Дыхание

      В этой местности практически не было людей. До самой ближайшей деревни было полдня пешком, если брать в расчёт скорость обычного рыбака, Какаши мог бы преодолеть это же расстояние часа за два. Если бы хотел.       Если бы хотел...       Он слишком устал от людей и как он считал сам – имел право немного отдохнуть от всех. Он поселился здесь, в забытой всеми богами глуши, на берегу моря. Он довольно быстро научился чинить сети, а вот ловля рыбы по началу ему никак не давалась. Но разве было то, что не смог бы освоить копирующий ниндзя? Полгода спустя он вполне сносно справлялся и с этим. Иногда он отправлялся в деревню, где продавал особо удачный улов заезжим торговцам, приезжавшим на местный рыночек за товаром. Но в основном он проводил время в размышлениях, медитации и работе.       Может быть он бы и дальше оставался здесь, но было кое-что, не дававшее ему забыть прошлую жизнь. Биджу знают когда всё это началось, может быть тогда, когда он впервые встретил девицу с волосами цвета утреннего неба на тренировочной площадке когда знакомился с командой номер семь. Может быть чуть позже, когда они всей тёплой компанией встряли в бой с одним из самых опасных нункенинов. А может и ещё когда, но однажды он понял, что слышит как она дышит... Чувствует как бьётся её сердце... Знает какие эмоции испытывает она...       Со временем это должно было пройти, ради этого он даже покинул Коноху, скрывшись здесь, в месте, где по имени его не знал даже енот, который иногда забредал к нему в поисках съестного. Енота он не обижал, всё же тот был единственным, кто ещё помнил о нём. Кроме неё. Она помнила, она ждала, она верила в него. Интересно, сколько ещё должно было пройти времени, чтобы она забыла его?       От размышлений его отвлекло фырканье. Какаши обернулся.       – Ты столь любезен, что решил навестить меня второй раз за неделю? Или ты на столько обленился, что совсем забросил добывать пищу самостоятельно?       Енот снова фыркнул и встал на задние лапки. Человек никогда его не обижал и у него всегда можно было чем-нибудь полакомиться. Человек бросил в траву кусочек рыбы и смотрел как зверёк подходит к угощению, переваливаясь с боку на бок.       То, что походка этого енота отличается от остальных он заметил практически сразу. Может быть когда-то любопытный зверь сломал кость, которая потом неправильно срослась, а может быть таким родился. Но добывать пищу самостоятельно ему явно было затруднительно.       "Тех, кто опаздывает, в мире шиноби зовут мусором. Но те, кто предаёт друзей, куда хуже мусора".       Наверное енот всё же не был его другом, но всё же он оказался одним из двух, кто верил в него и кто совершенно искренне интересовался им. Хотя на счёт искренности это был очень сомнительный вопрос, скорее всего тут всё же был интерес с некоторым уклоном в гастрономический.       – Мне кажется, друг мой хвостатый, что время игр в прятки истекает. Мне пора возвращаться... – задумчиво сказал Какаши и замер, в который раз слушая тихое и размерянное дыхание. Она была спокойна, разве что немного грустна, но, кажется, это было её обычное состояние.

***

      Иноджин радостно взвизгнул и повис на шее Сакуры.       – Ну-ну, я тоже рада тебя видеть! – куда более сдержанно поприветствовала его она.       – Наш ребёнок слишком эмоционален, тебе так не кажется? – спросил Сай, поворачиваясь к супруге.       – Он обычный ребёнок, дети всегда бурно выражают свои чувства. И, знаешь, тебе есть чему у него поучиться, – улыбнулась Ино.       Сай старался, он очень старался научиться понимать чувства других и иногда ему почти что начинало казаться, что он может. Но потом происходило что-нибудь подобное и он опять терялся, пытаясь понять почему тот или иной человек отреагировал подобным образом.       – А ты сегодня выглядишь подозрительно счастливой, – вдруг сказала Ино, всматриваясь в лицо подруги.       – Возможно...       – И что за причина? Уж не...       Она не договорила, умышленно опустив вторую часть фразы. Иноджин был ещё ребёнком и объяснять некоторые вещи ему, было ещё рановато. А Сакура и так поймёт, что именно имела ввиду подруга детства. И Сакура не подвела:       – Ты как всегда делаешь неверные выводы. Один человек... Я чувствую, что он скоро придёт, а мы с ним слишком давно не виделись.       – Чувствуешь? Я бы спросила уж не попой ли, но к чему спрашивать, если итак ясно. Ладно, заходи в дом и не смущай ребёнка.       Сакура усмехнулась, Иноджин далеко не со всеми был так открыт, как с ней. С остальными он предпочитал вести себя отстранённо-холодно, чем весьма напоминал своего отца. Но всё же он не относился к тем, кого было легко смутить, тут Ино несколько преувеличивала.

***

      Шиноби, стоявший в воротах Конохи, чуть прищурился, пытаясь рассмотреть человека, шедшего по дороге. Как показывал его жизненный опыт, лучше бы разобраться друг перед тобой или враг до того, как путник окажется за стенами в скрытой деревне.       По пыльной дороге в сторону Конохи шел мужчина, сложно было оценить его возраст, практически не видя лица, которое закрывала повязка. Весь его вид говорил о том, что он абсолютно никуда не спешил, а одежда выглядела так, словно совсем недавно с ним поиграла стая собак, но самого путника это совершенно не смущало.       Он возвращался домой. Наверное, ему стоило бы огорчаться от того, что он просчитался, решив однажды, что их с Сакурой связь разорвётся если она не будет его видеть. Но почему-то и это тоже его не огорчало.       В рюкзаке что-то заёрзало и зафыркало. Мужчина остановился и достал из рюкзака упитанного енота, которому наскучило ехать в мешке за плечами. – Ну вот мы почти дома. Ты рад?       Енот не знал, что такое дом, и тем более не знал надо ли этому радоваться. Но он верил этому человеку. Точно так же как верила ему Сакура. Какаши прислушался, впервые за последние три года дыхание Сакуры было так близко.