Модели для сборки

Все они вынуждены путешествовать. Ретрограды, пацифисты, зубатки и отставные офицеры без определенного рода занятий, позавчерашние гимназисты с заклеенным третьим глазом, канатоходицы и укротительницы пещерных львов. Моя же специальность — искусство показывать им дорогу сквозь дремучие заросли проводов и городских наваждений. Избыток голосов, бьющий по чувствительным ушам — вот черта города, потому его жители бывают глухи и печальны. Веря страхам — ласкам теней — горожане проливают кровь свою и других просто на всякий случай. Таково удобрение для спутанного терновника на путях людских. Прорвёмся? Или проскользнём. Снова и снова мне удавалось найти короткую дорогу… Подхвати свою пёструю ношу — залатанный рюкзак, чьи швы расползаются слепыми пустотами, или плащ-палатку. Все мы — номады на трассах, пролегающих чуть ниже звёзд. Напролом через буреломы странных обстоятельств, оставленных после бури смертоносного гнева. Едва дыхание смерти покинуло наши лёгкие, как мы кинулись целовать прохожих, чтобы возвестить им жизнь. Поздняя радуга наших шатров раскидывается поверх мыслимого, где мы ночуем, и пальцы танцовщицы снов разматывают бинты для подстреленного курьера с ослепительно-голубой сумкой — а он растирает ей ноги. Когда все спят, моё мастерство продолжается. Они шепчут во сне о своих горелых чёрных ящиках и проклятых шкатулках, а я пишу о том в свою память. Вес их груза, направление их мыслей — всё вплету в канву тропинок, в указатели на перекрёстках. Находили главную цель, и снова отправлялись в путь. Обнимали на прощанье, присылали открытки с видами на мельницы посреди шахматного поля — вновь новые места. Не будет пристанища, но если не ослабеет мой взгляд, если найдется лазейка в терновнике — будет покой.