you better take some actions

      Выходные прошли гладко для большинства работников офиса, может быть даже для большинства людей в мире, но только не для наших героев. Пока один убивал свой беспокойный мозг в алкогольном угаре, стараясь стереть память и чувство вины, другой не мог найти в себе силы встать с кровати и действовать.       Действовать. Эй, Тайлер, а ты вообще умеешь действовать? Ты помнишь последний раз, когда принимал инициативу в собственной жизни?       Тайлер уже который час смотрел в пустой потолок своей спальни и не мог распутать клубок мыслей в голове, бесконечно прокручивая события пятницы. Стоило ему закрыть глаза, как на веках отпечатывалось лицо Джоша. Заплаканное, несчастное, все более размытое с каждый разом. Джозеф не понимал, почему не смог ничего ответить, почему испугался хоть раз в жизни сказать то, что он действительно думает.       В жизни брюнета, предрешенной и до самой смерти просчитанной его родителями, было не так уж и много моментов, когда юноша мог самостоятельно делать выбор и выражать свое мнение. Травмы прошлого с годами оседали все глубже в подсознании и не давали дышать, иногда Тайлеру казалось, что его шея и руки окутаны невидимой для других черной субстанцией. Липкой, густой, противной чернильницей, сковывающей его движения, не дающей свободы действий. И даже в тот вечер, когда единственный на всем свете человек, заинтересовавший Тайлера, подаривший его сердцу пламя, сказал, что любит его, парень не смог воспротивиться черной субстанции, не смог воспротивиться голосам родителей в голове, твердивших все эти годы, что есть добро и зло, что значит правильно и богохульно, как нужно прожить эту жизнь.       «Мужчина, питающий к другому мужчине чувства, которые он должен питать к женщине, противен Господу и не достоин подаренной ему жизни» — Вещал голос матери где-то в глубине черепной коробки.       Но ведь Джош сказал, что любит Тайлера. Разве Джош, всегда такой добрый и отзывчивый, готовый прийти на помощь другим, проявляющий заботу, умеющий любить — разве он и вправду противен Богу лишь за то, что любит? Разве любить это грех?       Тайлер смотрел в потолок и чувствовал, как страх длинными когтистыми пальцами пробирается под ребра, не давая дышать. Тайлеру Джозефу было страшно. Ему было страшно пойти против воли родителей, пойти против нравоучений церкви, которая под предлогом Божьего замысла разжигает ненависть в людских сердцах, пойти против своего страха, схватить его за черные когтистые пальцы и прокричать «прочь от меня!». Тайлеру было страшно признаться самому себе, что он любит Джоша Дана.

***

      С началом новой рабочей недели нервы накалились до предела. Дрожь пробивала все тело, не давая Тайлеру возможности хотя бы в течение минуты ровно сидеть на месте. Парень с болью в сердце ожидал минуту, когда в помещении среди однотипных серых лиц промелькнет розоволосая макушка. Страх не отступал, разъедал изнутри, но все же что-то в нем изменилось, приняло новую оболочку. И Тайлер знал, что именно. Выходные, проведенные в темной комнате, позволили брюнету осознать, что самый настоящий и искренний страх Джозефа заключался в потере Джоша. Тайлер знал, что не может этого допустить, знал, что настала пора действовать.       Джош впервые за два месяца работы пришел с опозданием, а его внешний вид оставлял желать лучшего: лицо осунулось, под глазами появились синяки от недосыпа, кожа преобрела сероватый оттенок, ярко-розовые локоны потускнели, а неотъемлемые атрибуты неформального образа, такие как джинсы и футболка, сменились на брюки и рубашку с галстуком, обвивавшим шею, словно змея. Сердце Тайлера пропустило удар и на миг, показавшийся целой вечностью, замерло. Что-то гадкое упало тяжелым грузом в самый низ.       Конечно, такой удручающий внешний вид поверг в шок весь офис, а потому Джоша с первых секунд окружили коллеги, спрашивающие больше с детским интересом, нежели с реальным беспокойством, что случилось. Тайлер со своего места мог видеть, как Джош вымученно улыбался, пытаясь уверить остальных в том, что все в порядке и он просто не выспался. На секунду Джош повернул голову в сторону Тайлера, их взгляды встретились, но Джозеф не увидел прежних искр, наполняющих теплотой глаза Джоша. В этот раз они были холодные, безучастные, будто остатки костра, промокшие под проливным дождем, не способные заново развить пламя.       Дан быстро отвернулся и поспешил удалиться. Тайлер почувствовал, как уголки его глаз медленно заполняются соленой водой.

***

      Часто случается, что мы строим планы на жизнь. И неважно, насколько большой промежуток времени наш план охватывает: двадцать лет, пару месяцев, неделя или всего один день, — реальность в любом случае всегда готова разрушить их, переписав ход истории.       Поговорить с Джошем оказалось намного сложнее, чем могло показаться. Парень все дни проводил у себя в кабинете, почти не общался с коллегами и даже в обеденное время не покидал своей темной каморки, предпочитая не совмещать ланч с дружеской беседой как раньше. Коллектив поначалу удивлялся резкой смене поведения парня, по офису ползли разные слухи и догадки, которые, впрочем, быстро замялись. Уже через неделю всем эта тема наскучила и офис вернулся в привычный режим работы. Тайлер каждый день провожал тускло-розовую макушку взглядом, когда та мелком проходила в свой кабинет по утрам, но макушка больше не поворачивалась в сторону Тайлера, спеша лишь поскорее удалиться. В очередной такой раз новый ритуал Джозефа прервал голос сзади: — Да, печальное зрелище… И ведь он даже ни с кем не говорит, вот и сиди и думай, что в жизни у парня приключилось… — Тайлер встрепенулся от неожиданности, а когда обернулся, то увидел своего коллегу Марка, который сидел в двух столах позади Джозефа. — А?.. Ага… — Монотонно ответил Тайлер и поспешил спрятать глаза в пол. Уж чего-чего, а обсуждения Джоша с коллегами ему явно было некстати. — Слушай, ты же вроде ближе всех с ним общался, я вас постоянно видел вместе на обеде. Может, он хоть тебе сказал, что с ним? — Не-а, со мной он тоже не разговаривает… — Тайлер мысленно влепил себе ладонью в лоб за то, что втянулся в этот разговор. — Конечно, мы всего лишь коллеги и его жизнь это не наше дело, но я не могу видеть его таким. — Эшлеман наклонился ближе к Джозефу и почти прошептал: — Может, тебе все-таки удастся поговорить с ним? Неужели тебе все равно на Джоша? Вы же вроде как друзья? — Слова больно кольнули в сердце. Ох, Марк, если бы ты только знал, насколько Тайлеру не все равно. — Я пытался… — Грустно выдохнул брюнет. — Но он убегает стоит мне только хоть попытаться приблизиться. — Мда… — Задумчиво произнес Марк, но тут же встрепенулся, и его глаза загорелись идеей. — Хэй, Тайлер, а что если я подстрою вашу встречу? И тогда вы сможете поговорить! — Что?! Ты серьезно? — Ну да, а что такого? Я просто в назначенное время выведу Джоша из кабинета, а ты, например, в это же время как бы случайно появишься на лестничном проеме, я удалюсь под каким-нибудь предлогом, и вы сможете поговорить. Вуаля! — Ты думаешь, это сработает?.. — Марк положил руку на плечо Тайлера, улыбнулся и уверенно произнес: — Не узнаем, пока не попробуем.

***

      И так план был приведен в действие. Ровно в 18:00, когда наступает окончание рабочего дня и все покидают офис, Марк заглянул в кабинет Джоша и предложил ему вместе пройтись до парковки. Последний выглядел уставшим, но все же, не желая обидеть отказом в такой невзрачной просьбе, улыбнулся и кивком обозначил согласие. Тайлер уже поджидал у входа на лестничный пролет, готовясь выйти, заслышав голоса Джоша и Марка. Чтобы знать, что это точно они, Тайлер с Марком договорились, что последний произнесет кодовую фразу «Ты можешь себе представить?», когда они с Джошем будут спускаться. Джозеф закрыл глаза, чувствуя, как ускоряется сердце. Страх не отпускал, но нужно было действовать.       Тем временем Марк и Джош покидали здание. Эшлеман, попутно подводя Дана к главному сюрпризу, пытался приподнять настроение парня забавными рассказами из жизни. — И потом она мне говорит: «Я думала васаби делают из авокадо, они же зеленые», ха! Ты можешь себе представить?       Это был сигнал, шаги были уже совсем близко. Тайлер сделал глубокий вдох, закрыл глаза и открыл дверь. — Да уж, это… — Джош не успел договорить фразу. Казалось, дар речи покинул его, стоило только краем глаза заметить до боли знакомые очертания. На миг земля ушла из-под ног Джоша Дана. — А, эм… Привет, Джош! Привет, Марк! — Сердце забилось с бешеной скоростью, руки Тайлера затряслись. Черная субстанция медленно обхватывала шею парня. Заметив волнение Джозефа, Марк быстро взял ситуацию в свои руки: — Оу, блин! — Эшлеман достал из кармана брюк телефон и сделал вид, что ему пришла смс. — Черт, Джош, мне только что написали… Похоже, придется остаться в офисе и доделать пару документов. Прости, чувак… Но, хэй, кажется, Тайлер тоже идет домой, почему бы вам тогда не прогуляться вместе? — Что?! Эй, Марк, подожди! — Джош не успел оглянуться, как фигура Марка уже скрылась за дверью верхнего этажа. «Черт» — пронеслось в голове Дана.       Парни неловко поглядели друг на друга, после чего Джош опустил голову и произнес: — Ладно, я… Пойду… — Розоволосый не успел сделать и двух шагов, как парень напротив окликнул его. — Джош, постой! — Не надо, Тайлер. — Джош обернулся. — Все в порядке, правда. — Но ты выглядишь таким… — Джозеф не смог подобрать верное слово, сердце поднималось выше по легким, будто вот вот встанет комом в горле. Дан грустно усмехнулся. — Прости за тот вечер, мне правда жаль, что все так вышло… Я попытаюсь больше не попадаться тебе на глаза… — Розоволосый принял повторную попытку удалиться, как вдруг чья-то рука вцепилась в его плечо. — Нет, Джош! Давай поговорим, пожалуйста? Я не могу видеть тебя таким, и я… Я… Я скучаю по тебе, Джош… — Тайлер… — тяжело выдохнул Джош. — Ты же понимаешь, что со всем произошедшим прежнего общения уже не будет? — Розоволосый повернулся лицом к парню напротив. В уголках его глаз скопились слезы. — Все в порядке, правда. Я в порядке. Мои чувства — не твоя ответственность. Иногда чувства не взаимны, я это понимаю, и я могу это принять. Но, боюсь, дружить я с тобой не могу. — Тогда… — Тайлер сглотнул нервный комок, заставший в горле. Брюнету не верилось, что он правда собирается сейчас это сказать. — Тогда люби меня, Джош Дан, потому что я люблю тебя.        Кажется, в этот момент вместе с сердцем Тайлера остановился весь мир. Черные когтистые руки страха, беснуясь, не желая принимать поражение, медленно растворялись в воздухе. По щекам Джоша покатились слезы. Впервые за всю жизнь Тайлер почувствовал, что может дышать. Наконец его легкие больше не были в плену тесной грудной клетки. Тайлер Джозеф вырвался из плена своих страхов.              В глазах Джоша сквозь слезы промелькнули искры. Такие знакомые, теплые, озаряющие все вокруг теплым светом, искры. Искры, послужившие Тайлеру сигналом к действию. Брюнет положил обе руки на мокрые щеки Розоволосого, после чего медленно притянул его к себе и вовлек в поцелуй. Джозеф действовал с присущей ему осторожностью, мягко покрывая своими губами сначала нижнюю, а потом верхнюю губу Джоша, отдавая этому поцелую все свои мечты и опасения, отдавая всего себя.       Когда воздух в легких закончился, Тайлер отстранился, продолжая держать ладони на щеках Джоша. Последний выглядел потрясенным, искорки глаз метались, разглядывая парня напротив с головы до ног, не зная, где остановить свое внимание. — Тайлер, я… Я такой идиот… — Джош зажмурил глаза, тем самым давая накопившимся слезам скатиться вниз по щекам. Джозеф нежно вытер слезы с лица своего возлюбленного, произнеся: — Нет, Джош, ты замечательный. Самый замечательный. — Брюнет почувствовал влагу в уголках глаз, из-за чего немедленно притянул розоволосого к себе в объятия, чтобы скрыть слезы.       — ПИЗДЕЦ! — Донеслось откуда-то сверху, парни моментально обернулись на звук, обнаружив Марка, все это время наблюдающего за происходящим с верхней лестницы. Джош и Тайлер почувствовали, как неловкость прожигает их изнутри, заливая лицо алой краской. — Ну и ну… Ребят, если вы после этого не позовете меня свидетелем на свою свадьбу, я закрываю предоставление своих услуг в качестве лучшей в мире свахи. — После этого вся троица дружно залилась смехом, распространившимся эхом по всему лестничному пролету.