Голубоглазый наложник

Этот день начался отвратительно. В дом пришли лекари Энн, и всё утро проводили замеры, осмотры, бесцеремонные тесты. Гарри громко рычал, каждый раз, когда лекари прикасались к омеге. Он отказывался выйти из комнаты раз за разом. За несколько дней, прожитых с Луи, Гарри успел привыкнуть, что только он имеет право трогать голубоглазого. Что все спрашивают его разрешения и никогда не причиняют Луи дискомфорт. А над мамиными людьми он не имел абсолютно никакой власти. Он не мог им приказывать. Так что Гарри молча следил за каждым движением, готовый напасть, если Луи издаст хоть писк. Но тот молчал. Подозрительно покорно и обречённо, Луи позволял творить с собой всё то, что альфа внутри Гарри считал непристойным. Особенно со стороны взрослых мужчин. — Странно… Луи, скажите, когда у вас была последняя течка? Гарри чуть не сорвался с места. Луи остановил его одним взглядом. Так будет только хуже, безмолвно передал он. — Два года назад. — Ох. Вы голодали, подвергались стрессу или насилию? — Да. Гарри сжал челюсти. — Вы можете контролировать свои феромоны? — Да — Интересно… А от феромонов сэра Гарри у вас увеличивается пульс и потовыделение? Гарри замер. — Не знаю? Наверное. Мне что, всё это записывать надо было? — Нет, конечно же нет. — Доктор подозвал альфу. — Выпустите феромоны, пожалуйста. Гарри раздражённо закатил глаза, но выполнил просьбу, пока мужчина мерил пульс и давление. — Хм. — Мне уже говорили, что я бесплоден, можете не подбирать слова. — Выплюнул Луи, криво улыбаясь. — Да нет, почему же. Вполне вы «плодны». Но цикл... — Чё? — Луи напрягся, сжал кулаки. — Я много раз сдавал анализы, знаете ли. Всё говорит о бесплодии. Гарри глубоко вдохнул, сдерживаясь. — Не знаю, к каким врачам вы ходили, но я в этом вопросе авторитет, милок. Вы можете иметь детей, хотя для вас, конечно, это будет непросто. Матушка Гарри не учла таких вещей, забирая вас. — Выкрадывая его. Называйте вещи своими именами. Лекарь усмехнулся. — Луи, вам нужно будет пропить микстуру на гормоны и как можно чаще находиться рядом с Гарри. А вам, Гарри, чаще выпускать феромоны. — Зачем? — Чтобы исправить эту катастрофу. Ещё, следите за питанием и не допускайте крупных стрессов. И чем больше узлов вы повяжете, тем выше вероятность забеременеть, так что… Гарри подскочил с места, не скрывая агрессию, но его перехватила чужая рука. Луи усадил его обратно. — На этом всё? — Да, мы закончили. Доктора собрали все свои примочки и удалились. Гарри тяжело дышал, раздувая ноздри. — Ты можешь не выполнять их требования, я прикрою. — Гарри, если есть шанс меня вылечить, я бы хотел. Стать отцом это большая, похороненная заживо мечта. Для меня это важно. — И ради этого ты готов со мной спать? Луи замер. — Гарри, я… — Понял, всё остальное, кроме этого. Я знаю. Омега грустно, но благодарно улыбнулся. Гарри выпустил феромоны, обнимая парня. Его надо успокоить после этого осмотра. — Возможно, однажды. — Что однажды? — Однажды я буду готов с тобой спать.

…

Луи был совсем маленьким, когда его впервые изнасиловали. В детском доме творилось всякое, но об этом он никогда не знал до того ужасного дня. Ему было 9, и он был очень светлым, невинным малышом. Никогда до этого он даже вопросов о таких вещах не задавал, ему было рано. Луи даже не знал, что такое течка или гон, чем отличаются бэты от омег, а омеги от альф. Он не знал абсолютно ничего. Надзиратель захлопнул перед его лицом дверь, когда Луи собирался идти в спальню. Луи всегда выходил последним. Он самый последний доедал еду, последний заправлял кровать, последний чистил зубы. Последний переодевался. Он был медлительным мальчиком, слишком медлительным. И никогда не ожидал подлости ни от кого. До момента, когда мужчина схватил его за шею и впился зубами в ключицу. Помещение заполнил душераздирающий крик, но никто не пришёл на помощь. Луи помнил боль, пот, как он пытался дышать ровнее. Он помнил узел. А ещё кровь. Это было худшее воспоминание его жизни, и он даже забыл об этом в какой-то момент. Но он научился быть шустрым и больше не выходил из помещений последним. Но затем случился следующий раз. Луи работал в отеле, ему было 16, и он только-только оформился. Его запах прорезался неделю назад, но течки так и не было. Луи беззаботно щебетал с клиентами, был вежлив с коллегами и начальством. Он всегда старался сделать всё как можно лучше. Тогда он ещё жил с другими работниками отеля в служебных комнатах, но по сути в подвале. Там было неплохо, но очень холодно, и ребята старались согреться всеми способами. Однажды им принесли обогреватель. Начальник просто взял и принёс по одному во все комнаты. Луи был так ему благодарен, что в порыве чувств приобнял мужчину и случайно окутал его своими феромонами. Так начался ад. Мужчина постоянно приставал к нему, грубо трогал, хватал за запястья, зажимал по углам, но голубоглазому всегда удавалось избегать интимного контакта. До тех пор, пока начальник однажды не напился и не использовал на нём альфа-голос. Луи впервые почувствовал власть, которую альфы имеют над омегами. Это не просто физическая сила или социальные привилегии. Они могли управлять его телом лишь при помощи голоса. Вот что его напугало больше всего. Но ещё страшнее было то, что от этого голоса у омеги впервые случилась течка. И целых 5 дней прошли словно в тумане. А после этого его тошнило примерно столько же. Луи чувствовал себя живым трупом. Он молча собрал вещи и сбежал, даже не забрав зарплату. Когда он попал в клуб, Луи уже знал все уловки, какими альфы манипулировали омегами. Он мог справится с любой из них, кроме альфа-голоса, и это бесило до глубины души. Луи тренировался. Он дружил с одним альфой, Эдом, и тот помогал ему противиться этой силе, или хотя бы не терять контроль полностью. Эти тренировки прошли не бесследно, Луи действительно стало проще сопротивляться, но всё равно он не смог перебороть свою природу. А когда Эд уехал со своей невестой из города в стаю, оставив его совсем одного (на тот момент, других друзей у парня не было), всё покатилось под откос. Наркотики, попытки суицида, постоянные кошмары, сбитый цикл. Луи хотел сдохнуть как уличный пёс, на обочине или под мостом. И однажды его выкрали «браконьеры», как потом узнал омега. Эти люди продавали сексуальных рабов. И Луи стал одним из них. Он попал в стаю Свифт. Луи никогда не видел вожаков или даже хозяйский двор, но заочно ненавидел всех этих людей. Его хозяин был неплохим, но он его насиловал. Очень осторожно, всегда безболезненно, но насиловал. Мужчина всегда слушал просьбы Луи, поэтому никогда не связывал их узлом, не ставил меток, не душил, не кусался. Но.он.его.насиловал. Луи плакал практически каждую ночь. Он чувствовал себя куском дерьма, но не пытался себя убить, потому что обещал Эду. Они обязаны были встретиться. Когда-нибудь. И до этого «когда-нибудь» надо дожить. Луи часто сбегал из дома хозяина, но всё равно возвращался. В день, когда его выкрала Энн Стайлз, он был пьян вдрызг и чуть не перерезал себе вены разбитой бутылкой. Он уже почти нажал на кожу, дрожа от проливного дождя, когда его руки заломали. Луи подумал, что это злая шутка. Судьба его ненавидит. Он сам себя ненавидит. Но ещё больше он ненавидит то, что не может ненавидеть Гарри. Альфа совсем не похож на остальных. Он излучает такую мощную энергию спокойствия и уверенности, что Луи правда комфортно быть рядом с ним. Гарри никогда не применяет силу, ему и не нужно. Его авторитет в этой стае несгибаемый. Абсолютно все, кого Луи видел за время, проведённое в этом доме, обожали сына вожаков. Они заглядывали ему в рот и глубоко кланялись на улицах. Луи понимал почему. Гарри был умён, воспитан, вежлив, справедлив и рассудителен. Он очень медленно и вязко, но очень убедительно говорил. Луи поймал себя на том, что правда стал в него влюбляться. Блядский Стокгольмский синдром, подумал Луи, кутаясь в тёплое одеяло в кровати Гарри. Альфа принёс второе одеяло для него, и спал под менее мягким и комфортным, что тронуло Луи до глубины души. Он не позволял себе прикасаться лишний раз и никогда не трогал его непристойно, и Луи был благодарен ему. Но какая-то часть его души мечтала, что Гарри сорвётся. И он его провоцировал. Он строил глазки, соблазнительно извивался, ходил, покачивая бёдрами, отпускал двусмысленные шуточки. Он даже однажды жеманно прошёлся пальцами по челюсти альфы, шепча пошлости якобы с сарказмом. У Гарри была подозрительно сильная сила воли. Луи почти отчаялся. Но затем у него начался гон.