november has come

***

      Тихон искренне считает, что эта шахматная выпивка отвратительна.       весёлость, которая, естественно, сохранилась после окончания съёмки, перерастает в игривость, и они вдвоём едут в другой бар.       Тихон отдаёт свою вельветовую куртку парню, которому холодно от холодного речного воздуха, пока они идут к следующему бару, боясь заказать такси, потому что риск того, что они либо уснут от тепла, либо из развезёт от тепла, очень высок.       в баре они напиваются в дрызг.       и уже будучи достаточно пьяными, со слегка заплетающимися языками и ногами, теперь же они, допивая последнии коктейли, они ели мысль могут формулировать, поэтому вырубают телефоны, не желая звонить кому попало, и болтают без умолку, теряя мысли на полпути, затем возвращаясь к ним и уже окончательно теряя через пару минут, чуть ли не валяясь на полу от смеха из-за какой-то очередной тупой шутки или мелочи, которая в состоянии алкогольного опьянения смешит неимоверно сильно.       и ещё, будучи пьяным до кружащейся головы и лёгкой тошноты, Тихон бесконечно долго позволяет себе думать, что Серёжа красивый. и он живёт как в бреду с этой мыслью, преследующей его каждую секунду, пока он пялится на губы парня и на светлые пятнышки вокруг них. он просто пытается быть /хорошим другом/, чувствую себя рядом с Серёжей, таким же пьяным, маленьким человеком.       такая странная, хоть и чудесная метаморфоза случается и ничего с ней не поделаешь. Тихон смотрит, как говорит и говорит парень, стараясь перекричать музыку вокруг, в пьяном бреду путая буквы, слова и вообще теряя смысл, смотрит и даже не вникает, размеренный алкоголем.       Серёжа говорит всё меньше и меньше, пока его голос теряется между десятками других и громкой музыки, медленнее, под конец затихает и в упор смотрит на Тихона с расслабленной улыбкой.       — чего пялишься?       Тихон тут же одёргивает себя, но слегка скукоживается, понимая, что /всё/.       — что?       улыбку мгновенно свою теряет и, кажется, даже мгновенно трезвеет. в голове уже пробегают толпы мыслей, а в глаза читаются несколько эмоций одновременно: от испуга и ужаса до стыда и неловкости.       — если я пялится, то прости, мне видимо стоит перестать пить.       потирая руки о бёдра, Тихон порывается встать, но крепкая ладонь Серёжи останавливает его, не позволяя встать с дивана. мужчина недоуменно смотрит на парня, уже собираясь задать вопрос. у Серёжи обкусанные и влажные губы, которые хранят вкус выпитых ими коктейлей. парень оставляет два крепких поцелуя на губах у Тихона, пока тот от неожиданности прикрывает веки, а когда открывает глаза, то Серёжа развалившись сидит на диване, смотря совершенно в другую от друга сторону.       но его рука всё ещё лежит на его бедре, не позволяя сдвинуться с места.       и Тихон окончательно чувствует себя маленьким человеком рядом с Серёжей, мимолётный след от ладони которого тяжёлым приятным прикосновением остаётся в памяти и на раскрасневшейся щеке, кажется, до конца жизни.

***