Райтобер. Избранное.

Перт аккуратно снял с себя руку Сайнта и сел на постели. Повозившись, Сайнт отвернулся от него и снова затих, уткнувшись лицом в подушку. Скрестив ноги, Перт пододвинулся ближе, спать хотелось, но не так сильно, как просто смотреть. Свет фонарей за окном позволял рассмотреть и светлые пряди на голове, и спину, сильную и красивую. Перт уже успел передать всю степень своего восхищения через прикосновения и поцелуи. Судя по тому, как у него горела кожа на бедрах, Сайнт оценил. Перт протянул руку и, не касаясь кожи, повел вдоль позвоночника. Тени от ветвей деревьев, окружающих дом, складывались в лабиринт. Перт повел вверх к левой лопатки, словно прокладывая путь. Он наклонился, прислушиваясь к стуку сердца, и едва сдержался, чтобы не прижаться лбом между лопатками. Сердце его лабиринта, куда он шел так долго. И казалось, что никогда не дойдет, ведь каждый его шаг вел в тупик. Пока не понял, что надо не только идти. Сделать первым звонок, пусть даже на него не ответили. Позвонить еще раз, пусть сбросили. И вот тупик уже всего лишь поворот. Написать в лайн, будучи уверенным, что его номер там заблокирован. Всё равно писать. И вот уже кажется, что в лабиринте, среди высоких серых стен, становится светлее. А потом подстраивать случайные встречи. Раз, второй. И стены уже не такие высокие. Пока, в конце концов, в лайне не ответили. Перт помнил, как проигнорировал тогда сигнал уведомления. В ту ночь он игнорировал всё, играя на гитаре. И увидел короткое сообщение только утром. Он вышел в центр лабиринта. Перт всё-таки положил ладонь на спину Сайнта и прижался губами между лопатками. - У тебя-то съёмки вечером, а мне уже с утра будут названивать, - сонно протянул Сайнт, переворачиваясь, и ловко, совсем не сонно, уронил Перта на себя, довольно смеясь.