Психо

      Спокойное серое здание колледжа «Сэттан» впустив в себя задумчивого Чимина — напрочь отгородила его от мира, в котором сейчас происходило очень многое. Однако интересно было и внутри помещения, в котором Мини впервые за свою жизнь почувствовал себя самим собой. Одежду младшего перекрывала чужая олимпийка, та самая, спина которой была расписана японскими надписями и большим красным крестом. Эту вещь знал каждый ученик этого заведения, особенно ярко на неё реагировали старшекурсники, от неожиданности даже сворачивая шеи. Аксессуар Психо не только привлекал внимание, но и добавлял Чимину «уверенности» тем, что излучал смешанный запах старшего. Казалось, будто бы Юн находится рядом, будто в любой момент он сможет его поддержать и отгородить от лишнего, поэтому на лице невольно нарисовалась хвалебная улыбка.       Пак пытался показать всем, что он изменился и нашёл себя, сделав свою походку медленной, лицо высоко поднятым, а движения плавными, но публика решила иначе, дав ему другой статус — статус «Любимчика психопата». Побежали активные шептания, направились завистливые взгляды и уверенность парнишки быстро спала, опустившись к привычному уровню. Правда не успел он погрязнуть в болоте стыда и неуверенности, как настрой любопытных глаз быстро сменился на откровенное удивление.       Позади безобидного и доброго юноши стояла шайка «безжалостных психов», которую возглавлял самый опасный из них — Психо. Старший словно превратился в царя из Ада — он весь горел идеей «уничтожить обидчиков» и причинить им, как можно больше боли. Проследив за знакомыми реакциями и пугающей атмосферой, Мини стало ясно, что ему стоит развернуться. За спиной, подобно живому щиту, ровной струночкой стояли близкие для младшего парни, а если точнее: то Хосок, Намджун и самый родной Юнги. Именно он, не дожидаясь ответных действий или каких-либо слов, спокойно обвил шею Чимина своей рукой, по дружески притягивая его к себе.       Послышались удивленые возгласы и вопросительные жесты, однако «Зверь» выбросив всё это из головы, высокомерно потопал к нужному для него кабинету. Спустя несколько шагов, успокоился и сам Мини, продолжая глубоко вдыхать и наслаждаться чужим ароматом, только теперь от живого человека. Этот запах дурманил настолько сильно, что Чимин совершенно не заметил, как мысленно начал раскладывать феромоны на отдельные элементы, различая нотки алкоголя, пыли, крови, дешёвого парфюма и даже едкие нотки сигарет. Невольно всплыл логичный вопрос: «Почему от Хёна пахнет табаком, если при мне он даже сигареты в руках не держал?», только вот спросить его напрямую парень не смог — слишком страшно.       — Нашёл место для машины? — вдруг поинтересовался младший.       — Что?       — Ну ты же вроде говорил, что хочешь автомобиль переставить. Потому и отправил меня одного в колледж… разве нет?       — Я хотел, но решил оставить как есть. Лучше скажи, почему ты такое ссыкло? — издевательски протянул Юнги, хоть и улыбался по доброму.       — Я?! С чего взял вообще?       — Ну если бы не я, ты бы там под землю провалился… разве нет? — повторил старший.       — Да, — признался Мини, ставя Юнги в тупик, — Я и вправду не переношу такие взгляды из толпы.       — Зато к ним устойчив я, — заверил Психо, сжимая Паку плечо, — Просто оставь это мне и держись рядом.       — Спасибо хён.       Заговаривая младшему зубы, «Зверь» незаметно поглядывал на своих друзей, словно посылая им опознавательные побуждения. Юн старался не привлекать лишних взглядов, а особенно взгляда Мини, потому Джун и Хосок будто бы растворились среди удивлённых людей, не издав и звука. У ребят были свои дела, которые должны были реализоваться под любым предлогом, по крайней мере так решили сами парни. Взобравшись на этаж выше, Джун с силой остановив товарища, пальцем направил его глаза на юношу, что стоял к ним спиной.       — Ну что? Как думаешь, он согласится нам помочь? — бросил Хорс.       — Дай мне поговорить с ним наедине. Думаю, так будет лучше, — попросил Нам, медленно возвращаясь к движению.       Не сказав и слова на просьбу, Хосок немного подумав над словами, невольно качнул головой к низу, словно безмолвно соглашаясь с другом. Стоявший в паре метрах юноша явно не станет слушать его или кого-то другого, но от предложения Джуна он отказаться навряд ли сможет. С такими мыслями к жертве подходил и сам старший, мысленно сильно переживая и сомневаясь в своих действиях. Расстояние, что быстро сокращалось с большим напряжением, давило на парнишку, заставляя его думать о печальном конце не состоявшейся беседы. Только вот, всё решилось само по себе, когда стоявший спиной человек развернулся к Намджуну лицом, устремляя на него бегающие глаза. Это был Джин, который увидев своего бывшего приятеля с задумчивым лицом — испугался, и от безысходности начал переживать. Ему было не ясно его резкое появление, его посылы, да и вся эта затея с неожиданной встречей — всё это казалось парню очень странным.       — Привет, — полностью сократив расстояние, начал Джун.       — Привет…       Он хотел вложить в это приветствие неприязнь и безразличие но, мозг сговорившись с сердцем, выдал противоположную эмоцию — эмоцию переживания за парня напротив себя, спрятать которую было уже невозможно. Яркие краски счастья давних воспоминаний закружились в его встревоженной голове, перещелкнув в Джине многие чувства.       — Что-то случилось? Ты такой угрюмый.       — Ну… не совсем. Нам нужна… — начал объяснять Джун, но его перебили.       — Постой. Можно сначала сказать мне? — выпалил юноша, тут же продолжая, — Я хочу извиниться перед тобой, хочу попросить тебя избавить меня от мучений. Я больше не могу жить с чувством, которое ты мне навязал. В тот день, когда всё закончилось, всё было не так, как ты решил сам для себя. На самом деле, я тогда в одиночку пытался защитить тебя и доказать всем, что ты невиновен. Я пошёл против родных и близких мне друзей, когда встал на твою сторону, но видимо зря, ведь по итогу я получил ненависть и от тебя тоже. Услышав лишь отрывок из длинной перепалки, ты, Джун, решил отнести меня к числу предателей и последних мразей, хотя я единственный, кто даже после такого искренне радовался твоим успехам, — заполняя глаза слезами, выпалил парень тыкая Намджуну пальцем прямом в грудь, — Неужели ты и вправду поверил в своей голове, что я — я, человек который с детства жил с тобой по соседству, могу зверски предать тебя и бросить на растерзание судьбы? Ты идиот Намджун! И зачем ты только подходил! — заключил Джин, даже не дав парню напротив сказать и слова, сразу после своей истории покидая место и убегая вглубь коридора.       Правда опешивший Джун этого даже и не заметил, в его внутреннем мире сейчас был переворот системы и полная перезагрузка. Новая информация убила в нём все признаки жизни, сделав из него восковую фигурку, в голове которой начался день двухлетней давности. Реалистичность воспоминаний была на таком уровне, что даже хозяин этих воспоминаний подумал, будто бы по новой начал переживать этот момент.       До жути похожие окрестности, родные улицы с земляными дорожками и два одноэтажных домика по соседству, что стоят совсем близко. Всё это разбивает Джуну сердце — ему не нравится думать об этом, не нравится ворошить мысли, но упёртые чувства сами по себе перелистывают картинки перед глазами, насильно заставляя смотреть фильм на реальных событиях. Однако мнение хозяина они всё-таки учли, заменив красивые пейзажи и мирную жизнь на отрывки, из-за которых парень давно не может спать спокойно, мучаясь от кошмаров. Полетели слайды, где показались лица суровых мужиков, испуганные глаза женщин, разочарованные гримасы детей и яркие вспышки пламени. Именно они — лживые свидетели, что решили, будто бы Намджун поджёг дом, где жила больная бабушка, решили, будто бы именно он загубил её, ссылаясь на его вспыльчивый характер и привычку словесно угрожать смертью.       « — Этот парень с самого рождения несёт только одни неприятности!»       « — Он как никто является посланником из ада!»       « — Это точно он!»       « — Слышала, он ещё и родную мать до гроба довёл»       Выдали уши, передавая каждое слово с точно такой же интонацией, как и тогда. Казалось, что крики людей раздавались на весь колледж, но в реальности эти звуки слышал лишь один только Нам. Вспомнились все грязные строчки, все обидные и предательские полуправды, что прятались многие годы. Однако те слова — самые горькие слова, не показались и даже не мелькнули среди множества других, ведь как оказалось они были единственной поддержкой. Сейчас, прокручивая в голове все события с самого начала, Намджун наконец-то смог сложить несобираемый пазл, который ему дособрал Джин. Стало и без лишних слов понятно, что он ошибся, записав Сокджина в список «несуществующих людей», когда тот пошёл против всех ради него. На место встала и неожиданная громкая ссора Джина с родителями, и косые взгляды в его сторону, и резкое изменение мнения большинства местных. Тогда Джун думал, что до народа само по себе дошло, что он невиновен, да и в принципе его не было там в момент поджога, но всё это случилось благодаря преданному соседу.       — Получается те слова «Я видел как он бросил спичку на баллон с газом», относились не ко мне? — возвращаясь из виртуального мира, подытожил Джун. — Получается все эти годы, я ненавидел не того?       Ноги не сговариваясь с внутренним настроем рванули в направлении Джина, пока стоявший в стороне Хосок в ужасе наблюдал за всем происходящим из-под угла. Для него это напоминало «незадавшийся разговор» по делу, но никак не ссора из прошлой жизни товарища о которой он и не знал. О многом не знал и сам Нам, веря в собственные догадки, что оказались по итогу ложными, да и в добавок разрушили ему жизнь.       Все терзания души резко оборвались, когда глаза поймали знакомый силуэт и проводили его до двери в туалет. Резко показалось, будто бы тело захватили чужие чёрные лапки и забрав его управление, толкнули парня следом за беглецом. Не прошло и нескольких секунд, как дверь с грохотом захлопнулась и в маленьком помещении оказалось два запертых человека, один из которых был не в себе.       — Зачем ты погнался за мной? — испугано спросил Джин, опираясь спиной о холодную кафельную стену.       Ответа так и не последовало, вместо этого — Намджун потеряв под ногами уверенную опору рухнул на колени, измученно опуская и голову к полу тоже. Испуганный юноша хотел было упасть рядом с ним, но не успел — глаза замерли на чужой шее, которая была помечена татуировкой в виде буквы «Д».       — Я набил эту букву год назад, — прохрипел Нам, — Я думал, что «Д» это всего лишь буква, просто пустое дополнение исходившее из меня, но видимо это проклятье, мучительное проклятье любить тебя.       Юноша поднял голову и продолжая стоять на коленях, наконец-то показал свои глаза — глаза залитые болью и печалью. И без лишних слов было понятно, что все спрятанные эмоции и слезы, сейчас вылезли точно также, как и пылкие строки Джина, который разрывал своё сердце в мелкие кусочки.       — Прости меня… пожалуйста прости… — проскулил Джун, сжимая зубы настолько сильно, чтобы крик души не вырвался наружу.       — Поднимись на ноги, — бросил парень, сдерживая слёзы.       Выглядело так, будто бы Джин не поверит прерывистым словам собеседника и готовиться сказать ему короткое «Нет». Правда, не успел Джун подняться на ноги, как «непробиваемый» парнишка притянул его к себе, жадно кусая за дрожащие губы. Удушливое волнение и безысходность, что сидели в Намджуне, ощутив чужое тепло и любовь, словно растворились, дав бывшему хозяину впасть в сладкий омут. Руки невольно потянулись ближе к до боли любимому лицу Джина, тут же обхватывая его горячие от стеснения щёки. Обветренные губы, облизывая и прикасаясь к противоположным — бархатным и сладким, словно карамель, передавали по всему телу импульсы мимолётного счастья. Сейчас обоим не хватает только одного — друг друга, им не нужна не другая обстановка, не другие обстоятельства, они рады и этому. Но так кажется только до тех пор, пока дверь не открывается и со стороны входа не слышится громкий голос.       — Ты поговорил с… Ух, ебать… что за… — шокировано тянет Хосок, захлопывая дверь за собой.