Любовью лечат души.

Потому что мы вместе Win Metawin Bright Vachirawit Chivaaree BrightWin
Слэш
Завершён
NC-17
Любовью лечат души.
автор
Описание
Очень талантливый и молодой пианист Вин Метавин и горячий боксёр и немножко бизнесмен Брайт Вачиравит. Казалось бы, что может свести вместе этих двух парней? У них ведь абсолютно разные увлечения. Но…
Примечания
Работа почти дописана, но части буду выкладывать постепенно❤️ Люблю🙃
Содержание Вперед

Суперспособность Брайта переводить все в горизонтальную плоскость.

На следующий день после нежеланной встречи с бывшим своего парня Брайт попросил помощника по бизнесу связаться с Чэпом, а через него с Крисом и сказать, что бой назначен на воскресенье этой недели на 21:00 в школе бокса, которую раньше посещал Брайт. Он не хотел сам даже говорить с Чэпом по телефону, поэтому так сделал. Метавин пока что с уговорами и отговорами к нему не лез — он просто не знал, как правильно это сделать. За два дня до боя Брайт гостил у него дома. Сакда уехал в командировку на четыре дня и весь дом бы в распоряжении парней. Вин отпустил прислугу и всех домработников на выходные, чтобы им вообще никто не мешал. Боксёр ушёл в душ, сказав пианисту, чтобы если что отвечал на звонки, вдруг, позвонит кто-то важный. Звонкая трель обозначила звонок с незнакомого номера и Вин снял трубку. — Алло. Телефон Брайта. В трубке послышалось какое-то кряхтение, как если бы человек на том конце связи делал что-то неприятное, но резко избавился от дискомфорта. — Здравствуйте. А можно услышать хозяина телефона. — Здравствуйте, Кхун’. К сожалению нет, он занят, что ему передать? По голосу Вину стало ясно, что на связи мужчина в годах. — Вин? Это ты? — Да, а вы кто? — Чэп. Сразу же вокруг Вина зависла какая-то тревожность и своими липкими ручонками стала трогать его за лицо и шею. — О, простите, но мне не стоило отвечать на звонок. Всего хорошего, Кхун’. Торопливо прочистив горло, Чэп заговорил уже более мягким тоном. — Подожди, подожди, Вин. Мне и тебе есть, что сказать. Это касается Брайта!.. Пианист уже занёс палец над красной кнопкой, чтобы скинуть звонок, но что-то его остановило. Он поднёс телефон обратно к уху. — Что именно? Довольно крякнув, Чэп вздохнул. — Ради любимых мы, порой, готовы на всякое разное, да, Вин? Проигнорировав и никак не ответив на данный вопрос, Метавин терпеливо ждал. — Нда, что ж, тогда к делу — я думаю, что даже такой далёкий от драк и разборок человек, как ты, понял, что Крис сам драться не будет. — И что? — А то, Метавин. Включи мозги. Он наймёт или уже нанял какого-нибудь свирепого убийцу, который не знает пощады. Только что до пианиста дошла эта простая истина. Ну конечно! Этот слизняк сам только и может, что трогать слабых, равный по силе противник его страшит и уж тем более, если он сильнее него. Однажды Вин видел его свору головорезов, мельком, но все же и ему они очень не понравились. — Слышишь меня, Вин? Если ты не глупый, то… Но Вин уже не слушал. Он был в таком состоянии, будто только что узнал точные даты смерти всех своих любимых и родных. Брайт как раз выходил из душа в этот самый момент. Он увидел растерянного Вина с дрожащей рукой, в которой ещё был зажат телефон и испугался. — Вин, что… — Ты не будешь драться в воскресенье и вообще никогда. Я найду другое решение. — Что? Глянув на телефон, боксёр все понял. Подойдя и забрав его у Вина, увидел знакомый для него даже без имени номер. — Что ты ему сказал, Чэп? — Только правду, Брайт. Крис не будет драться сам. Ты же это понимаешь, сынок? Молча скинув вызов, парень швырнул телефон на стол. Пианист все ещё ошеломлённый и испуганный сжимал его руку. — Да, этого звонка я и предположить не мог… Строго посмотрев на него, Вин скрестил руки на груди. — Тебя волнует только это сейчас? Брайт кивнул. — Ха! Ты серьезно?! Вин уже начинал злиться. — Ты не пойдёшь и точка, Брайт. Мы найдём другой способ. — Маленький… Предприняв попытку обнять музыканта, Брайт получил легкий, но ощутимый удар по рёбрам. — Нет, не пытайся меня таким образом отвлечь или ещё что-то. Этот выблядашный червяк способен на такие подлости, о каких мы даже подумать не можем. После разрыва с ним я стал копать под него и такой красочной падлючей биографией мало кто может похвастаться. Вин метал молнии глазами и всем своим телом источал какую-то странную силу, от которой Брайт ощутил себя таким слабым и готовым подчиняться этому прекрасному и грозному музыканту, а грязные ругательства вылетавший из красивых и нежных уст его даже заводили. — Я видел его парней, Брайт. Они настолько беспринципные, что зарежут собственную мать и глазом не моргнув. Я не отдам тебя в руки этим уродам, только потому, что их ссыкливый главарь задел мою честь. Метавин стоял к Брайту боком и голос его был немного напряжен от чего звучал глубже и сексуальнее. Ну, так казалось боксеру. Он подошёл и снова попытался обнять пианиста. Второй сразу же стал выкручиваться, но руки Брайта настойчиво развернули его к себе лицом. — А за чью честь мне ещё бороться, если не за твою? Мм, маленький? Не дожидаясь ответа, боксёр властно, но нежно завладел губами музыканта, который первые десять секунд все ещё пытался вырваться из сладких объятий, но потом сдался и издал самый обезоруживающий и красивый стон. Словно кто-то внутри него нажал на несколько клавишей пианино. — Что ты делаешь, Лу? Горячий шёпот вырвался из едва освобождённых губ и тут же утонул в страстном поцелуе. — Я хотел, чтобы наш первый нормальный раз был после разборки с твоим бывшим, но ты возбудил меня, Ли. Слова давались парню с трудом из-за клокочущего под кадыком возбуждения. — Боги, Брайт… Лу… Я тебя хочу. Зарываясь одной рукой в непослушную шевелюру боксера, другой Вин расстегнул молнию на своей домашней олимпийке. Скинув ее на пол, легко подпрыгнул, а Брайт подхватил его под попу и понёс к дивану. — Сядь, чтобы я был сверху, пожалуйста. Остановившись на секунду, боксёр озорно посмотрел на своего парня. — Такой вежливый, маленький пианист, а пять минут назад из твоих губ вырывались словечки похуже. Осторожно усевшись на диван и дав удобно расположиться на себе Вину, он получил слабый толчок в грудь ладонью, которая сразу же поползла с груди на шею и щеку, немного запрокидывая его голову назад. Следующим движением пианист обвёл пухлые губы парня и, оставив большой палец на нижней губе, оттянул ее немного вниз. Брайт чуть дёрнул головой и поймал подушечку пальца зубами, несильно прикусил, вырвав этим из нутра пианиста тихий, мелодичный стон. — Так тебя моя грубость завела? Понравилось слушать непристойности? Как насчёт того, чтобы оттрахать меня и услышать ещё больше? Тихо рыкнув, Брайт подался вперёд и вжал бёдра музыканта в свой пах. — Ты ходишь по тонкому льду, малыш. — Так расхерач его к чертям и утонем вместе. Тем более, я без белья. Когда Вин успел расстегнуть джинсы Брайта и стянуть их вместе с боксерами с его бёдер, так и останется загадкой. А вот треск рвущихся домашних шорт на заднице музыканта от сильных рук боксера, парни будут вспоминать потом ещё долго. Метавин даже сохранит эти порванные шорты, как память об их первом нормальном сексе. — Как ты их порвал?! Ох, боги, плевать! Войди уже…. Брайт хотел сразу же так и сделать, но вспомнил, что Вин не растянут – потянулся ко входу, наткнулся на что-то холодное и гладкое и замер, глядя на парня изумленными глазами. — Это, что, пробка? Слегка надавив на неё двумя пальцами, Брайт услышал несдержанный стон, а потом почувствовал, как по его пальцам стекает разогретая, растаявшая смазка. — Я… был настроен… решительно… сегодня, Лу. Ах! Я так тебя хотел и хочу… что взял бы… уже силой. Боксеру нравилось, как пианист закатывает глаза и впивается в его плечи пальчиками от того, что он слабо играл пробкой во входе парня, то надавливая, то вытаскивая совсем не намного. Вин, вдруг, резко запрокинул голову и пронзительно застонал. — Брайт, умоляю! Пожалуйста, трахни меня. — Нежнее, маленький. — Боги! Хочу твой член! Немедленно. — Попроси ласково, Ли. — Молю, возьми меня нежно, Брайт. Последнюю фразу он уже прошептал в губы боксера, а тот вошёл в него медленно, смотря прямо в полные экстаза глаза, чувствуя своим лицом горячий выдох, а губами влажный язычок. — Так хорошо… Музыкант откинулся немного назад, поддерживаемый сильными боксерскими руками и плавно задвигался. Брайт бережно сжимал его талию своими ладонями и жадно пожирал глазами безупречное нагое тело и представленную ему такую развратную, но чистую картину. Движения музыканта быстро стали нетерпеливыми и рваными, а крики — громкими и отчаянными. Задетая каждый раз точка внутри Вина, подводила его к пику блаженства и он хотел ещё и ещё. Боксёр прижал его к себе, меняя точки соприкосновения, а потом оперся на свои руки и стал двигать бёдрами сам, буквально врубаясь в податливый вход по самое основание своего члена. — Я хочу оглохнуть от твоих криков, маленький. Покажи, насколько ты громкий. Толчки стали размашистее и глубже, а стоны Метавина пронзительнее. Настал момент, когда оба перестали двигаться толчками, и Вин вжался в пах Брайта сильнее и слабо начал вилять бёдрами вперёд-назад. Рука боксера скользнула в шорты и сжала член парня. Ласкание рукой подстроилось под ритм пианиста, а стоны сменились тихими, хриплыми вздохами. — Давай вместе, Лу. Члены обоих парней реально зашлись в оргазменной судороге одновременно и кончили бурно и густо. После долгого, мокрого поцелуя, очень липкие и уставшие парни ещё долго сидели на диване в той же позе. Все, на что у них хватило сил: Брайт вышел из Вина, а Вин бессильно упал на грудь Брайта. Прошло минут пятнадцать. Тела начали затекать и зудеть. — Я чувствую своей ногой, как из тебя вытекает моя сперма. С трудом приподнявшись, Вин заерзал. — Прости. Я слезу. Брай слабо обхватил его подбородок рукой и втянул в нежный поцелуй. — Дурачок. Я разве сказал, что мне не нравится? Метавин покраснел и отвёл взгляд. — Все равно надо же вставать. Пошли в душ. — Вместе? — Да.
Вперед