Домохозяйка

— Нет, — покачал головой Сынмин, — убавь огонь, ты не видишь, что масло брызгает в разные стороны. Зачем ты вообще столько его на сковороду налила? Чонин пререкаться не стал. Кто бы мог подумать, что приготовить ужин будет так тяжело. Задача была примитивной: пожарить курочку и запечь овощи. Но нет же! На Чонина обрушился град бесценных советов. …слишком крупно режешь… …слишком мелко… … почисть две луковицы… …я должен это сам делать по-твоему… … плохо помыла… помой с мылом(это про баклажан!).. … не так положила… поставила тоже не так… … духовку разогрей сильнее.. Зачем же настолько??.. … ну и зачем ты порезала две луковицы, если тут достаточно одной… … зачем тебе терка? Используй комбайн... Ты испачкала целый комбайн ради морковки? Потерпела бы на терке… Все, что Чонин делал, исправлялось или корректировалось. Без особого повода. Сам Сынмин вальяжно развалился на кресле и бухтел под руку. Чонин надеялся, что это такая извращенная проверка на прочность, потому что каждый день такое шоу он не переживет. Чонин в целом болезненно относился к критике, а тут человек, который говорит исключительно оскорблениями. — Овощи в духовке скоро сгорят, проверь. — Господин Ким, мы их поставили пятнадцать минут назад, — низко прошипел Чонин (естественно не со злости… это все аллергия!). — Думаешь, я ошибаюсь? Мне самому открыть духовку и посмотреть? Скрипя зубами, Чонин пошел проверять свежие угли (по-версии Сынмина). Если что и могло сгореть, так это курица, которая по чудо-совету шефа жарилась на максимальном огне. Сквозь окошко духовки Чонин осуждающе посмотрел на баклажаны, будь они прокляты, суки, которые даже не подрумянились, он уже собирался спасать крылья, но у Сынмина были другие планы. — Открой духовку и потыкай, они уже должны быть мягкими, — настоял диванный эксперт. Чонин, понимая, что быстрее будет не спорить, потянулся к ручке духовки… — Руки прочь! Ты что творишь? Чонни, ты тут еще и дня и не живешь, а уже все пачкаешь. Самой же убираться придется. У тебя пальцы в курице! Помой их. Чонин, игнорируя новую порцию раздражающих наставлений, пошел к плите, чтобы сбавить огонь. Он даже успел перевернуть часть курицы, прежде чем та приобрела черный цвет. — Ты убавила мощность плиты. Зачем? Хочешь ужин подать на завтрак? Я состарюсь, пока курица перестанет быть сырой. — Она сейчас сгорит, — дерганым тоном объяснил Чонин. Из-за попыток скрыть свой настоящий голос, он каждый раз звучал сомнительно. — Как и мои овощи. Может тебе помочь? — слишком сладко спросил Сынмин. Если бы Чонин не проторчал в одной комнате с этим сатаной уже час, то точно бы согласился. Но он уже просек правила этой игры. Сказать да — это как подписаться под «я согласен покинуть жилплощадь прямо сейчас». — Отдыхайте, господин Ким, вы, наверное, устали, — в тон Сынмину ответил Чонин. Голос вышел излишне манерным и слащавым. Готовил бы десерт, можно было не сахарить. Кстати, в чудесном склепе все сладкое было под строгим запретом. Никаких шоколадок! Это чтобы ни у кого не осталось ни капли серотонина! Сполоснув руки, Чонин, пользуясь случаем, убрал прилипшие к лицу наэлектризованные волосы, которые раздражали похлеще Сынмина. Кожа головы под париком вспотела и чесалась. — Я надеюсь, ни один из твоих волос не попадёт в еду, — не мог не прокомментировать Сынмин. А Чонин-то как надеялся. Может ну его? Этот парик? Чонин, вооружившись прихватками, полез открывать духовку. Дверца не хотела открываться, что ввело Чонина в ступор, до этого он имел дело только с духовкой из общежития. Там проблема была в другом. Обычно дверца не хотела закрываться, приходилось подпирать ее стулом. — Боже… — протянул Сынмин, лениво плывя на помощь, — овощи, которые ты тушишь, умнее тебя. Ненавязчивое сравнение с овощами? Мило. Чонин подавил желание закатить глаза. Блокировка дверцы легко поддалась. Сынмин внимательно посмотрел на овощи. Чонин издевательски потыкал кончиком ножа совершенно сырой баклажан. — Смотрите. Совсем не подгорело, — нотка сарказма все-таки просочилась сквозь любезность. — Еще не готово, — заявил Сынмин, не теряя невозмутимости. Да ладно!? — субтитрами отразилось на лице Чонина. — Они настолько сырые, что можно сломать зубы, — просипел Ян. Сынмин приподнял брови и наклонил голову (указывая в сторону кладбища, как мимоходом подумал Чонин). — Ничего с твоими зубами не случится, говорю тебе как стоматолог. Попробуешь? Грызть сырой баклажан? Спасибо, вот этого точно не надо. — Значит пилите людям не только мозги, но и зубы? — огрызнулся Чонин. Сынмин заулыбался так, будто получил самый желанный подарок на день рождения. (Психопат чертов). — Я ортодонт, — сообщил молодой хозяин двушки. — А у тебя уже горит курица. Зачем ты включила конфорку на полную мощность? Чонин очень хотел послать Сынмина. Но приличные тихие соседки никого не кроют матом. В особенности те, которые не хотят ночевать на улице. Зачем включил… зачем включил!?.. один гандон посоветовал. Чонин поспешил спасать курицу. — Чонни, может сваришь мне шот эспрессо? Не возникая лишний раз, Чонин опустил на плиту турку. Кофе на ночь вредно, поэтому Чонин нальет двойной! Для господина Кима не жалко.

🪦🪦🪦

Ну это было сверхнаивно. Глупость — полагать, что не будет подвоха. Чонин обессилено свалился на кровать. Он чувствовал себя выжатым до корки, как то несчастное цитрусовое, из которого была сделана коридорная вонючка. Самый сложный ужин в жизни Чонина был позади, но цель была достигнута. Господин Ким сказал, где можно взять постельное белье и полотенце. Эта информация была вместо «Поздравляю, ты принята», но говорить что-то приятное было не в правилах Сынмина. Чонин лениво разблокировал телефон, там все еще было открыто объявление «Ищу соседку по кладбищу». Дата публикации: 3 года назад. СКОЛЬКО!? Это Сынмин так давно ищет ту единственную, которая сможет терпеть мерзкий характер? Интересно, как много людей жили в этой комнате до Чонина? А кладбище напротив было до того, как Сынмин приехал? Может раньше там был парк? Для поднятия морального духа Чонин вспомнил комнату в общежитии. Если сравнивать, то жаловаться — преступление. А Сынмин… ну… До этого у него по соседству было три придурка, теперь один моральный урод. Чонин, можно сказать в плюсе. А еще завтра предвиделись три скучные теоретические пары, по которым спросят только в конце семестра. Соответственно, можно было ничего не учить. Не утруждая себя поднятием собственной тушки с мягкого матраса, Чонин лениво выковыривал невидимки из парика. Тот, хоть и держался на резинке, вызывал желание дополнительно присобачить его чем-нибудь. Праздник жизни продолжался. Чонин пальцами одной ноги пытался стянуть гетр с другой. Получалось скверно, чертова юбка задиралась и мешала смотреть на голени. Дверь в комнату распахнулась. Едва ручка дернулась, Чонин успел опустить задравшуюся юбку и накинуть капюшон. — Не смейте вламываться в мою комнату!!! — визг возмущенной девицы вышел великолепно. Сынмин, казалось, такого эффекта и добивался. — Чонни, ты запретишь мне? — А вы хотите застать меня голой? Вы вроде против домогательств, — напомнил Чонин. Сынмин нахмурился. — Больно надо. Кстати, на двери есть замок. Используй и его, и мозги. А ещё купи себе какие-нибудь таблетки от аллергии. Голос жуткий. Чонин сделал себе пометку не говорить больше трех слов за раз. Издеваться над тоном было тяжеловато. Сынмин тем временем выразительно посмотрел на внушительную охапку черной ткани в руках. — Постирай рубашки, погладь и повесь в мой шкаф. Сынмин демонстративно разжал руки, черные рубашки кучей тряпок свалились на пол. Штук семь не меньше. Чонин проследил глазами за ними. Что за? — Почему рубашки все еще на полу? — с усмешкой спросил Сынмин. А надо было ураганчиком метнуться и сразу закинуть их в стиралку? Это уже перебор. Чонин тоже хотел прощупать границы дозволенного. — Гравитация? — предположил Чонин, сдувая надоедливую челку, но все же поднялся с кровати. Движения выглядели медленными и ленивыми, но истинная причина нерастопности Чонина — юбка, которая так и норовила задраться, и, конечно, парик, который держался на голове разве что молитвами. Он подошел вплотную к Сынмину и мягко подтолкнул к двери. — А ты девушка с характером? — ехидно поинтересовался он, отодвигая пряди челки, рассматривая ссадину на лбу. — С кем подралась? Чонин отшатнулся как от огня. Не хватало еще, чтобы Сынмин разглядел парик. — Да один гений в мою комнату без разрешения зашел, — прошептал Чонин, судрожно поправляя волосы. Сынмин усмехнулся и вразвалочку вышел из комнаты, не удосужившись закрыть дверь. Чонин заперся на замок и стянул парик. Что он творит!? Сумасшедший день.

🪦🪦🪦

Жизнь внезапно прекратила плеваться ядом в Чонина. Утро прошло удивительно тихо. А то! Чонин сбежал прежде, чем Сынмин открыл глаза. Даже успел вывесить на сушилку все черные рубашки, которые простирались за ночь. Три пары прошли именно так нудно, как Чонин себе и представлял, но без сюрпризов. Даже решилась проблема с гопотой, которая прессовала его днем ранее. Каким-то образом нашли того, кто на самом деле позвонил в полицию. Это оказалась девушка с верхнего этажа. А там расправы не вышло: ее поддержало все женское население общаги и те, кто был поадекватнее. Чонин даже подумал, что решение переехать из общаги было слишком поспешным, потом Ян опомнился и решил, что все к лучшему. Дом встретил Чонина полумраком и тишиной. Как же это было непривычно — вернуться в покой. Чонин даже оценил серый дизайн квартиры. Несколько дней, и он точно привыкнет. Да что там! Ему уже все нравится. Разве что… апельсиновую дрянь он бы вышвырнул, Чонин ненавидел резкие запахи. — Господин Ким? Вы дома? Ответа не последовало. Чонин решил, что Сынмин уехал на работу. Вчера, за ужином, ортодонт мельком обмолвился, что ведет прием в нескольких стоматологиях по достаточно путаному графику или по записи. В какие-то дни он принимал в первой половине дня, в иные — во второй. А иногда работал с девяти до девяти. Может поэтому и ненавидел людей так сильно? Или на стоматологов не учат тех, в ком есть хоть капля человеколюбия? Не откладывая в долгий ящик, Чонин решил расправиться с рубашками. Около часа он старательно отпаривал каждую. В какой-то момент ему начало казаться, что он попал во временную петлю и сходит с ума. Сынмин — психопат чертов! Десяток черных рубашек! Безумец! И вот, наконец, Чонин подошел к непреодолимому порогу. Нет, всего лишь комната Сынмина. Только сейчас Ян осознал масштаб мстительности хозяина квартиры. Не стоило вчера грубо прогонять его из комнаты. Ловушка вышла гениальная. Чонин должен был повесить рубашки в шкаф, который находился в комнате, в которую нельзя было заходить. Шах и мат, получается. Надеясь, что господин Ким не решит вернуться с работы в эту самую секунду, Чонин просочился в хозяйскую спальню. Комната была роскошная. Большая мягкая кровать с чёрным (а каким же ещё?) постельным бельем стояла посередине. Огромное панорамное окно было закрыто плотными коричневыми шторами. Напротив него был огромный шкаф, встроенный в стену. А ещё в комнате стоял могильный холод. Видимо, местный маньяк предпочитал держать все окна открытыми, Чонин не видел так ли это, портьеры закрывали ему обзор, но он был готов поклясться, что это так. Змеюшкой Чонин прошмыгнул к шкафу. — Что ты тут делаешь? — спросил голос господина Кима. Откуда только взялся? Чонин медленно обернулся. Сынмин стоял отодвигая портьеру. Сквозь образовавшуюся щель светило солнце. Мммм. Какой прекрасный день для похорон! Чонин щурясь посмотрел внимательнее, за длинными шторами скрывалась балконная дверь. — Собираюсь повесить рубашки в шкаф. — Я вроде говорил, что нельзя заходить в мою комнату? — Но… — Чонин махнул рубашками в сторону шкафа. — И что тогда стоишь? Вешай и вали. Чонина не надо было просить дважды. Он метнулся к шкафу, а дальше начался новый виток маразма. Под насмешливым взглядом Сынмина Чонин открывал дверцы шкафа. Угадать нужную получилось только с четвёртой попытки. Ошибиться было сложно. За дверцей скрывались ещё два десятка чёрных рубашек. Психопат! Развесив все рубашки на вешалки, Чонин вытащил голову из шкафа и с громким визгом ( слово «блять» получилось замаскировать только так) отпрыгнул в сторону. Сынмин подкрался со спины и дышал и ему затылок. Господин Ким посмотрел чистые рубашки и капризно нахмурился. — Какой кондиционер ты добавляла при стирке? — Тот, на на котором написано «кондиционер». — Надо было тот, на котором «магия чёрного», — издевательски улыбаясь, просветил Сынмин. — Зачем вам два? Господин Ким не стал отвечать на этот вопрос. Вместо этого сказал: — Переделывай. Он достал все чистые рубашки и вручил их Чонину. Ему поплохело. Ответ на вопрос « зачем второй кондиционер»: чтобы была причина заставить Чонина снова постирать и погладить 10 грёбаных рубашек! Потом Сынмин похлопал Яна по плечу. Чонин бы тоже дружески похлопал господина Кима по спине. Этак, раза четыре. Лопатой. — Ты собираешься сегодня в магазин? — спросил Сынмин. — Нет, — глухо ответил Чонин. — А надо бы. — Значит собираюсь, — обречённо прошипел Чонин. — Список покупок на холодильнике. Можешь взять мою кредитку. Чонин покивал и собирался свалить. — А может съездить с тобой? — загорелся энтузиазмом Сынмин, — Подвезу тебя до гипермаркета. — Не надо! — Чонин пришел в ужас от перспективы провести в компании босса два часа. И он не сможет с ним говорить, ведь на диффузор свалить вину не выйдет. — Тогда выезжаем через 15 минут, — господин Ким игнорировал любое мнение, отличное от его собственного.