в панической горячке. Он, блять, переспал с Арсением, мать его, Поповым. Это заставило просто силой распахнуть глаза и резко сесть. Однако, никакого Арсения рядом не было. Ни капсулы, ни фургончика, ни треска джунглей. Он глянул на свои руки, с некой грустью понимая, что они обычные. Бежевые, с грудой колец, которые он не снял на ночь. А не снял он их, потому что напился в сраку и уснул прямо в чьей-то квартире. Одно успокаивало — на полу сидя дрых Косицын, а значит они все в той же квартире, где и пили. А не в психушке.       И тут же он мыслями вернулся к Арсению. Беготня по лесу, связь через косы, фиолетовое дерево. Все проносилось в глазах. Его гладкая кожа вспоминалась под руками так реалистично, что Антон даже усомнился, а точно ли их не похитили пришельцы на одну ночь? Он глянул на часы, половина двенадцатого. Может, не стоит действовать так безрассудно и глупо, это наверняка всего лишь странный сон. Но голос в голове говорил об обратном, а фантомный хвост еще отлично ощущался за спиной. Шастун набрал номер. — Шаст? — Попов звучал отрешенно и удивлённо, звонка он точно не ждал. Антон сам не ждал, что позвонит. — Ты типо… дома сейчас? — блять, ну и дурак. Позвонить позвонил, а что говорить-то? — Да.? — Удачно вчера в подъезд попал? — улыбнулся Шастун. На той стороне повисла тишина. Так он и думал, просто спизданул хуйню. Потом оправдается типо, с похмелья. — Тсахейлу, — на пробу шепнул Попов, который в свою очередь в совпадения верит меньше и списать потом сможет на иностранное слово.       Антон закусил губу, заваливась обратно на диван и проводя рукой по лицу. Он тихо засмеялся. — Тащи свой голубой зад обратно в Москву, или тебя встретить на икране? — На них я накатался, спасибо, — рассмеялся Попов. — Вот же бабка подъездная… чудеса. — Арс, — Шастун прикусил язык. — М? — Я, кажется, влюблен, — улыбнулся Антон до морщинок в уголках глаз. На периферии зрения мелькнуло движение, заставляя склонить голову к объекту и в секунду превратиться в испуганный камень. Блять, здесь же не волшебный тропический лес. — Поз, сколько ты слышал?       По ту сторону телефона раздался смешок, Арсений шепнул, что к вечеру будет, и отключился. Позов одной рукой держался за дверную ручку, а на лице выражение скорее тяжелой усталости, чем удивления. — Столько, что если ты скажешь «ты не так все понял», это не сработает, — пожал он плечами.       Антон почесал затылок и решил применить технику «правдой на поражение». — Ночью я летел на космическом корабле, на нас напали, я выпал в джунгли. А там бац, Арсений! Мы поперлись к какому-то дереву, но по дороге остались в фургоне посреди леса. Еще мы оба были синие, с хвостами и косами. И потом поебались. А это все оказалось не сном, представляешь?       Антон хлопал глазами, ожидая хоть какой-то реакции. Дима протупил секунду и попятился назад, с каменным лицом закрывая дверь. Шастун прыснул от смеха и, под храп Коса, снова разблокировал телефон, где в чате с Арсением уже висели новые сообщения.       Кажется, начинается новая жизнь. И место в мире нашел не только Арс, но и Антон. — Два по цене одного, — посмеялась загадочная бабка, протягивая два пальца в воздух.