Ты холодна, а я горю

Для Уэнсдей не составило особого труда проникнуть в морг. В конце концов, однажды она уже это делала. Также, как и в прошлый раз, она отправила Вещь выключить камеры видеонаблюдения и убедиться, что они действительно ничего не снимают. Она надела перчатки, проверила, что за ней не следят, и проскользнула внутрь. Весь процесс занял от силы семь минут, и теперь она пролистывала папку с отчетом судмедэксперта. Время смерти между полуночью и двумя часами ночи, той, когда она переспала с Ксавьером, но труп был найден в той же одежде, что была на нем во время вечеринки. Причина смерти тоже установлена: кто-то перерезал ему горло. Уэнсдей отложила папку и открыла дверцу холодильника, где лежал Томас. Её слегка затрсясло. Он был холодным и окоченевшим, едва похожим на самого себя. Его горло определенно было перерезано, прямо от уха до уха. Внезапно одна мысль пронзила Уэнсдей. Это был слишком грязный способ убийства. Посмотрев на него еще мгновение, она начала закатывать каталку обратно в холодильник, когда её рука, одетая в перчатку, слегка коснулась его ноги. Она застыла, упав на пол, внезапно пораженная видением. В её видении Уэнсдей сидела в пафосном кабинете. Экран небольшого ноутбука светился. Бумаги были разбросаны по столу. В кабинете сидели два человека, одетые в костюмы. Томас также был там, одетый в брюки и наглухо застегнутой рубашке. Он сохранял молчание, пока два других мужчины были вовлечены в яростный разговор. — Этот парень — сама опасность. Он снова сделает это, — произнес первый мужчина, запуская руку в свои светлые волосы. — Адвокаты, — поняла Уэнсдей, соматривая офис. — Он — просто ребенок, сделавший ошибку. Он заслуживает еще одного шанса, — произнес второй мужчина. — Расскажи это Ханне Андервуд. — Послушай, у нас есть мировое соглашение на компенсацию в пятьдесят тысяч долларов, соглашение о неразглашении и перевод в академию Невермор. Все решено, — ответил светловолосый адвокат. Уэнсдей вздохнула, вернувшись из забытья. Вещь беспокойно похлопывал ее по плечу. Девушка быстро закончила осмотр тела Томаса и выскочила наружу. Скоро восход Солнца, и ей необходимо вернуться в школу. Томас напал на кого-то до перевода в Невермор. Что более важно, он сумел избежать наказания.

***

— Инид, ты знаешь Ханну Андервуд? Инид валялась на кровати, покачивая ногами и листая ленту в телефоне. — Девчонка-нормис, была черлидером в старшей школе Джерико. Милашка. А что? — Что еще тебе известно о ней? — Уэнсдей присела на угол кровати Инид. — М-м-м… Нашего возраста. Из Пенсильвании. Ксавьер встречался с ее лучшей подружкой, Лиз Берри, около месяца. Сердце Уэнсдей замерло при упоминании Ксавьера. Она не разговаривала с ним с момента их ссоры в библиотеке. Она понимала, почему он поставил ее во главу списка подозреваемых. Однако, его подозрения были слишком болезненны, особенно, учитывая насколько она раскрылась перед ним. — Все нормально, — подумала она. — Что бы между ними не происходило, этому было предначертано закончиться; и лучше раньше, чем позже. — Вот фотка Ханны в инстаграме, — произнесла Инид, передаваю Уэнсдей розовый смартфон. На фотографии была Ханна в форме черлидера. Она была высокой и стройной брюнеткой, с мягкими локонами и большими карими глазами. Уэнсдей открыла еще одну фотографию. Это было фото Ханны, обнимающей высокую кудрявую блондинку. У девушки было кольцо в ноздре и большая ухмылка. Между передними зубами была щель. Подпись к фото гласила: «Ужасно горжусь моей лучшей подружкой и ее предстоящей выставкой в Нью-Йорке!». Ссылка на блондинку была указана. Уэнсдей быстро передала Инид телефон, понимая, что внутри поднимается странное чувство. — А почему ты спрашиваешь о Ханне? — спросила Инид, повернув голову к подруге. — Это останется между нами. У меня было видение… о Томасе. И в нем упоминалась Ханна. Думаю, он что-то сделал с ней, — произнесла Уэнсдей. — Может, они просто встречались? Ты можешь просто спросить Ксав… — Нет. Не стоит втягивать его в это, — произнесла Уэнсдей, прерывая Инид. — Так что, ты все-таки расследуешь убийство Томаса? Я так и знала! — воскликнула Инид. — По правде говоря, я должна. Полиция подозревает меня. — Почему? — спросила Инид, сводя брови. Уэнсдей помедлила. Не смотря на свое доверие Инид, она привыкла не рассказывать свои тайны. — Ты можешь мне рассказать. Я никому не скажу, вот мизинчик, — продолжила Инид. Уставившись в одну точку на покрывале Инид, Уэнсдей быстро пересказала все произошедшее в лесу, ее общение с детективами. — Уэнсдей, мне так жаль, что Томас так поступил, — произнесла Инид, в ее глазах застыли слезы. — Все в порядке, — ответила Уэнсдей, чувствуя себя крайне некомфортно. — Нет, я не должна была позволить тебе уходить куда-то одной в таком состоянии. Мне так жаль. Надеюсь, ты понимаешь, что ничто из произошедшего не является твоей виной. Уэнсдей моргнула. Она и не понимала, насколько нуждалась в этих словах. Конечно, это Томас напал на нее, она знала и понимала это. Но в глубине души она винила себя за то, что пошла с ним, будучи пьяной. Она почувствовала невероятную благодарность к Инид. И не понимала, что с этим делать. — Обнимашки? — спросила Инид, раскрывая объятия. Уэнсдей неуклюже обняла Инид, позволяя ей прижаться на мгновение. Инид отстранилась. — Окей, я не буду давить. Но у меня есть вопрос. Почему детективы вызвали Ксавьера к тебе на допрос? — Говорю же, он — мое алиби. — Ага, но что вы делали вместе? Уэнсдей замолчала. Инид подскочила на ноги, воскливнув: — Уэнсдей Аддамс! Ты трахаешься с Ксавьером? — требовательно спросила Инид. — Я подмешаю волчий аконит в твой латте. — О боже! Ты действительно трахаешься с ним! — воскликнула Инид, пошло ухмыляясь. Уэнсдей с вызовом посмотрела на подругу. — Аякс спрашивал у меня, спите ли вы, я ответила, нет, Уэнсдей никогда бы… — Инид. Хватит ухмыляться. Все кончено. Это было всего лишь раз. Кроме того, он считает, что я убила Томаса. — Это всего лишь слова. — Инид, оставь это. Я обвиняюсь в убийстве. — О. Точно. Я могу чем-то помочь? — спросила Инид. заправляя волосы за уши, это действие напомнило Уэнсдей о Ксавьере. Она сжала покрывало. — Мне нужно убедиться, что Кэсси Киндред невиновна, прежде чем копать глубже в дело Ханны. — Кэсси? Что? — Она и Томас встречались в начале семестра. Может, все плохо закончилось. Уэнсдей сомневалась, что Кэсси способна на убийство чего-либо, кроме пакета с кровью. Но отношения способны подтолкнуть людей делать странные вещи. — Я знаю, что мы сделаем! Мы пойдем на девичник Йоко. Кэсси будет там, — произнесла Инид. Уэнсдей предпочла бы пройтись по гвоздям, чем пойти на девичник к Йоко. — Во сколько начало?

***

Ксавьер написал Уэнсдей пять раз с момента их ссоры в библиотеке. Она не ответила ни на одно сообщение. Это заставляло его чувствовать себя несчастным; он должен был поговорить с ней. Даже если она не хотела иметь с ним ничего общего, ему нужно было заставить ее выслушать его. Он не мог вынести того взгляда, который она кинула на него перед тем, как ушла из библиотеки. — Чувак, можешь оказать услугу? — спросил Аякс со своей стороны комнаты. Они оба валялись на кроватях. Аякс сидел в ноутбуке, Ксавьер размышлял. — Да, в чем дело? — спросил Ксавьер, поднявшись на локтях. — Можешь свалить, чтобы мы смогли побыть с Инид? — Все, я ушел, — засмеялся Ксавьер, поднимаясь и оттягивая футболку. — Может, ты воспользуешься случаем и поговоришь с одной темноволосой подозреваемой в убийстве. Инид сказала, что она в комнате. Ксавьер уставился на него. — Что? Ты всегда так себя ведешь, когда дело касается Уэнсдей Аддамс. Иди и поговори с ней.

***

Уэнсдей услышала три стука в окно. Оно аккуратно открылось, и Ксавьер пролез в него. Она уставилась на него из-за своего стола, пальцы застыли над кнопками печатной машинки. — Я знаю, что ты этого не делала, — просто произнес он, спрятав руки в карманы. — Откуда? — Потому что если бы его убила ты, никто бы никогда не нашел его тела. Она закатила глаза, скрещивая руки на груди, хотя его слова пробудили некую теплоту в ее животе. — Мог бы предупредить, что вломишься, — наконец произнесла она, нарушая молчание. — Я писал. Ты не ответила. — Я была занята, пытаясь очистить свое имя. Ты не единственный думаешь, что Томаса убила я. Она определенно продвигалась в расследовании, но оно могло подождать, пока Ксавьер был в ее комнате. — Могу я возразить, что ты тоже ни разу не предупреждала, что вломишься ко мне? — подняв бровь, спросил Ксавьер. Уголок ее рта поднялся. — Уэнсдей, Я… сказал те слова, не подумав. Мне правда жаль, что я обвинил тебя. Она молчала. Он ждал. — У меня определенно есть маньячные наклонности. Просто это не тот случай, — ответила она. — Мне жаль, что я не поверил тебе, — произнес он, подходя к ее столу и становясь рядом. — Думаю, мы в расчете. Все-таки из-за меня тебя обвинили в убийстве и арестовали, — произнесла девушка, поднимая на него взгляд. — Что было, то прошло, — ухмыльнулся Ксавьер. — Хм, — произнесла она. — Уэнсдей. Из-за меня ты рассказала детективам, что произошло между тобой и Томасом. Я знаю это. Прости, что замосневался в тебе, — сказал он тихим голосом. Она закрыла глаза. Неважно, сколько раз она говорила, что его мнение для нее неважно; это было именно то, что она хотела услышать. Перед ним она была раскрытой книгой. И она это ненавидела. Он подошел к ней и присел перед ее стулом. — Мне правда жаль. Прости меня, — снова сказал он, смотря на нее своими зелеными глазами, которые проникали в самое нутро. Она выдержала этот взгляд. Она была незашитой раной. Лабораторной крысой на столе для вскрытия. У нее совсем не было времени на эту чепуху, особенно в самый разгар расследования. Но он был здесь, прямо перед ней, и она просто не могла прогнать его, но также она не могла вынести такую нежность. — Прикоснись ко мне, — произнесла она. Его глаза потемнели. Он прикусил губу, пожевывая ее в смятении. — Я не знал о Томасе до того, как мы… Не знаю, как… Не сделаю ли я… — Я не хотела этого с ним. Но хочу с тобой. Прикоснись ко мне, — повторила она. Ксавьер прижался губами к внутренней стороне ее колена, все еще глядя на нее снизу вверх. Поцелуй чуть выше. Еще один поцелуй. Его ладонь проложила путь по ее бедру, и он стал выводить круги на ее тазовой кости поверх ткани платья. Тепло наполнило все ее тело. В животе у нее образовался тугой узел. Он медленно прокладывал поцелуями путь вверх по ее бедру, пока не прижался губами к ней через трусики. Она ахнула. — Такая мокрая, — пробормотал он. — Трахни меня, — произнесла она. Она не понимала, насколько ей не хватало того, что он в ней пробуждал. Теперь, когда он был прямо перед ней, она нуждалась в нем, во всем нем. — Это то, чего ты хочешь? — спросил Ксавьер низким голосом, склонив голову набок. Она кивнула. — Тогда раздевайся и ложись на кровать. Он встал, и Уэнсдей сделала, как он сказал, даже не потрудившись огрызнуться на него за то, что он командовал ею, потому что она так сильно хотела его. Она нетерпеливо присела на край своей кровати, обнаженная. Он быстро разделся, и девушка наблюдала за ним, вид его возбуждения заставил ее стать невероятно влажной. Ксавьер действительно был красив, но она скорее отрезала бы себе язык, чем сказала бы ему это. Он встал между ее ног и поцеловал ее, засунув в нее два пальца. Она извивалась, чувствуя его член у своего бедра. Он был большим, не то, чтобы она видела много членов, но у нее все еще болело с прошлого раза. Она хотела его сейчас. Уэнсдей позволила ему поцеловать себя еще несколько мгновений, прежде чем отвести ее лицо назад. Она уже тяжело дышала. — Ты хочешь этого? — спросил он, проводя рукой по ее спине, останавливаясь у основания позвоночника. — Да. Прямо сейчас. Он ухмыльнулся, но ничего не сказал. Он продолжал обнимать ее за спину, притягивая ближе к себе. Она крепко прижалась к нему, когда он с тихим стоном вошел в нее. Она чувствовала легкую боль, растягиваясь, чтобы принять его. Ей нравилось это чувство. Он начал трахать ее с большей интенсивностью, чем в прошлый раз, его рука нашла ее клитор и потерла. Уэнсдей застонала, переполненная ощущениями и сжимающаяся вокруг него, она чувствовала, что оргазм уже угрожал захлестнуть ее. — Веди себя тихо. Кто-то может услышать нас здесь, — сказал он, тяжело дыша, продолжая входить в нее. — Не указывай мне, что делать, — сумела выдавить она. Ее глаза были прикованы к его. Она не смогла бы отвести взгляд, даже если бы захотела. Его пальцы вырвали у нее еще один громкий стон. Она напряглась, ее тело молило об освобождении. — Шшшш, — сказал он ей на ухо. — Я… не могу… — выдохнула она, железной хваткой вцепившись в его плечи. Узел в ее животе затянулся, ощущения, которые накапливались, вот-вот должны были достичь критической точки. Рука Ксавье упала с ее спины, и он прижал ее к ее рту, заглушая ее стоны. Он начал врезаться в нее в жестоком темпе, другой рукой продолжая тереть ее клитор. Она кончила вот так, всхлипывая в его руку. — Блять, — простонал он. Он чувствовал себя так хорошо внутри нее, заполняя ее, заставляя ее пройти эту головокружительную грань между удовольствием и болью. Она не хотела, чтобы это заканчивалось. Ксавье был неумолим в интенсивности, с которой он трахал ее. Он держал свои пальцы на ней, поглаживая ее через ее сверхчувствительность и быстро подталкивая ее к новому оргазму. Она прильнула к нему, нуждаясь в нем ближе, глубже. — Ты невероятна, — сказал он напряженным голосом, его взгляд все еще был прикован к ней. Она кончила во второй раз, сжимаясь вокруг него и неудержимо содрогаясь. На этот раз хлынула жидкость. — Черт… — проворчал он, выходя из нее, прежде чем кончить ей на бедро. Они оба долго дышали, прижавшись лбами друг к другу. Уэнсдей первой убрала руки с его плеч. Он попытался наклониться, чтобы поцеловать ее, но она отвернулась. — Я должна вернуться к расследованию, — коротко сказала она, слезая с кровати, чтобы начать одеваться. — Я могу чем-нибудь помочь? — сказал он, следуя ее примеру и быстро переодеваясь. — Ты можешь уйти. Это было бы очень полезно, — сказала она, скрестив руки на груди. В его глазах промелькнула боль, и он повернул голову, медленно выдыхая. Уэнсдей подавила инстинктивное желание огрызнуться на него. — Что? Все, что ты сделал, это отвлек меня, — сказала она. — Я мог бы помочь тебе разобраться во всем. Может быть, мне бы это приснилось или что-то в этом роде. Я не совсем бесполезен. Она вздохнула. — Может быть, есть что-то, с чем ты мог бы мне помочь.