Я тебя найду

– Сука, из-за того, что я люблю тебя походу. Непонятное ощущение оковало Елизавету и максимум, что она смогла сделать, это расширить свои глаза. Ее успокаивало только то, что Кристина не смотрела на нее в ответ и не видела ее эмоции. Лиза была и очень рада ведь первая ее симпатия, а еще и оказалась взаимной, но в то же время было стремно. Это другой мир, а может Крис навредит ей? Вдруг еще больше сломает и оставит разлагаться? Она не может быть в ней уверена. – Мы же так мало знакомы... – задумалась Лиза, и услышала тяжелый вздох собеседницы. Трудно. Вдруг своими словами она построит перед ними стену? Подобрать нужные слова оказалось очень сложно. – Я другой реакции и не ждала. – чувствовалось разочарование в ее голосе, отчего и Лизе стало чертовски досадно. Возможно, она поступает сейчас как последняя тварь, но опять, ей казалось это правильным. И пусть она будет разбита от своих же чувств, которые у нее не получилось показать, зато ее душа будет в покое. Девушке очень хотелось рассказать все то, что она уже долгое время крепко держала в себе. Хотелось, чтобы Кристина улыбнулась и нежно поцеловала в румяную щеку, показав то, что переживать уже не стоит и все позади. Но сейчас она рушит все свои мечты своими руками. А зачем? Так. Будет. Лучше. Елизавете было страшно даже представить, какую боль сейчас испытала Крис. Как ее пять слов прошлись по сердцу острым ножом. Как оно бешено забилось, а после разбилось на мелкие части. Как же хотелось ее сейчас обнять и сказать, что неудачно пошутила. Но нельзя. Она все решила. Крис встала на ноги, оперевшись руками о камень, и тогда Лиза заметила, что костяшки ее пальцев были разбиты. И в сердце словно прилетела стрела. Кристина за нее дралась до крови, а Елизавета просто поигралась и выкинула. Скорее всего это выглядело именно так. Девушка начала переставлять ноги, все больше отдаляясь от все еще сидящей на камне Лизы. Едва заметно шаталась, видимо та Диана не из слабых и тоже смогла нанести увечий. Слезы подступили к глазам, а ком уже засел в горле. Хотелось кричать, но она продолжала сидеть, закрыв рот рукой, которую пришлось прикусить, чтобы точно не издать лишних звуков. Тело потрясывало, и зубы, также дрожа, прокусили нежную кожу, а вскоре на языке почуствовался металлический вкус крови. Она чудовище, и осознала это только сейчас. Дни стали серыми, Елизавете становилось все хуже и хуже с каждым днем. Чувство отвращения к себе вперемешку с сочувствием к дорогому ей человеку было гремучей смесью. Всё это время она притворялась святой, пряча все свои скелеты в плотно закрытом шкафу, а сейчас все они вывалились наружу, словно замок дверцы не выдержал. Она наконец увидела себя настоящую. Может быть и такое, что в жизни к ней относились отвратительно именно потому что на самом деле она была до ужаса чёрствой, хоть и не замечала этого. Сейчас подобные мысли буквально преследовали Лизу и она начала быть уверена в этом. Возможно накрутила себя, а может так все и есть? Елизавета совсем поникла. Все больше теряла веру в свое благоразумие, когда перед глазами пробегали те искренние слова Кристины, как слышался ее тяжелый вздох от реакции Лизы и как она ушла. А вдруг Крис ушла навсегда? И больше никогда Лиза не почувствует радости от ее улыбки? Никогда не почувствует бабочек в животе от интересного разговора с ней? Никогда не сможет показать то, как всё-таки любит ее? А если и вернется, что тогда? Встретятся взглядами, и в глазах Кристины Лиза увидит отвращение, а после она развернется и уйдет, будто и не пролетала между ними никакая искра? Или расплачется, упав на колени от раздирающей душу боли? Девушка боялась увидеть ее, боялась смотреть ей а глаза, поэтому заперла себя в четырех стенах родной избы, и сидела в своей комнате, не разу не выйдя даже за ее дверь. Юлия все это видела, и очень переживала за нее, но не лезла под кожу, надеясь на то, что когда та придет в себя, обязательно всем поделится. Все вопросы о ее самочувствии получали одинаковые ответы, мол, все нормально, просто устала. Конечно же, эти слова не являлись правдой от слова совсем. Носила еду к ней в комнату, ведь та даже на ноги не вставала. Заходя к ней в комнату с подносом и видя бледное, бесчувственное лицо девушки на душе кошки скребли. Ставила поднос на столик, а сама садилась рядом, но ничего не говорила, вместе с ней погружаясь в тишину. Будто это поможет. Елизавета смотрела в ее глаза, и Юле казалось, будто своим грустным взглядом она просит о помощи. – Лиза, сегодня Кира придет, может хоть к ней выйдешь? – издалека начала Юлия. Она думала, что рассказав об этом Лиза будто оживет и обрадуется, но увидела в ее глазах все такой же холод. Елизавета ничего не сказала в ответ, но отрицательно помахала головой. Юлия сделала глубокий вдох. – Я уже не знаю что мне такого сделать, чтобы привести тебя в чувства. Что с тобой происходит? – она была настойчивой. Может позже она обо всем и расскажет, но уж точно не сейчас. – Ничего со мной не происходит, – лицо не разу не пошевелилось, хотя эмоции вырывались изнутри. – что ты заладила? Что такое да что такое. Юля взяла Лизу за руку, успокаивая. Та начинает злится по щелчку пальцев. Что же, мать вашу, произошло? – Ты думаешь я слепая? Думаешь я не заметила изменения в тебе? Ты каждый день уходила гулять, а приходила всегда в хорошем настроении. Делилась со мной новостями, и радостными и не очень. А сейчас ты будто в ежика превратилась. Покрылась иголками и никого к себе не подпускаешь. Я же спрашиваю тебя не для того, чтобы позлить, я переживаю, понимаешь? Лиза уронила голову на спинку кровати и тяжело застонала. Она устала. Хочется просто молча уйти. Да, она прекрасно понимала какого Юле. Та живет в неизвестности и любые попытки что-то узнать – пустая трата времени. Но делиться всем, что накопилось не получалось. Это очень трудно. Нужно собраться с силами, но сил не осталось. – Я буду очень рада, если ты со мной поделишься. Я никому не расскажу, обещаю! –Да не могу я, блять. Не сочти за грубость, я это не потому что пытаюсь скрыть. Мне просто нужно время. Юлия кивнула, но в глазах у нее все равно красовалось недовольство. Видно, что ей очень хотелось понять, в чем же дело. И это не первый раз, когда Лиза уходит от вопроса. Дождаться от той правдивых слов очень трудно. – Я пошла готовиться, ты если что зови. – на последок сказала Юлия, а после скрылась за дверью, провожая ту жалобным взглядом. И это бесило Лизу. Ее не нужно жалеть, она сделала все сама. Девушка открыла окно и теплый ветер подул в лицо. На улице было тепло, но этот вечный ветер, возникший в последнее время не давал Лизе покоя. Если здесь будет осень, то это еще ничего страшного, но вот когда, после осени наступит зима, тогда придется выживать, либо расспрашивать всех о наличии зимней одежды. Солнце слепило глаза и пришлось попросить у Юли темные, круглый очки, чтобы смотреть на природу не сощурив свои глаза. Животных Елизавета не наблюдала. Точно, животные! А как же там Юкта? Как сейчас проводит время? Или с ней что-то произошло? Мысли быстро полезли в голову и как бы не хотелось, она решила всё-таки пройти до опушки, чтобы убедиться в том, что с лисичкой все в порядке. Посидев еще буквально пару минут у окна, она закрыла его и пошла на улицу. Юле она не сказала о своем уходе, не хотелось отвечать на кучу ненужных вопросов. Тихо собралась и также тихо ушла. Девушка шла быстро, точно знала куда идет. И нет, это не потому что она хотела быстрее встретить Юкту, она боялась увидеть здесь Кристину. И она очень надеялась на то, что бог ее услышит и все пройдет стороной. Но когда начали слышаться шаги, она в мыслях покрыла всё и всех трехэтажным матом. И не капли не удивилась, увидев там Киру с Крис. Все всегда против ее. Что же такое? Страх сразу окутал тело и мысли. Что же сейчас будет? Какой диалог? А о чем им еще можно говорить? Какая вообще будет реакция у Кристины на появление Лизы? А ведь совсем недавно они очень хорошо общались, теперь же словно враги. А может, так думает только Лиза? Что же тогда в голове у Крис? Елизавета уже думала сворачивать, лишь бы они ее не увидели, но заметив в каком состоянии шла, а если быть точнее, плыла, Крис, откинула эту мысль куда дальше. Что с ней, и почему она не держится на ногах?