𓎛𓋴𓂢𓏏𓅓 𓊌𓊃𓅓𓅱𓀭 𓂿𓏏𓏭𓀀

Следующие несколько дней весь отряд стоял на ушах. Благодаря информации, полученной от Кемета, удалось найти ещё с десяток чёрных магов, которых казнили и отдали на суд Осириса. Амен немедля на папирусе доложил об этом во дворец, веря, что Ливий прочтёт. Написал следующее место охоты, с помощью счетоводов подсчитал затраты. В конце спросил о самочувствии фараона и привязал небольшой свёрток к лапе верного сокола. Шесть лун сменили солнце, пока сокол летел туда и обратно. Когда Амен развернул дорогой папирус, он замер. Вместо почерка Ливия и кривых иероглифов он увидел знаки, что выводила знакомая рука. Наученная опытом и временем, знавшая грамматику и обучающаяся письму с самого детства. «Амен, слава Гору и нашему молодому лекарю я наконец смог раскрыть глаза. Я получил твоё послание и довлен. Эта охота показала, что ты ещё можешь следовать воле и вершить суд. Я даю добро и благословение, отправляйся в Саис. Меджаи уже на повозках, скоро прибудут на твоё место в Танис. Пусть Гор и сам Ра укажет тебе путь. Пусть Птах проведёт тебя по пустыне ради всеобщего мира. Будь Верховным Эпистатом, Амен» Письмо Менеса Второго он узнает из сотни, а его доброту из десятка. Амен не мог выпустить папирус, блуждал глазами по строчкам и мысленно благодарил всю эннеаду за то, что это послание принадлежало фараону. Уголки губ поползли вверх, ведь ему позволили оправится дальше. Завтра же на рассвете он покинет этот город, избавится от боли в голове и поедет в город, что охотники сравнивают с полями Иалу. Назначив караул, он наконец лёг спать, и эта ночь не встретила его страхом. Лишь радость, лишь победа была в дрёмах и мыслях. Пока Ра ещё скрывался где-то за Аварисом, Амен уже запряг лошадей и, попрощавшись со столицей и взяв с собой с два десятка охотников, покинул злополучную бывшую столицу. Путь был близок, да только из-за многочисленных притоков Нила, переправы на плотах были делом частым и не самым быстрым. Приказав следовать за ним, Верховный эпистат поехал вперёд, чтобы доложить о приближении отряда. В отличии от Таниса Саис не был отделён от пустыни великими стенами и многочисленной стражей. Маленькие дома грелись под солнцем, наравне с величественными храмами и гробницами, перебиваемыми высокими пальмами. Подъезжая, Амен с ходу заметил, насколько на улицах много торговцев. По-настоящему красивый город простирался на одном из ответвлений Нила. Торговые судна, ладьи вельмож и тростниковые плоты рассекали воды священной реки, что отражала лучи появившегося из-за горизонта Ра. Одежда у местных была на порядок лучше той, что можно было встретить во многих поселениях, ведь Саис по праву считался столицей ткачева и главным пунктом пятого нома. Местные полотна разлетались по всей Та-Кемет, использовались не только для одеяний, но и для мумификации знатных особ. У самого Верховного эпистата одежда была сделана и привезена из этих мест, она служила качественно и долго, поэтому ещё давно в его груди теплилась любовь к местным жителям и самому городу. На стенах тысячелетих храмов и таких же древних гробниц то и дело мелькали письмена с именем поселения: «𓊃𓅭𓄿𓅱𓊖» Люди тут были ещё более добры к охотникам, и приветливы искренне, чем в Танисе, а всё из-за местного культа. Дома богатых жителей, купцов то и дело украшались великолепными и проработанными статуями юной богини, держащей в руках лук и стрелы, которые всегда точно поражали цель. В этом городе как нигде почитали Нейт, матерь всех богов. Покровительница не только побоищ, охоты и войны, но и настоящая благодетельница искусства и ткачества. Женщины благодаря богатому делу редко жили хуже мужчин, а те в свою очередь не ходили на охоту без покровительства богини. О прибытии Амена лишь сейчас стало известно местному визирю, поэтому и гостиницу ему готовили долго. Зато получил он хорошие покои с видом на священную реку и дома, которые принадлежали торговцам и искусным мастерам. Сказав, что скоро прибудет отряд из пары дюжин охотников, Амен поблагодарил визиря за предоставленные условия и ушёл, с целью провести первый осмотр и оценить обстановку самостоятельно, пока не приедут остальные члены отряда. Как и было сказано, когда Ра поднялся ещё выше, прибыли охотники. Амен уже был готов рассказать вообще всё, что касалось работы. По разговорам торговок, которые не скупились на слова и пословицы было понятно, что хворь в Александрии появилась совсем недавно и до самого города не дошла. Эпистат сразу понял, что приспешника Саамона тут быть не могло или он был лишь на пути. Первым приказом стало полное оцепление столицы пятого нома, а так же проверка всех людей, как это было в Танисе. Города разные, а методы те же. Амен не стал лично заниматься осмотром, гораздо важнее сейчас было объясниться с визирем и воспользоваться влиянием, выставить караул, закупить хоть какую-то одежду для охотников, которые долго были в пути и не спали несколько лун. Ситуация требовала немедля продумать план, по которому и будут искать одного или группу людей, чьим главным и старшим совсем недавно, предполагалось, был Саамон Хемсет. Выяснить, как они выглядели или хотя бы какой хека владели было невозможно, всё зацепки умерли и исчезли вместе с Хемсетом, а так же с тем, от кого он и получил смертельные ранения. Искать того, о ком неизвестно было вообще ничего было странно и сложно до безумия, но Амен должен был. Он обещал Менесу Второму, он поклялся навеки защищать трон, нести волю его фараона. Стоя над картой, которую любезно предоставили местные учёные, Амен отметил несколько точек, опорных пунктов и мест, где и будут стоять его люди. Поговорив ещё недолго, он решил, что пора бы проверить, как идут дела у отряда. По яркому Ра было понятно, что скоро наступит вечер, а это значило, что обыск скоро подойдёт к концу. Однако что-то неладное чувствовал эпистат, когда шёл по улице, прямо к дому, который и должны были обыскивать последним. Хижина стояла немного в отдалении, поднялась бы буря и не заметил бы. С ходу Амен увидел, как горечи свечи, а в отблесках на стенах мелькали охотники. Снаружи стояло двое, они и поприветствовали верховного эпистата, склонивши головы. Амен беспрепятственно вошёл внутрь, осмотрел тройку людей. Двое в фиолетовых одеаниях - цвет борцов с тёмными хекау -, один - простой напуганный, по виду и тряпкам, к которым прилип песок, странник. Глаза стеклянные, руки и тело тонкие, как тростник на берегах рек. Но Амен явно ощутил от него синюю ауру, видел, как она тонкими прозрачными струями медленно оплетала дом и его хозяина. Он, стараясь соблюдать все нормы приличия, поклонился даже ниже положенного и прикусил язык, молча и ожидая, пока позволят вымолвить хоть что-то. Охотники рядом кивнули своему командиру и сказали, что всё в порядке. Но эпистата не устроил ответ. - Имя, - резко потребовал он. - Исса. Имя чуть не вызвало у сурового эпистата смех, но он сдержался и лишь нахмурился, когда его непутёвые молодые охотники не сдержали усмешки. Увидев лицо Амена они прикрыли рты и стали ровно. - Как давно в Саисе? - Десять лун, господин. Сестра с соседнего дома подтвердить может, это её гостиница была. - Торгуешь? - Не сказал бы. Сам в поле, а сюда вино привозил. Но продал быстро. - Благородное дело. - Шесему слава, раз благословил на качественный товар. Упоминание кровавого бога не осталось незамеченным, но Амен решил продолжить спрашивать. - Откуда путь держал? - Со стороны захода Ра, - его голос дрогнул, взгляд скользнул из одного угла пола до другого, - с дома моего, Навкрактиса. Немного там таких как я, работал, вот накопил серебра и перебрался сюда под старость лет. Мгновение Амен изучал одежды мужчины, а после кивнул. - Лгать мне бессмысленно, учти. - Никак не вру я, о верховный эпистат. Тот действительно не врал. Верховному эпистату не приходилось бывать в обители греков посреди Та-Кемет, но лён, из которого и были сотканы одежды, очень походил на тот, что носили странники оттуда. Амен развернулся, не желая выдавать эмоции, а они были. Исса действительно походил на простого путника прямиком из колонии, да только беспокойство и темная аура явно давали знать, что тот не договаривал. Возможно, аура была лишь причиной поклонения богу, что поднялся у многих с Шезму, а возможно он действительно был магом. Привычным жестом Амен приказал закончить осмотр и идти спать. Выйдя из гостиницы, он посмотрел на небо. Ра уже скрылось за горизонтом, оставляя на воде и звёздном небе алые и цвета кожуры фиг разводы. Караул уже наверняка стоял по округе, но Амен решил проверить, ведь некоторые из них были лишь зелёными новобранцами, за которыми глаз да глаз. Час ушёл на то, чтобы быстрым шагом обойти все посты и убедиться, что приказы выполняются, как требуется. Зато Амен вернулся в гостиницу поздно и усталость его была так сильна, что он, даже не думая позвать писца, опустился на каменное ложе и провалился в грёзы. Казалось, в эту ночь он не увидит сны. Кромешная тьма не разбавлялась красками или знакомыми и не забытыми спустя года силуэтами. Ни родителей, ни убитых им черномагов, ни Сетом, ни Гором, ни Эвтидой, которая иногда, лишь иногда овладевала мыслями из-за того, что напоминала Саамона. Амен даже испугался, ведь сейчас всё напоминало о его связи с черномагами, но вдруг темнота начала заполнятся дымкой. Будто пасмурное небо она расползалась синим пятном, подчиняя и захватывая всё больше пустого сна. Амен всё понял лишь когда она коснулась его, когда обвила руку, когда перекрыла зрение. Он приложил все силы и разорвал тёмные чары. «В сон пытались пробраться» - первое, что он подумал, как только оторвал голову от камня. Амен явно видел синий туман, явно чувствовал присутствие Шезму в своей голове лишь мгновение назад. «Он близко и он силён. Смог на расстоянии проникнуть. Саамон. Нет, его погань здесь, где-то в городе» - Амен быстро прошёлся в мыслях по уже известной информации и вскочил с постели, выбежал широкими шагами наружу. Без дурмана и самого сна чары заметить было просто, но если бы помогал бог... Амен поблагодарил Гора за то, что магия не сработала, а он мог предупредить своих охотников об опасности. Стараясь сильно не шуметь, отряд собрался на окраине Саиса. Амен подробно рассказал, что то был онейромант и он сейчас близко, где-то в поселении. Амен не мог точно знать, но что-то подсказывало, что это был тот смешной мужчина, который вчера отчитывался о своих странствиях. Верховный эпистат приказал осматривать дома, а сам взял пару охотников и направился к нужному дому. Амен был близко, лишь несколько жилищ отделяли его от нужного, как в окнах не сразу, но загорелся свет. Не от свечей, он скорее напоминал... - В жилище кто-то есть. Не Исса, кто-то иной. Некромант. Амен схватил хопеш крепче, наблюдая за танцем алой хеку. Обычно такого нет, когда черномаги используют свои силы. Лишь самые сильные, самые опасные могли поднимать такую бурю, беря силы напрямую у Сета. «А если это сам Сет решил убить подданных предателя?» - промелькнуло в мыслях, на что поднял руку. Жест был знаком всем, кого он взял, поэтому они отступили и двинулись кругом, подходя к зданию. Амен двинулся к двери, которая практически ломалась от силы внутри. Он дёрнул за ручку и слабая древесина окончательно сломалась, слетая и оставляя дыру для входа. Эпистат попытался сделать шаг, но его не пускало. Будто барьер отделил пространство. Он пытался разглядеть силуэты людей или что-то хотя бы отдалённо похожее на них, но всё закрывал танец всполохов хеку. Амен сделал взмах хопешем, разрывая это безумие, но ничего не получилось. Оставалось лишь смотреть и ждать. Немного прошло, когда в момент, как по щелчку, маленькая тёмная буря успокоилась, а охотник наконец смог войти внутрь. Но там он увидел лишь тонкую и слабую фигуру в ободранном чёрном одеянии, с огромной раной в области живота и в поломанной до ужаса маске, на которой под слоем копоти виднелись места с синей краской. «Это был ты», - вынес вердикт эпистат и приблизился, опускаясь на колени и снимая с Иссы маску. Побитое лицо выражало лишь боль, в глазах играло нечто непонятное, но точно не живое. Амен позвал стражу и приказал привести ему лекаря, после обратился к шезму. - Говори что это было! Исфет, живо! Черномаг пустым взглядом осмотрел охотника, а после засмеялся. Откуда-то появились силы и он сжал фиолетовые одеяния, пачкал окровавленными руками ткань. - Демон! Исфет, это был настоящий демон! Я видел, он показал! Амен не перебивал. Поток мыслей ему бы сейчас пригодился, даже если звучит он как бред с уст слуги Сета. - Он убьёт остальных. Нас всего трое осталось. Он хуже смерти, Сет, спаси меня от Дуата, от Амт, прошу! Не хочу, не хочу, не хочу как Саамон!!! Амен прислушался, стараясь игнорировать неразборчивые крики и бормотание. Значит это правда был нужный человек. Успел ли он подселить в Саис хворь? Наверняка ведь нет. - Саамон, он его… Жестоко, ой как жестоко! Я видел! Он показал! И так будет со всеми! Пока Исса продолжал нести и бормотать околесицу, Амен сопоставил всё и ужаснулся. Вот что плескалось в глазах: страх и безумие. Такой удар. Смертельная рана и что-то, напоминающее «демона», не могли не оставить след. Особенно если, как он говорил, ему показали чужую смерть. А черномаг, скорее всего, и не думал врать. Он трясся, говорил о крови, множестве крови. Не в силах выносить воспоминания, Исса поднёс пальцы к глазам, намереваясь выколоть их, лишь бы не видеть всех тех немыслимых зверств, о которых так кричал. Амену пришлось сделать то, что следовало совершить лишь после допроса. Он поднял оружие и с характерным хрустом полоснул по чужой кисти, отрезая её и ломая кости. Но Шезму всё-таки удалось навредить себе, глаз заплыл, а грязь и кровь успели покрыть веки. Лекари прибыли скоро, Амен отдал Иссу им, а сам приступил к изучению помещения. Все вещи были теми же, как вечером, только они не лежали и не стояли на своих местах, а были разбросаны по дому и истерзаны магией. Она, как огонь, оставила чёрные следы, словно копоть после пожара. Свитки и горшки ошмётками кучами лежали на полу и столе, деревянные полки превратились в щепки. Лишь ложе осталось стоять так же, да и оно было испещрено резкими царапинами от хеку. За всё время, когда Амен прислуживал фараону сначала охотником, а после и эпистатом, он ни разу не видел такой силы. Даже Хемсет был слабой сошкой и пылью под ногами у этого монстра. Он как-то способен показать смерть, что не может сделать обычный некромант, это невозможно. Был ли это человек, или реально демон ступил на Та-Кемет ради собственной цели? Амен прикрыл глаза и сжал зубы, почувствовав жуткую и резкую боль. Как в Танисе. Не веря, что такая сила и правда принадлежала черномагу, он покинул помещение, оставив его пустым и мертвенно-молчаливым. Лишь на воздухе он вздохнул, но так, чтобы рядом стоящие охотники и местные жители, что слышали шум, не заподозрили чего. Даже не повернувшись, верховный эпистат сказал своим людям: - Думаю, теперь ясно, что главная цель найти этого черномага. Амен не спал вплоть до утра, а когда лучи Ра осветили Саис, он впервые зевнул, ощущая, насколько эта ночь была тяжела. Они обыскали вообще все постройки, даже в храмы ворвались, хотя жрецы и пытались пресекать попытки. Охотники не нарушали покоя, даже к стенам со священными писаниями не прикасались. Все поселения, располагающиеся в десятках шем от города, обыскали и перерыли, ища хоть кого-то такой силой или того, кто прибыл в течении этой ночи. И вот оно, утро, отряд собран в жилище, которое им выделили, а в центре стоял верховный эпистат и подавлял усталость. Он выслушал доклад, останавливал, давая возможность писарю поспевать за сумбурной речью одного из молодых. Подняв руку, он в очередной раз прервал охотника, но сейчас чтобы самому сказать: - Хорошо, он будто испарился. Будто его и не было в городе. Нет смысла. Отдохните, днём всё равно шезму не работают. Поднимите Гахиджи и Нахти, пусть проведут меня к этому Иссу. Остальные спать. И слушать возражений не желаю, днём всё равно проку от охоты меньше, чем от древесного забора во время разлива. Отряд согласился, все поклонились и разошлись по комнатам. Совсем скоро из одной из них появились два воина - рослый и крепкий, оба явно наученные опытом, судя по шрамам. Они с эпистатом обучались бою на хопешах, а так же управлению колесницей, но судьбы разошлись. И вот они снова вместе, на одном задании, идут проверять беспомощного и старого черномага. Состояние у Иссы было не сказать, что хорошее. Лекари хоть и пытались остановить распространение заразы, да только не вышло и глаз медленно умирал, забирая с собой и часть лица. Магия, что оставалась невидимыми частицами на пальцах и смешалась с кровью сделала своё и сама запустила процесс убийства хозяина. Амен даже не взглянул на эту рану, сразу преступил к допросу. Исса всё ещё был в бреду. Окровавленной отрубленной конечностью он махал в воздухе, мысленно рисуя силуэт кого-то большого и опасного. Сравнивал сначала с демоном, теперь же с Амт, будто вживую видел бога и почти попал в её пасть. Прошла половина часа, а выяснить чего-то нового так и не удалось. Амену пришлось вспоминать старые слова пленника и набрасывать их на принесённом папирусе, чтобы не сбивать мысль надиктовкой писарю. «Если считать и этого, то остались ещё три помощника Саамона, один наверняка был с ним в Александрии, другой же может быть так же где-то в тех землях, либо с их господином. Он пришёл из Навкрактиса, это как раз недалеко, по пути. Если они стали двигаться выше по Нилу, то второго стоит искать…» - Розетта. Исса резко дёрнулся, услыша знакомое слово. Даже замолчал. - Второй в Розетте. Амен поднял хопеш и посмотрел на целую руку. Ему нужен был лишь ответ, а криками и болью он насытиться уже на казни. Исса покорно упал и стал бормотать. - Он найдёт его в Розетте, он убьёт его. Но Небтои будет жив и он отомстит, он заберёт меня! Эпистат устало вздохнул. Причастность черномага к убийствам была неоспорима, поэтому он поднялся с места и махнул охотникам. - Наблюдайте, вечером умрёт в муках. Пусть площадь к этому времени будет готова. И он удалился, направляясь к своему жилищу. Картина наконец сложилась и Амен, упав на стул и посмотрев в карту, принялся рисовать нити путей и размышлять вслух. - Часть уедет к колонии, пусть проверят, может и там хворь напустить успели. А мы, - он записал имена десятка человек, - отправимся в Розетту. Там найдём этого его дружка, там же и узнаем о Небтои. Если понадобиться, до Александрии дойду, но посажу на кол этих чёрных выродков. Злость спала на нет, когда последним в круг он заключил Ракоди. Оставалось лишь написать послание фараону и исполнить суд над онейромантом. Амен был как некогда доволен охотой. Практически половина года прошла, а он пролил так мало чёрной крови, лишь несколько Шезму отправилось в царство тьмы и боли. Но перет не зря считался самым плодовитым сезоном, который уже принёс урожай в виде жертв, подношений Гору. Тринадцать шезму больше не увидят солнца, потому что растворяться в пасти Амт или даже не дойдут до суда Осириса. Как бы не хотелось скрыть это, хотя бы ради родителей, а Амен был рад. Когда в этот день, стоило солнцу начать скрываться за горизонтом, Амен прочитал приговор и, истерзав тело несколькими сотнями порезов хопешем, убил Иссу, подданного Саамона Хемсета, он был рад, ведь этим он спас огромное количество людей от смертельной хвори. Он оставил тело, что больше напоминало труху, нежели когда-то живое существо, на помосте, а сам отвернулся и ушёл, намереваясь отправить послание фараону. Шезму в Саисе больше не было, тратить время на бесцельные прогулки и охоту не хотелось, поэтому единственным его желанием было двинуться дальше, убить ещё одного. И приехать в столицу, ради встречи с правителем, ради того, чтобы увидеть его лицо, здоровое и такое же яркое, как раньше. Отведать с ним фруктов и разговаривать до утра, не боясь, что солнце опалит кожу, ведь лишь Ях будет свидетелем их беседы. Хотелось почувствовать прикосновения того, кто в прошлый раз позволил уйти, а после… Амен жаждал встречи и забытых из-за охоты и работы поцелуев. Сейчас этого хотелось сильнее всего. Вернувшись в гостиницу, охотник сел за стол и достал стилус. Закладывая в обычное письмо собственные мысли и желания, он изобразил последний иероглиф и по привычке привязал свёрток к лапе птицы. Оставалось ждать. И эти дни не прошли даром. Новая одежда охотников была готова, за неё пришлось расплатиться царским золотом. Припасы так же пополнили на рынке, а лошади сумели, наконец, отдохнуть. Амену так же удалось поговорить с местным визирем и узнать о состоянии не только Саиса и местной армии, но и о том, как идёт сбор налогов, как обстоит ситуация с рабами. Обычно он подобного не жаловал, но руки чесались делать хоть какую-то работу в прекрасном городе, где не было ни одного тёмного мага. Амен слегка удивился, когда птица не прилетела в срок. Этот сокол был сокровищем, сам посланник Гора, что понимал все команды и выполнял их наотлично. Но лететь ему было не долго, пару лун. Учитывался так же отдых пташки, но вернуться ей уже следовало. Эпистат, проверяя мешки с кормом и фруктами, часто поднимал глаза вверх, в сторону Мемфиса, откуда и должен был прилететь сокол. И спустя ещё два дня он увидел приближающуюся фигурку. Да только то был не сокол, а человек в колеснице с птицей на плече. По телосложению мужчина, волосы тёмные, как и кожа, однако из-за солнца тяжело было рассмотреть. Но когда колесница приблизилась Амен распахнул глаза и скинул с головы накидку. - Пеллийский? Некоторые из отряда подняли глаза. Живя в Мемфисе, трудно было не слышать о талантливом ученике лекаря, так ещё и македонце, но в живую его видели редко. - Вечера, эпистат, - крикнул Ливий, потянув вожжи на себя. Колесница остановилась. Амен осмотрел до боли знакомую птицу и поднял бровь. Сокол взлетел и приземлился на руку своему хозяину. Пергамента на его лапе не было. Он оказался в руках у лекаря, который как раз покидал повозку. - Как он у тебя на плече то по дюнам рассекал? - с сомнением и удивлением проговорил эпистат. - Не подпускает никого обычно, а тут вот какой подарок судьбы. Неужто животные любят тебя, македонец? Ливий усмехнулся своим мыслям, но всё же ответил. - Не я, этот маленький Гор и близко не подпускал, знал наверное что-то сокрытое. Его приручили. Дядя. - Кто? - Не важно, главное, что птица сидела смирно, - он протянул Амену папирус. - Можешь не читать, там сказано, что я поеду с тобой в Розетту, такова воля фараона. Там - рука окинула то, что находилось в колеснице, - лекарства, которые помогут придержать болезнь. Услышав это, эпистат вырвал папирус из чужих рук, развернул его и опустил взгляд на иероглифы. Дочитав, он заметно поник, даже не пытаясь это скрыть. Была надежда, что его отчёт по поводу обстановки в Саисе фараон захочет выслушать лично, но Менес Второй не упомянул про это в письме. Амен ждал слов от Ливия, но и тот ничего нового сказать не захотел. Амен осмотрел охотников. Половина из них вместе с местными лекарями и учёными сегодня же поедут в Навкрактис, попытаются остановить хворь. Для них, наверняка, Ливий и привёз мешки с травами. Они во главе с Нахти будут сами по себе, без присмотра верховного эпистата. Другая половина отряда поехала бы в Розетту завтра либо во главе с Гахиджи, либо под его предводительством, если бы фараон отказал в визите. Это было в планах, но Амен не хотел такого исхода. А теперь он и не знал, имеет ли право просить. Но хотелось. - Ливий, я должен возвращаться в Мемфис. - Почему? Не легче ли отправить гонца? Тут наверняка много тех, кто в состоянии скакать верхом. - Надо. Одно слово заставило Ливия всё понять. Догадки, которые лишь строили в разговорах… оказались правдивы. В глазах Ливия отразилось понимание, он кивнул и даже улыбнулся. - Хорошо, будем ждать в Розетте, верховный эпистат.