Грешный

—Дочка, беги в машину, я сейчас документы возьму и отвезу тебя к подруге!—громко говорит Намджун, продолжая искать нужную папку. Дочка тут же бежит вниз, чтобы скорее отправиться к любимой подружке, а Соён, жена Намджуна, мягко улыбается его растерянности и подаёт нужные документы, целуя супруга в щёку. Она просит не торопиться, быть спокойным, и провожает мужа до двери. Малышка уже успела переставить детское кресло вперед, сесть и самостоятельно пристегнуться, она болтает ножками, открывает дверь и торопит отца звонким голосочком. Девочка красиво нарядилась, заплелась, и ей просто не терпится приехать к подруге. Они выезжают со двора дома совершенно спокойно, играет веселая музыка, а малышка машет маме на прощание и неугомонно говорит об этом дне. Джун просит дочку сильно не нервничать, чтобы не тревожить слабое сердце. Нам с улыбкой едет, следя за дорогой, но уже через пару минут... Какая-то машина, появившаяся из неоткуда, сильно врезается в бок джуновой, нехило помяв ее. Автомобиль Кима отлетает, все ещё езжая на полной скорости, ведь тормоза абсолютно не работают по неизвестной причине. Из-за Джуна создается цепная авария, машина съезжает с трассы, влетая в дерево. Ким не обращает внимание на кровь, бегущую по лицу, спешит выйти из машины, достает дочь и судорожно пытается привести ее в себя. Малышка не дышит, но Ким истерично продолжает массаж сердца, отмахиваясь от сотрудника полиции. Намджун понимает, что его маленькая доченька, его малышка никогда больше не откроет свои прекрасные небесно-голубые глазки, и взывает так, что голос срывает. —Заткните этого идиота, четыре утра, мать твою!—кричит кто-то из заключенных, и Чимин сразу залезает к Намджуну на койку. Он сначала слегка, а потом сильнее начинает тормошить мужчину за плечи, а тот сразу просыпается, дрожа всем телом, на что получает крепкие объятия. Заключенные оскорбляют Джуна, но Чимин одним взглядом всех утихомиривает. По внешности и характеру Пак такой невинный, но то, как он убил своего отца, заставляет всех опасаться этого паренька. ~~~ Юнги уже устал быть один, его всего выворачивает от липкого одиночества и недотраха. Муж вот-вот приедет. Мин-Ким уже приготовил стол, точнее переложил из ланчбоксов на тарелки, типо сам готовил, типо старался, а не думал последние три дня о том, где и в каких позах его будут трахать. Он осматривает свой вид, чем крайне недоволен. Впервые не вырядился как мальчик легкого поведения, лишь рубашка мужа на голое тело. И вот слышится шум за дверью, а затем ее противный скрип. Юнги задерживает дыхание, а потом глубоко вдыхает аромат любимого мужем парфюма. Юн не знает: выйти или ждать здесь, но муж решает раньше и заходит в спальню, обнимая супруга со спины. Тэхён ласкает губами сладкую бледную шейку и покусывает мочку уха. —Я думал, что мой малыш не дождался, думал, ты уже спишь,—прокуренным, грубоватым, но таким родным голосом шепчет Тэхён,—Но мой мальчик такой хорошенький. Юнги откидывает голову назад, судорожно вздыхая. Он не хочет разговаривать, им это вовсе не нужно. Юнги хочет чувствовать, просто, блять, чувствовать его. Его теплые руки, пробирающиеся под одежду. Его жаркое дыхание, опаляющее кожу. Его запах, что обволакивает хрупкое юнгиево тело. Его некое собственничество, когда онг с каждым разом прижимает к себе ближе и, конечно же та резкость, с которой он разворачивает парня лицом, которым Юн чуть ли ему в грудь не утыкается. Длинными пальцами Тэхён берет Юнги за подбородок, ведь знает, как муж возбужден и знает, как сделать так, чтобы он совсем поплыл. Проводит пальцами по шее к губам и мажет по ним подушечками, заставляя супруга приоткрыть ротик и облизнуть пальцы наглеца. Тэхёну надоедает играться, он почти вжимает хрупкое тело своего мальчика в свое и жадно, жарко целует. Теперь им можно, теперь позволено, они снова вместе. Хотя дрочка по скайпу тоже интересный опыт. ~~~ Чимин с вчерашних посещений снова вернулся с кучей передачек. Он вечно рассказывает о своей сестре и маме, которые, по его словам, просто потрясающие женщины. Готовят они бомбически-это уже утвержденный факт. Сейчас они с Чимином на пару жуют какие-то булки, и вдруг Пак заинтересованно спрашивает: —Почему к тебе никто не приходит? А Намджун молчит. Чмин его историю только обрывками знает, вот что говорить? Родные родители его бросили ещё младенцем, приемные бросили после предъявление обвинений, а жена и подала на него в суд. —Некому приходить,—коротко сказал Намджун, через время. Чимин понимающе кивнул и слегка приобнял. Только он хотел что-то сказать, как пришёл смотритель со списком, чтобы отвести в комнату посещений. Джун сразу поднимается, собираясь уйти, но называют его номер, и он сразу становится в строй. Он не понимает, кто может прийти, максимум адвокат бывшей жены, чтобы поделить имущество. Вдруг все останавливаются, хотя двери открыты и зайти разрешено. Джун видит Чимина и спрашивает, почему стоят. —Генерал сидит, все ссыкуют зайти,—коротко объясняет, а сердце Намджуна пропускает удар. Все все еще стоят, никто и с места не двинется. Попробовать? Можно Он проходит вперед, спокойно идя к тому столу, где восседает генерал, но внутри что-то плещется, тревожит. Хосок сразу поднимается с места, принимая в свои объятия. Джун поджимает губы, не зная как отреагировать, ответно обнимает мужчину, прижимаясь к нему. На них больше никто не смотрит, все разбрелись к своим родным, а Намджун отлипнуть не может. Как же ему не хватало этого человека, как же сейчас стало легко. Спасибо, блять, всему, что святое, за то, что он пришёл, что он рядом хотя бы на этот час. Намджун дышит глубоко, ни слова сказать не решается, лишь молвит: —Я не виновен...