Ветер Перемен (Сезон 1)

Утро для Хинрока началось, как часто говорят, не с той ноги. После исполнения последнего заказа ради закрытия бездонных карточных долгов, наёмник чувствовал себя особенно паршиво. Тот юнец из «Белого Зверя» не был первым переправленным лотом в его карьере. Аттуриец занимался разными нелегальными заказами, но подобная деятельность в его глазах являлась пробитием дна, падением, ниже которого находилось, разве что осознанное надругательство над невинными детёнышами или убийство беременных самок. — К'жит, во что я превратился? — шепнул себе наёмник, умывая лицо в уборной. Перед глазами стояли лица всех тех юношей и девушек, которых он принёс в жертву Алому Шеклу. Презрение к себе накрывало его словно свинцовая мантия, истекающая разъедающей нутро кислотой. Прежде Хинрок всякий раз старался успокоить себя, что он не более, чем инструмент. Если не он, то заказ выполнит кто угодно другой. «В убийствах ответственность всегда несёт рука, а не клинок, который она держит, но живой инструмент обладает своей волей в отличие от холодного длекса!» Стараясь убежать от внутреннего конфликта, Воин отправился в бар. Заняв там место в самом дальнем углу, он обложился бутылками алкоголя среднего качества, принявшись опустошать их одну за другой, лишь изредка закусывая мясом. Сегодня он намеревался обезболить свою душу до полного забытья.

***

Вэ'рисс после беседы с Палачом вела себя более осмотрительно, стараясь не упустить выгоды. Если оплату ей привезёт Биттмунд, то можно будет раскрутить и его, постепенно повышая свою цену в сфере разведки. Воины «Чёрного Зверя» принадлежали Потаклинду, а Зверь – лучший наниматель из всех возможных. Каждая вольная Хищница знала, что под его защитой живётся вольготней всего. Преследуемый манией контроля, Волве прикарманивал многих разведчиц, используя их для наблюдения за сделками чёрного рынка, распускания сплетен, охоты за предателями. Их сновидения – глаза и уши Пожирателя. Владыка был окончательной, высшей целью для Вэ'рисс. Кто, как не его приближённые Воины выведут её к нему в руки? Но это было не так просто. Следовало набить себе цену и опыт. Отойдя от дум, самка принялась за дело: её ждал ещё один рабочий день в качестве кин’тар. Выйдя в зал бара «Верхние Чертоги», она заприметила знакомого наёмника. Впрочем, почти каждого завсегдатая «Клуба Шести Королей» Хищница знала в лицо. — Хинрок, что-то ты приуныл сегодня, я смотрю? — ласковым тоном прорычала аттурийка, присаживаясь рядом. — Задание провалил? — она обратила внимание на опустевшие сосуды. — Может быть, ещё закуски принести? Хороший наёмник — здоровый наёмник. Желудок себе посадишь. Воин поднял мутный взгляд на самку и повернулся к ней, локтем задев одну из пустых бутылок — сосуд завалился на бок, прокатился по столу, со звоном сбил две другие бутылки и вся посуда упала на пол. Специальный прочный материал не разбился, поэтому наёмник не обратил внимания на свою неуклюжесть, никак не отреагировав. — Малышка Вэ'рисс, ты тут, как тут. И, как всегда, со всей заботой к несчастным душам. Боюсь, сегодня я вряд ли смогу оплатить твою доброту. Сейчас я просаживаю средства на терапию имени Сильнейшего Насид-Меама, так что можешь принести мне ещё одну бутылку, даже с закуской, так и быть, — Хинрок красноречиво заполировал свои слова ещё одним глотком спиртного. Хищница защёлкала, едва заметно пошевелив мандибулами. Она ласково отодвинула последний сосуд с вытянутым горлышком. — Подожди, я принесу закуску, тогда и будешь пить дальше. — Аттурийка ненадолго отлучилась и вернулась с закуской, стаканами, а также более лёгким спиртным. — Что случилось с таким бравым Воином? Никакие поражения не приводили тебя в подобное состояние. Ты серьёзно влип? Может, поговорить с другими наёмниками и решить этот вопрос? — Влип... — Хинрок горько усмехнулся, — я влип с тех пор, крошка, когда открыл для себя азартные игры. Лучше бы бухал как Палач, в самом деле, — он взял кусочек вяленого мяса со специями и зажевал его, затем откупорил свежую бутылку и присосался к ней, сделав солидный глоток. Вэ'рисс закатила глаза: — Пайя, что ты заладил: Палач, да Палач. Насид-Меама уже давно на атоллах не видать. Кто знает, чем он там в Гильдии занимается, у Потаклинда и Короля Теней под боком? Вряд ли они ему позволят дебоширить, как в былые времена. А вот ты, мой друг, нуждаешься в тёплой компании, — Жгучая Мята невзначай погладила наёмника по вулурам. — Много проиграл на этот раз? Разведчица аккуратно положила кусочек мяса в его пасть, призывая закусывать. Воин зажевал закуску и стал ещё мрачнее. — Я... отработал свои долги. Впервые за последние несколько си'нтров я никому ничего не должен. Казалось бы, такая новость должна радовать, как ни одна другая. Но по неясной для самки причине, наёмник будто бы стыдился этого. Вэ'рисс улыбнулась и разлила выпивку по специальным стаканам с вытянутым носиком. — Что ж, это прекрасная новость, за которую нужно и можно выпить. Ты столько лет шёл к этому моменту, не вздумай всё проебать в какой-нибудь очередной рулетке, — она залпом выпила огненного пойла и закусила вяленым мясом. — Почему же ты грустишь, когда у тебя такой праздник? — Эти долги обошлись мне слишком дорого. Оплачены они... — Хинрок запнулся, словно давясь своими словами. Он покачал головой, горько защелкав, и выпил ещё. — Я выплачивал долги Глориару. Его заказы не каждый наёмник возьмёт, сама знаешь. Мы, наёмники, часто идём на сделки с совестью, но чаще всего у всех есть какие-то принципы. Существует черта. Я свою черту все-таки пересёк, работая на него и сейчас чувствую себя не лучше какого-нибудь ублюдочного теневика. «Так-так. Что же ему поручил выполнить этот старый развратник?» Она сделала максимально участливое и жалостливое лицо, приправив это тонким скулежом: — Что же произошло? Чем этот мерзкий теневик нагрузил такого бывалого наёмника? Он уже совсем ошалел! Когда-нибудь Главы устанут делить с ним зоны влияния и покончат с этим! Чем он обидел моего Хинрока? — самка нежно погладила наёмника по перепонке. — Крошка, ты же понимаешь, что я не могу разглашать эту информацию. Но ты ведь умная девочка и знаешь о славе Глориара. Пораскинь мозгами, детка, — прорычал Воин, постучав когтем по лбу самки, — и сообразишь, какую такую мерзкую работу своим должникам может поручать Алый. — Он вновь залпом осушил стакан и тяжело вздохнул: — Я сначала старался на это смотреть, как просто на обычную работу. Чем это бесчестнее, чем любое другое грязное поручение алчных заказчиков? Но одно дело убить какого-нибудь ублюдка, по которому и так плачет клинок Арбитра, или выкрасть какую-нибудь дорогостоящую безделушку, и совсем другое... сломать жизнь кому-то, кто явно способен стать в этом прогнившем мире кем-то более достойным, чем я. «Сломать жизнь? Он явно говорит о молодчике!» — О, так Глориар тебе поручил очередного мальца притащить? Ты же и раньше этим занимался, — она махнула ладонью, делая вид, что новость её совсем не удивила. — Я-то думала, ты кого-то особенного изловил, мм, не знаю, кир’дэ спиздил у Элдера какого. Не понимаю, почему ты так реагируешь на свои обычные заказы. И чего печёшься о мальцах? Мел’кор научил? — она улыбнулась и подлила ему ещё спиртного. Хинрок разочарованно покачал головой. Он не рассчитывал на понимание самки, но огненное пойло вынудило его слегка развязать язык. — В каком-то смысле можно и так сказать. Кир'дэ Элдера... — наёмник хмыкнул, — Мел'кор не учил, но я понимаю его взгляды и уважаю. В отличие от меня он умудряется сохранять себя и верность своим принципам. Ему по жизни пришлось куда тяжелее моего. Нам с тобой вообще ни на йоту не представить, какого ему приходится, но даже в таких условиях он не позволил этому гребаному порочному миру себя сломать. Не мудрено, что тот малыш так хотел к нему в ученики. Хрена с два другого такого учителя отыщешь, — проболтался пьяный наёмник. Она повернулась к Воину и, улыбнувшись, коварно долила ещё яда зелёного змея. — Хинрок, — Жгучая Мята сжала его руку. — Твои нервы совсем расшатались. Ты ведь помнишь, как заканчивают наёмники с потерянным зазином? Твои твёрдые основы становятся подобны глине… Тебе нужно покинуть «Тар’туа». Здесь может быть слишком опасно. Мутный взгляд Хинрока пронзил самку, словно прицел плазмомёта. Из-за пьяного состояния ему тяжело было поддерживать телепатический мост, но кое-как он ответил Хищнице: — С чего вдруг такая особенная забота, Вэ'рисс? — Скажем так, сладкий, ты мне симпатичен, — она погладила его по ноге и застрекотала. — Мне пора. Надеюсь, ещё увидимся сегодня. И… закусывай, — она кивнула на пищу. Аттурийка встала из-за стола и удалилась в жилой сектор. Самка затаилась, выжидая, когда Хинрок протрезвеет и осознает, что наговорил лишнего. Ему придётся покинуть «Тар'туа». Пошатнувшийся зазин и болтовня о деталях задания жёстко карались в клубе, а если вести о сливе данных дойдут до заказчика... беды не миновать.

***

Насид-Меам нёс службу Мессиру, тренируя его Рол-дуинов и параллельно выискивая новые подходящие кандидатуры на должность ушедших. Нагрузка росла, ведь Ветерану так же следовало уделять время Палачонку, чтобы обучить его охоте на ксеноморфов. Сильно подустав за последний оборот, он, наконец, погрузился в сферу сновидений. Здесь так же был необработанный улей дел: разведчики докладывали об активности бунтавщиков и теневиков Старой Гильдии. Вне базы нарастала активность, с последствиями которой в скором времени придётся столкнуться всем союзникам Потаклинда. Палач перемещался из зоны в зону, стараясь избегать изматывающих поединков. В какой-то момент он ощутил колебание одной из нитей сновидений, той, что за последние время стала иметь особенно приоритетное значение в свете последних событий. Это был зов Вэ'рисс, причём довольно настойчивый. Похоже, что разведчице удалось что-то обнаружить, и она спешила доложить об этом своему нанимателю. Бич сложил руки крестом на груди, закрыл глаза и начал перемещение. Вокруг него менялись декорации, рассыпаясь и расплываясь, пока он, наконец, не ощутил себя в сновидении разведчицы. Открыв синие холодные глаза, Охотник принял более расслабленную позу. — Вэ'рисс, у тебя есть новости для меня?

***

Декорации сложились в маленький скромный личный отсек, в котором проживала на «Тар'туа» Вэ'рисс. Столь невзрачную коморку можно было легко принять за обитель среднестатистического Младшего из-за отсутствия кровати (вместо неё была ложбинка в полу, покрытая мягкими шкурами, не отличающимися дороговизной) и малого количества личных вещей. Разведчица ничего не копила здесь, а держала только спрятанный комплект доспехов, да немного оружия, чтобы в случае чрезвычайной ситуации можно было смыться налегке. Аттурийка сидела на буром мунфике в углу своего спального места и подкидывала в руке небольшой предмет. Не особо приглядываясь, Палач распознал небольшой птичий черепок, обвязанный чёрным кожаным шнурком с серебряной бусиной. Вероятно, это невзрачная вещица являлась личным якорем самки. — Есть, мой хороший, — проворковала Вэ'рисс. — Похоже, что твой драгоценный Фатор сейчас здесь, на «Тар'туа». — Откуда такая уверенность? — Бич подошёл к самке и устроился рядышком. — Есть какие-то подтверждённые данные? — Не могу сказать, что уверена на все сто процентов, но думаю, выслушав меня, ты сможешь сделать некоторые выводы, — ответила самочка, игриво проведя пальчиками по плечу яута — Помнишь наёмника по имени Хинрок? Наверняка помнишь: тот самый вечный должник, который периодически выполняет грязную работу для Глориара. Вчера в баре я была на смене и видела, как он бухал по-чёрному, будто в очередной раз проиграл целый атолл. Он был так пьян, что для меня даже не оказалось сложным его разговорить. Бедняга был совсем убит горем, однако он не угодил в долги, а напротив, закрыл их. Казалось бы, надо праздновать, — Вэ'рисс снова подкинула черепок, на этот раз повыше — тот почти долетел до потолка и устремился обратно вниз, затем, подчинившись воле хозяйки, зависнув над её ладонью. — Но он хотел забыться и явно стыдился своих деяний. Ему уже приходилось привозить молодчиков для Глориара. Хинрок говорил о том, что сломал жизнь кому-то, кто явно способен стать кем-то достойнее него. Самое примечательное здесь то, что наряду с этим похищенным молодчиком он упомянул, угадай кого, мм? Мел'кора! Он сказал: «Не мудрено, что тот малыш хотел к нему в ученики. Хрена с два другого такого учителя отыщешь». А я помню лишь одного молодчика, кто за последнее время так цеплялся к Мел'кору, — черепок упал в её ладонь, и самка тут же сжала его в кулаке. Услышав подтверждение плохих новостей, Палач помрачнел. Он сжал кулак. Помещение, в котором они находились, пошло трещинами. — Фатор… — хрипло шепнул Охотник. — Как он умудрился попасть в лапы наёмника? За ним стоит сам Гуан-Тант’ер! Похоже, репутация Сид-обринду слишком далека от ореола всевластия его могущественного орх’э.Преступники не боятся и не уважают Одам-ан’де, если позволяют себе отлавливать и продавать его учеников в качестве аша'дар! Ну, ничего. Я найду управу на этот к’житов притон! — рявкнул Палач, стукнув по стене кулаком. Декорации рассыпались осколками, чуть не завалив собеседницу. К счастью, Вэ'рисс среагировала быстро и усилием воли задержала обломки декораций, не позволив раздавить её. Она зарычала: — К'жит побрал, Палач, возьми себя в руки! Не хватало мне ещё твейеподтёки после сновиденья с тобой залечивать, — приложив ещё немного усилий, аттурийка восстановила декорации, приведя их в изначальный вид. Она тяжело вздохнула и покачала головой. — По правде говоря, это очень странный шаг со стороны Глориара. Не похоже на него. Он ведь старается всегда держаться подальше от политики, а тут дерзнул заграбастать молодчика из «Белого Зверя». Может, Глориар и его подельники лишь исполнители? Насид-Меам выдохнул, сжал и разжал кулак. — Я не знаю, что задумал этот ублюдок, но я не останусь в стороне. Вэ'рисс, к Глориару тебе лучше не приближаться — это задача для разведчиков уровня Тар’те-мора. Фатору ничего не говори, никакой лишней информации в голове молодчика быть не должно. — Он погладил самку по валарам. — Ты хорошо поработала. Я разберусь с этой ситуацией. Если узнаешь что о Мел’коре, или будет срочная информация о Фаторе — связывайся. Вэ'рисс нежно уркнула, перехватив руку Палача и игриво куснув его за ребро ладони. — Разумеется. Пока я, думаю, залягу на дно. Хинрок может спохватиться по мою душу, если он протрезвел. Он наверняка поймёт, что проболтался. Хотя, с другой стороны, не исключено, что он сам поспешит смыться. Руководство очень не любит, когда наёмники становятся говорливы, сам знаешь. Послежу тихонько за ситуацией. — Будь осторожна, — прорычал в ответ Бич, кивнув ей. – Держимся на связи.