Вино со вкусом лотоса

Первым делом, как только время пробило три часа дня, Вэй Усянь вскочил встречать сына со школы, и прям таки блистал энтузиазмом. Всё-таки сегодня был день святого Валентина, а сам он в свое время так и был все время завален валентинками, чем очень любил дразнить своего А-Чэна, что всё время получал значительно меньше и даже не удосуживался их читать. Однако вопреки его ожиданиям, А-Юань выглядел…не очень-то обрадованным. Непроизвольно он сравнил его с супругом, что выглядел примерно также угрюмо во времена, когда они учились в школе. В руке юноша сжимал слегка помятую валентинку и Вэй Ин уже не мог оставлять эту тему не поднятой. — А-Юань? Эту валентинку тебе подарили? От кого? Юноша вздрогнул, прежде, чем обратить внимание на отца, кажется он совсем замечтался, раз не заметил, что Вэй Ин стоит тут уже минут так пять. Сычжуй какое-то время мялся, прежде, чем честно ответить, — Это… Не мне подарили. Я ее для кое-кого подготовил, но боюсь мне просто не хватило смелости её вручить. Сказать, что Вэй Усянь был удивлен, ничего не сказать. Это точно дурное воспитание Цзян Чэна! Как это не хватило смелости? Взял, подошёл, всунул в руки! Чего сложного? Но несмотря на свое внутреннее возмущение, выглядел он весьма доброжелательно, уже готовый осыпать нравоучениями и историями из жизни. Сычжуй не успел и переодеться толком, как отец затащил его на кухню и заговорщицки улыбнулся. — Я жду подробности, Цзян Сычжуй. Что же за девица осмелилась покорить сердце моей любимой тефтельки? — Улыбался он до тех пор, пока в комнате не повисла абсолютная неловкая тишина и его одарили озадаченным взглядом. Он вновь попытался продолжить разговор, неуверенно протянув, — Это не девушка? Тяжело вздохнув, Юань все-таки собрался с силами ответить, — Дело не в том, что это не девушка, а в том, что я боюсь, что он ее не примет. Я уверен в нашей дружбе, но не уверен, что он чувствует то же, что и я. Вэй Усянь внимательно внимал и кивал, сопровождая это задумчивым хмыканьем, — Хорошо! Знаешь, тебе нечего бояться! Я в свое время каждый год задаривал А-Чэна валентинками, но тогда он так и не понял, что я пытался признаться ему в любви, но я не сдался! В этом нет ничего страшного! Если он откажет, ты всегда можешь попробовать ещё и ещё вплоть до согласия! — При этих словах он выглядел столько воодушевляюще, столько же и угрожающе. Что-то Сычжуй сомневается, что эта тактика верная, но не успел он вставить и слова, как Вэй Усянь начал рассказывать очередную историю своей молодости, будто бы был пятидесятилетним дедом.

——— Вэй Ин подловил Цзян Чэна при выходе из кабинета и стоило тому отойти, как он набросился сзади с объятьями. Будь это кто другой, то давно бы получил фингал под глаз, но никто, кроме Вэй Усяня на это не осмеливался, на их же счастье. Может если бы и осмелились, то получили бы второй фингал в подарок. Цзян Чэн еле-еле отцепил от себя недовольную прилипалу, уже морально готовясь к очередному хвастовству, впрочем, чутье не подвело. — Чэн-сиси, знаешь как мне много валентинок подарили! А тебе сколько? Покажешь? — Не твое это дело. — Пусть Цзян Чэн был не заинтересован ни в одном из признаний, освещать и обсуждать это — было для него слишком. Однако, Вэй Усянь даже такой ответ смог провернуть в свою пользу, как и планировал. — Хах! Я уверен, что тебе их просто не подарили, но не волнуйся, твой шисюн сделал тебе целую гору валентинок! Собственноручно! — И не соврал, но Цзян Чэну не стоит знать, что он не спал целыми сутками только из-за этого. Ваньиню оставалось лишь недовольно хмыкнуть. Он же не виноват, что в отличие от Вэй Усяня имеет совесть и не показывает валентинки другим, ну и пусть думает, что хочет. А Вэй Ин знает, что его любимому шиди надарили валентинки, сам видел своими глазами. Но разве валентинки сделанные его руками не лучше? А вот сам А-Чэн ни разу ему не дарил. С другой стороны, он никому не дарил, это отчасти радовало. Что же до мнения Цзян Чэна, ему по-настоящему льстило внимание. Именно внимание этого придурка. По этому в этот раз он решил подарить валентинку в ответ.

——— — Ох, ты бы видел, как А-Чэн был тогда смущён! Ну конечно, предо мной кто не засмущается? Ну и я великодушно ее принял! — Не успел он поставить точку в своем рассказе, как бы насмешливо перебит голосом из-за двери. — Позволь тебя немного поправить. Смущённым был как раз таки ты, когда каждый год пытался мне втюхать свои валентинки. А ещё в тот день тебя обругала матушка за попытки совратить ее сына. — А-Чэн! Ты сегодня рано… — Вэй Ин нервно и немного раздражённо засмеялся, вот надо же было ему прийти именно сейчас. Подумаешь, приврал немного. А-Юань понимающе улыбнулся и покачал головой. Неудивительно, что Вэй Ин решил не говорить всю правду, особенно зная, как он дорожит своим достоинством. Однако, благодаря словам Ваньиня, к нему пришла уверенность. Даже такой бесстыдный человек, как Вэй Усянь не мог вручить валентинку, перед этим не поволновавшись, как следует. Вскочив с места, Юань быстро обнял отцов на прощание, надеясь, что не передумает и не помрет от стыда по дороге, и, надев куртку, выбежал из дома, только тогда Цзян Чэн и опомнился. — Погоди-ка, а куда это он? — Помчался на крыльях любви к своему этому… Пресвятые небожители, я же так и не выяснил, кто ему там нравится! Вот не перебил бы ты меня…! — Получив в ответ уничтожающий взгляд, он поспешил заткнуться и перевести тему. — Кстати, ты мне и в этом году ничего не подаришь, А-Чэн? — Мужчина обнял супруга сзади, нахально кладя голову на плечо, совсем не ожидая последующего ответа. — Вообще-то, я планировал тебя сводить на свидание, поэтому и приехал раньше. Цзян Чэн развернулся, притягивая того за талию и мягко припал к его губам, ещё не зная, что Вэй Ин только и думает о том, сойдёт ли вручить себя в качестве подарка, ведь он совсем не подумал о том, что Цзян Чэн подготовился, и, совсем не замечая пришедшего Цзинь Лина, что безучастно заваривал себе чай и пялился на эту картинку с мыслями: «Праздную день расстрела Чикатило, а мог бы Вэй Усяня, какая жалость… А где А-Юань?»