Еще одна история. 21 век.

Жан докладывал последние новости: - Грядут большие разборки, и большая неразбериха, судя по всему. Федералы крупный схрон накрыли. - Настолько большая партия? - лениво поинтересовался Разумовский. Его доля в столице, так что местные проблемы их никак не коснутся. - Не просто очень большая, там было и еще что-то важное. Кажется, что-то из оружия. Так что у них проблемы. Ко всему прочему, в больнице их человека взяли, медбрата, кажется, и кого-то важного тот сдал. К тому же, похоже, что местные под эту марку решили выдавить их по-тихому. Местным очень не нравится, что новый трафик хотели пустить по их землям. Так что скоро все будут заняты, власти в том числе. Разумовский задумчиво покачал головой. Новые факты следовало учитывать.        На экскурсию выехали спозаранку двумя джипами – по четыре человека в каждом. Анжела не поехала – приболела. Лежала злая, и на все предложения ношпы и анальгина только огрызалась, но трястись сегодня по горным дорогам ей явно было бы лишним. Сопровождали их два инструктора, по одному на машину, новые, довольно молчаливые. Сквозь затемненные, да еще и пыльные стекла почти не было видно дороги. Впрочем, смотреть там особо было не на что – вокруг простирались всё те же горы. Ехали долго, зато открывшийся пейзаж превзошел все ожидания - на дне узкой зеленой долины, зажатой между неровными крутыми склонами, раскинулось вытянутое в длину удивительно прозрачное горное озеро. Джипы уехали сразу же, едва высадив пассажиров – сюрприз. Оказалось, их заберут вертолетом, и не надо будет трястись больше часа по неровной каменистой дороге. Мелкие хлопоты никак не давали Анне выкинуть из головы вчерашний день, прощание, Якова. Как ни странно, отвлечься помог обряд – веселый, чуть суматошный и очень торжественный. А потом все кричали прямо в горы: «Спасибо!» Если бы тут были лавины, они бы сходили десятками. Анна была счастлива. Теперь она не жалела, что поехала вместе со всеми. Вчера она не знала, что ей делать. Их отношения катились куда-то, словно снежный ком, огражденный железной решеткой, большой ком, готовый ударится и рассыпаться в любой момент. Решетку, с четкими границами, установил Яков, не выходя за них и на полшага, а она никак не могла во всём разобраться. От его прикосновений темнело в глазах и все в животе скручивалось в тугой ком. Но закрыть глаза и шагнуть навстречу казалось отчего-то так страшно. Она, пусть невольно, но всё же слегка отстранялась. А теперь она вдруг решилась. Нет, Анна не собиралась навязываться – но ей надо было проверить. Когда-то шумело море, а они сидели рядом, и он не касался её даже кончиками пальцев, но жар от его тела плыл по её крови, в голове шумело и было и жутко, и страшно.       Он что-то выключил в ней тогда. С хорошими милыми мальчиками, как только отношения выходили за рамки дружбы, оказывалось попросту не то, что даже противно, скорее просто неинтересно и скучно, а пытавшиеся быть нежными руки хотелось оторвать. Всё в общем-то понятно: стресс, потеря веры, разочарование в мужчинах. Помогло бы или время, или хороший психолог. Как оказалось, помогла просто поездка в далекий городок. И вечерами вдруг накатывала странная тоска, и избавить от неё могло бы лишь одно – сильные руки, обнимающие её за плечи. А в груди стоял ком, и как избавиться от него, она не знала. Вернее, знала. И теперь Анна решала, когда его поцеловать – перед самым отъездом, уже у автобуса, или сегодня вечером. Она валялась в траве – идти куда-то было лень, а над головой кружило бледно-голубое небо с редкими белыми перышками облаков, а вокруг была тишина и глубина, и даже веселый гогот поблизости не мог нарушить эту, вдруг установившуюся тишину. Может быть, Яков и не хочет ничего менять. Ему хорошо тут, где не нужно никуда ни идти, ни бежать, как и ей хорошо сейчас не шевелясь лежать в траве и никуда не спешить. Но она встанет и уедет, а он останется. Поэтому она поцелует его сегодня. Когда отступать и убегать ему будет некуда. О том, что между «сегодня вечером» и отъездом еще больше суток, и чем они будут в это время заниматься, Анна предпочитала пока не думать.        Вернулись ребята, уходившие на прогулку по окрестностям. Вера крутила телефон – связи не было вообще, и все остальные с этим давно смирились, но Вера всё пыталась отправить Вовке смешную мордочку с подписью: «Это ты». Доели вкуснейшую шурпу из наполненных доверху глубоких пластиковых тарелочек, собрали все вещи. Над горами уже шел вертолет. Завис, опускаясь, над поляной. Гордое мощное чувство сопричастности – ветер от крутящихся лопастей бил в лицо, почти сбивая с ног. Вот уже остановился, распахнулась дверца. Восторженные ребята пригибаясь, подбегали к вертолету, радостные, словно им подарили вдруг ощущение давнего детского праздника. Что-то царапало Анну, но она никак не могла понять, что именно. - Первая четверка, - инструктор ловко сортировал туристов. На поляне остались Анна с Верой и Николай с Вовкой, и второй инструктор – смуглый джигит из местных. В последнюю минуту первый инструктор, уже севший в вертолет, позвал Веру, протягивая ей руку: - Идите сюда, еще одно место есть. Вера запрыгнула внутрь, вновь поднялся ветер, заставивший отскочить к краю поляны. - Ждем второго вертолета, - скомандовал инструктор. - Ха, глядите, Вера картинку прислала, - засмеялся Вовка. Вовка пытался отправить: «Сама такая», но связи не было. Второй вертолет появился почти сразу. Первым заскочил, встал в проеме инструктор, протянул руку, помогая забраться Анне. Чуть отступили парни, пропуская вперед девушку, и когда шагнул следом Вовка, инструктор вдруг резко толкнул его ногой в грудь и захлопнул дверцу. Оба парня упали на землю, инстинктивно спасаясь от завертевшихся быстрее лопастей. Когда поднялись, вертолет уже был высоко, уходя в противоположную от города сторону.