Ангел-хранитель

— Гарри, отойди от нее немедленно! — закричал Блэк, перепрыгивая сразу по пять ступенек лестницы, — Мерлин, что она с тобой сделала? — Нет, Сириус, — гриффиндорец встал между крёстным и Эстель, которая так и не смогла подняться на ноги, — она спасла меня от Волдеморта! — Что? Гарри, я не знаю, что она тебе внушила, но прошу тебя, отойди… — Волдеморт возродился, Сириус. Да послушай же ты меня! — сорвался Поттер, поднимая палочку. Он был готов даже напасть на только недавно обретённого крестного отца для защиты той, что была с ним всю жизнь. — Да, Бродяга, — хрипло хохотнула волшебница, вновь закашлявшись, — Он вернулся, — она задрала рукав мантии, обнажая пульсирующую черную метку на алой коже. — Мерлин, Теля, тебе больно? Это Волдеморт, из-за него она так воспалилась? — Всё нормально, малыш. Уж от метки точно не умру. — Я вызываю Дамблдора, — решительно произнес Сириус, произнося заклинание патронуса. — Вызывай, — равнодушно отозвалась Эстель, все ещё делая бесполезные попытки подняться, — только учти, что в Хогвартсе предатель. Не просто же так Гарри оказался на кладбище. — Меня перенес кубок… *** Сквозь марево сна Розье чувствовала боль. Жуткую боль по всему телу. Не только метка, но и внутренности, казалось, просто плавились под невероятной температурой. Впрочем, не просто казалось. Ведь Эстель знала… — Говоришь, она здесь, мой мальчик? Ты уверен, что она не опасна? — Да, профес… — Теля не собирается меня убивать! Не надо возвращать ее в Азкабан! — Разберемся, парень. Разберемся. Отойди. Вариант «притвориться спящей» был отброшен сразу. Как ублюдок Блэк ее усыпил, так и разбудит. Одним заклинанием. Да и к тому же, она может не успеть сказать всё. — Теля! — Гарри, будто бы позабыв о том, что ему уже не восемь, бросился к девушке и крепко обнял, утыкаясь носом куда-то в ключицы. — Малыш, — прохрипела Эстель, — отлипни, пожалуйста. Ты сейчас переломаешь мне ребра. — Действительно, Розье, — с непонятной интонацией проговорил вошедший Аластор. — Как я рада встрече, Грюм! — волшебница с трудом натянула улыбку, борясь с болью и кашлем. — Мисс Розье, — поприветствовал Альбус, задумчиво сверкая глазами из-под очков-половинок. — Директор. Давно не виделись. — Итак, вы… — Позвольте уж мне сказать. И извините, вставать не буду. Я успела получить от Темного Лорда «Organa moriuntur», да и Азкабан сделал свое дело. — Теля, о чем ты? В тебя попало проклятие? — обеспокоенно прервал Поттер, хватая Эстель за руку. Отодвинуться от опасной преступницы его не заставил ни прожигающий взгляд Грозного Глаза, ни холодное бешенство Сириуса. — С этим разберемся потом, — отмахнулась Розье, — сначала мне нужно донести информацию, которая поможет вам защитить Гарри. — Будто тебе есть до него дела, пожирательская… — Есть Блэк. Тебе Гарри важен, как сын Джеймса, а мне — как сын Лили. А теперь заткнись и слушай. Первое — Темный Лорд возродился. Кто-то зачаровал турнирный кубок на перенос на неизвестное мне кладбище. Второе — Он использовал для ритуала кровь мальчика, насколько я поняла. Сами знаете, что это даёт. Третье — с вероятностью в девяносто процентов Лорд сейчас в поместье Малфоев. Четвертое — список всех, кто входит в ряды пожирателей есть у Гарри, — Эстель говорила быстро и равно, загибала пальцы, будто бы боялась забыть, — пятое — я уверена, что Лорд захочет узнать полный текст пророчества после своего провала в восемьдесят первом. И шестое персонально для тебя Грюм… Аластор крякнул и посмотрел на волшебницу подозрительно знакомым взглядом, но та отбросила это, как что-то не столь важное. — Ну, давай. — Мой брат, — Розье не сдержалась и закашлялась. Вновь кровью, — Эван… Он жив. Ты не убил его тогда. — Не может такого быть, в него попала Авада! — Она попала в артефакт. Эван жив. В тот день, когда ты накрыл мой дом, он был со мной под оборотным. — Это полезная информация, мисс Розье, — медленно проговорил Дамблдор, — что же вы за нее хотите? — О, вы догадливы, директор. Оставьте меня с Гарри на пару минут. — Нет, — рявкнул Блэк так, что у присутствующих заложило уши. — Сириус, мальчик мой, я не думаю… — Профессор, она же… — Тихо! — Грюм проявил чудеса акробатики и тактичности и просто выставил Альбуса и неадекватного крестного за дверь, — ничего Розье не сделает мальчишке. Разве что расстроит собственной смертью. — Теля, проклятие, да? Смертельное? — хмуро спросил Поттер, не отпуская руку волшебницы. — Да, Гарри. — Если бы я… — Не смей! Ты, Гарри, сделал гораздо больше хорошего, чем думаешь. Ты помог мне покинуть Азкабан, ты избавил меня от выбора стороны в новой войне и… Ты дал мне покой, малыш. Ещё тринадцать лет назад я поклялась твоей маме, что буду защищать тебя. И я защитила, понимаешь? Ее я спасти не смогла, а ты жив и здоров. И будешь жить дальше. — Без тебя? Зачем? — без каких-либо эмоций поинтересовался юноша. — Для твоего идиота-крестного, твоих друзей, твоей будущей жены и детей, малыш, — с искренней улыбкой проговорила Эстель, сжав ладонью пальцы Гарри. — Я не… — И не надо спорить. Если тебя грызет совесть или что-то подобное, назови дочь в честь меня. А я буду из того мира радоваться за ее успехи, хорошо? — Да какая совесть, Теля? Я не хочу, чтобы ты умирала! Неужели нет какого-нибудь контрпроклятья? — Нет, Гарри. Иначе бы я не оставила тебя на этих сомнительных личностей. Поверь мне, умирать не страшно. Страшно знать, что тебе будет некому помочь. — В убийстве Волдеморта? — В выживании, глупышка, — по-детски хихикнула Эстель, отчего тут же стала казаться на десять лет моложе. Будто бы от искренних эмоций сошли все года в бегах и в Азкабане, — мне плевать, что будет с Волдемортом и остальным миром. Чтобы ты там себе не думал, я альтруизмом не страдаю. Так что лучшее, что ты можешь сделать для меня, это жить. Жить счастливо. — Я… Тебе точно нельзя как-то помочь? Или ты просто не хочешь? — серьезно спросил Поттер. Почему-то ему казалось, что именно второе. Он видел в глазах Розье что-то такое… Будто бы бесконечную усталость и смирение. — Малыш, мои лёгкие и другие внутренние органы буквально разрушаются. Сильный и здоровый маг смог бы прожить с таким неделю и попытаться бороться, лечить симптомы, — вдохнула Эстель, потрепав юношу по непослушным волосам, — но с моим состоянием есть от силы часов десять. Можно было бы продлить это время зельями, но ненадолго, и… Прости, Гарри, но я не буду. Мне больно. Я устала. Все года в Азкабане… Мордред. В общем, я не хочу больше мучиться. Знаю, с одной стороны, ты можешь подумать, что это эгоистично. Но какой смысл? Пара часов или пара дней. Поверь мне, долгое прощание будет только больнее. — Я понимаю, — Поттер с силой сжал зубы и попробовал подняться, но удивительно крепкая хватка заставила его остаться на месте. — Подожди, — Розье понизила голос, — заглушку поставь. Просто так я бы не просила, так что не хмурься. Убивать тебя не собираюсь, — гриффиндорец возмущённо фыркнул и выполнил требование, — ты наверняка гадал, как я посылала тебе письма из Азкабана и как узнавала о событиях в Хогвартсе. Это был Люциус. — Что? — Люциус Малфой навещал меня. Естественно, не очень законно. Писал от моего имени письма. Естественно, то, что я ему говорила. Но суть не в этом. Раздобудь мне перо и пергамент. Черкану пару строк. — И ради этого заглушка? — Если возникнет необходимость, — Эстель не обратила внимания на возмущение Гарри, — отправишь или передашь ему эту записку. Люциус поможет тебе всем, чем сможет. — Мне не нужна помощь Малфоя! — Не глупи. Срока годности у моих слов нет. Вот будет у тебя сын требовать новую модель метлы, которая в продажу то ещё не вышла. Ты записочку возьмёшь, отправишь Люцу, и он тебе всё обеспечит. И не надо опять фыркать. Поверь, такой скользкий змей, как Малфой, сможет тебе помочь почти в любой ситуации. Если искренне захочет, конечно. И я тебе это желание обеспечу. Так что тащи перо и пергамент.