её молнии

сидя на широкой кровати в спальне, одетая в широкую чёрную футболку и шорты такого же цвета Алиса промакивала волосы, с которых по прежнему стекали маленькие капли воды. ладошки гуляли по ляжкам, икрам, животу и шее размазывая ягодный мусс, втирая нежный аромат в кожу. свет тухнет, а широкая из-за большой футболки тень девушки уже расстилает кровать, готовясь погрузиться в царство морфея. наконец то постель. судя по звукам за дверью - на кухне бушует очередной запой, или что-то куда хуже. звонкий смех, грохот, крики и... тишина. резкая тишина, страшнее неё нет ничего, через 10 минут после которой можно было расслышать шаги по направлению явно к комнате, где находиться хрупкая девушка. "наконец то спать идёт, навеселилась". нет, милая.. нет.. дверь распахивается, и в тусклом свете луны, что бьётся через полупрозрачные шторы на окнах можно разглядеть два силуэта. щелчок... дверь заперта. дохуя долго думаешь, лис. - ну привет.. - хоть лица та и не видела, но смогла легко разглядеть длинные волосы собранные в привычный хвост, и кепку поверх них, козырь которой повернут назад. - Кристина?.. - еле слышный шёпот явно не удовлетворенной девушки не остался без внимания русоволосой. - да малышка.. узнала? - в тусклом свете блестнул хищный оскал, а руки старшей создали трение между собой, в предвкушении потираясь друг о друга. - что ты тут делаешь, и где Кира?.. - невозможно скрыть то, что рвётся наружу. руки содрогались будто в страшной ломке, а мозг молил проснутся, если это сон. - ну какая разница, кис? тут только ты и я, или тебе мало? - намек остался явно понятым, от чего девушка скривилась, гоня такие мерзкие мысли прочь. - Захарова, выйди отсюда и позови Киру.. не подходи ко мне, я блять, буду кричать. - а что ещё можно сказать? а если её девушка сейчас спит где то на кухне, или вообще ушла за добавкой в магазин? что ещё блять делать? что вообще делать?! паника нарастала с каждой секундой, отдавая мурашками на теле. - хах. а знаешь ли ты, что твоя распрекрасная Медведева сама закрыла дверь с той стороны? - ухмылка на лице девушки вновь вознеслась, - она продала тебя за пакетик, малых. и на эту ночь ты со мной. - она сейчас серьёзно? блять, что?! говорили тебе Алиса, не зарекайся. - что ты, блять несёшь? выйди отсюда или я тебе бошку пробью. - паника переросла в паническую атаку, и вскочившая с кровати девушка подняла в воздух маленькую, но довольно увесистую табуретку, стоявшую около кровати в угрожающем жесте самозащиты. - да что ты говоришь.. - она улыбается? серьёзно сука? ей весело?! - люблю, когда сопротивляются. - что... мысль не успела и дать старт, как табурет вылетел из рук Алисы, и полетел на пол, ноющая боль в руке отдала даже в спину, в то время как сама девушка оказалась прижата к кровати всем весом тела сверху. -сука, пусти меня блять! - на глаза стала накатывать пелена, руки не слушались и не переставали гатить по спине, груди,животу и просто куда попало девушке наверху. ей абсолютно плевать, шершавые губы начинают укрывать шею жадными поцелуями, кое-где впиваясь, словно хищный зверь в свою добычу, и с удовольствием слизывая выступающую кровь под крики и мольбы тела под собой. - пожалуйста, нет! прошу, Кристина! - крики прям в ухо, и постоянно мешающие руки стали конкретно раздражать старшую. резко отрываясь от объекта своего уже давнено обожания, старшая в момент переворачиваеят беззащитную брюнетку на живот. руки оказываются тут же больно заломаны за спину, и сжаты одной сильной рукой, в то время как вторая грубо хватает за волосы, и немного тянет вверх, с целью увидеть заплаканное лицо своей жертвы. - ещё один твой писк.. - тяжёлое звериное дыхание над ухом не даёт отставить панику, делая только хуже. правая рука сильно ноет после выбитого из неё табурета, что мешает не меньше, - и я, как и обещала, места живого на тебе не оставлю. не рыпайся, малыш. - она довольна. она мечтает видеть брюнетку с такого ракурса ровно с того момента, как увидела рядом с Медведевой. почему вообще она? чем Кристина хуже? не даёт ей покоя эта мысль уже не первый день. не смотря на то, что они лучшие подруги - шума неоднократно валила подкаты, и искала надежды. на что она была готова пойти? да на все. так и сделала. Кира ведь не сама подсела.. да, это то, о чем вы думаете. Захарова уговорила подругу расслабиться, повторяя это раз за разом. с самого начала она знала, что та потеряет контроль, а брюнетка рядом с ней может стать постоянным способом оплаты за такие нужные её подруге вещества, которыми сама Захарова и торгует. в ответ следует лишь молчание, что отдаёт утоплением в солёных слезах, но она передумала. - Кира!! прошу, Кира! помоги! - звонкий голос задыхаясь верещит имя своей любимой, правда надеясь на спасение в её облике. - дрянь. - церемонии окончены, игра началась, и ставка - жизнь.. - ты правда хочешь, что бы она пришла? ты подумай, она поможет тебе, или мне. - да что за бред, Кира бы никогда... или..? - я предупреждала. холодная рука хватает тонкое плечо, и броском переворачивает на спину, любуясь мучениями своей очередной, но самой желанной из всех жертвы. холодные, дрожащие от нетерпения руки вздергивают футболку, проникая под неё. дрожь по телу нижней чувствуется все лучше, всхлипы и отсутствие подчинения, попытки сопротивляться и дальше лишь заводили русоволосую больше и больше. - как же я блять, долго этого ждала. - прошипела русая, поцелуями опускаясь от уже раненой шее к ключицам. - Кристина, прошу, остановись! - младшая не отбрасывая попыток спастись все так же рыдала на ухо, пытаясь позвать свою "спасительницу", которая к сожалению счастью ничего не слышала. но девушка уже не обращала никакого внимания, так даже лучше, она была готова порвать все и всех кто помешал бы сейчас ей. грубыми пальцами вздергивая край футболки её резко потянули вверх. руки, которые везде лезли дико мешали, но на помощь пришёл широкий кожаный ремень валявшийся на тумбе. мнгновение - и непослушные конечности скреплены между собой, и припечатаны сильной рукой к изголовью кровати. осматривая добычу и хищно облизываясь под шмыганье носа нижней, Захарова решила расправиться с последним, что мешало её взору рассматривать любимый размер груди. зверски разорванная тряпочка отлетела куда то, это был бывший спортивный топ девушки. был. глаза блестят, руки трогают. нет, лапают. бесцеремонно, грубо, иногда сжимая до жуткой боли. розовый сосок тут же оказывается в плену рта старшей, что будто ребёнок играет с ним, не забывая пальцами уделять внимания второму. слезы льются и льются. как же мерзко.. моральная боль сейчас стоит намного выше физической. как она могла?.. в голове даже ответ в оправдание Медведевой созреть не может. за что? мной снова пользуются. неужели я заслужила? неужели так будет до конца? или легче закончить все самой?.. мысли прерывает ощущение внизу, шорты бесцеремонно, наспех стягивают с изувеченых любимой девушкой ног, за чем тут же идёт шлепок по нежным бёдрам, от чего естественно остаётся красный след, а губы издают тихое вымученое мычание. Господи, хочется просто отрубиться и не чувствовать абсолютно ничего этого, да делайте что хотите, только дайте мне покой. оглаживая аккуратные бедра, и периодически все так же до боли сминая полусферы на груди, принято решение избавиться от последнего ненужного объекта. белое нижнее белье, кое где с красивыми кружевами так же стянуто с бёдер и откинуто в неизвестную обеим сторону. взору Захаровой открыт наилучший в ее жизни вид. тонкая талия, над которой можно пересчитать ребра на которых все еще не сошли увечия, прекрасная грудь, тонкая шея которую хочется сжать изо всех сил, сжатые между собой дрожащие ноги, и прекрасное заплаканное лицо, что уже не плачет, уста не молят одуматься, девушка молчит. она молчит, терпит. внутри рвёт все от чувства жалости над самой собой. неужели я правда настолько жалкая? мной пользуется каждый, кто пожелает. я стала игрушкой в руках кукловода.. - видишь, малышка... я же говорила, что тебе понравится. - естественно она обмякла, ведь получила практически все, что так хотела уже много времени. лицо старшей приблизилось к уху, языком касаясь мочки, чем вызвало табун самых неприятных в жизни лежащей мурашек. отвечать на это даже нечего. она просто ждала конца, умиротворения. тем временем руки Крис резко развели ноги нещастной, любуясь давно воображаемым в голове видом, опускаясь и устраиваясь между них поперёк вновь наступающих просьб остановиться. ну нет, теперь она точно не отступит. горячий язык проводит по излюбленному месту, пробуя на вкус, после чего резко входит им, двигаясь быстро и чётко. руки, лежащие на бёдрах сильно сжимают их, пытаясь выдавить хоть какие то звуки из уст лежащей, но та лишь тихо всхлипывает, не удовлетворяя желание её мучителя. ничего приятного тело не чувствует, но организм выделяет липкую жидкость по законам физиологии, которую старшая с удовольствием пробует, будто самый дорогой деликатес. надоело ей слышать это нытье, девушка поднимается, приближая лицо к брюнетке, и без спроса впивается в губы, после чего все так же не интересуясь мнением девушки впускает язык, исследуя нёбо, язык, и каждый миллиметр рта, не упуская возможности увидеть кровь стекающую с прокушеной нижней губы обездвиженой. конец? наконец то. я смогла.. но пустота в голове дала о себе знать как только тело содрогнулось от колкой боли внизу живота. вводя сразу два пальца, рука девушки стала набирать обороты, двигаясь с каждой секундой лишь быстрее, а толчки делая грубее и жёстче. оторвавшись от губ своей девушки, холодные пальцы обвили пульсирующую и без того шею, напрочь перекрывая доступ к кислороду, продолжая безжалостно вдалбливать тело мученицы в кровать, все так же игнорируя крики, хрипы и просьбы в свою сторону. много времени не понадобилось, физиология тела взяла свое и брюнетка почувствовала долгожданное сокращение мышц, ведь это конец, пытка окончена. как только рука соскользнула с шеи, тут же схватила малую за щеки, немного сдавливая, а два влажных пальца протиснулись прям в глотку, пару раз двинувшись туда-обратно в безсловном приказе вылизать все. ремень валялся на полу, пока маленькая обнажённая фигура куталась в одеяло в попытках снизить поток солёной воды из глаз, но все напрасно. мерзость, грязь. как же, блять, противно. довольна ли Захарова? она сейчас даже не отпиздила бы того, кто назвал бы её шавкой. выходя из уже открытой Кирой комнаты, голубые глаза встретились с удушающим зелёным взглядом, после чего удалились, уже не смотря на оголенную спину и натертые кожей ремня запястья.