Жена великана

— Теперь со вздохом напрягай животик, а с выдохом расслабляй. Попробуй, получится не с первого раза, но сделай. Будь послушной девочкой, — обхватив моё горло рукой, он второй продолжает поглаживать живот. Надавливая, когда я вдыхаю, тем самым мешая мне толком вдохнуть. И переставая давить, когда выдыхаю. Это всё словно контролирует мои действия. Невольно, нехотя, я подчиняюсь и делаю так, как он говорит мне. От слёз всё кажется таким размытым, а в голове шумит. Боль, сковавшая моё тело снова начинает отпускать и я даже ощущаю свои дрожащие ноги, висящие между его ног. — Вот так, славная, милая девочка. Такая послушная. Какая же прелестная жёнушка мне досталась! — от слов великана мне не по себе. Я изо всех сил стараюсь не слушать, но у меня не получается это делать. — Дыши ровно и глубоко, и чувствуй, как мой член заполняет тебя изнутри. Помнишь, когда тебе было особенно больно внутри? Это была шейка матки. Что? — И сейчас мой член упирается прямо в верхнюю стенку матки. Когда я кончу в тебя, она будет заполнена моим семенем. — Нет, — я тщетно пытаюсь оттолкнуть от себя его руки и вырваться, но он усиливает хватку, сдавив мою шею. — Тшшш, всё хорошо. Так и должно быть, — он снова гладит мой живот. — Всё правильно. Ты моя женщина. И ты будешь рожать моих детей. Давай же, сосредоточься на ощущениях внутри. Дыши, вот так. Ровно. Чувствуй. Как он давит на твою матку. Как она содрогается в предвкушении моего семени. А ещё, у тебя внутри, есть маленькая точка любви. Она есть только у женщин. Напряги низ живота. Сильнее, вот так! — он с силой давит на мой пах, отчего ощущения, будто я сейчас обоссусь. — Вот тут, в твоём влагалище есть точка, которая будет доставлять тебе особое удовольствие и стимулировать твою матку для зачатия. — Это… — я судорожно пытаюсь отрицать это. Это не правда! У мужчин не может быть ничего подобного! Но как бы я не отрицал это, давление в одной конкретной точке внутри отзывается в моём члене так, словно бы кто-то дразнит головку. Это кажется неправильным. Так не должно быть! Я не могу обладать ничем подобным. Мужчина не может ощущать ничего подобного. На глаза снова наворачиваются слёзы, но теперь обиды и негодования. Почему это происходит со мной? Что я сделал не так? — Всё будет хорошо, малыш, — шепчет великан, неожиданно откинувшись на спинку кресла, сменив сидячую позу на полусидячую. Он прижимает меня к себе крепче, укладывая на свою грудь. Его член двигается внутри, и мне кажется, что когда он попытается выйти из меня, то попросту вывернет наизнанку! Но ничего такого не происходит. Наоборот, головка просто давит на то узкое и принёсшее мне боль место, а ствол давит на пах. Теперь я отчётливо ощущаю, как мой живот выпирает, а бугор принимает форму его члена. Хуй давит внутри на мои органы, вызывая и какой-то странный неправильный зуд внутри моего члена, и желание помочиться. — Пока ты привыкаешь я хочу заняться твоей грудью, — великан накрывает пальцами мои соски, но я не успеваю их спрятать. Он безжалостно и грубо трёт их, пощипывая и разминая, словно это не какой-то нежный орган, а просто ягода, из которой он пытается выжать сок. Это больно. Соски мгновенно начинают гореть и щипать. — Хватит, не надо! — я пытаюсь накрыть их руками и у меня даже получается спрятать один. — Будь послушной, — великан перехватывает мои руки, кладёт их на мой живот и накрывает свой ладонью сверху, не давая мне их выдернуть. Если до этого я ощущал его член только изнутри, то теперь мои руки касаются его хуя сквозь мой живот. Он такой большой! Как он вообще смог поместиться во мне? Как я не умер от боли, пока он вонзался в меня? От ужаса осознания этого, я упускаю из виду момент, когда великан снова начинает растирать мой сосок. И неожиданно от прикосновения к ноющему соску вызывает во всём теле судорогу. Она молнией проносится по моему телу, заставляя громко охнуть, отзываясь слабостью и жаром в пахе.