Психо

      Пёстрый корпус спортивного автомобиля слившись в единый организм со своим хозяином, не просто разносил по окрестностям громкое рычание переделанного мотора — он кричал подобно живому человеку, стирая таким образом собственные детали в пыль. Такая отдача прекрасно показывала насколько сильно «бесчувственные железяки» могут быть повязаны со своими владельцами, однако связь между пироманом и принадлежавшим ему «Мустангом» переходила все существующие рамки реального. Машина, которую парнишка собрал заново по крупицам, сейчас была готова заново разбиться вдребезги, только бы водителю, что закручивал её податливый руль, стало хоть на немного полегче. Только вот стать полегче этому водителю не могло никак — опасные для его глаз вспышки света, за последнее время слишком часто танцевали перед ним, а потому разум уже давно заполнил забытые резервуары ада. Решающим фактором, что говорит об невозможности помочь парню, выступает момент, когда в блестящих чёрных бусинках с зелёной оправой появляется оранжевое пятнышко — пятнышко невозврата. Именно этот незначительный след в зрительном отделе юноши не только заставляет мозг игнорировать громкие крики помощи спорткара, но ещё и рисует в его голове жирную красную черту, которая одним своим появлением чётко разделяет жизнерадостного Раяна от никому незнакомого Борзого.       Психическая болезнь отключив мозг, самовольно опускает ногу на педаль тормоза, победно заглушая громкий мотор — автомобиль не сумев закончить начатое, можно сказать умирает, замолкая на неопределенный срок. На трассу окружённую лесом опускается пугающая тишина, что разбавляется лишь негромким хлопком двери о железную опору горячего корпуса «Мустанга». Теперь неодушевленный товарищ никак не может воздействовать на своего хозяина — парень поверив агрессивным вспышкам, поспешно вылез из салона, тотчас начиная жадно хватать ледяной воздух. Правда придти в себя у него не выходит — в мутные глаза бросаются два спортивных седана, основные цвета которых, были перекрыты наклейками в виде языков пламени. Неоновые рисунки беря своё начало с нижних порогов машин, издевательски тянулись высоко вверх, заезжая острыми кончиками огня даже на затонированые боковые стёкла.       — Близнецы... — словно отпуская свой главный страх, удовлетворённо тянет Раян, резко срываясь с места.       Юноше, разум которого сейчас был привязан к пробелам в психике, хватает всего нескольких минут, чтобы дрожащие руки с силой упёрлись в ржавую мокрую дверь одноэтажного здания. Моментально следует удар, а за ним ещё и ещё — Борзой игнорируя режущую боль в кистях рук, безжалостно бьёт по толстому покрытию входного пласта, неосознанно ломая хрупкие косточки в мелкую труху. Три, четыре...., шесть — считает кто-то за парня, прекращая счёт вместе с оглушительным грохотом — неподатливая дверь наконец-то падает на бетонное покрытие, поднимая в помещении столб пыли. Стоявшие по краям от входа ребята, на автомате заносят свои биты над головой, но опустить их, они так и не решаются, оставляя руки в одном и том же готовом положении. Внезапный хлопок железной защиты ставит в напряжение не только вооруженных персон — в дикий ужас впадает и зажатая в углу комнатки кучка друзей, которая вовсе лишилась дара речи от нахлынувшего страха. Первым кто заставляет себя распахнуть глаза и взглянуть на ещё одного названного гостя, оказывается Намджун — он сузив веки от витающих в воздухе частиц, неожиданно для самого себя упёрся в отдалённо напоминающие знакомые взволнованные зрачки.       — Раян? — решив отнести увиденное к галлюцинациям, неуверенно уточняет Джун, медленно поднимаясь на неустойчивые ноги.       Ответа или хотя бы короткого подтверждения не следует — сейчас Борзому труднее всего говорить, а потому пироман и не стараясь пробовать невозможное, молча подходит к знакомому, тотчас завлекая его в до онемения крепкие объятия. По телу обоих проходит неприятный импульс — что избитому Наму, что разбившему в мясо руки Раяну больно воспроизводить подобные движения, но они вкушая радость встречи, не обращают на это никакого внимания.       — Не люблю впускать в свою жизнь людей... — выдавливает из глубины души парнишка, с большей силой сжимая чужие плечи. — Потом трудно от них отказаться.       Услышав отголоски знакомой речи, ресницы поднимает ещё один человек — им является Чонгук, испуганный взгляд которого жадно впивается в отдельный силуэт из двух сплетённых. Вырванным из общей картинки объектом оказывается Борзой — именно он в голове Чона хочет рисоваться, как последняя надежда на спасение полуживого Кима, а потому младший подавляя неприязнь к знакомым психопата, вскакивает на ноги. Выкрикнуть мольбу, Гук не успевает, обострённая из-за болезни чуйка Раяна резко подмечает посторонние телодвижения, заставляя парня оторваться от положительных эмоций обратно в реальность.       — Пожалуйста... — неоднозначно бросает Чонгук, всматриваясь в огненные зрачки напротив и медленно отходя в сторону, что бы владелец необычного взгляда сам догадался о чём он.       Произнеся всего одно слово, младший и не надеялся получить ответной реакции, всё ещё держась за то, что как сам Психо, так и его дружки явно не станут помогать чужим, а особенно малоизученным. Однако парнишка вновь просчитался, ведь Раян выслушав собеседника, моментально перебрасывает взор на специально открытый уголок, где рядом с Джином в бездействии лежало покалеченное тело. О его жизненных признаках говорило лишь частое дыхание, которое мучая изломанные рёбра, на повторе поднимало грязную одежду вместе с обездвиженной грудью. Пироман внимательно изучив каждое слабое место Тэ, тут же делает свои выводы — он чётко понимает, что больничная койка и долгая реабилитация ему уже не помогут, а единственный вариант на спасение, это опасный риск без гарантий. Сделав заключение, Борзой продолжая молча смотреть на больного, забрасывает покрытую струйками крови ладонь в карман широких спортивок, где окоченевшие пальцы встречаются с маленьким шприцем. Эта закрытая ампула с иглой всегда передвигалась вместе с Раяном, так как её смешанное содержимое являлось последним концентратом, который смог бы помочь юноше избавится от удушающей болезни пиромания. Сейчас же, этот шприц был необходим не только самому старшему — в нём нуждался и Тэхён, состояние которого с каждой минутой всё ухудшалось и ухудшалось, тем самым надавливая на Раяна ещё сильнее. Парень с нестабильной психикой прекрасно осознавал, что все увиденные пятна света, столб огня и сильный стресс поставили его личность на станцию «конец», а потому ввести содержимое капсулы из кармана, требовалось либо в ближайшее время, либо уже никогда, ведь после она не сработает.       — Борзой, — впервые за всё своё пребывание в этом месте, подзывает один из парней в маске. — Будь порасторопней, их надо уводить, скоро хозяева должны нагрянуть.       Это дружеское напоминание-совет толкает Раяна на окончательное решение — дополнительно бросив бегающие зрачки на дрожащего Чонгука, он рывком вытаскивает маленькую ампулу, и недолго думая, сократив расстояние между Кимом, впрыскивает жизненно необходимые жидкости вместо своей вены, в вену покалеченного. Мгновение, и безнадёжно закрытые веки Ви резко поднимаются вверх, показывая всем присутствующим чистые голубые глаза, что успев привыкнуть к темноте, болезненно мечутся из стороны в сторону. Не на что не надеющийся Чон, увидев открытый взгляд объекта своего переживания, перекинул свой взор преданности на подозрительно безэмоционального Борзого, тотчас срываясь в его сторону, чтобы обнять. Однако пироман не позволяет младшему совершить задуманное — он выставив разбитую руку вперёд, открыто запрещает прикасаться к себе, и суть этого грубого заявления понимают не все. В глубь нестандартного мышления Борзого сейчас смотрят лишь двое неизвестных из дуэта с битами, ведь они не понаслышке знают каждые заскоки своего знакомого.       — У тебя больше нет с собой? — потупив зрачки в пустую ампулу на полу, переспрашивает один из парней.       — Нет, эта была последняя, — подобно озверевшему волку, хрипит Раян, поднимаясь с колен. — Как ты? — протягивая Киму руку помощи, как ни в чём не бывало спрашивает он.       — Непонятно, — признаётся тот. — Такое ощущение, будто бы ты вот вот умирал, а потом резко всё перестало болеть, — поясняет юноша, сплетая свою руку с чужой.       — Ну и хорошо... — подняв Тэхёна на ноги, бросает Борзой, стараясь спрятать меняющиеся зрачки. — Если все в относительном порядке, уходим.       Отрицательных возгласов не следует — все ещё находятся в стадии шока, а особенно сильно под влияние этого чувства попал Гук, ведь только что бывший лучший друг Психо спас по его просьбе чужого человека. Пареньку хочется вцепиться в спасителя и не отпускать как минимум несколько минут, но сам спаситель почему-то против этого, а потому Чону остаётся лишь безмолвно водить по тому радостными глазами, про себя повторяя короткое «спасибо». Нестандартное поведение, которое никак не сходилось с прежним Раяном, подмечается и Джуном, но и он подражая всем остальным, молчит, не смея задать простой вопрос: «— Всё ли хорошо?». Пелена безответных строк накрыв ребят с головой, не позволяет им даже элементарно сосредоточиться на реальности — никто не замечает, как они полным составом выходят на улицу, погружаясь в чёрные объятья ночи. Нырнуть в специфическую атмосферу «Мрачной владыки» смогли только двое из семи, а если точнее, то Борзой и державшийся за его плечи Ким — все остальные по-прежнему тонули в нерешённых вопросах, молча следуя за освободителем. Однако проходит ещё несколько секунд, и все разом забывают о своих мыслях, заостряя своё внимание на двух незнакомых спорткарах с запоминающимся принтом на кузове. Короткая пауза, и фары этих машин загораются приглушённым светом — светом, который вместо того, чтобы резко бить по глазам, наоборот их успокаивал, мягко наслаиваясь на зрачки. Такие точные замечания видит опять-таки не каждый — их детально разобрал лишь восприимчивый к свету Раян, что на секунду сверкнув довольной ухмылкой, резко стёр её, начиная аккуратно усаживать Тэхёна на переднее сиденье чужого автомобиля. Прокручивая в голове предупреждающую фразу: «— ...их надо уводить, скоро хозяева должны нагрянуть.» Чон, Нам, и Джин доверившись молчаливому другу Психо, беспрекословно повторили действия Ви, рассевшись в разные салоны по двое. Следом за толпой совершенно незнакомых людей, двинулись и парни в балаклавах, но не уловив повторных движений со стороны Борзого, оба остановились, ожидая объяснений.       — Ты поедешь с нами, — не дожидаясь встречной речи, утвердительно заявил один из юношей.       — Нет, — поправил пироман. — Вы поедите без меня.       Вступивший в диалог уловив противоположный ответ, с придыханием готовится грубо осадить Раяна за отсутствие самосохранения, но его настрой неожиданно быстро подавляется напористым рывком за джинсовку. Человеком, что по сути отгородил языкастого парнишку от неизбежной схватки с психически нездоровым, оказался второй юноша из имеющегося дуэта, который добившись тишины от своего товарища, заговорил более сдержаннее.       — Куда их отвезти?       — Ночной клуб, не доезжая центра, — поясняет Борзой куда-то в неизвестность, пока горящие презрением глаза, медленно гуляют по лицу бывшего собеседника. — Там сейчас Мин, так что передадите ребят ему лично в руки, — только спустя некоторое время добавляет он, перебрасывая взгляд на лобовое стекло одной из машин.       — Что насчёт тебя? — не выдержав, вновь встрял первый, тотчас получая максимально чёткий ответ.       — Не твоё дело, — шипит в самое ухо пироман, грубо хватая непонятливого агрессора за балаклаву вместе с волосами. — Я конечно благодарен вам за помощь, но даже с этим не стоит пересекать мои границы, — напоминает Раян, постепенно ослабляя хватку.       — Грёбаный огненный фанатик! — рявкает тот, как только чужая рука окончательно отрывается от ткани защитной маски.       Обидные, режущие слух слова вылетев из уст, моментально добираются до раздражённого разума Борзого, задувая в его голове последнюю свечу воздержания, из-за которой в светлой душе резко становится темно. Однако рассматривать всю палитру яркого всплеска на своё необдуманное высказывание обидчик не собирается — он выкинув накипевшие мысли, торопливо побежал к своему автомобилю. Не успевает Раян среагировать, как под капотом разрисованной тачки заводится мотор, что с визгом прокручивает старые шины, заставляя их сорваться с места. Неуловимое мгновение, и в мрачном окружении леса становится на три человека меньше, а всё потому, что вспыльчивый знакомый Борзого и сидевшие на задних местах его спорткара Намджун с Джином уже как несколько секунд мчали на скорости по пустой неосвещённой трассе. Быстрая реакция и предчувствие опасности не только спасают парнишку от многочисленных ударов и нравоучений — они спасают и самого пиромана, ведь сейчас, когда нервная система сдала на ноль, любой дополнительный скачок адреналина может просто-напросто убить юношу.       — Поеду я лучше за ним, — стыдливо опустив глаза, подаёт голос оставшийся парень, который так и не получив словесной реакции, молча потопал к своему средству передвижения.       — Подожди, — раздаётся нерешительный возглас, что заставляет юношу обернуться назад. — Если удастся, передай Хосоку мои извинения, за то, что я так и не смог отремонтировать его «Ауди».       Быстрый взволнованный взгляд, щелчок, удар дверцы и приглушённое рычание потрёпанного мотора, а после короткий визг и тишина — машина наконец-то стартанула в сторону выезда на главную дорогу, оставив в качестве памяти о себе лишь неотрывный взор водителя, что словно прощался с Борзым, тайком наблюдая за ним с помощью бокового зеркала.       Теперь когда три несовместимые стороны личностей разделились по разным направлениям, жизнь схватив каждого за ниточку развития событий, начала диктовать новые версии дальнейшего сюжета их судьбы. К примеру в салоне автомобиля, что первее всех покинул место стоянки, воцарилось нагнетающее молчание — ни возбуждённый водитель, ни по природе разговорчивый Джин, ни дотошный Намджун не решались начать разговор, проворачивая мучающие мысли исключительно в пределах своих внутренних миров. В машине же, что стартанула следом, всё было иначе — казалось будто хозяин этого четырёхкалёсного чуда являлся прямой противоположностью первого, из-за чего атмосфера в салоне была положительной и не отталкивающей. Правда стоит отметить, что отличалась не только атмосфера — отличалось и поведение водителей, пока один то и дело нажимая на педаль газа выпускал агрессию с помощью скорости, продолжая прятать лицо за маской, второй не думая ни о чём, установив приемлемую цифру на спидометре, освободил свою голову от сдавливающей балаклавы. Избавившись от защитной ткани, парень впервые за всё своё нахождение позволил пассажирам сзади рассмотреть себя, что не могло не заинтересовать любопытного Чонгука и недоверчивого Ви. Неясные глаза, тонкие неестественно бледные губы, пушистые чёрные волосы и красивая блестящая серёжка в правом ухе — всё, что успевает подметить Чон, перед тем как долгое молчание неожиданно прерывается низким осипшим голосом.       — А ты давно с Раяном знаком? — с особым интересом уточнил Тэхён.       — Достаточно, — коротко бросил парень за рулём, резко выкручивая колёса в левую сторону.       — Значит ты и Психо знаешь? Вы ведь по любому вместе когда-то работали, я прав?       — Работали вместе? — стрельнув в зеркало заднего вида вопросительным взглядом, повторил то. — Нет. Я бы морально не потянул характер этого парня.       — Тогда вы просто знакомые? — продолжая вытягивать информацию, задаёт новый вопрос Тэ.       — Что за допрос? — раскусив настрой пассажира, с ухмылкой на губах высказывается водитель. — Если так интересно, спроси напрямую у Психо. — предлагает он, спустя минутное молчание печально добавляя. — Но лучше не надо, ничего хорошего про нас с братом он не скажет.       — С братом? — удивлённо переспросил Ви.       — Угу, — промычал тот. — Он перед нами уехал вместе с вашими друзьями.       — Получается вы и не из ребят Раяна, и не из знакомых Психо?       — Ага.       — Если так, то тогда зачем вы нам помогаете? — всё ещё не понимая мотивов этого паренька, продолжает Тэ.       — Потому что... — начинает парень, резко обрывая предложение. — Неважно, это уже простой чёс языков в пустую. Лучше скажи, кто такой Хосок? — так и не раскрыв корня ситуации, переметнулся с темы на тему собеседник.       — Ты и его знаешь?       — Нет, но видимо Раян его знает... — словно что-то не договаривая, ответил водитель.       — Он знает его не больше чем я, может даже меньше, так как познакомились они совсем недавно, — пояснил Ким. — А так, Хосок один из лучших друзей Психо, они всегда рядом находятся.       — Странно... — единственное, что бросает парень, заводя машину в мерцающий огоньками район.       Слишком много тайн, слишком много нераскрытого, слишком сильно запутанное прошлое — на повторе прокручивает Тэхён, пока водитель приковав пустой взгляд к лобовому стеклу, плавно припарковывал колёса автомобиля напротив широких дверей неприметного здания.       История повторяется — пути нескольких несовместимых личностей вновь переплетаются между собой — сейчас на парковке около замаскированного клуба глазами можно найти два автомобиля, что буквально полчаса назад стояли на обочине среди леса и в напряжении ждали своих хозяев. Видимые изменения заметить практически невозможно —всё те-же мощные корпуса, всё те-же рисунки, всё те-же приглушённые фары, единственное, что изменилось, это локация и настрой сидящих внутри людей. Чонгук, который всю дорогу внимательно вслушивался в разговор Кима и незнакомого пацанёнка, к концу пути полностью отошёл от шокового состояния, приняв живую мимику лица, и теперь когда вся толпа вышла на улицу, только он выглядел по настоящему неплохо. Говорить что-то про остальных, не требуется — каждый из оставшихся сильно утопает либо в своих проблемах, либо в переживаниях, а потому смешанная группа добирается до дверей в наседающем молчании.       — Куда нас привезли? — уткнувшись глазами в пугающе большие двери, тихонько спрашивает Джин у Нама.       — Наверное в место, до которого сами мы не добрались, — неуверенно бросил тот, ловя следом за своими словами момент, когда задумчивый парень без маски с силой дёрнул за дверную ручку.       Хватает всего одного резко толчка на себя, и входная громадина лениво растворяется, без предупреждения ударяя стоящих у порога ребят мощной волной клубной музыки. Привыкшие к подобным места братья и Намджун неосознанно рисуют в своих головах кучу танцующих под алкоголем людей, но их преждевременная иллюзия не сбывается. Миновав порог, парней встречает не заполненный танцпол или уставший официант — нет — их встречает совершенно пустое помещение, в котором за место людей танцует лишь светомузыка.       — Ну допусти, — с явным удивлением выпалил юноша, что стоял впереди всех.       Сказать что-то более разумное сейчас невозможно — огромный квадрат из стен, потолка и пола позволив ярким вспышкам светодиодов устроить внутри себя вечеринку, пугал своим безразличием к дребезжащим волнам мелодий, которое играли не для кого. Однако, это было не так — громкая, убивающая ушные перепонки музыка, играла не для себя — все её импульсы бежали в затаившегося на диване юношу, что уже около минуты наблюдал из тёмного угла за кучкой ребят. Растерянно водить глазами по пустому помещению толпе разрешается не больше двух минут, после чего тёмный силуэт рывком подскочив на ноги, в молчании выходит на середину танцпола, замирая в нескольких метрах от парней.       — Юн? — первым реагирует Намджун, неосознанно отпуская руку Джина, чтобы самостоятельно направится навстречу к другу.       На радостный возглас собственного имени псих никак не отвечает, продолжая стоять подобно солдату на посту, вся его стойкость остаётся даже когда сиреневолосый парень с искренностью вжимается в чужие худощавые плечи, устало кладя на них свой подбородок. Со стороны складывается впечатление, будто Мину глубоко наплевать на возвращение своих близких друзей, но это не так — Джун зная множество заскоков и особенностей лучшего друга, понимает, что если бы в душе Юнги был точно такой же настрой, как и снаружи, обнять себя, он бы не позволил никогда. И Нам был абсолютно прав, потому что безэмоциональный Психо попросту подавлял в себе яркие положительные эмоции, затапливая разум более важными факторами, нежели приливы нежности, которые он изредка мог показывать лишь Чимину.       — Все приехали? — дождавшись пока Нам отстранится, хрипло спросил псих, держа глаза на толпе людей позади собеседника.       — Все, — поспешно ответил юноша, вместе со своими словами ощущая, как кто-то легонько хлопнул его по спине.       — Все, кроме одного, — поправил юноша с маской на лице, что незаметно подошёл в компании своего товарища.       — Близнецы? — сквозь зубы шипит Психо, без предупреждения замахиваясь для удара.       — Юнги! — кричит рядом стоявший Намджун, но его слова слышит лишь Ким, который увидев отрицательную реакцию «Зверя» подорвался на помощь.       Необъяснимая ярость психопата оказывается куда быстрее подмоги, потому чёткий и пугающе мощный удар всё же достигает поставленной цели, в одно действие кладя парнишку в балаклаве лицом к полу. На одном замахе озверевший Мин не останавливается — покрытая синяками и ранами рука вновь заносится к верху, но повторного столкновения не случается, заехать по открытому лицу одного из близнецов Психо запрещает появление третьего лишнего и посторонняя тяжесть, которая грузом нависла со спины.       — Тэ... — закрывая рот ладонями, скулит Гук, ведь защитной чертой между психопатом и неизвестным парнем выступил Ким, пока Джун судорожно повис у взбесившегося сзади.       — Какого чёрта вы тут забыли? — рявкает Юн, убийственно сверля незваного гостя лисьим взглядом. — Где Борзой? Отвечай!       — Сначала успокойся, — просит паренёк.       — Ты наверное забыл, каким я бываю, когда по-настоящему не спокоен... — напоминает псих, сбрасывая с себя Нама. — Может стоит напомнить?       — Давай. — не сумев проигнорировать вызов, язвит юноша, моментально видя, как в миллиметрах от него проносится убийственный кулак.       Сказать «Зверю» короткое безобидное слово — давай — не означает показать свою бесстрашность, ведь смысл этого слова меняется демонами, которые с помощью сознания выдвигают согласие в виде мощного агрессора, так что принятый соперником вызов является прямым заявление о слабости юноши. Смирится с подобной заявкой, гордые существа не вправе, а потому за предупредительным ударом, следует ещё один, но уже не мимо, а ровно цель. Замах был равносилен тому, что разом вырубил первого юношу, однако на этот раз, он не сработал — без эмоций приняв по морде, парнишка легонько потрогав место ушиба, устремил свои глаза прямо в свирепый взгляд напротив, словно продолжая говорить о слабости соперника. Правда, так выглядело лишь снаружи, когда внутри юноша готов был упасть замертво, и кричать — кричать одновременно и о пощаде, и от нестерпимой боли, что волнами пробегал по всему телу. Единственное, что заставляло его твёрдо стоять на ногах — это недосказанность, которую не раскрыть было нельзя, иначе мог погибнуть человек, что значил для паренька намного больше, чем что-либо на свете.       — Теперь выслушаешь меня? — сжимая от боли зубы, уточняет один из близнецов.       — Нет, — не собираясь забрасывать начатое, хрип Мин, с ненавистью хватая паренька за горло. — Даже если ты готов сдохнуть за разговор со мной, я не соглашусь выслушивать твою ложь.       — Юнги дай ему сказать! Они помогали Раяну вытаскивать нас из леса! — выкрикивает Тэхён на свой страх и риск.       — Помогали? — повторяет Психо, ещё сильнее сжимая пальцы. — Ладно, даю тебе ровно одну минуту на рассказ, а потом вы оба исчезните из моей жизни навсегда.       — Мне нужен Хосок, — не медля не секунды, говорит собеседник. — Мне нужно поговорить с ним один на один.       Напряжение нарастает с каждым сказанным словом, музыка всё так же бьёт по перепонкам, разноцветные огни с большим азартом бьют по глазам — каждый фактор в округе выступает отрицанием для нестабильного «Зверя», но что-то внутри словно сдерживает его, словно не подпускает к обрыву безумства, затягивая ниточки контроля ближе друг к другу, и это что-то — окутанное влюблённостью сердце. Оно постукивая по грудным стенкам, всеми способами пыталось заглушить рёв демонов, из-за чего наполненные всевозможными эмоциями глаза невольно начинают подмечать во взгляде напротив искренность. Мгновение, и хватка на шее ослабевает окончательно, пока ноги в быстром темпе уводят суровый силуэт в дальний тёмный угол безлюдного клуба, безмолвно подзывая за собой и зачинщика всего этого.       — Откуда ты знаешь о Хо? — с недоверием шипит Юн, когда обоих накрывает мраком.       — Раян попросил кое-что передать ему, — честно отвечает юноша.       — Где он сам вообще? Почему не приехал с вами? — кажется с нотками волнения, уточнил Мин.       — Мы просили его, но он даже и слушать нас не стал, — признаётся близнец, даже сквозь темноту видя, как зрачки психа на мгновение заполняются ужасом.       — Дикий зверь... — проговаривает Юн лишь одними губами, чтобы пацан находившийся поблизости не смог услышать в его словах страх. — Нет, — неожиданно резко, рявкает старший. — Я не позволю впутывать в наши с ним проблемы тех, кто вообще не связан с этим дерьмом. Проваливай.       — «Если удастся, передай Хосоку мои извинения, за то, что я так и не смог отремонтировать его «Ауди»», — в точности повторяет близнец слова Раяна, понимая, что другого способа уговорить Психо у него нет.       Громкая музыка, что до этого с болью врезалась в голову Мина, сейчас не слышалась вообще — душевные существа вставив в уши перегородки, создали в сознании тишину, в которой неосознанно начали листать стёртые из памяти картинки. Всплывает каждая деталь того забытого вечера — те чужие глаза, в которые было невозможно посмотреть даже насильно, те обжигающе горячие пальцы, что с хрустом ударялись о предметы, разбиваясь в крошку, те крики и вопли души, что разрывали сердца близких людей, и тот вспыхнувший огонь, что чуть не забрал жизнь не только множества построек, но и жизнь человека. Эта папка с воспоминаниями была под запретом многие годы, однако сейчас, когда слайды реальности начинают повторятся, Юнги больше не может сдерживать рвущиеся наружу слайды его прошлого. Хочется не досматривать раздражающие моменты, но надежда на демонов не срабатывает, так как новая версия юноши вместе с внутренними жильцами тогда только начала зарождаться, а потому все эти видения для них были в новинку и фильтрация мыслей попросту не срабатывала. По началу собеседник замечает лишь долгое молчание и ступор со стороны Мина, но вскоре ему предоставляется увидеть более мучительную ситуацию — Юн не выдержав внутреннего давления, с нажимом вдавил ладони в виски, словно пытаясь стереть что-то с помощью физических сил.       — Лекарства, у него должны быть с собой лекарства... — тараторит парень, неосознанно переключивший режим в более-менее безобидную фазу.       — Эти? — испугавшись такой реакции от без эмоционального Психо, уточнил юноша, протягивая на дрожащей ладони пустую капсулу с иглой на конце.       — Он вколол, и ему не помогло?       — Он вколол, но не себе... — тихо начинает пояснять тот. — Он вколол парнишке, что приехал сейчас с нами. Но это было необходимостью, иначе бы он и получаса не продержался.       Снова никакой реакции, Юнги словно умер — он не произнёс ни слова на услышанное предложение, он даже не двинулся, замерев в одном положении. Однако это было тоже необходимостью — просочившаяся личность с мягким именем «Юн» сейчас в ускоренном темпе разрушалась новой, той, что впитав и проанализировав неизвестные факты о собственном хозяине, становилась ещё мощнее и устойчивее. В голове, что тонула в тишине, раздаётся непохожий на прежние щелчок — старый режим сменился на другой, на тот, что носил пугающую кличку «Психо». Всего какой-то неуловимый момент, и в глазах напротив больше невозможно прочитать волнения и ужаса, единственное, что читается в этом взгляде, это уверенность, злость и безэмоциональность, которой ещё минуту назад не было вообще.       — Лучше бы эта мразь начала игры против меня, так у неё был бы шанс лежать в земле. Но она начала игры против моего окружения, а значит я её убью и сожгу нахуй, — рычит Психо, одновременно и рисуя в голове примерный портрет сестры Чимина, и вставляя в хорошо запрятанную дверь ключ.       — Ты о человеке, что заказал похищение ребят? — переспрашивает юноша, слыша даже сквозь громкую музыка, как хрустит замок открывающейся двери.       — Я о человеке, которому совсем скоро придётся встретиться со мной. — бросает «Зверь», в быстром темпе перешагивая через порог.       — Не повезло... — с сочувствием шепчет собеседник, проскакивая следом за психом.       Миновав порог, и попав в неизвестность, парень на мгновение растерялся, все его мысли были заняты фактами о том, что Психо сильно изменился за то время, пока они не виделись — он стал ещё агрессивнее, ещё злее, ещё безконтрольнее, и это пугало. Однако заниматься раздумьями времени ни у парня, ни у кого-то другого не было, потому он выбросив мысли, начал рассматривать новую локацию. Эта небольшая комната была со звукоизоляцией, из-за чего громкая клубная музыка сюда не попадала, разбиваясь об специально обшитую дверь. Не было тут и света — единственное, что освещало помещение, это большое окно без жалюзи или шторок, сквозь которое просачивались лунные лучи, падающие прямо на кровать с неподвижным комком. Оценив обстановку вокруг, парень без маски не торопясь уменьшает расстояние между собой и предположительным местом обитания нужного объекта, пока Юн молча наблюдает, продолжая смотреть с точки у порога. Мгновение, и привыкшие к темноте глаза упираются в паренька, что положив голову на подушку и максимально близко прижав к себе ноги, тревожно спал, то и дело вздрагивая связанными за спиной руками. Лишенными свободы были не только руки — посмотрев на спящего, близнец подмечает, что у того ещё завязаны ноги, а на лице от уха до уха приклеен серебристый скотч.       — Почему он связан? Да ещё и так крепко... — тихи-тихо шепнул парень, обращаясь к Мину.       — Алкоголь не сработал с ним, как с Чимой, он не уснул. Наоборот, этот рыжий идиот начал орать и драться, потому я его связал, что б не буянил. — не снижая громкости в голосе, высказался тот, практически сразу получая неожиданную ответную реакцию.       Связанный силуэт, что находился в поверхностной фазе сна, почуяв посторонний шум, резко распахнул глаза, видя перед собой незнакомое лицо. Хочется немедленно вскочить на ноги или хотя бы ударить ворвавшегося, но парень этого сделать не может, все его движения находятся под контролем крепких шнурков, а потому остаётся лишь хлопать ресницами и ждать.       — Мне можно его развязать? — уточняет парень, всматриваясь в мутные, слегка пьяные глаза узника.       — Валяй, но на свой страх и риск, — с явным подвохом разрешает Психо, неосознанно делая ещё один шаг назад.       Плена выпитого спиртного, незнакомый силуэт рядом и знакомый голос откуда-то со стороны входа путают Хосока как никогда, из-за чего тот не сразу ощущает в руках и ногах свободу.       — Эй, — не увидев реакции, подзывает юноша, но как оказывается зря.       Пролежавший приличное времени в позе эмбриона Хосок, сделав запястьями свободный круг, в одно движение опрокинул не готового к нападению паренька на пол, с нажимом сев на него сверху. Раз, и рука нависает ровно над головой чужака, пока подсвеченные луной глаза сверкают местью и злобой.       — Кто ты такой? — пользуясь свободой рта, требует ответа Хо.       — Подожди, подожди, — прикрывая лицо руками, просит лежавший на холодном покрытии парень. — Я не отрицательная личность.       — Ещё какая отрицательная, — язвит Психо, что появился из ниоткуда. — По крайне мере в прошлом точно.       — Где Раян? Почему Ты вместо того, чтобы просто ответить, силком связал меня и бросил в тёмной комнате? — вскочив на ноги, кричит Хосок на Мина. — Когда что-то случается с твоим Чимином, ты готов землю рыть, только бы тебе ответили, а как дело касается бывшего друга, так тебе насрать на всё! — высказывается рыжеволосый, моментально жалея о сказанном.       — Не рой себе могилу Хорс, — предупреждает Психо, приковывая друга железной хваткой к стене, чтобы тот не мог двигаться. — Так хочется узнать где Борзой? Хорошо. Тогда поедешь вместе с нами ловить его. Посмотрим потом, как ты будешь рваться увидеться с ним, — бросает псих, отпуская паренька...