Deadly night

Юнги был с детства послушным, наивным, добрым и доверчивым мальчиком, с мягким характером и доброй душой. Его часто предавали друзья, а партнеры пользовались им, изменяли, унижали... Что тут уж говорить и о родных? Мальчик рос сам по себе, его родным не было до него никакого дела. Хорошего отношения от матери с отцом он и не мог ожидать. Он слышал лишь одни насмешки, крики, упреки, терпел издевательства и побои. Несмотря на всю тяжесть его жизни, он всем сердцем верил, что вскоре найдет человека, который сможет стать его смыслом жизни, с которым у него будет жизнь как в мечтах — партнер, который будет его уважать, неизменно любить, доверять, поддерживать, одаривать вниманием и заботой... но это пока лишь его несбывшиеся мечты.

***

Юнги на днях стукнуло двадцать лет. За пару дней до дня рождения его в очередной раз бросил любимый человек, которого он любил больше жизни. Причина расставания — измена со стороны партнера. Оказывается, его любимый человек изменял ему уже как полгода. Он не решался расстаться из-за жалости к Юнги, ведь он был таким хрупким, таким ранимым, доверчивым и жалким. В конечном счете, Юнги ему быстро наскучил. Его партнер выбрал пассию поинтереснее. Шел третий день после его дня рождения. Все эти три дня он не заходил в сеть, не выходил из дома и не ходил на работу. Юнги не знал, в чем причина расставания, что с ним не так? Почему его в очередной раз бросили? Он что-то сделал не так? Или же он слишком простой и глупый? Спустя четыре дня Юнги все-таки решил взять в руки телефон. Он увидел большое количество сообщений от его друзей, знакомых. Больше всего сообщений было от его лучшего друга — Хосока. Зайдя в чат, он увидел, что его хён сообщил о своем приезде к нему. Хосок должен был появиться у него на пороге через полчаса. Юнги не хотел никого видеть — даже его. Просидев все это время в раздумьях, он не заметил, как прошло полчаса. В раздался звонок. Он не сразу встал. Юнги медленно подошел и открыл дверь. На пороге стоял Хосок, он сразу же зашел внутрь и закрыл за собой дверь. Он было хотел отчитать друга, но, увидев его состояние, сказал: — Хён, ты выглядишь так, будто несколько дней ни спал, ни ел, — сделав небольшую паузу, он взволнованно осмотрел друга. И вправду, у Юнги были красные заплаканные глаза, тёмные круги под глазами. Казалось, у него не было сил даже двигаться. — Хён? Что с тобой произошло? Ты даже в свой день рождения не ответил мне. Я хотел приехать, но ты знаешь, что я был на стажировке в другом городе. — Хосок, давай пройдём в гостиную, — тихо сказал Юнги, смотря в пол. После чего медленно поволочился в комнату, а за ним и Хосок. Оказавшись в гостиной, они уселись на диван. Хосок всё ещё обеспокоенно смотрел на своего друга. После недолгого молчания Юнги издал тихий вздох и заговорил: — Прости, пожалуйста, у меня не было желания общаться с кем-либо... — Почему!? Даже со мной? И в свой день рождения? — недослушав, перебил его Хосок. — Я недавно расстался. Мной в очередной раз воспользовались, — с трудом сказал Юнги. После чего отвернулся в сторону, пытаясь не заплакать. — Юнги, — Хосок тут же нежно и аккуратно обнял своего хёна. — Почему ты сразу не сказал мне об этом? Ты же знаешь, я всегда приду тебе на помощь, чтобы ни произошло... Скрепя сердце, Юнги всё-таки рассказал Хосоку, что с ним произошло. Выслушав, Хосок обещал помочь ему выйти из его депрессивного состояния. Он больше проводил времени с Юнги, часто вытаскивал его из дома, водил его в разные места. Он пытался вернуть своему лучшему другу интерес к жизни. Но, как он ни пытался, его хён оставался в том же состоянии, хоть и иногда надевал эмоциональную маску на время. У Юнги появилась апатия, он стал более замкнутым и холодным, впал в глубокую депрессию. Его трудно было вытащить из дома, даже сходить погулять.

***

Так шёл день за днём, месяц за месяцем. Незаметно пролетело три года. Моральное состояние Юнги не менялось после того самого очередного переломного момента в его жизни. Юнги уволился со старой работы и устроился на новую. В поиске и приобретении работы ему помог Хосок, который устроил Юнги, временно, работать в булочную, к своему старому другу. — Хён, и какого чёрта ты меня определил в булочную?! — с ноткой гнева и недовольства сказал Юнги. — Юнги, не всё же время тебе сидеть дома. Да, я знаю, что тебе сейчас нелегко. Ты стал более ленивым. Так вот, тут ничего особенного делать не надо, и много ходить не нужно. Твоя задача — продавать булочки, бублики и всё остальное, по необходимости — готовить. Готовить ты умеешь, а мой старый друг ознакомит тебя с другими обязанностями. — Ты издеваешься!? Ты знаешь, что я не люблю готовить! — резко вспылил Юнги. — Хорошо... посмотрю, как пройдёт первая рабочая неделя. Первая неделя прошла, на удивление, хорошо. Юнги даже понравилось работать там. Хоть в булочной часто было оживлённо, но его всё устраивало: и график работы, и обязанности, которые он выполнял, и зарплата. Он решил остаться работать там. Хосок был рад, что его хён стал более живым и общительным. Казалось, Юнги начал выходить из прежнего состояния, в котором он пробыл несколько лет. Спустя три месяца, как Юнги работал там, Хосок заметил, что его хён буквально ожил. Юн вёл себя так, будто ему кто-то понравился. Хосок это прекрасно знал, как ни крути они дружат одиннадцать лет. Хосок в очередной раз решил зайти в булочную посреди рабочего дня Юнги, чтобы проведать его. Переступив порог, он заметил, что его хён разговаривает с парнем. Глаза Юнги оживлённо блестели при разговоре с тем загадочным парнем. Юнги смотрел на него не отрываясь и иногда улыбался. Парень был крупного телосложения, высокий, спортивный. С татуировкой почти на всю правую руку, пирсингом на губе. Всё это смотрелось на нём так гармонично и завораживающе, будто так и должно быть. Тёмные глаза и чёрные волосы, которые почти полностью закрывают глаза, алые губы — и всё это придаёт такой уверенный, сексуальный и в то же время милейший вид. Этот парень был настолько привлекателен, высок и обаятелен, что не влюбиться в него с первого взгляда, казалось, было невозможным. Хосоку пришлось ждать недолго: загадочный парень вскоре ушёл. Юнги только тогда заметил присутствие своего хёна. — Похоже, этот человек и есть причина твоего внезапного оживления, — подходя, сказал Хосок с улыбкой. — Возможно, но дело немного в другом. Я с ним познакомился месяц назад. Пару дней назад он сказал, что хотел бы видеть меня у себя в качестве работника одного из его ресторанов, — с искрящейся улыбкой говорил Юнги. — Интересное предложение. Он хоть рассказал тебе о своём ресторане, в котором хотел бы, чтобы ты работал? — с интересом спросил Хосок, глядя на своего счастливого хёна. — Да, он о многом рассказал. Включая график работы и зарплату. — Тебя только это и интересует или есть что-то ещё? — и на лице Хосока появилась ухмылка. — Пока нет. Меня больше интересует работа и её условия, ну… и зарплата, — после этой фразы Юнги медленно отвёл взгляд в сторону и посмотрел в окно. — Врёшь ведь, есть что-то ещё, и по тебе это видно. Ладно, не буду докапываться. — Хосок облокотился об стену, стоя рядом с Юнги. — Как его зовут-то хоть? Это ты скажешь? — Его зовут Чонгук… — Чонгук? — резко нахмурившись, спросил Хосок. — Знакомое имя, я его где-то встречал уже, но не помню где… Помню только, что с ним что-то нехорошее связано. — Юнги молча слушал, а Хосок был в раздумьях и пытался вспомнить нужную информацию, но внезапно вздохнул. — Ладно. Не бери в голову, может, случайное совпадение.

***

Уже через неделю Юнги работал в ресторане Чонгука. Ресторан «Deadly night» был довольно известен в этом городе. Ресторан успел прославиться великолепным качеством кухни и большим выбором как алкогольных, так и безалкогольных напитков. Его посещали также люди из соседних городов и стран. Там всегда было полно работы, без дела сидеть было некогда. Юнги всё устраивало, включая достойную зарплату. Сам Чонгук частенько там засиживал, а Юнги, как только тот появлялся, крутился возле него. Это, и столь хорошее отношение самого владельца ресторана к новому работнику, у других вызывало не только подозрения, но и опасения. Юнги узнал, что здесь некоторые работники куда-то внезапно пропадали бесследно. По словам нынешних работников, Чонгук к тем работникам относился подозрительно хорошо, лучше, чем к остальным. С некоторыми он якобы даже ходил на свидания. Юнги сперва отказался в это верить. Но его это встревожило, он слышал это не раз. Чонгук заметил, что Юнги начал вести себя настороженно и взволнованно рядом с ним. — Юнги, подойди, пожалуйста, сюда, — позвал его Чонгук. Юнги тут же пришёл к нему. Они были в приватной зоне, в небольшом пространстве, огороженном от остального зала. — Почему ты стал таким отстранённым? — в его голосе частично прозвучало недовольство. Чон сидел на роскошном бардовом диване, с бокалом красного французского вина, что было одним из дорогих алкогольных напитков в этом ресторане. — Прости, — выдавил из себя Юнги, по голосу было понятно, что он боялся Чонгука. — До меня дошли слухи, что бывшие работники твоего ресторана ходили с тобой на свидания. Иной раз... бесследно исчезая, — дрожащим голосом произнёс молодой парень. Чонгук тут же нахмурил брови, посмотрев в сторону, и сжал бокал в руке. Он явно был недоволен тем, что только что услышал. — Сахарок, кто тебе такое сказал? — Чонгук называл его так, когда они были наедине. — Кто тебе сказал такой бред? Юнги резко отвёл взгляд от него и виновато посмотрел в пол. — Я... я слышал это от некоторых работников и посетителей, пару раз. Я им поверил, стал опасаться тебя, думая, что ты сделаешь со мной то же самое. — И ты им веришь? Юнги, ты работаешь у меня уже полгода, а знакомы мы с тобой больше, — Чонгук поставил бокал с вином на стол, мягко смотря на Юнги. — Это всего лишь слухи конкурентов, которые хотят запятнать не только мою репутацию, но и репутацию моего ресторана. Да, я пытался завести роман с двумя неплохими работниками. Но безуспешно, как видишь. Один из них улетел в другую страну и благополучно забыл про меня. Второй, видимо, нашёл себе пассию получше... Чонгук медленно подошёл к нему, одной рукой приобнял за талию, другой — приподнял его подбородок, заставив его посмотреть ему в глаза. — И все они не сравнятся с тобой. Ты кажешься таким невинным, чистым, милым, искренним, — прошептал Чонгук, одной рукой нежно сжимая талию Юнги, который, стоя неподвижно и с большим румянцем на щеках, смотрел ему в глаза. — Ты меня боишься? Скажи мне честно. — Прости, но да, немного... — Сахарок, рассуди сам. Как я могу с тобой что-то плохое сделать? Этого даже в моих мыслях нет и не было, клянусь. Разве человек, который приютил тебя под своим крылом, принял тебя как родного, может такое сотворить? У Юнги полностью отступил страх. В действительности, Чонгук устроил его к себе на работу без должного образования и надлежащего опыта работы. Чон дарил ему дорогие подарки — цветы, украшения и всё прочее. В глазах Юнги он был таким идеальным, что все подозрения сразу отступили. — Прости меня, глупого, что без причины подозревал тебя из-за каких-то слухов, — с грустью и виновато смотрел на него Юн. — Твоё беспокойство можно понять, сахарок. Но лучше бы ты тогда сказал всё сразу. Ты не глупый, а очень даже умный котёнок, — говорил Чон, лаская щёку Юнги большим пальцем своей руки. Тут Юнги полностью растаял. Он со слезами на глазах льнул в объятия Чонгука. Чон крепко прижал его к себе, обнимая за талию. Юнги вновь поверил, что нашёл свою настоящую любовь, в очередной раз доверился. — Чего раскис, мой котёнок? Подарков и внимания мало? — Н-нет... — Ты и вправду так сильно поверил, что я могу с тобой что-то плохое сделать, что я могу сделать тебе больно? — Да..— всхлипнув, сказал Юнги и зарылся лицом в мягкую, мускулистую грудь Чонгука. — Выбрось эту дурь из головы. Я люблю тебя, сахарок. Это были те самые заветные слова, которые так долго мечтал услышать Юнги. Его сердце трепетало от радости, казалось, оно вот-вот треснет по швам от безграничной любви к Чонгуку. Он был безумно влюблён. Юнги вытер слёзы и посмотрел прямо в глаза любимого, которые его постоянно манили. Ему хотелось утонуть в них раз и навсегда. — Я тоже люблю тебя.. — Юнги больше ничего не смог сказать и вновь зарылся лицом в грудь Чонгука, пока они обнимались.

***

Юнги на кухне усердно готовил кушать, ожидая приезд Хосока после очередной командировки. Хосок сказал, что заедет к нему, как освободится. Стол уже был накрыт, как вдруг раздался звонок в дверь. Юнги подошёл к двери, открыл её и увидел Хосока. Они наконец встретились спустя месяц. Позже они сидели и рассказывали друг другу о событиях, произошедших в их жизни. Хосок хотел кое-что сказать по поводу Чонгука, но не был полностью уверен в этой информации. Он видел, как Юнги по-настоящему влюбился в Чонгука. Юнги так оживлённо, эмоционально, с радостью на лице рассказывал о своём возлюбленном, что Хосок просто не решился рассказать ему о том, что слышал. Не хотел его напугать. Тем более, что он сам не знал достоверную информацию, но собирался её проверить позже. — Хоосооок... Чонгук предложил мне переехать к нему, а свою квартиру продать. Ещё он обещал повысить мне зарплату. Помимо этого, он часто дарит мне различные подарки, даже уже кольца купил. Юнги протянул ему руку. На безымянном пальце было красивое кольцо с бриллиантом. Каждая грань стильного украшения сверкала, благодаря качественной полировке поверхности золота. Когда Хосок узнал цену украшения, он вообще выпал из реальности от шока. — Видимо, ты действительно нашёл любовь своей мечты. По твоим рассказам он идеален не только внешне, но и внутренне. Я рад за тебя. — радостно произнёс Хосок, но на душе у него было неспокойно. — Я рад тому, что ты всегда помогаешь мне, поддерживаешь, всегда на моей стороне, спасибо тебе.

***

Через некоторое время Юнги уже жил у Чонгука. Через неделю его квартира была продана за неплохую сумму. Их отношения развивались и укреплялись, как думал Юнги. Он помогал Чонгуку в некоторых делах, готовил для него, а Чонгук безумно обожал приготовленную им еду. Чон всегда хвалил его за его старания. Казалось, их отношения были полностью идеальными. В какой-то момент Юнги заметил резкий и внезапный холод со стороны Чонгука. Юнги было не по себе, от такой внезапной перемены отношения Чонгука к нему. Он боялся, что его опять бросят. Всё-таки, собравшись с силами, он решил поговорить со своим возлюбленным. — Львёнок мой, — подходя к Чонгуку, нежно сказал Юнги. — Как ты? Что нового на работе? Я тебя так ждал, я соскучился сильно. — Юнги... У меня всё как обычно, ты знаешь. Прости, но я сегодня вечером занят буду, возможно, скоро уйду по делам. — Уйдёшь и оставишь меня опять одного? — Юнги, не начинай! — недовольно фыркнул Чон. — Я уже который день пытаюсь добиться твоего внимания. Ты не можешь просто поговорить со мной? Вечно где-то пропадаешь, отталкиваешь меня. Я прошу тебя, в который раз, удели мне своё внимание... хотя бы на этот вечер. Чонгук задумался на некоторое время. — Мой сахарок, прости меня, пожалуйста. Ты же знаешь, что я занят на работе, у меня много дел. Я слишком сильно устаю в последнее время. Но... прости меня, я постараюсь исправиться, обещаю. — Ты... Ты впервые меня так назвал за долгое время, — по щекам Юнги потекли слёзы. — Не плачь, мой маленький сладкий котёнок. Я обещаю, что исправлюсь в скором времени. Ты меня простишь? — Я просто боюсь, что ты потеряешь ко мне интерес, найдёшь кого-нибудь получше, бросишь меня. Да, я смогу простить тебя, даже если ты мне воткнёшь нож в сердце. — Перестань думать и говорить так. Я не брошу тебя, у меня нет замены тебе. Я люблю тебя, мой котёнок. После этого разговора Чонгук незначительно, но изменил своё отношение к Юнги. Он стал чуть больше уделять внимания ему. Через три дня у Юнги должен был быть день рождения. Чонгук где-то опять пропадал. Парень думал, что его возлюбленный готовит подарок для него. Чон сказал, что Юнги больше не увидит в своей жизни таких подарков, как этот.

***

Настал день рождения Юнги. Пока Чонгука не было, Хосок решил приехать к Юнги. Через некоторое время они уже сидели и пили чай с тортом, который купил Хосок для Юнги. — Чонгук сказал, что подарит мне какой-то подарок, что я больше в своей жизни не увижу таких подарков, как этот, — взволнованно сказал Юнги. — Это как-то странно звучит. Во всяком случае, я должен тебе кое-что сказать. Я узнал некую информацию про твоего Чонгука. — Если это что-то плохое, даже не говори. Я не хочу слышать эту чушь. Мне и так в ресторане лапшу на уши вешают, говоря, что Чонгук делал плохие вещи. — Юнги... — Я не хочу это слушать. — Хорошо, но смотри, как бы ты не пожалел потом. — Мне скоро собираться надо. Чонгук будет ждать меня в ресторане. После этого, через пару часов Юнги приехал в тот самый ресторан «Deadly night», в котором он работал. Хосок отправился к себе домой, но у него на душе было неспокойно. Было шесть часов вечера. К удивлению, ресторан был не так полон, наполовину пуст, чем обычно. Чонгук сидел в приватной зоне и ждал Юнги. — Наконец-то ты пришел, я тебя ждал, мой котенок, — услышал Юнги, как только зашел. Первым, что увидел Юн, был стоящий на столе большой торт. Этот торт был трехъярусный, снаружи полностью покрыт черным кремом, внутри имел шоколадные бисквиты. На его верхушке красовалась надпись из черного шоколада — «Deadly night». — Какой он необычный и красивый... — удивленно произнес Юнги. — Но, почему надпись ресторана на нём? — Давай не будем о торте? Иди ко мне, я соскучился. Юнги подошел к Чонгуку, тот недолго думая притянул Юнги к себе и усадил на колени. После чего одной рукой начал ласкать его бархатистую щеку, а другой нежно приобнял за талию. Сперва Юнги от неожиданности впал в ступор, но после медленно склоняется к лицу возлюбленного и без всяких церемоний прижимается к его мягким губам, поочередно сминая их в нежном поцелуе. Все крайне тепло и осторожно, однако медленные и аккуратные касания очень быстро превратились в страстные. Язык Чонгука сразу же проник в рот младшего и стал изучать там каждый миллиметр, то проходясь по нижнему ряду зубов, то сплетая его с чужим. Так за пару секунд нежный поцелуй превратился в страстный, слегка грубый, и парни уже находились в легком возбуждении. Но спустя некоторое время Юнги медленно и неохотно прервал поцелуй. — Я тебя обожаю, — прошептал Юн, прижавшись своим лбом ко лбу Чонгука. — Я тебя обожаю еще больше, котенок. С днём рождения, мой любимый. На протяжении некоторого времени они продолжали целоваться, наслаждаясь друг другом. Чонгук даже успел напоить Юнги. Ресторан уже был закрыт. Кроме этих двоих никого больше не было. — Жди меня здесь, я схожу за ещё одной бутылкой вина. Чонгук, спустя пять минут, вернулся с небольшой бутылкой вина. Он налил его в бокал Юнги и протянул ему. Младший взял бокал в руки и залпом выпил, после чего Чонгук налил ему ещё. — А ты почему сам не пьешь? — Мне это вино не очень нравится. Думал, может, оно тебе понравится, и я не ошибся. Неожиданно Юнги получил сообщение от Хосока, в котором он написал, что то, что говорили другие люди про Чонгука, — правда. Но Юнги знал, что это все ложь и лишь пустяковые слухи. Он не поверил ему, ничего не ответив, он продолжил проводить время с Чонгуком. Юн даже и полбутылки не выпил, как ему сильно захотелось спать. — Когда я смогу увидеть тот самый подарок? У меня такое ощущение, что я сейчас усну. — Скоро, котенок, скоро. Подожди еще немного. Не успел Юнги задать очередной вопрос, как он моментально обмяк в объятиях Чонгука и вырубился словно по щелчку.

***

Юнги проснулся в незнакомом ему месте. Сначала он ничего не мог разглядеть, его голова ужасно болела после того, как он напился. Он понял, что на его руках были наручники, а ноги связаны. Чуть позже он заметил силуэт, стоящий в тёмном углу комнаты, который напоминал Чонгука. — Наконец-то ты проснулся. Много же ты выпил, что проспал аж пять часов, — мрачным тоном заговорил Чон, включив приглушённый свет. — Чонгук? Где я? Ч-что всё это значит? — Ты в одном из помещений ресторана. Это лишь только начало того, что я приготовил для тебя. После этих слов Чон залез на кровать к нему и развязал его ноги. Юнги сразу прижал их к себе. — Почему ты так реагируешь? Не бойся, ноги я тебе уж точно отрывать не стану. Чон, забравшись на младшего, прильнул к его губам и начал грязно целовать. Юнги было страшно. Он не понимал, что происходит, почему он оказался в этом месте связанным. Чонгук даром время не терял, он начал рвать одежду на младшем. — Чонгук... — Шшшш... тише, мой котёнок, — прошептал тот и вновь впился своими губами в губы Юнги, не дав ему договорить. Старший оторвался от его губ и начал целовать его шею, постепенно начиная покусывать его мягко и осторожно, будто пробуя кожу на вкус и одновременно следя за реакцией. Юнги не знал, как реагировать, он не знал, к чему это всё приведёт. Чон руками ласкал его грудь, чуть позже начал нежно щипать соски, вдавливать их. Из груди Юнги вырывались тихие стоны. — Я хочу попробовать на тебе пару практик из БДСМ, — глаза Юнги тут же стали шире. — Чего ты так на меня смотришь? Да, тебе не послышалось. — Мне конец... — тут же во рту Юнги оказался чёрный кляп-шар. — Ты так смотришься даже лучше, чем в роли официанта. Чон ушёл куда-то на некоторое время. Юнги пытался снять кляп и выбраться из наручников. Чонгук вернулся с каким-то подносом, поставил его на стол. Всё, что успел увидеть Юнги, — свечу и какие-то железные приборы. Юнги уже успел снять кляп. У него глаза были как у испуганного котёнка. Он сидел неподвижно, прижавшись к стене, у которой стояла кровать. — Чонгук... Что ты собираешься делать со мной? — дрожащим голосом произнёс Юн. — Не задавай лишних вопросов, это ты узнаешь в процессе. Раз уж ты умудрился снять кляп, будь тихим, а то тебе же хуже будет. Взяв ещё одни наручники, Чонгук прицепил его руки по обеим сторонам изголовья кровати. Пока Юнги наблюдал за ним, старший взял свечу и зажёг её. — Ты уже догадался, что я с тобой собираюсь сейчас сделать? — Да. Как я понимаю, ты не остановишься, если мне будет слишком больно? — Ты довольно умный, котёнок. Но в ход пойдёт не только свеча. Что будет дальше, ты узнаешь немного позже. После этих слов Чон начал медленно лить воск прямо на грудь младшего. Тот терпел как мог, пока на его теле появлялась дорожка воска от груди до торса и обратно. Старший видел, что Юн довольно терпеливый. Он решил действовать по-крупному. — Вижу, ты довольно терпеливый. Но мне кажется, кое-что тебя явно сломит в этом плане. Только попробуй издать хоть звук, тебе же хуже будет. Устроившись между его ног со свечой, начал вести восковую дорожку от торса всё ниже и ниже, пока не добрался до основания члена. Тут Юнги начал шипеть, извиваться и молить его остановиться. Чонгук, придержав его член одной рукой, начал вести дорожку из воска медленно, но верно прямо к головке. Чуть погодя он начал капать воск прямо устье уретры, пока полностью не покрыл головку воском. Юнги, стиснув зубы, плакал водопадом, он громко всхлипывал и пытался не закричать. Остальное время Чон продолжал капать воском на его другие части тела, пока не кончился воск. Закончив, он подошёл к столу, на котором находился поднос, и начал что-то выбирать. Юнги, весь заплаканный, трясся как щенок и скулил от боли. — Чего ты так скулишь, котёнок? Я же перестал. Ты довольно терпеливый, но это только начало. — Ты хотя бы оставишь меня в живых? — хнычет младший. — Не могу этого гарантировать, котёнок. Видишь ли, ты не первый, но и не последний. — Значит, ты меня не любил? К чему тогда было это всё? Все эти подарки, счастливые дни, проведённые вместе? — Я тебя не любил, — в его голосе явно была слышна ложь. — Я лишь пытался заманить тебя, чтобы осуществить свои желания на тебе. Не каждый же день я могу такое сделать. — Ты сволочь, Чонгук. — Я знаю, малыш. Я видел твоё отношение ко мне. Ты как маленький доверчивый щенок, который всюду и везде бегает по пятам и пытается угодить своему хозяину. Поэтому, мне так легко было тебя заманить на свою сторону. — Ты значит... я для тебя всего лишь щенок, на котором можно осуществить свои зверские фантазии и мечты? — Можно и так сказать. — Но зачем? Разве тебя не устраивало то, что было раньше? — Устраивало, но... ты всё равно не поймёшь. А теперь заткнись и дай мне продолжить. Чон подошёл к столу, что-то взял и направился к Юнги. Это был скальпель. Юнги теперь был в полном ужасе, он догадался, что с ним сделают. — Чон... пожалуйста, только не это... — Не бойся, я постараюсь не убить тебя сразу. Чонгук сел на него сверху, он припал губами к бархатистой, нежной шее младшего и начал нежно покусывать её. Постепенно он покусывал всё сильнее и сильнее. Бедный Юнги плакал и молил о пощаде, но старший явно не собирался останавливаться. На шее Юнги теперь красовались алые отметины, из которых слегка сочилась кровь, но Чон быстро слизал капельки крови. — Теперь перейдём к основной части. Не бойся, больно будет, но не смертельно. Чонгук начал медленно делать небольшие надрезы скальпелем в области груди Юнги. Сперва надрезы были небольшие, он слизывал с них кровь. Увлёкшись, Чон не заметил, как исполосовал руки, грудь и живот младшего. Живого места просто не было, он не собирался останавливаться. Теперь торс и ноги юноши были в многочисленных надрезах, из них непрерывно сочилась кровь. Юнги плакал, извивался и всё также молил о пощаде, просил прекратить этот кошмар. Ему было ещё больнее от того, что любимый человек так зверски поступал с ним. — Ох, прости, я увлёкся немного. Просто всегда хотел попробовать практику вампиризма, мне понравилось.. даже слишком. С хитрой ухмылкой посмотрел на изуродованное тело младшего Чонгук, после чего взял лимонную кислоту и начал брызгать ею на тело Юнги. — Чонгук... — громко взвыл тот. — Долго ты ещё будешь издеваться надо мной?! Сволочь! Чон не сразу ответил, пока не выжал весь лимонный сок из лимона на младшего, а тот лишь выл и извивался от боли. — Думаю, на сегодня хватит. Я не хочу так быстро лишать себя веселья. Уже 4 часа утра, я пойду спать, вечером продолжим. Юнги целый день пробыл один в тёмной комнате. Он мог лишь только лежать и сидеть, но лишнее движение причиняло ему боль из-за многочисленных порезов. В девять часов вечера он был в полусонном состоянии. — Спать он тут удумал, я вернулся, — холодным тоном заговорил Чон. Юнги сразу поднял на него глаза, он сидел поджав под себя ноги. — Продолжим, но не думай, что сегодня тебе будет легче. Он снова зажёг свечу, снова начал безжалостно лить воск на тело, которое и без того ужасно болело. Чон лил на него воск, пока воска не осталось. Потом сдирал его. Юнги уже менее сдерживался, он плакал, кричал, но негромко. Даже стонал моментами. Так продолжалось на протяжении часа. — Чонгук... прикончи меня уже, разве не этого ты хочешь? — захлёбываясь слезами произнёс младший. — Не торопи события. Не сказав больше ничего, он ушёл из комнаты. Юнги увидел, что на полу лежат его разорванные джинсы, а в кармане телефон. Он попытался подцепить ногами джинсы так, чтобы телефон не вывалился из кармана. После, с трудом ногами взял телефон и попробовал переместить его в руку. У него получилось, он судорожно набрал номер Хосока, тот сразу взял трубку. — Хосок... — всхлипнув произнёс младший. — Он меня сейчас прикончит. — Чонгук!? Юнги, где ты?! Говори адрес, я вызову полицию. — Прошу, не надо... он меня прикончит тогда сразу. Я в какой-то из комнат его ресторана. Помоги мне, пожалуйста... хён, приезжай сам, вызови скорую по дороге. Юнги услышал шаги в сторону комнаты и сразу закинул телефон за кровать. Хосок тут же вскочил и начал собираться, он прихватил с собой перцовку и любимую биту на всякий случай. — А вот и я. Угадай, что я с тобой собираюсь делать? — с насмешкой сказал Чон. — Я сам ещё не знаю. Может, мне продолжить ту игру со скальпелем или попробовать что-то ещё? — Что угодно, но только не скальпель...— Юнги хотел потянуть время. — Хорошо, — Чон забрался на него сверху. — Пока не буду тебя сильно мучить. Чонгук медленно забрался на него. Немного погодя, он начал ласкать его соски пальцами, немного грубо, но терпимо. Наклонившись к ним, он начал вылизывать каждый, потом покусывать, постепенно увеличивая силу. Юнги от боли начал корчиться.Тем временем, Хосок уже почти прибыл к зданию. — Думаю, на этом достаточно, теперь перейдём к финалу, — Чонгук взял со стола скальпель и начал выцарапывать медленно и аккуратно различные узоры на коже молодого парня. Он царапал скальпелем прямо по ещё незажившим ранам. Слишком сильно увлёкся и начал царапать уже шею Юнги, а тот всё также плакал и корчился от боли. Умолять остановиться уже не было смысла. Хосок прибыл к зданию. Он вошёл через чёрный вход, который, к его счастью, был открыт. Перед этим он успел вызвать скорую помощь. Начал осматривать зал, потом пошёл по другим комнатам. — Зря я тебе доверился, каким же я был глупым, — захлёбываясь слезами, тихо сказал Юнги. — Я думал, что нашёл наконец человека, который не сделает мне больше больно, ни мне, ни моему сердцу. Знаешь, я даже в какой-то степени рад, что умру от твоих рук. Ты наконец облегчишь все мои страдания. Хоть это в сто раз больнее, чем будь на твоём месте другой человек. Чонгук впал в ступор и на время прекратил уродовать тело Юнги. Но скальпель был всё ещё на его шее. Что-то в нём вдруг щёлкнуло, но он не собирался отступать. — Рад?.. Ты рад смерти? — Да. Я лучше уж наконец-то умру, чем буду также всю жизнь, как глупая собака, бегать за кем-либо в надежде на любовь, ласку и понимание. Чонгук в замешательстве смотрел на него некоторое время и размышлял. — Что ты так на меня смотришь? Убей уже, раз этого хотел. Чонгук, сам того не заметив, надавил на скальпель, который слегка задел сонную артерию Юнги. Юнги взвыл от боли, как волк. Он получил болевой шок. Не сразу, но примерно через две минуты он уже был без сознания. Чонгук, как и на других его жертвах, выцарапал на его груди надпись «Deadly night». Зачем он это делал? Он сам не понимал. — Ещё дышишь... думаю, придётся тебя добить, хотя мне бы не хотелось этого делать. — Сказал он и посмотрел на того с сожалением. Не успел Чонгук пошевелиться, как его огрели по голове битой, но не сильно. Он потерял сознание. Это был Хосок. Хосок тут же оттащил его тело на пол в сторону. Сразу после этого он бросился к Юнги и опешил от его вида. Тот лежал еле дыша. Всё тело Юнги было изрезано скальпелем, кроме лица. Он был весь в крови и без сознания, прикованный наручниками к кровати. Хосок нашёл ключи от них на столе, освободив его руки, взял его на руки, укрыл одеялом и пошёл на выход. К зданию уже подъехала скорая. Хосок вышел из здания и быстрым шагом пошёл навстречу к машине. Когда двери скорой помощи открылись, он зашёл в неё. Пока машина ехала в больницу, врачи пытались привести Юнги в сознание, но было бесполезно. Машина уже подъезжала к больнице, оставалось пару минут. — Юнги, ты слышишь меня? Юнги, потерпи, не умирай... врачи спасут тебя... осталось совсем немного, — обеспокоенно говорил Хосок. Врачи вновь попытались привести Юнги в чувства. Он наконец-то медленно открыл глаза и посмотрел на Хосока. — Юнги... Юнги, смотри на меня, смотри мне в глаза, — Хосок взял младшего за руку, — Потерпи, прошу. — Пациент в критическом состоянии, мы можем не успеть довезти его. — сказал один из врачей. — Я не верю в это, он сильный, он справится. Они заехали во двор больницы и уложили Юнги в каталку. По дороге он опять потерял сознание. Врачи забрали его в операционную. Хосок сидел у двери и ждал. — Я не вынесу этого, — он опустил голову и схватился за волосы, — Он должен выжить. Спустя пару минут, из реанимационной вышел один из врачей с грустным видом. Хосок тут же подскочил и подошёл к врачу. — Должен вам сообщить печальную новость, но у вашего друга клиническая смерть... — Он... он умер?! Нет, вы мне врёте, он не мог... Пустите меня к нему! — в слезах закричал Хосок. — Успокойтесь, вам нельзя туда заходить сейчас. Врачи пытаются реанимировать его, но шансы на выживание вашего друга ничтожно малы. Он в ужасном состоянии. Врач ушёл обратно в реанимационную, оставив Хосока одного. Тот сидел на стуле и плакал, держась руками за лицо. — Он не может умереть, он будет жить, — твердил он без остановки.