Шумерский Стенд

Дворец Саурсапк. Пригород Севоима. "Любое начало тяжело. Продолжать — искусство." - так считал Рэндиди. Подумать только, всего десять лет назад ему пришлось уносить ноги из Брузака, после того как ему выдали табличку демонов. Подмастерье в сорок с лишним лет, вечный консультант вынужденный отрабатывать илькум в захолустье с несколькими сотнями жителей. И вот, всего десять лет спустя он заслуженно является одним из богатейших людей Ханаана, личный друг самого царя Гаррисона и очень неплохой маг, по шумерским стандартам куда выше среднего мастера. Вдохнув поглубже, он задержал движение легких на несколько секунд, а после выпустил густое облако белого дыма. В мыслях разбухали благостные умиротворение и расслабленность. Есть множество способов расти в могуществе, и разные люди по разному решают какой маг сильнее. Но основной метод заключается в оценке количества маны, доступной магу и способности ее использовать. Сильного мага легко отличить, в ауре буквально бурлит горячий эфир, от некроманта так и шибает смертью, от пироманта будто расходятся волны жаркого воздуха. Поэтому они зачастую и проводят дни на кладбище или у жаровни, медитируя сродняются со стихией, впитывая внутрь духовную энергию и пропуская через свои чакры и нади. Не ахти, какой подход, если спросить самого Рэндиди, хороший накопитель легко позволит превзойти в количестве маны даже архимагов, а если уж вспомнить о поглотителях!? Но это лишь одни из многих способов, есть те, кто использует артефакты вроде пирамид маносборников, есть те, кто принимает на себя аскезу-гейс, или и вовсе заключает сделку-вассалитет с могучей сущностью. Сам Рэндиди уже давно перешёл на метод пожирания, экзотичную, но очень эффективную технику. Поглощая огромное количество пищи, напитков или чего-то иного можно переводить вещество в ману. Обычно те, кто специализируется на этом способе выбирают что-то конкретное, чтобы повысить скорость и объём извлекаемой энергии. Так, например, тот, кто обучил его этому способу предпочитал алкоголь. Фигурально утопая в ведре сорокоградусной сикеры, он почти не напрягаясь восстанавливал запас сил за десяток минут там, где медитация занимала часы. В отличии от него, Рэндиди предпочёл траву. Попадая в легкие дым наполнял его Ноус горячим эфиром и легко обращался в ману, а после и в чары. Странный на первый взгляд выбор, оказался трижды полезным: редкие, но всё же, нападения и дуэли становились достаточно легкими для небоевого мага из-за подавляющей недооценки; получалось совмещать приятное с полезным; и наконец, благодаря довольно сильно развившейся зависимости удалось сделать что-то особенное. Не все маги колдуют напрямую, с помощью силы воли или заклинаний, гораздо больше школ магии опирается на более косвенные способы. Демонологи колдуют с помощью демонов, артефакторы с помощью артефактов, шаманы через духов. Большинство магов шумера пользуются жезлами, в который буквально впаивается кусочек астрального тела, который, конечно, восстанавливается со временем. Однако, эта волшебная палочка может быть и не из металла, анимаги часто превращают избранное животное в фамильяра и творят магию с его помощью. А маги духа и вовсе способны отделить кусочек собственной личности и сотворить отдельную сущность в виде эмоционала или даже гения. Величайшим в этом направлении был друг Ку-Клуса архимаг Кефнес, даже за пределами Шумера его знают за его талант наделять силой неодушевленное. Жаль только погиб около пяти лет назад вместе с архимагом Нартази при загадочных обстоятельствах. Может чего-то не поделили? Впрочем, это не так уж и важно, важно то, что ему удалось переработать одно из его лучших заклинаний, и в последствии даже довести его до уровня полноценного шедевра. В теории, любой создавший новое заклинание может стать мастером. Но на практике, это не случайно называется шедевром. Стишок освежающий дыхание или рецепт микстуры от запора, и высокореальные телекинетический нити, действующие даже на демонов, или доппель, способный передавать ментальные пакеты при развеивании даже тем, кто далек от искусства зрящих, это не одно и тоже. На самом деле он даже пытался несколько раз получить звание мастера, но все три раза верховный заворачивал его работу. Ку-Клус считал недостойным признавать элитой тех, кто за заклинания, в которых нет ничего принципиально нового. Поэтому ритуальная модификация "Призыва Дождя" на пятерых участников с помощью музыкальной магии удостоилась лишь насмешливых покачиваний головы. Иллюзорный квазиметаморфизм, найденный в магической книге умершего мастера, жившего в Брузаке, оказался разоблачен одним метким вопросом от магистра Утухенгаля. Ну, а за "Коричневую Ноту" некромант и вовсе убил, спасибо архимагу Бизалю и магистру Шукре, что вытянули из Кура. Но, сейчас, пожалуй, попытайся он, и шансы защититься на мастеры были бы высоки. Смотря на серо-синее полотенце, стоящее на будто нарисованых ногах-палочках, он вспоминал, как однажды сильно накурившись, буквально бурлящий переполнявшей его маной, он отделил от себя любовь к траве и вложил её в заранее подготовленный предмет. Результат оказался очень странным, даже по его меркам. Нечто среднее между обьекталем, эмоционалом, артефактом и фамилиаром. Практически самостоятельное существо, подобие эмблемы на минималках, но полностью лояльное создателю и способное на некоторые магические воздействия. Замедлить время, затуманить разум, связать врага собственным "телом", не говоря о том, что Полотенчик, неведомо как, но пыхтел коноплей с помощью укорочённого стеклянного кальяна и мог передавать ману даже на значительном расстоянии с минимальными потерями и практически стопроцентной усваивоимостью. Ну, а самое крутое, это то, что за последние шесть лет, наконец-то удалось вернуть зависимость на старый уровень и можно попытаться сотворить второго маскота (гибрид всего вот этого), но уже в более адекватном формате. К сожалению, память о ночи появления Полотенчика была скрыта за пеленой бессмысленных видений. И ему ещё предстоят эксперименты в попытке всё воспроизвести в точности, но большую часть удалось воссоздать заново, да и в этот раз можно будет, как минимум посмотреть все со стороны с помощью запоминающего артефакта. В прочем, до этого ещё есть время. Сегодня же ему предстояло встретиться с человеком, которого порекомендовал Сикиль. Довольно мирный, но уважаемый метаморф, неопределенного происхождения. Что в общем то обычное дело для метаморфа, поди догададайся сколько ему на самом деле лет и того ли он пола был при рождении. Однако, он не особенно забивал этим голову, главное, что буроватый порошок здорово превосходил по силе даже Дыхание Секеба и стоил поменьше. Эксперименты показали, что эта отрава убивает не так быстро. Однако все подопытные рабы начали испытывать непреодолимую тягу к зелью уже после всего одной дозы. Многие из них переставали испытывать чувства страха и боли, в неистовой ярости проламывая медь шлема гвардейца и продолжая атаковать даже после того, как в их животе окажется древко копья. Вот вроде бы и уже все желания исполнились. Вроде всё есть, и ничего ему за это нет. Никто не мешает целыми днями наслаждаться жизнью. Верный управляющий занимается всеми делами, сын учится у одного из лучших колдунов-некромантов Амореи. Кому-то было бы невыносимо месяцами предаваться лени, но не ему. Зачем лишний напряг? Мастером уже не стать, да не очень то и хотелось, враги давно превратились в удобрения, лет через тридцать можно было бы начать волноваться о продлении жизни, но это не его забота, пускай "будущий он" ломает над этим голову. Способов обмануть смерть нет ак уж и мало, на худой конец всегда можно стать кем-то вроде вампира. А пока каждый день, как две капли воды напоминает предыдущие. День настолько кайфовый, что он и не заметил, как прожил его уже больше тысячи раз. Слившись в ритмичный поток дни протекают незаметно. И его это полностью устраивало. У архимага Бизаля было предположение, что в темных мирах, в такульту, демоны выжимают темную бахионь, заставляя души бесконечно переживать по кругу худшие прижизненные события до тех пор пока атаман не упорхнёт на новое рождение. Логичным продолжением этой мысли был самый лучший день, циклично замыкающийся на самом себе как змея кусающая себя за хвост. С поправкой на то, что душа не страдает от постоянства переживаний, и не теряет вкус к тому же самому опыту. Можно стирать память, а можно отключить вкусовую усталость. Но, пожалуй, сегодня он всё же прервёт эту петлю. Новое зелье счастья разожгло в нем интерес, а восстановившиеся духовные оболочки намекали на то, что новый маскот во всем превзойдёт первого. А уж если уделить этому год или два можно даже составить труд, достойный магистра. В теории, чем сильнее часть личности, тем мощнее эмоционал. Однако далеко не с каждым чувством захочется расстаться ради большего могущества. Кто захочет отделить от себя гнев или любовь, зная, что уже не получится пережить их вновь? Почти никто. Оно и понятно, есть более дешёвые альтернативы. Однако, другое дело, если можно и вишню съесть и косточкой не подавиться.

***

Коллегия Ростовщиков, Сигор. Благословенный богами Шумер насчитывает несколько десятков городов, какие-то из них невелики, всего пара тысяч жителей вроде Симуррума, какие-то покрупнее, тысяч двадцать жителей вроде Нимруда, крупнейших на много сотен тысяч всего три: Йоланг, Ур и Вавилон. В последнем людей так много, что одни сборщики налогов могут сказать, что в нем полмиллиона человек, дру6гие, что и весь миллион, а не которые присовокупляют рабов и цифры становятся совсем фантастическими. Содом - крупнейший из пяти царств-городов, всего вдвое меньше Вавилона, в нем даже магов почти под сотню. Гоморра же примерно на четверть уступает Содому. Оставшиеся же три города в том же положении, что и Нимруд в Шумере. И Сигор из них самый маленький. Конечно, это не делает его бедным городом, одно плодородие ставит каждый из городов выше тех же минойцев, кушитов, касситов, харапцев, и прочих варваров. Голод здесь известен лишь разорившимся чужеземцам, те даже прося подаяние получают лишь меченую монету, которую не имеет права принять в оплату ни один из торговцев. Когда же голодная смерть вжимает несчастного в землю, эти монеты вновь возвращаются в кошельки, чтобы вновь стать жестокой насмешкой над теми, от кого отвернулись боги. Но богатства пятиградия не столько в их земледелии, сколько в торговле. Именно их территория лежит между Та-кемет и Шумером. Множество товаров отправляется в каждую из стран. Специи, драгоценности, рабы, труд искусных ремесленников и загадочные диковинки. Но помимо этого в города стекаются не только купцы, чтобы продать товар, но и те, кто желает купить. Особенно то, что недоступно под строгим взором Ра и Шамаша в богобоязненных и благодетельных странах, ведомых потомками справедливейшего из Анунаков. Как известно всем то, что нельзя, стоит дорого. А тот, у кого нет конкурента, всегда богаче. Придерживаясь этой логики, каждый из городов враждовал с каждым, то объединяясь, то предавая друг друга. К счастью и взаимной выгоде, около ста лет назад сферы влияния всё же оказались разделены. Два крупнейших рынка были поделены между победителями. Содом занял нишу плотских удовольствий и стягивает к себе в пасть бессчетные души, которых манит слава Дворца Развлечений подобно тому, как манит опьяняющий аромат мёда навозных мух. В Гоморре ежедневно покупаются и продаются, сражаются и умирают тысячи рабов. Их бойцовые ямы уже давно стали местом, где могут схлестнуться и приговорённые к заключению (а в случае поражения сократить себе срок), и разного рода нечисть (начиная от стриг, заканчивая одержимыми и химерами), и даже обычный авилум, желающий разжиться деньгами, поставив свою жизнь на кон. Очень многие приезжают посмотреть на эти представления со всего междуречья. Остальным потребовались года, чтобы найти своё место в жестоком мире несвободного рынка денежно-товарных отношений, и сейчас каждый из Ханаанской пятерки прославлен в конкретной нише. Адма вытягивает и медяк нищих, и поколениями собираемое состояние аристократических родов, чьи наследники, как часто бывает опускаются даже до того, что закладывает себя в рабство ради попытки отыграться. Не все игроки здесь такие, только достаточно опытные. Надо ведь быть тем ещё деградантом, чтобы докатиться до такого. Но в этом то и прелесть задумки, чем дольше человек находится, тем больше меняется. Чем больше выигрывает, тем больше разгорается алчность и азарт, тем больше уже не он бросает кости, а кости бросают его. Проблемы были только с жульничеством, но праквантешец самолично принёс в жертву своим жестоким богам восьмерых попавшихся и вывесил их разделённые трупы на всеобщее обозрение в игорных залах. Севоим поначалу на десятилетия ограничившийся контрабандой и сбытом "Дыхания Себека" из Та-Кемет в Шумер, усилиями Рэндиди зазеленел гектарами самой порядочной травы и забелел снегами сладчайшего гашиша. Сигору пришлось нелегко. Когда сферы влияния были поделены, царю с несколькими десятком тысяч подданых и разбитым войском достались только место в союзе и обязанность выплачивать дань. На его счастье один из выживших магов нашёл неплохой способ вытащить их из глубокой жо… депрессии. Медленно, но верно они стали главными ростовщиками, дающими в долг даже тем, кто в принципе не сможет его выплатить. Отчаявшиеся и процветающие, честные и лживые, здесь любой мог получить нужную сумму под соответствующий процент. Ну, а в случае нарушения условий контракта или задержек выплат должник оказывался перед очень убедительными специалистами по взысканиям и изъятию. Должность Хаима требовала от него не так уж и мало. Нужно было оценить потенциального клиента и его платёжеспособность. Взвесить все факторы и риски не возврата. Прикинуть размер процента, платы за использование капитала. Сроки. И ещё несколько нюансов. На основе этих данных, он имел право одобрить кредит вплоть до сотни золотых сиклей до двадцати лет с минимальной ставкой в десять процентов. Сидящий перед ним человек имел все шансы стать первым, кто получит все три максимума. Один только рубин на его шее мог стоить не меньше двух десятков сиклей золота, а то и целую снизку. А ведь этим видимое благосостояние не ограничивалось. На поясе был толстый кошель, и судя по тому, как он оттянут весит он тоже прилично. Не говоря уже толстой книге, которая не покидала, закованную в странноватую каменную скорлупу, правую руку. Подобная экзотичность в облике в сочетании с богатством явно намекали на то, что сидящий перед ним был магом. Основался вопрос зачем ему понадобились деньги. - И сколько вам нужно? - Тысяча сиклей. А лучше две. - А с какой целью берёте заём? - Дела. - после продолжительной паузы прозвучал ответ. - Прибыльные дела. - К сожалению, я не могу одобрить выдачу ссуды на такую сумму. Особенно учитывая отсутствие кредитной истории. - Тогда позовите начальство. - пожал плечами, судя по цвету волос, скиф. - Не трать ни мое, ни своё время зря. Оказавшись перед одним из заместителей высшего акционера Газа-Тефнута, он обрисовал ситуацию и получил приказ отвезти его к потенциальному клиенту. Обычно подобный размер заявок исходил от очень крупных аристократов, например, в годы войн или... да и в общем то всё. Однако, в истории из банка бывали случаи, когда запросивший тысячи сиклей становился вкладчиком вместо должника. Тем самым, принося даже большую прибыль коллегии. К сожалению, убедить, как выяснилось, шумера в том, что открыв счёт и положа на него несколько сотен золотых колец, он повысит свою надежность в глазах банка и сможет претендовать на нужную ему сумму, ещё и под весьма неплохой процент, не получилось. - Ты умственно отсталый? - наклонив голову набок, поинтересовался юноша. - Ты хочешь, чтобы я взял у вас две тысячи и вернул на двести больше. И сделал это до того, как получу две тысячи. - Это огромные деньги. Для нас это большой риск, и за риск нужно платить. - То есть, если уменьшить риск, можно снизить процент? - Разумеется. Ну, в разумных пределах. - Хм. - немигающий взгляд синих глаз упёрся в заместителя, заставив того ерзать на месте. - Предположим у меня есть имущество стоимостью в две, пусть даже две тысячи двести золотых сиклей. Какие условия обеспечивает подобный залог. - Сем…, шес…, пять, да пять процентов. - То есть за год я должен буду заплатить сотню? - Верно. - И если не заплачу, вы заберёте залог? - О, конечно, нет. - засмеялся иудей. - Не заплатите, залог останется у нас. Через полчаса и шесть листов пергамента сделка была подписана. К огромному неудовольствию Пилит Димара, поганый шумер каким-то необъяснимым образом видел все подводные камни и двусмысленные трактовки. Первым делом вычеркнув пункты, которые признавали его ответственность в случае просрочки платежа и последующем невозврата залога с сохранением долговых обязательств. Не получилось протащить и пункт по ежедневному начислению процента при сохранении ставки, старый трюк приносил отличные барыши на тех, кто не мог отличить дневной процент от годового. Берешь кредит в связку сиклей, проценты - 1/120 в день, за год набегает уже на 20 связок - так что даже мелкий займ может завершиться рабством. В общем то, первоначальный экземпляр договора был превращён в шарообразный комок. Его место занял в двенадцать раз укорочённый вариант на вырванном из книги листа пергамента. Теперь уж ему самому пришлось поднапрячься и поискать затаившееся кидалово. И ведь нашёл. Пришлось четыре раза перечитать пока понял, что все двусмысленности и непредвиденные риски совершенно не задевают шумера. Так, внося правки и то убирая, то добавляя пункты, они всё же сошлись на условиях, которые заставили их обоих чувствовать себя недовольными в равной степени. - Ну, что готов? - бурля смесью раздражения и ранее незнакомого уважения проговорил Пилит. - Можно подписывать? - Не спеши (выбирай с умом). - указательный палец покачал из стороны в сторону. - Ладно. Договорились. На пергаменте оказался кровавый отпечаток большого пальца. - Теперь ты. - к Пилиту приблизился бронзовый кинжал. На пергаменте появился второй отпечаток. Приближаясь к Севоиму, Намтар размышлял о том, как много времени уйдёт у этого крючкотворта пока до него дойдёт, что у него вообще не было намерения отдавать долг. По факту, он так увлёкся выискиванием его уловок и попытками спрятать свои собственные, что совершенно упустил из внимания тот факт, что демон-оценщик (их вообще часто используют, для изъятия и перепродажи душ в том числе) подтвердил стоимость залога, основываясь на усреднённой цене товара в большинстве сделок в пределах материка. А значит, сам того не поняв, Пилит получил в распоряжение товар, мало того, который он не сможет продать ещё триста шестьдесят дней, но ещё и купленный на где-то восемьдесят процентов дороже, чем его купило необразованное быдло из трущоб Вавилона из рук Бамы. Хотя даже так во время продажи на аукционе, прибыль может оказаться вдвое больше, чем они рассчитывали получить в выплатах по кредиту.

***

Пожав руки, они вышли из сада и прошли во дворец. Оказавшись в зале, Рэндиди попросил его подождать пока он не вернётся с деньгами. Сидя на резном кресле с ножками, соединенными в виде рогатого полумесяца, он покачивался и рассматривал обстановку. Стенд отмечал удивительно высокую плотность эфира, казалось что каждый глиняный кирпич был пропитан присутствием мага. Это даже не были чары, отсутствовала структура и направленность на какой-то результат, просто подобно тому, как меч в прошедший множество битв знает, что он служит великому воителю и хранит в себе его храбрость, так и жилище мага было буквально напоено остаточным излучением его духовных оболочек. Учитывая, что его аура постоянно бурлила и даже выплескивалась в пространство каплями маны от постоянного избытка, подобная аномалия была в чём-то даже закономерной. Услышав шаги за спиной, Намтар повернул шею и увидел, как перед ним опускается небольшой, размером с арбуз, мешок из сероватой ткани. Открыв его и засунув по плечо руку он не нащупал дна, и перевернув его высыпал на пол содержимое. Призвав стенд и пересчитав каждую снизку золотых колец, он кивнул и сложил содержимое обратно. - Вот. - сняв с шеи веревку с засушенным пальцем он протянул его. - Хм? - Отправь своих людей сюда. - пальцы левой руки вытащили кусок пергамента с намалёванными на нем линиями угольного цвета. - В двух километрах отсюда. На глубине в метр. - А причём здесь палец? - маг повертел его перед глазами, немного понюхал и уже тянул в рот, чтобы проверить предположение. - Предосторожность. Ханаан - дикое место. Грабят часто. - почесал затылок. - Нужен отвод глаз. - А! Понимаю. Старый некромантский фокус. Убиваешь человека и заставляешь его дух охранять сокровище. Обманывает даже магов и духов семи сфер из-за того, что дух под землей не видно истинным зрением и при этом он создаёт информационный пузырь из-за которого другие духи не могут найти сокрытое. Хотя, вроде, демоны с подходящим Ме могут и обойти это ограничение. - Верно. Но, только если душа недостаточна сильная. - Намтар улыбнулся. Верования северян гарантировали, что в загробный мир с тобой отправится то, что ты заберёшь с собой. Поэтому многие подстраховались при жизни и заранее хоронили оружие и другое имущество, ведь пока это находится в земле, ушедший в страну без возврата, прододжант владеть этим и может распоряжаться, как пожелает. Магнус объяснял ему, что убийство двух человек, которые при этом сами и выкопали яму-могилу для клада, скрывает место настолько надежно, что уже более двух десятков ярлов Каттегата спрятали казну так, что их приемникам приходилось первым делом отправляться в походы, чтобы хоть как-то восстановить бюджет. И за пять сотен лет нашли только одну из ям с сундуком серебра. И то, только потому, что во время грозы молния ударила ровно в схрон и разметала почву во все стороны, обнажив тайное содержимое. - Думаю с сокрытием душой мага справится только кто-то уровня генералов легионов Лэнга. ⁃ Возможно. - хлопнув в ладоши, он подозвал рабыню. - Так, позови сюда Иакова, хотя нет, передай ему это и вели отправляться по этой карте. Оказавшись на месте, пусть откапывает товар и везёт сюда. ⁃ О, господин, - поклонилась молодая уроженка Арамеи. - Но, как он поймёт, где копать пески расстилаются на многие метры. ⁃ Ты, что читать не умеешь? А, ну, да. - указав пальцем на клинопись, он прочитал вслух. - Пятьдесят шагов строго на север от засохшего дерева с привязанными черепами. Всё, вали. После возвращения отряда, мешки перекочевали в подвалы дворца, а сам хозяин повелел подготовить залы, чтобы отпраздновать удачное завершение сделки. На самом деле празднование было запланировано ещё месяц назад, но так уж совпало, что появился и дополнительный повод. И так, как до прибытия других гостей ещё было время, они решили провести какое-то время за беседой. Как оказалось Рэндиди и сам был родом из Шумера, даже носил звание подмастерья, состоял в гильдии и был магом-консультантом. Потом правда сбежал в Содом, а оттуда в Севоим, где осел и жил уже десять лет. Со временем разговор сместился к обсуждению магии, заклинаниям и извечному вопросу, какая из школ искусства самая лучшая. - Хм, архимаг Алкеалол, насколько я помню, несмотря на то, что уже лет десять-двадцать, как архимаг, даже страницу пергамента телекинезом не сдвинет. - выпустив облако дыма и пошевелив пальцами, он заставил его принять форму толстого кольца разделённого на шестьдесят секторов. - Талант к магии - штука многогранная. Тут, как на олимпийских играх, есть те, кто хорошо дерётся, но плохо бегает, есть те, кто хорошо управляется колесницей, но плохо плавает. Тонкий и гибкий гимнаст не поднимет быка, а мускулы тяжеловеса не дадут ему закинуть ногу за ухо. - То есть, если ты хорош в одном, то будешь плох в другом? - Ну, не совсем так. - пожал плечами хозяин дворца. - Просто, когда ты сильно талантлив в одном направлении, то попытки развить что-то другое это напрасная трата сил и времени. Сам подумай, тому же Алкеалолу в разы проще призвать и закабалить какого-нибудь низшего демона рабской печатью, чтобы он ему переворачивал страницы, чем тратить уйму сил на телекинез и всё равно упереться в потолок, к тому же довольно низкий. - А как же Шурукках, на сколько я знаю у него очень широкая специализация. Проще сказать, что он не может, чем то, что может. - Это верно, воистину, он лучший из магов за многие поколения. Однако вспомни, ты сам сказал, что ОН многое может. - изображение сменилось полупрозрачной фигурой с двумя алмазными звёздами на шарфе. - Ему под силу менять мир сотнями способов, однако в том, чтобы менять себя или заставить других совершить изменив он весьма посредственного уровня. В том же метаморфизме или демонологии хвастаться ему в общем то нечем. Хотя в сложной и умной магии, он всё же лучший. - В каком смысле сложной? - Тебе доводилось слышать об архимаге Арзе? - короткий кивок стал ответом. - Так вот, он антипод сложной магии, лучший боевой маг Шумера, большинство из тех, кому выпадает жестокий жребий сразиться с ним, обращаются в золу в считанные секунды. Даже магистрам—боевикам удаётся продержаться лишь несколько минут. Любая защита проламывается так будто её и не было. - А как это относится к сложному колдовству? - Тем, что волшебство Арзы мощное, но простое, как здоровенная дубина. Тот же Шурукках наоборот предпочитает, что-то на что можно потратить несколько дней вместо пары секунд, совместить в одном заклинании сразу несколько направлений. - в ладони Рэндиди оказалась небольшая засушенная рыбка. - Вот, например, Вавилонская Рыбка, позволяет выучить любой язык, если съесть голову, отдав хвост тому, кто владеет тем языком, который ты хочешь освоить. Отличная разработка, совершенно не понятно, как это работает, но работает. Тут тебе и ментальная магия, и магия духа, и биомагия, и анимагия, скорее всего ещё и ритуалистика с эликсирами, возможно и вольтование как-то приплёл. Они ведь ещё и икру метают, живые самокопирующиеся свитки с заклинаниями. - Мысль понятная. - взяв в руки рыбку, Намтар поднёс ее поближе к глазам. - Нужно учиться тому, к чему есть талант. Поддерживая разговор, он активировал стенд и постепенно увеличивал концентрацию внимания на интересовавшем его аспекте. Третий глаз можно было бы назвать аналитическим стендом. Совершенно бесполезен в том, чтобы реально что-то сделать, но крайне полезный в том, чтобы взаимодействовать с информацией. В сущности главной способностью было то, что он позволял не просто увидеть ауры и эфирные конструкции, а в том, что те огромные массивы информации, которые отбрасываются в сторону и невоспринимаются мозгом и органами чувств, считывались и понимались. Это на самом деле стандартная ситуация, люди видят призраков, но подсознательный блок отфильтровывает это. Люди видят красивую девушку, но не могут сказать какого цвета её глаза, мозг решил, что это не важно, и в итоге это даже не попало в зону внимания. Подобная штука даже не столько не уязвимость мышления, сколько необходимость. Проще и легче анализировать каждый аспект окружающей среды по одному, как это делают судьи, вызывающие и выслушивающие подсудимых и свидетелей по одному. И ошибок, и усталости меньше. Однако даже держа стенд в пассивном состоянии, он воспринимал все детали одновременно. Если сравнивать это с нарисованной картиной, то он видел ее не только, как единую картинку, но и как каждую отдельную цветную точку. И подобная восприимчивость и осознанность давала ощутимые преимущества. Там, где обычному человеку приходилось надеяться на то, что боги пошлют ему шанс на успех, он заранее видел десятки предпосылок из которых и формируется этот шанс. - Давай попробуем еще раз. - сказал Рэндиди. - Отрешись от мира, очисть разум, почувствуй духовную энергию текущую по нади, сосредоточься на биении муладхары. И начинай читать заклинание личной защиты. Чтобы подвесить её, остановися на последнем звуке. - Да, я помню. Наиболее простой способ подвесить заклинание магии Слова в ауру. Зачитать его оставив последнее слово-ключ. И в нужный момент сказать его, тем самым активировав всё заклинание целиком. Но, как это работает с Личной Защитой. Ее же активирую не я, а атака врага, при том почти любая. - Продвинутый вариант освоения выходит за рамки этого способа. - покачал головой Рэндиди. - Но, на одну активную Личную Защиту в ауре его хватит. Нужно, лишь осознать, что условная "точка" в конце предложения - это тоже часть заклинания. И любое вредоносное воздействие и есть эта "точка". Проделав подготовительные шаги, Намтар активировал Третий Глаз, почувствовав, как эмоции отдаляются от сознания и внимание сжимается на духовном органе, напоминающим сферу, только в основании позвоночника.

Живущий под кровом Ану в тени Энлиля покоится.  Скажу я Энки : «Мардук – мое прибежище и крепость моя,

 Бог мой, на Которого уповаю».

 Таммуз избавит меня от сети ловца и от гибельной язвы.  Он укроет мебя Своими перьями,     и под Его крыльями я нашел прибежище.

    Истина Нергала будет мне щитом и броней.  Не убоюсь я ни ужасов в ночи,     ни стрелы, летящей днем,  ни язвы, ходящей во мраке,     ни заразы, опустошающей в полдень.

 Тысяча падет около Ниниба,     и десять тысяч справа от Шамаша,         но ко мне не приблизится.  Только глазами своими буду смотреть     и узрю возмездие нечестивым.

Потому что избрал я Господа – Всевышнего,

прибежище мое – своей обителью, не пристанет ко мне зло,

и язва не приблизится к твоему жилищу.

Ведь Он слугам Своим повелел обо мне – охранять меня на всех путях моих. Они понесут меня на руках,

дабы ноги мои не ударились о камень.  На льва и на змею наступлю,

растопчю молодого льва и дракона.

 Таммаз глаголет: «Сохраню его, потому что он любит Меня,

защищу его, потому что он знает Мое имя.»

Шамаш говорит: «Когда воззовет ко Мне, Я отвечу:

в беде буду с ним, избавлю его и прославлю.»

Ану, Энлиль и Эа говорят: «Насыщу его долголетием     и явлю ему Мое спасение» .

- Неплохо. - сказал Рэндиди. - Вроде все так, как и должно быть. Рука быстро подбросила три грецких ореха, которые описали окружность в воздухе два раза, а на третий сменили троекторию, полетев в сторону шумера, сидящего в позе лотоса с соединенными на уровне солнечного сплетения ладонями. - А теперь проверка! - хмыкнул маг, наблюдая за тем, как после безобидно скатившегося снаряда, глаза партнера расширились перед столкновением с еще двумя утяжеленными скорлупками.