Забота

Леви переехал в квартиру, а Микаса последнюю неделю работала без выходных. В городе намечался фестиваль, так что многие женщины заказывали себе народные костюмы на пошив, поэтому азиатка уходила на работу с рассветом и возвращалась далеко заполночь. Леви вставал раньше нее, чтобы она могла поспать лишние 15 минут и не готовить себе завтрак, и всегда перед сном оставлял ужин на столе к ее приходу. И наконец, в день самого фестиваля, ее отпустили домой до начала самого празднества. Девушка радостная вернулась домой с большой сумкой. — Капитан, я уже дома! Вы здесь? — азиатка заглянула из коридора на кухню и улыбнулась, когда увидела Аккермана там, — у меня кое-что есть для вас. Леви положил газету на стол и посмотрел на девушку. — Какая загадочная у тебя улыбка. Что у тебя там? Девушка достала из сумки тёмно-синий народный костюм и вытянула его перед собой. — Ну как вам? Сама его сшила. Не хотите сегодня в фестивале поучаствовать? Мне хозяйка ателье рассказала, как он проходит. Должно быть очень интересно. Леви не горел желанием тащиться среди толпы людей, слушать громкую музыку и чьи-то вопли, к тому же на сегодняшний день у него были другие планы, но Микаса сшила для него костюм и явно хотела туда пойти. — Получилось красиво, Микаса, — Аккерман встал со стула и взял костюм, — но я хотел позвать тебя сегодня на свидание. Скажи, как мне быть? — видя, как щеки девушки чуть порозовели, он продолжил, — думаю, одно другому не помешает, верно? Азиатка кивнула и прижала к себе еще не опустевшую сумку, попятившись к ванной комнате. — Дайте мне минут 40… Может быть 50 Леви был готов ждать хоть весь вечер, ведь то, что он увидел, того стоило. Девушка вышла в персиково-белом костюме, что подчеркивал ее изящную талию. Волосы она собрала, видимо, тоже в какую-то традиционную прическу, открыв вид на тонкую шею. Посмотрев на Леви, который не совсем правильно надел костюм, но смотрел на нее с едва скрываемым благоговением, она тихо прыснула от смеха, подошла к нему и принялась поправлять костюм. — Тоже хорошо выглядишь, Аккерман, — бросил Леви, сам довольно приподняв губы и думая о том, как девушка прекрасна. — Спасибо, капитан. Это самая высокая похвала от вас, — девушка выпрямилась и посмотрела в окно, — народ уже собирается. Можно идти. Они влились в радостную толпу, и хоть Леви не был близок такой формат праздников, ему было достаточно видеть заинтересованное и восхищенное лицо Микасы, чтобы понять: оно того стоит. Он взял девушку за руку, и, не дожидаясь ее реакции, сказал: — Чтобы не теряться. В чем суть этого праздника? Девушка наклонилась к бывшему капитану, чтобы было лучше слышно: — Так люди благодарят богов за щедрый урожай. На площади будут палатки с национальной едой, напитками и сувенирами. А в конце должны запустить… как его… ну в общем, вы увидите, — Микаса увидела какую-то палатку и потащила Леви за собой, — давайте посмотрим, что там! Это была палатка с едой, где продавали фрукты и ягоды в стекле. Они взяли себе по клубнике, и азиатка снова утянула его куда-то. Они зашли в гадальную палатку, где узнали, что Леви суждено прожить еще как минимум 50 лет, а первенцем Микасы будет девочка. Девушка ходила от палатки к палатке, не думая останавливаться, то и дело с кем-то сталкиваясь, находила что-то интересное и необычное, улыбаясь и дергая мужчину за рукав. Она немного походила на ребенка, и Аккерману просто нравилось за ней наблюдать. Он был готов просто часами ходить за ней, пока она показывает эмоции восхищения и любопытства. Когда оставалось совсем немного до полуночи, они взяли небольшую бутылку саке со стаканчиками и сели на холме у дерева, попивая крепкий напиток в ожидании фейерверка. — Почти как ярмарки у нас, только немного спокойнее и танцев поменьше, — девушка притянула к себе ноги и обняла их, направив взгляд на звездное небо. — Надеюсь, тебе понравилось. Ты не замерзла? — Саке согревает, — сказала Микаса, чуть приподняв уголки губ, и посмотрела на бывшего сослуживца, — а вам понравилось, капитан? — Я видел на твоем лице детский восторг, а большего мне и не надо было. И давай договоримся, что ты наконец перестанешь называть меня капитаном. Можно просто Леви, и будет просто замечательно, если ты перейдешь на «ты». — Хорошо, — девушка кивнула, — но я могу забывать, так что поправляйте меня, если что. Леви смотрел на нее. На профиль ее лица, разрез глаз, изящную шею, широкие худые плечи, чуть выглядывающие из-под одежды ключицы и обратно. Может, дело в том, что она метиска, или правда в ее характере, но ни одна азиатка не казалась ему столь же красивой как она. Ее серые глаза могли успокаивать, а могли метать молнии словно грозовые облака. Длинные пальцы то нежно поглаживали, то требовательно сжимали. В этом абсолютно женском костюме она не была той Микасой Аккерман, которую он видел на поле боя. Она даже не была той, что ела в столовой штаба, хоть тогда и носила юбку. Он знал, какой сильной и ядовитой могла она быть, и, может, от этого ему еще больше нравилось, какой милой и хрупкой она была сейчас. Из мыслей его вытянули звуки взрывов, а потом раскаты огней в небе. — Капитан, это фейерверки! — с восхищением сказала Микаса и показала на небо. Глаза расширились от удивления, на чуть приоткрытых губах замерла улыбка. И пусть фейерверк действительно был красивым, он смог привлечь взгляд Леви лишь на пару секунд, всё остальное время наблюдавшего за эмоциями радости девушки. Они встретились взглядами, и азиатка впервые увидела такой нежный взгляд и нескрываемую улыбку Леви Аккермана.

***

Когда они вернулись домой, Микаса заметила письмо в почтовом ящике. Зайдя в квартиру, она прочитала имя отправителя, и подняла брови от изумления. — Капитан, Мелани Линч прислала вам письмо. — Во-первых, не капитан, а Леви. Во-вторых, не вам, а тебе. В-третьих, — Леви забрал у Микасы письмо и посмотрел на него, — как-то безразлично, — мужчина зашел на кухню и бросил письмо в мусорку. — Леви! — Микаса подбежала к Аккерману и достала письмо из ведра, — неужели тебе неинтересно? — Совершенно нет. Что бы она ни написала, я не хочу это читать. И не хочу, чтобы читала ты. Верни письмо. Микаса приподняла уголки губ и попятилась назад. — Отберете? — Микаса побежала в свою комнату, и хоть Леви не был таким шустрым с протезом, он срезал путь и у входа в спальню поймал ее за подол наряда, выхватив письмо, и забежал в спальню, задрав руку с письмом. — Отберешь? — и хоть в его случае задирать руку было совершенно бессмысленно, он ловко уворачивался от выпадов Микасы и перемещал письмо между своими руками. Азиатка навалилась на мужчину всем телом, и пока плохо держащий равновесие из-за протеза Аккерман упал на кровать, одной рукой прижимая девушку за талию к себе, а вторую, с письмом, вытянув над головой. Сейчас, кажется, ничего не могло смутить девушку. Несмотря на своё положение, она потянулась за письмом, накрыв грудью лицо бывшего капитана. И если бы он мог выбрать смерть, он предпочел именно такую. Неожиданно Микаса почувствовала, как рука Леви провела по ее голени, которая расположилась сбоку от его бедра. Он отпустил письмо, улетевшее потом под кровать, и второй рукой нырнул под одеяние, погладив девушку по бедру. Смутившись, она наткнулась на абсолютно спокойный взгляд Леви, в котором считалось лишь желание. От этого почему-то и ей стало спокойнее. Он снял заколки, державшие ее прическу, и густые черные волосы волнами спали с ее плеч. Аккерман завел их за ухо, взял узкое лицо в ладони и погладил скулы, не прекращая смотреть девушке в глаза. Она начала отпускать напряжение и, положив руки ему на грудь и блуждая глазами по его лицу, она ждала от него первого шага. Первый поцелуй был очень мягкий, трепетный и долгий. Он целовал ее губы, поглаживая и сжимая волосы, водя руками по ее спине и бедрам. Он оторвался только для того, чтобы шепнуть ей на ухо, что она очень красивая и замечательно пахнет, и вовлёк её в более страстный поцелуй. Немного оттянув ее подбородок вниз, он позволил языку проникнуть во внутрь, в то время как руки приподняли подол костюма и сжали ягодицы, а затем, как бы извиняясь, погладили. Когда Леви уже принялся изучать ее грудь сквозь одежду, Микаса только задумалась, что и ей пора бы что-то сделать. Она разорвала жаркий поцелуй и приблизилась к уху мужчины, мягко поцеловав его. — Леви… Это твой пистолет в меня упёрся? — девушка лизнула его ухо и прикусила, — научишь стрелять? Аккерман ответил хриплым мычанием и, разобравшись с поясом на костюме, распахнул его, открыв своему взору стройное и подтянутое тело девушки в нежно-голубом кружевном белье. — Микаса, а ты предусмотрительнее, чем я думал, — Леви откинул наряд в сторону и принялся целовать шею девушки, оставляя укусы и небольшие засосы, пока руки мяли грудь и потирали через ткань возбужденные соски. Азиатка отвечала на ласки тихими стонами, и, когда прогнулась в спине, получила щедрый шлепок по заднице. Мужчина избавился от лифчика и играл с твердыми сосками языком, губами, и даже зубами, на что получал одобрительные всхлипы. Руки изучали ребра, спину, шею, внутреннюю часть бёдер, абсолютно игнорируя намокшие трусики, что заводило только сильнее. Азиатка, не в силах больше терпеть, начала тереться промежностью об эрегированный член мужчины. Но это продолжалось недолго. Леви скинул девушку на кровать, поднялся на ноги и сбросил с себя одежду. Лунный свет играл с мышцами на его торсе и руках, и Микаса прикусила губу, в ожидании ощутить это тело. На себе. В себе. Когда он смотрел на нее так сверху вниз, внутри у нее всё сжималось от ощущения его власти над ней. Было все равно, пусть делает с ней всё, что хочет, это карт-бланш, полное доверие. Аккерман взял азиатку за бедра и притянул к краю кровати, сам опустившись на колени между ее раздвинутыми ногами. Он гладил внутреннюю часть бедер, целовал и покусывал живот, пока она сама не начала просить. — Леви, пожалуйста… Я уже не могу, возьми меня, — она отвернула голову в сторону, залившись краской то ли от собственных слов, то ли от того, что объект ее вожделения только что лишил ее последнего элемента одежды и широко раздвинул ее ноги — Микаса… — мужчина закинул ее ноги себе на плечи и целовал внутреннюю часть бедер, опаляя горячим дыханием ее промежность, — у тебя изумительное тело. Я хочу тебя целиком и надолго, — наконец его рот приступил к более полезным вещам, и Микаса издала протяжный стон, когда язык коснулся клитора. Он, причмокивая, собрал им всю смазку, и принялся дразнить девушку, посасывая и полизывая самое чувствительное место. Она хватала его волосы, водила холодными ступнями по горячей спине, шептала его имя, и когда он понял, что достаточно поиздевался над ней, плавно ввел в нее один палец, а затем и второй, и, найдя подходящий ритм, начал ласкать ее ими изнутри и языком снаружи. Микаса не была опытна, но в руках взрослого мужчины быстро получила долгожданное удовольствие. Она выгнулась в спине, ноги на плечах Леви задрожали, пальцы беспощадно впились в его волосы, а губы непрерывно выпаливали его имя, пока тело не обмякло. Аккерман навис над девушкой и облизнулся, смотря на нее взглядом голодного хищника. — У меня для тебя плохие новости, Аккерман. Я вряд ли кончу так же быстро, — Леви заглушил все протесты девушки поцелуем, направляя головку члена к входу во влагалище. Он медленно проник в девушку не до конца, поймав губами ее стон, а потом вышел, услышав недовольное мычание. Разорвав поцелуй, он вошел во всю длину, и азиатка крепко сжала его плечи, промычав сквозь зубы. Он двигался медленно, давая привыкнуть к ощущениям, а после закинул ноги девушки себе на правое плечо и начал ускоряться, периодически шлепая её левое бедро, пока та сжимала руками покрывало и заполняла комнату стонами, вперемешку со звуками шлепков. Вскоре он понял, что ее стоны недостаточно громкие. Он вновь раздвинул ее ноги, уперся локтями по обе стороны от ее головы и начал делать волнообразные грубые толчки тазом. Девушка откинула голову назад, обхватила тело любовника руками и ногами и застонала громче. — Ах… Леви… Леви, если ты так продолжишь, то я скоро снова… — Знаю, Микаса. Именно поэтому я так и делаю, — мужчина поцеловал девушку в висок и начал ласкать одну ее грудь рукой, то сжимая сосок, то поглаживая его ладонью. Толчки стали ритмичнее и резче, и вскоре девушку накрыла вторая волна оргазма, заставляя тело обмякнуть. Она тяжело дышала и смотрела на Леви мутным взглядом, хотела что-то сказать, но не могла собрать мысли в кучу. — Хочешь остановиться или продолжим? — Аккерман заправил волосы девушке за ухо и поцеловал ее в лоб. — Если я еще раз кончу, то не смогу завтра встать. Но ты еще не кончил и мне это не нравится, — девушка подалась назад, прикусив губу, чтобы член Леви вышел из нее, и повалила мужчину на кровать. Она села сбоку от него и наклонилась к паху, отклянчив зад, — но я никогда этого не делала, направляй меня, — девушка взяла член в руку и облизала его по всей длине, поцеловав головку. Одной рукой она начала дрочить, а ртом насаживаться на него в такт. Наконец-то Леви перестал заглушать стоны сквозь стиснутые зубы. Он шептал ее имя, говорил, какая она красивая, попутно придерживая ее волосы в пучке на затылке и шлепая по заду, или играя с соском ближайшей груди. Микаса то медленно сосала головку, создавая вакуум во рту, то быстро насаживалась на член, стараясь расслабить глотку и взять его как можно глубже. Когда дыхание бывшего капитана стало сбивчивым, она поймала этот темп, и через пару минут рот наполнился спермой. Она выпрямилась и проглотила жидкость, жадно ловя воздух и вытирая рот. — Челюсть свело… Переведя дыхание, Леви посмотрел на Микасу, притянул к себе за локоть и прижал к груди, поглаживая ее волосы и целуя лоб. — Я был не прав, Аккерман. Ты вполне можешь стать миссис Аккерман Девушка утопила улыбку в груди мужчины и слабо кивнула: — Если что, я запомнила. — Погоди немного, — Леви встал с кровати и взял свой костюм. Он достал из кармана украшение для волос, которое прикупил, пока Микаса выбирала между клубничным и банановым мороженым. Он сел на край кровати, приподнял туловище девушки на подушки и аккуратно засунул заколку в виде гребня с красными висящими цветками ей в волосы, — вроде кандзиси… или кандзаси. В общем, как-то так называется. Надеюсь, тебе понравится. Азиатка удивленно посмотрела на Леви, а потом на своё отражение в зеркале. Красивая… — Леви… — Микаса снова посмотрела на мужчину и немного нахмурилась, — если ты сейчас так делаешь мне предложение, то я не могу согласиться, понимаешь? Леви приподнял уголки губ и убрал волосы Микасе за ухо с другой от заколки стороны. — Не беспокойся, когда я буду делать тебе предложение, я постараюсь сделать это более романтично.