Наказание Адама, или отродье Люцифера

Только утром ему принесли извещение о том, чем закончилось то заседание. Оказалось, что Сера предложила растянуть обсуждение списка на целых 12 месяцев. Пиздец новость. Каждую неделю будут проводиться заседания-обсуждения. Почему именно 12? Адаму оно показалось притягиванием кота за яйца, но все же объяснение оному, было. Существуют семь смертных грехов. Для каждого отдельного греха нужно составить список по отдельности, учитывая специфику каждого. На это по месяцу. Плюс пара месяцев на то, чтобы сделать списки для более мелких, узконаправленных грехов типа взяточниства и колдовства. Целый месяц на то, чтобы придумать исключения, которые могут сыграть свою роль при суде. Например звание Оверлорда (кто это, Адам не имел понятия, поэтому со словами «не ебу», пролистнул этот пункт). Плюс оформление документов, построение плана перемещения душ, а также всякая другая бумажная волокита. – Срань, – он чувствовал себя чуть лучше, чем вчера. Все таки, множество волнений и мыслей, с дополнением в виде боли физической и полным отсутствием ребрышек в его рационе играет свою роль. Ужас. Он никогда не осознавал, насколько он подвержен эмоциям от неудач. Настолько, что совершенно забыл про еду и всяческие прелести жизни. Все таки, что-то человеческое в нем оставалось. Пусть и несущественное. Он перечитал извещение об итоге заседания, в его голове промелькнула мысль. Он оглянулся. Если заседания будут проходить каждую неделю… Наша мисс бабочки и радуга будет здесь каждую ебанную неделю! – Ахуеть…— осознание собственной скорой кончины заставило ангела взглянуть на рай с жутковатой улыбкой. Такую радость он испытывал только тогда, когда убивал грешников. И возвращение этого состояния ему пиздец как нравилось. Боже, скоро все закончится. Он уйдет в небытие. Да, он больше не сможет проводить зачистки, но и тут, в раю его ждет забытье и возвращения тех же самых зачисток тоже не предвидится. Сегодня ночью он пару раз просыпался. Думал о всяком и, напрочь позабыв свои мысли, обратно засыпал. Но одну цепочку он запомнил. Что изменилось бы, если бы его не стало? Возможно, обрадовалась бы Лилит. И грешники, которые могли бы признать полную победу над раем и экзорцистами. А в раю-то что бы изменилось? Стало бы на одного матерящегося ангела меньше? Наверняка. Умер бы кто-то значимый? Нет, нихуя. Сера бы с облегчением вздохнула. Истребления бы закончились. Он, и только он поддерживал эту идею на плаву. А без него она бы загнулась на первой же чистке. А так, все, ребята, баста! Да, он первый человек. Все! В раю про него совершенно не говорят, не узнают. А если взять того же Иисуса или Ноя? Да их каждый знает, а если они в толпе затеряются, то их сразу найдут! И все из-за того, что один воду в вино превращает, а второй эту воду раздвигает. Адам обладал куда большей силой. Он обладал многими талантами. Ту же гитару взять, ты ее дай Иисусу или Ною, они даже не поймут, что это величайший инструмент в истории! А что до превращения воды и ее раздвигания, у него есть куда более интересная и полезная способность: раздвигать ноги всем девушкам на своем пути! В конце концов из его хуя и яиц пошли все люди на земле! Без него бы ничего не было в принципе. Бегали бы олени, белки, ни о каких людях даже бы речи не шло. Да, все таки у него ахуенный хуй. И что не понравилось Лилит? Все эти мысли наводили на то, что нужно уходить. Хоть он и не заслужил покой, он к нему пойдет, а если не сможет идти - поползет. *** Адам заранее знал, что ему не понравится его отражение в зеркале, именно поэтому он завесил тканью одно большое в своем кабинете. Но сегодня, он все же решился приоткрыть занавес, перед тем, как встретиться с «менеджером» Серой. Впервые он увидел себя… настолько истощенным. Будучи высокопоставленным лицом в раю, он вполне неплохо жил. Даже немного растерял первозданную форму, насчет чего его нетактично подколол Люцифер. Но сейчас… Брюки, которые бы еще месяц назад еле на нем застегнулись - слетали, даже не задерживаясь на бедрах. Рубашка была мешковатой, про пиджак он вообще молчал. Но удивления это не вызвало, бессмертные ангелы не могут умереть от голода. Просто постепенно уменьшаются в массе, не удивительно, еде в этот месяц он уделял меньше всего внимания. Затем мужчина взглянул на лицо, а точнее - в глаза самому себе. Золотистые капиляры были на грани того, чтобы лопнуть, и залить пеленой не только белки, но и без этого желтоватые радужки. Синяки под глазами были до того черными, что впору спорить об их происхождении. То ли нарисовал черными тенями, то ли кто кулаком въехал. – Бля… – он протянул это увидев золотые пятна на рубашке на уровне плеча. Снова. Он не понимал, почему его раны не заживают. Конечно, они не регенерировали как демоны, которые даже при тяжелейших ранах от своего оружия не могли умереть. Но у ангелов было одно преимущество. Да, раны заживали как у людей с одной поправкой: ангелам не доступно гниение или заражение. В раю вообще никаких бактерий нет! Это ж ебанный рай! Но у Адама все было не так просто. Та корка, что образовывалась на ранах, рвалась при первом же движении или трении. Как ебанный пергамент! Переодеваться он уже не стал, слишком много сил потратит и все равно кровь рано или поздно хлынет на ткань. Выходя из кабинета, Адам избрал для себя более длинный путь до Серы. И все ради одного - увидеться с Лют. Шаги по мраморным полам были глухими, почти не отражаясь от стен. Впервые для него, от стен веяло холодом. Впервые он проходил по этим коридорам, чувствуя под ногами твердую землю. Впервые он находился в этих стенах поджав крылья. Точнее одно крыло. Адам шел медленно, ударяя каблуками туфель по полу. Ебейший звук. Почему он раньше так не делал? Ах да, потому что он был наверху, и до пола ему не было никакого дела. А он был интересным. Всяческие вензеля, извивающиеся как змеи (будь эти змеи неладны), переплетающиеся, будто в сладострастном танце. Адам, сам не понимая зачем, нашел самую толстую линию и встал на нее ногой, стараясь не выходить за пределы золота. После - поставил вторую ногу, но чуть дальше. И вроде бы нужно шагать вперед, повинуясь направлению золотой дороги, но по спине как будто прошлись наждачкой. Адам попытался стряхнуть это чувство. Кожа на крыльях надорвалась. – Сука! – боль нанизывала его на шпажку, будто канапе. Лучше бы он умер. Адам попытался схватиться за стену, дабы хоть как-то предотвратить падение. Вроде бы он всегда ставил сучек на колени, а боль уже который раз ставит его на их место и заставляет сосать и посвистывать. К Лют он зайдет позже. – Адам! – Сера была безумно удивлена его появлению, – не ждала тебя, особенно после вчерашнего. – А что вчера было? – Да, ему было хуево, но на этом все. – Ты ж чуть ли не при смерти был, – усмехнулась она, понимая всю абсурдность этой фразы по отношению к Адаму, -Я даже испугалась, когда ты по лестнице не поднялся. Адам цокнул. – Спасибо за подачку сраному инвалиду, я оценил, - ядовито выплюнул он. – Адам, – начала она, – я конечно все понимаю, но… Жизнь продолжается. – Я не за этим пришел поговорить. Если бы мне нужен был ебанный психолог, то… – Не перебивай, ты хоть и первый человек, но я стою несколько выше, – строго высказала она, сверля взглядом мужчину, – Твоя жизнь продолжается, у всех бывают неудачи и ошибки. – У ангелов не бывает ошибок, – где-то он это уже слышал. – Бывают, и ты показательный пример. Но это не значит, что на этом твоя жизнь завершена. – Ой, Сера, не полощи мне мозги, я хочу тебя предупредить, меня на заседаниях не будет, я устал, я ухожу, – на духу выпалил он, уже потянувшись к двери. – Стой, – ее голос, мягкий, но при этом безмерно холодный и чутка мрачный прокатился эхом по стенам, – ты не можешь… – Ах да, еще мне нужна новая одежда, но с этим я и сам, наверное, справлюсь, попрошу униформу на два размера меньше…– он уже поставил ногу за порог. – Адам, ты не можешь не присутствовать на заседаниях, – она переложила некоторые бумаги с одной стопки в другую. Он остановился, сжимая челюсти. – С какого это хуя? – А с такого, что кто эту кашу заварил с истреблениями и чуть ли не войной Ада и Рая? – она выгнула бровь, глянув на него, – Кто закопал отношения Ада и Рая в такие глубокие аналы, что страшно сказать? Кто довел ад до того, что они все дружно побежали сжигать посольство Рая, после поражения твоей армии? Мы еле договорились о переговорах на своей территории, потому что Люцифер, зная о том, что ты выжил, очень боялся отпускать кого-нибудь из своего народа, а тем более – свою дочь. – А меня-то это каким хуем трогает, мне сейчас, мягко сказать, не до этого, – он левой рукой указал себе за спину, где из кожи торчал обрубок, который когда-то давно, будто бы в прошлой жизни, именовался гордым названием крыло. – А то что ты, и именно ты, будешь налаживать дипломатические отношения с адом, – отрезала Серафим, – ты должен на своем примере показать, что раю можно доверять. – И как же я это покажу? – Сблизься с принцессой, но не привычным тебе способом. Об этом даже не думай, я серьезно. Если она поймет, что ты принимаешь свои ошибки и готов извиниться, она сможет доверится раю и привьет это доверие своему народу. Легко сказать. Он даже перед собой не может признать свои ошибки и извиниться за них. А тут перед этой бесящей сучкой надо их признать. – А если ты откажешься - то над тобой пройдет повторный суд. Но с учетом твоих действий за все девять тысяч лет. Нет, теперь уже не отвертеться. – Сера, ты, блять, серьезно?!? – а может и он сможет отказаться. – Я серьезна как никогда, Адам. Или ты думал что если у тебя отняли крыло - ты списан? Да, думал. И не только думал, он знал об этом. – Так что, если ты не хочешь поступить в ад без права реабилитации, то милости прошу, – Сера улыбнулась весьма странно, – запрись в своем кабинете, покрой кровавыми пятнами ковролин, и за тобой в скором времени придут. Начальница будто рассказывала о печенье с радужной посыпкой, а не о том, как ее лучшего подчиненного пошлют за три пизды. – Ты меня понял, Адам? – Понял, понял, не тупой, бля! – он проскользнул меж дверных створок и побрел по коридорам в противоположную сторону от своего кабинета. Один из залов теперь был отведен под зал истории зачистки. В нем висели портреты экзорцистов, погибших в тот страшный день. – Здравствуйте, дамочки! – с легкой улыбкой он зашел в помещение, где вся стена была усыпана фотографиями. В одном из первых рядов, в рамке с золотыми узорами, красовалась Лют. Адам знал, откуда взяли эти фотографии. Каждую из них делал либо он, либо Лют, после того, как стала его правой рукой. На удивление, все экзорцисты получались хорошо. Позы всегда были стандартными: голова прямо или чуть повернута, спина прямо, в руках - индивидуальный шлем. Он долго добивался, чтобы у его сучек были разные шлемы. Лют выглядела на фото даже слишком хорошо. Ее приняли на работу прямо перед истреблением, и девушка сразу улетела на задание, а сфотографировал он ее сразу после. На щеке - небольшое пятнышко от крови грешника. Такие же на одежде и на одном из рогов шлема. Волосы уже подстрижены – это обязательное условие для выполнения заданий. Но уже было видно, что это будет одна из лучших ангелов в его армии. – Привет, сучка! – он с улыбкой посмотрел ей в глаза, – как ты? Надеюсь тебе хорошо… А вот мне не очень! У нас такая хуйня началась… Да и я еще, отпизженный слегка… Здоровой рукой он провел по полосам, а после - по груди и животу, который она раньше называла «милым пузиком». Хоть его уже и не было, но воспоминание, когда они лежали на диване в его кабинете, было свежо. Они тогда долго разговаривали о прошедшей зачистке. Особенно о том, как Вагинка облажалась. Потом разговор перешел в другое русло, а после – в совершенно горизонтальное положение. Нет, между ними никогда не было и намека на любовь. «Просто побратанство с периодическим поебыванием» – как выражался мужчина. И Лют не возражала… Она – единственная кто видел его мимолетную слезу, когда он увидел… Ай, хуй с ним, это в прошлом. – Мисс бабочки и радуга сейчас часто ошиваться здесь будет…– он рассказывал ей последние новости, надеясь услышать на них ответ. Но его не было. На обратном пути он зашел в отдел униформы (в раю даже такое подразделение есть). Заказал несколько новых костюмов и договорился об ушивании еще не пришедших в негодность. Все таки, при вытаскивании из жопы дипломатических отношений с адом, надо выглядеть более-менее соответствующе. *** Новость о том, что обсуждение списка правил для повторного прохождения суда будет рассматриваться целый год никого не оставила равнодушным. Кто-то яростно отстаивал мнение о том, что демонам в раю не место. Кто-то открыто обсуждал, почему все будет настолько долго. А кто-то просто принял это с радостью. Адам же просто устал от размусоливания темы и выключил трансляцию с момента упоминания принцессы Шарлотты. «Восхваляют больше, чем люди Иисуса» До следующего заседания оставалось меньше чем два дня. Примерно три раза Адам пытался причесать беспорядок и помыть голову, но попытки оканчивались провалом из-за пресловутой боли. – Ай, блять, хуй с ним, я никогда ахуевшей аккуратностью не выебывался. Костюм теперь сидел гораздо лучше. Конечно, атлетической формой он никогда не отличался (только в момент создания, ха), но его нынешнее состояние ему определенно нравилось. Желудок порядком отвык от пищи, поэтому он ел понемногу. В какой-то степени, он даже был рад, что не допустил исхудания до степени грешника. Нет, некоторые из них весьма горячие но… парни это ж ужас какой-то. Страшные как черти. Хотя подождите, они и есть черти! Оно и понятно, там же такая атмосфера отстойная! Фу, блять, не хотел бы он там жить. Только садисткое удовольствие от убийства грешников заставляло его закрывать глаза, а точнее нос, на отвратный запах. Тут уж не особо не отъешься. Но в остальном, там классная музыка, хотя, он мог быть уверен, его гитарные рифы намного пизже. Да и во многом он пизже всех грешников вместе взятых. Сами посудите: да, они трахаются без остановки, но он придумал еблю! Он, сука, придумал самую прекрасную вещь в мире! После вагины конечно… Но сейчас про его заслуги! У него опыта в этом деле ого-го! Лучший ебарь во всем мире, аду и раю! Плюс характер у него пречудесный! Просто не мужик, а мечта! Этот внутренний монолог о его достоинствах даже как-то его подбодрил. Все таки, он наверняка еще хорош, с него половина армии текла! Это было раннее утро, он только одевался, рассматривая рану в зеркале. – Ужас какой, когда уже заживет-то? - он одними лишь кончиками пальцев, чуть коснулся только зажившей кожи. Три рваные раны были распределены по плечу. Удивительно, как он мог еще двигать правой рукой, при таких-то повреждениях, причем, сквозных. – Надо что-то с этим делать… В отдалении слышны чьи-то торопливые шаги, потом - чуть ли не вырывание дверной ручки с корнем. Мужчина обернулся, но дверь уже хлопнула, а на пороге его кабинета стояла… Ебанная принцесса Ада?!! – Спрячьте, пожалуйста! – она быстро засеменила по кабинету в поисках укрытия, словно бы не замечая полуодетого первого человека. Так, Адам, думай. Если наорать на нее матом и выгнать, отношения Ада и Рая уйдут еще глубже в жопу. Ни один проктолог не достанет. Если молча ее укрыть где-то, подумает влюблен. Еще сама влюбится. Это еще более ебейшая жопа. Если поорать на нее и укрыть, то неплохо себя покажешь, Сера будет довольна и спасешь свою невьебенную задницу. Однозначно третий вариант. – Какого хуя ты здесь делаешь?! – возмущению в его голосе не было предела, – Ты время видела? Тебя, блять, в ебучую дверь стучаться не учили? Ошалевшая принцесса стояла на пороге, хлопая глазами. – Я с тобой или с ебанной стеной разговариваю, сучка?! – возможно в его глазах на секунду полыхнуло пламя. – Спрячьте, они уже близко…– она взмолилась (если конечно этот глагол вообще можно применить к демону), сложив бровки домиком и Адам «оттаял» – Пиздуй в шкаф и ни звука, блять, – он раздвинул створки шкафа и она проскочила прямо между его старой униформой. В балахонах, в которые ее можно было обернуть раза три, она хорошо скрылась. – Принцесса! – Ответьте пожалуйста! Проклятье. Журналюги. Как вы вообще в рай-то попали, по льготной программе «Райский журналист»? Дверь распахнулась и открылся вид на небольшую кучку микрофонов. – Адам, как вы прокомментируете то, что в вашем кабинете скрылась принцесса Ада? Маленький ангел буквально тыкал микрофоном в лицо. – А вас это ебать не должно. Съебитесь, блять! Это вообще не ваше блядское дело, уебывайте с территории, иначе я, сука, охрану вызову! Сразу же после гневной тирады, дверь захлопнулась, явно ударив пару журналистов по носам. Окна, выходившие прямо на выход из здания были явным подспорьем в этой ситуации. Минут через пять внизу закопошилось стадо муравьев. Съебались. – Вылазь, сучка, черти свалили, – он открыл дверь шкафа и с явным удивлением всматривался в ткань, – Кончай мои шмотки нюхать, все, съебись с глаз моих. Девушка выбралась не сразу. Только сейчас он рассмотрел на ней не слишком откровенный, но пиздец какой сексуальный комбинезон приглушенно красного цвета. Спина открыта, шорты с разрезами по бедрам. Такое в раю не увидишь… Никогда. Красивые виды ног и обнаженной спины заставили его чуть вспыхнуть. Она явно не собиралась целенаправленно идти к нему, хотя наряд будто бы говорил об обратном. Она уходила как в замедленной съемке, впоследствии эти кадры он не раз прокручивал в своей голове. Родинка на плече… Вроде бы такая же была у Лилит… И та же полупрозрачная кожа, с проступающими венками… Дыхание осело тяжелым бременем на легких. Да, она дочь того, кто увел у него жену. Но видит бог и дьявол, она ахуеть как горяча. Единственной причиной, почему он не зарядил ей ладонью по заднице, была другая задница. Маячившая перед его глазами задница, в которой тонули дипломатические отношения с раем. Как это на земле называется? Херасьмент? – Спасибо, – с легкой, непринужденной улыбкой сказала девушка, слегка помахав кончиками пальцев. И скрылась в дверном проеме. Сука. Нет. Нет, нет и еще раз нет. Ни при каких условиях! Да, он может наплевать на правила Серы. Но не тогда, когда на кону его жопа и нимб. Он мог бы сказать что еще и крылья, но в наличии только половина комплекта. – Блять, – он удивленно посмотрел на себя в зеркало. Когда это он, ебанный Адам, боялся того, чтобы у него был стояк на какую-то сучку из рая или ада? Да это она должна бояться, ведь он выебет ее так, что… Не надо продолжать эту мысль. Ой, не надо. Все таки, воздержание в течении месяца дает о себе знать. Ладно, об этом он подумает как нибудь… Потом. Но явно не сейчас. Ведь нужно подумать о другом. Какого хуя она здесь находится, если заседание только послезавтра…