Отпуск

Фейд грубо затолкала девушку в номер, сразу же оставляя сумки на полу, а её мягкую игрушку оставила в кресле. Только после этого охотница разулась и поставила сумки подле того кресла. Неон не понимала этой реакции, но все же последовала примеру агента и разулась проходя в глубь номера. Было светло, даже слишком. Улыбка сама полезла на лицо, пока Фейд зашторила окна, будто прячется от чужих глаз. Еще одно странное действие для филиппинки. Охотница отошла в ванную комнату, потихоньку разбирая сумки.       Им пришлось переодеться, ведь никто не будет ехать в отпуск в одежде находясь в полной боеготовности. Нет. Она была обычной и совершенно простой. Николь надела фиолетовую рубашку с морковкой до локтя, короткие светлые шорты, вместе с синими носочками. Фейд не любила такую открытость, но пришлось, потому что в Филиппинах довольно жарко. Пришлось обойтись серым спортивным топом, темно-зеленные брюки карго с черным ремнем. Как ни странно, девушка надела розовые носочки, что легко прятались под штанами и обувью.       Талу это всегда забавило, она забрала свою игрушку присаживаясь на край кровати. Девушка крутила перед собой осьминога, обдумывая, может ли посетить свой родной дом. Поток мыслей прерывает турчанка, что забрала игрушку, пытаясь сдержать себя и не швырнуть её подальше. Но сдерживается и откидывает на кресло, туда где он и должен был оставаться. Она не разобрала даже и половины вещей. Просто не находит точку опоры для своих мыслей и делает, то что хотелось еще давно, но возможность появляется только сейчас.       Эта власть и желание, которое сейчас находится в её руках, мыслях. Её рассудок медленно начинается заполняться темной дымкой. Турчанка и забыла, когда успела опрокинуть маленькую филиппинку на спину и закрепить её руки над головой, крепко сжимая запястья одной рукой. Второй конечностью, девушка спокойно водила по телу девчонки, вырисовывая, какие-то непонятные фигуры.       Она оттягивает этот момент до самого последнего. Никто не проронил ни слова. На двоих понимали к чему все ведет, но никто не двигает это действо назад или вперед. Почти твердо стоят на одном месте. Так казалось охотнице, пока Тала вся нервно подрагивала от нарастающего напряжения внутри неё. Как-то необычно и страшно. Ей казалось, что турчанка злится и от этого не легче.       Затмение разума прошло, но на сколько быстро? Никто из них не в силах ответить на этот вопрос. Ощущалась вечность в легких. Фейд вяло приходила в себе, всматриваясь в лицо Николь, а та в свою очередь чувствовала давление со стороны.       Охотница наваливается всем телом на Николь, мягко соприкасаясь губами к чужим. Ей приходится отстраниться с каким-то рыком. В дверь кто-то напористо стучался. Старшую это раздражало, возможно она знала кто это и не хотела, чтобы она оказалась права. Но вставать пришлось, это получилось не сразу.       Дверь открыли совсем немного, достаточно, чтобы увидеть лицо. Белокурая была причиной стуков, но она была слишком улыбчивой. Возможно она знала, что там происходила и не могла сдержаться, чтобы помешать им. Бесило. Слишком сильно.       - Там Линь и Сабина собираются пойти в один ресторанчик. Вы с нами? - Джетт усмехнулась, немного прищурившись. - Заманчивое предложение, но пожалуй откажемся...Хоть мы приехали с Вами, но все таки проведем его сами. Не беспокойтесь о нас, - "А еще нас". Это предложение надо так закончить, но будет не вежливо и слишком грубо. Продолжение осталось только в голове Охотницы. - Оу, а...да, хорошо, - Джетт внезапно засмущалась, трепала волосы на затылке, отводя взгляд. Это поведение было непонятным. Фейд обернулась и увидела Талу с растрепанными волосами. Она выглядела по ощущениям так себе. Не слишком хорошо. - Ладно это... я пойду.       Белокурая прокашлялась уходя к двум старшим. Турчанка наспех закрыла дверь разворачиваясь спиной к проходу и наблюдая за филипинкой. Она хотела подойти, но что-то останавливало.       - Прости. Я была груба и резка. - Кажется Фейд поняла от чего маленькая Тала такая взволнованная. - Мне казалось, что ты зла. А на что, не могла понять. - Неон взялась за свое преплечье, поглядывая в пол. Услышав вздох старшей, девушка вздрогнула посмотрев уже на неё. - Возможно, но только не на тебя. Невозможно злиться на это яркое солнышко. - охотница улыбнулась, протягивая руку к лицу девушки. Она гладила ее щеку, а затем обняла прижимая к себе, зарываясь пальцами в синие волосы. - Я хочу узнать, проводит ли ток, через пирсинг. - Ох, иди к черту. - Николь не поднимала головы, ее лицо было спрятано от взора турчанки, но она могла поклясться, что девчонка горела от смущения. - О, позволь мне загладить свою вину-у-у, -Охотница протянула последнее слово, заливаясь хохотом, пытаясь поцеловать её в лицо, но девушка укорачивалась, пряталась и не давалась. В конце концов старшая победила. Держала подбородок синеволосой, слегка сжимая пальцами, властно целуя в уста. Младшая больше не сопротивлялась, придерживаясь за талию турчанки. Ток проходился по пирсингу, немного покалывая на нижней губе.       Отстранившись, турчанка чувствовала сильное покалывание. Подарив еще один, краткий поцелуй она отпустила подбородок отходя на пару сантиметров. Они обе взглянули на кровать. У каждого в голове прошли совершенно разные мысли. Но только они отличались от начального истока.       Быстрая, как молния девчонка уже сидела на краю кровати, похлопывая ладошкой рядом с собой. Фейд только улыбнулась ей проходя к месту, садится и теряется в мыслях, когда над ней повисла синеволосая, самодовольно улыбаясь. Потому что смогла перехитрить старшую.       Тала искрила энергией, нужно быть осторожнее, неверное движение или сильные эмоции, как все зальет её энергией. Вряд ли от неё, что-то останется в таком случае. Что-то прохладное прошлось по спине младшей от чего она вздрогнула. Тьма Фейд тоже не отставала от филиппинки. Они были в этом схожи. Выбрасывали вокруг себя нечто необычное. Как свет и тьма. Только, если обычно между этими сторонами была вражда и борьба, то у этих двух всё было наоборот.       Хазал уложила свои руки на икры синеволосой, чувствуя, как разливается энергия по её телу. Каждое движение отдавало легким страхом, волнением. Потому что младшая вздрагивала от рук, она уже не была уверена в том, чтобы самой продолжить начатое турчанкой. Но всё  также уверенно нависала над ней, целуя в губы, оттягивая момент еще подольше.       Фейд медленно поднимала руки выше, проходясь пальцами еле ощутимо. Это заставляло кожу покрыться мурашками, а дыхание сбиваться. Турчанка слегка улыбалась на эти отклики тела Николь. Такие предсказуемые и приятные. Она запомнила каждую реакцию её тела, помнит каждый кусочек тела и не желает забывать. Когда руки оказались высоко на бедрах, то старшая сжала плоть. Услышав тихий выдох, та ухмыльнулась, поглаживая второй рукой, и другое бедро. Тала уже сдалась, утыкаясь в шею турчанки, прямо в шрам, что так странно походил на чью-то руку.       Стоило поднять ладони выше и сжать посильнее, как младшая громче выдохнула, тихо проскулив, опаляя жарким дыханием чужую шею. Фейд улыбается сама себе, поднимая руки еще выше, плавно переходя на талию, пытаясь приподнять рубашку, которая была заправлена в шорты. Ей не хотелось убирать руки от теплого тела, но пришлось, чтобы расстегнуть элемент верхней одежды, а затем тянуть, откидывая куда-то на пол. Теперь можно вновь прильнуть руками к горячему телу, который иногда бил током. Пальцы прошлись по спине, поднимаясь по позвоночнику, находя еще один ненужный атрибут, который вскоре тоже, где-то потерялся. Турчанка довольно провела рукой по открытой коже, опуская шаловливые ручки ниже, пытаясь найти самую мягкую часть тела.       В таком положении было не очень удобно. Точнее совсем, для продолжении планов и мыслей, турачанке, пришлось поменять роли. Теперь она была сверху, открывая вид на проделанную работу. Усаживаясь поудобнее на чужих бедрах, женщина закрепила положение рук над головой, придерживая их за кисти. Оставалась свободна только одна рука, но такая же шаловливая. Ей хотелось помять эту грудку, которая то и дело вздымалась и опускалась, ведь её хозяйка слишком часто дышала, давно сбив своё дыхание. Фейд наклонилась к ней, легонько кусая за шею, помогая рукой осуществить недавнее желание. В таких делах ты желаешь уединения и покоя, но видимо перед этим все же стоило повесть табличку "Не беспокоить". Стуки в дверь заставляют вздрогнуть два тела, адреналин в крови зашалил слишком сильно. Тьма медленно уходила, пока турчанка смотрела на Николь. Так не хотелось прерывать, но нужно, иначе просто не уйдут.       Убирая руки от невинного тела и поднимаясь, турчанка недовольно стояла в дверной арке, открывая проход в номер. Спальню не было видно оттуда, поэтому Хазал даже не беспокоилась о том, что Неон кто-то увидит.