Doppio

      Вернувшись, Бланш на добрый час заперся в ванной, так что Стефан даже начал нервничать. Но, постучав в дверь, услышал:       — Всё нормально, Стеф, подожди меня в спальне, — вот и всё, что было ему ответом.       Буато сделал как было велено. Устроившись в постели, он играл с котом. Захер очевидно больше любил Бланш, в то время как фактического хозяина атаковал при любом удобном случае. Все руки и лодыжки Стефана давно были покрыты мелкими царапинами и следами укусов, что не успевали заживать. Наигравшись вдоволь, Захер становился ласковым и ленивым, его можно было хоть завязать в узелок. Очень похож на Гальяно в своей неоднозначности.       Когда Бланш таки вышел в одном только халате, что не удивило Стефа, женском, он улыбнулся. Красный блестящий атлас до колена, с тонким поясом, который парень нервно теребил на животе. Его поведение заметно изменилось, походка стала мягкой и от бедра, уши смущённо покраснели, а кадык нервно дёргался.       Тебе действительно идёт красный, — как можно меньше выдавая своё возбуждение, спокойно прожестикулировал Стефан с улыбкой. Идёт — не то слово, он на нём выглядел невероятно сексуально.       — Ты так думаешь? — низким, тихим голосом поинтересовался Бланш, подходя ближе и, став коленями на кровать над его ногами, он медленно потянул края халата в стороны. — Это тоже мне идёт?       Опустив руки, он неотрывно следил за выражением лица мужчины. Хотел бы Стефан сейчас в голос заявить, что ничего красивее и соблазнительнее не видел в жизни. Или хотя бы увидеть своё лицо глазами Бланш, потому что ему казалось, что он начинает пускать слюну.       Красные полупрозрачные кружева обтянули его грудь, выделяясь на бледной коже кровавым цветом, поднимаясь к шее, где сходились тонкой полоской атласа, похожей на ошейник. Когда Бланш спустил халат и отбросил его на пол, это подчеркнуло его широкие крепкие плечи и выступы ключиц. Красные же трусики с такой же полоской атласа на поясе подчеркнули узкие бёдра и талию. И прижали к коже напряжённый стоящий член, что слегка оттянул тоненькую ткань.       — Тебе нравится? — прошептал Бланш, когда Стефан взял его за бёдра, обтянутые тонкими чулками в тон, подтягивая выше, усаживая на себя и поглаживая бёдра.       Буато смог только самими губами сказать «очень». Его член запульсировал, но он не мог отвести взгляда от того, что видел.       — Потрогай сзади, — улыбнувшись, посоветовал Гальяно.       Стефан поднял взгляд к его лицу, сжав бёдра, и завёл руки за спину, подхватывая его под задницу. Он уже имел удовольствие неоднократно облапать его, но, положив ладонь на ягодицы привычным хозяйским движением, удивился. Ткани сзади практически не было, и он ощутил его голую горячую кожу.       — Это пока мой единственный комплект, все остальные вещи выбросил Йенс, оставшиеся — я сам. Думал, поможет мне расстаться с прошлым. Но понял, что это не прошлое, а я сам, и купил новый. Впервые надел, — Бланш обнял его за шею и отвёл бёдра назад, позволяя ему делать с ним всё, что угодно. — Я растянул себя, проверишь?       Стефан хмыкнул. Он собирался проверить не только это.       Разведя ягодицы, сжав их в ладонях, Буато надавил на скользкий сфинктер пальцем, с томлением ощущая, как легко он вошёл внутрь. Бланш тихононько заскулил, прикусив губу.       В белье он действительно стал другим. В уже привычных ласках он за это время уже трижды сказал бы, что с ним сделать, он всегда командовал, а теперь только отдавался. Стефан считал, что они всё сделали правильно. Каждый шаг, с ласками в одежде, с терпеливым ожиданием, разговором и открытием. Потому что теперь Стеф сам знал, как ему нравится, и пускай по-прежнему ничего не мог сказать, прекрасно ощущал его. Они сблизились достаточно, чтобы всецело отдаваться друг другу, не оглядываясь на какие-то нюансы. Просто Бланш был для него, а он — для Бланш. Совершенно просто.       Стефан хотел тут же напасть на него, войти внутрь, сжать в своих руках, чтобы он не мог вывернуться, и полностью лишить его рассудка. Но больше этого он хотел показать, что его отношение от этого не меняется, это просто одежда. Чертовски красивая, откровенная и сексуальная, но одежда. В ней по-прежнему его мальчик, которому нужна ласка, настойчивая, но нежность.       Мужчина опустил руки, поглаживая голую кожу, на бёдра, на резинки чулок, дальше по тонкому прозрачному капрону, проводя по нему ногтями.       Поменяв их местами, он уложил Бланш на одеяло, взглянув на него и сверху. Картина, ради которой можно было жить. Поцелуями опустился с шеи, провёл губами по ткани и легонько прикусил сосок, выбивая стон. Стефан кусал гладкую кожу на голом животе, облизывал её, чувствуя, как руки в его волосах притягивают голову ближе.       Взяв его под бёдра, Стеф развёл его ноги в стороны и прижался к члену губами, тот уже намочил бельё и отзывчиво дрогнул от его прикосновения. Буато ужасно нравилось, как выглядит крупный член, не меньше его собственного, полуприкрытый, твёрдый и такой мокрый от собственных выделений.       — Стеф, сделай со мной что-нибудь, — дрожащим голосом попросил Бланш, засунув кончики пальцев под атласную полоску на поясе.       Буато взял его за руки и убрал их, не давая Бланш себя трогать. Парень прикусил губу, прижав бёдра к его бокам, и скользнул ступнёй по пояснице, поднимая его домашнюю рубашку. Кофейные глаза потемнели, губы налились краской от того, как он их искусал, и горели горячим красным пятном. Стефан поцеловал его, прижавшись своим членом к его, и парень застонал в его рот, толкая тазом вверх, чтобы усилить контакт.       Буато укусил его за подбородок и перевернул на живот. Ленточки на шее и талии были завязаны симпатичными маленькими бантиками, которые хотелось развязать зубами, но Стефан сдержался. Он хотел, чтобы бельё осталось на нём до самого конца принципиально. Проведя ладонью по его спине, он возбуждённо выдохнул.       Можно ли было позавидовать самому себе? Стефан завидовал.       Прижавшись губами к пояснице парня, он ввел в него два пальца, сгибая их, в поисках места наибольшего удовольствия. Бланш помогал ему своими стонами, но одновременно и мешал, потому что мысли Стефана выносило из головы прочь, когда он делал что-то, что особенно приходилось Бланш по вкусу. Звук его голоса буквально кипятил кровь, а от мысли, что он издаёт такие звуки из-за него — кипел уже разум.       Третий палец вошёл труднее, но Гальяно развёл ноги шире и больше прогнулся, насаживаясь. Линия роста волос сзади взмокла, и дрожащие кудряшки влажно блестели.       — Стеф, пожалуйста, — не выдержал Бланш, сжав его пальцы.       Заведя руки за спину, он сам развёл ягодицы, раскрываясь, и повернул к нему покрасневшее в тон белья лицо. Буато шумно взглотнул и вынул пальцы. Анус парня остался раскрытым, требующе пульсирующим, а по промежности потекла разогретая жаром его тела смазка, образовывая влажное потемневшее пятно под гладкими яичками, сжатыми под бельём. Вид, от которого Стеф чуть не кончил сразу в штаны.       Стянув своё бельё, он прижал головку к отверстию и мягко надавил, медленно входя, но Бланш резко поддался на него, насаживаясь почти до конца, и взвыл, вскинув голову. Буато удивлённо вздохнул и схватил его за бёдра, чтобы он не пытался больше двигаться самостоятельно, ещё и так грубо.       — Хорошо, — успокоил его Бланш, опустив руки и встав на локти. Его спина влажно блестела от пота, а узкие стенки крепко сжимали внутри, медленно расслабляясь. Он повернул лицо, облизывая губы. — Ну же, трахни как следует...       Стефан сделал пробный толчок, входя полностью, после чего медленно вышел, оставив внутри только головку, и снова толкнулся до самого конца, влажно шлёпнув его по ягодице ладонью. Бланш застонал, вскинув голову назад, и задвигался ему навстречу. Буато взял его за кудри, натягивая на себя, и они быстро нашли общий ритм.       Гальяно ещё никогда не был так щедр на стоны, и на такую отдачу.       Притянув за волосы парня к себе, Буато прижал его спину к своей груди, обхватив поперёк живота, и провел языком по шее, слизывая пот, горьковатый, как кофе, из-за ненавязчивых духов.       — Как же ты глубоко, — сорванным голосом сказал Бланш, откинув голову назад на его плечо и закрыв глаза. — Я сейчас...       Буато ускорился, сжав в одной ладони его грудь и неотрывно смотря на влажное пятно на трусиках. Да, да-да-да, как же он хотел, чтобы он сейчас же кончил. Гальяно прикусил губу, сведя брови, и схватил его за бедро, самостоятельно насаживаясь ещё сильнее, а второй, повернув его лицо, поцеловал. Стефан кусал его за язык, стискивая в своих объятиях так, словно говорил, что никогда и ни за что не отдаст его и не отпустит.       Накрыв ладонью член Бланш, он вздрогнул от того, как тот вскрикнул в его рот, кончая. Он сильно сжал его внутри, так что Стеф едва успел вытащить и кончить ему на спину. Оргазм выбил из него весь дух, таким оглушительным оказался.       Гальяно обмяк на нём, тяжело дыша и приоткрыв ещё мутные, пьяные глаза. Буато поцеловал его в мокрый висок, зарываясь носом в волосы, и провёл скользкими от его спермы пальцами по вздымающемуся животу. Сладко.       — Теперь я верю, что тебе правда не противно.       Стефан закатил глаза и легонько укусил его за плечо, пока Бланш хрипло смеялся и вибрировал в его руках.       — Ты потрясающий, — прошептал парень, проведя по его щеке дрожащими пальцами. — Что насчёт ещё одного раза?

***

      Они не вылезали из постели весь день. Даже после третьего раза, когда Гальяно бросил насквозь промокшее белье и готовил на кухне в одном халате, Стефан взял его ещё раз. И кто знал, что на бочате, на которую Бланш ходил какое-то время, его научили так выводить бёдрами восьмёрки.       У Стефана было полно партнёров, и он этим не то чтобы гордился, но у него было с чем сравнивать, и Бланш превосходил их всех. Может, ему застилали глаза любовь и новизна, но Бланш был ещё так молод и ему нравилось всё новое. Опытность Буато ему здоровски помогала удовлетворить юношеский запал. Бланш плавился в его руках, брал всё, что ему предлагал Стефан и отдавал взамен даже больше.       Утром Буато проснулся от того, что Бланш зашевелился и встал первым. Он успел взять его за руку, не давая сбежать.       — Мы вчера прогуляли всё, но у нас ещё есть работа, ты помнишь? — Бланш улыбнулся, повернувшись к нему, и убрал с лица волосы. Стефан отрицательно покачал головой. — Тебе бы тоже было неплохо встать. Или суставы ломит? Сбегать в аптеку за мазью от ревматизма?       Буато хмыкнул, выпустив его руку, и лёг на подушку, на которой спал парень, вздыхая. Несносный мальчишка. Посмеиваясь, Бланш встал с постели, сладко потянулся, отвёл крылья лопаток назад, разминаясь. Подобрав с пола халат и набросив его на обнаженное тело, он направился в душ, где сразу зашумела вода.       Вставать действительно было нужно, через несколько дней уже Рождество, а он так и не купил для Бланш подарок, хотя уже сломал всю голову. Но теперь он точно знал, что нужно и что парню понравится. Он уже предвкушал, как его мальчик обрадуется и обрадует его.       Распрощавшись с Бланш страстным поцелуем у двери, в которую он его вжал, они договорились встретиться в кофейне вечером, потому что у Гальяно полно работы, у Буато — тоже, правда, выдуманной, но об этом ему было знать необязательно. Сам он отправился в торговый центр, а конкретно в раздел женского белья. От обилия ассортимента у него разбегались глаза, а от мыслей о том, как в том или ином комплекте выглядел бы Бланш — ускорялся пульс.       Когда он окончательно принял то, что его привлекают мужчины больше, чем женщины, не думал, что ему доведётся побывать в подобном месте. Девочка из консультантов поинтересовалась, для кого он выбирает бельё, на что он ответил, что на подарок любимой и написал примерные параметры. Та с энтузиазмом принялась водить его по залу, доставая с вешалок всё самое красивое — как он и попросил. Стефан не смотрел на цены, он готов был разориться на этом, всё, чтобы его мальчик был доволен. Потому что если у него будет хорошее настроение, он обязательно примерит что-нибудь сразу же, а лучше — всё по очереди, и доволен будет уже Буато. Дело даже не в сексе, а в том, каким Бланш становился. Трогательным, немного неуверенным, если ему не показать, что он потрясающ, и робким.       На него было приятно смотреть. Когда он искал защиты в его руках, Стефану хотелось сделать для него всё возможное и невозможное. Хотелось придушить Йенса своими руками за то, что делал больно его мальчику, за то, что давил в нём его сущность и пытался подстроить под себя. Если люди не подходят друг другу в таких вещах, то лучше расстаться, как бы болезненно это ни было — Буато знал это из собственного опыта. И как он был рад понимать, что Гальяно ему подходит, как недостающее звено в его жизни. Его не хватало, и теперь он есть, и всё становится совсем другим. Правильным. Целым.       На выходе у Стефана на руках оказалось пять коробочек: чёрное кружевное бельё, более открытое, чем красное; перламутрово-белая ночная шёлковая рубашка выше, чем до середины бедра; разных цветов чулки; то, что консультант назвала «боди» нюдового бежевого цвета; а так же длинный шёлковый же халат глубокого кофейного оттенка. В понимании Буато все эти вещи можно было комбинировать друг с другом и носить в любой вариации. Но выбирал он их на свой вкус и цвет, как это воспримет Бланш, и понравится ли ему хоть что-то — загадка. В любом случае, если он хоть с чем-то угадал — будет отталкиваться от этого в следующий раз, и спросит, прежде чем что-то купить. Если же нет — вернёт в магазин, и возьмёт то, что понравится его мальчику наверняка.       И всё же, оставив в магазине крупную сумму, он подумал, что этого как-то мало. Даже держа на руках всего пять каких-то маленьких коробочек, он считал их уж очень лёгкими и незначительными. В то же время отлично понимал, что ему просто хочется побаловать Бланш как следует. Он парень гордый, в другой день подарок за просто так может и отказаться принять. Стефан всегда любил тратить деньги ровно как на себя, так и на других, ему было не трудно потратить больше запланированного на то, что хотел его партнёр. И не потому что он так называемый бесхребетный каблук, а потому что счастливое лицо любимого — больше, чем деньги, которых у него сейчас было в достатке.       В глубине души он знал, что хочет подчеркнуть разницу между собой и Йенсом, провести жирную линию, где для Гальяно будет плохое «до» и перспективное «после» с ним. А не так глубоко думал, что это чертовски потрясающее вечернее платье покажет все достоинства фигуры Бланш, украшение вроде браслета на лодыжку подчеркнёт его хрупкость и тонкость, а женские духи... ну, просто вкусно пахнут.       В итоге, одна африканская бедная семья могла всю жизнь прожить на ту сумму, что Стефан оставил в торговом центре без каких-либо мук совести.       Уже дома он спрятал все подарки в шкаф, и остался вполне удовлетворён покупками.       Вечером в кофейне он снова погрузился в работу, пытаясь сделать большой объём работы за раз, чтобы потом его это меньше отвлекало. Он собирался посвятить как можно больше времени Бланш и их отношениям, сводить его в какой-нибудь дорогой ресторан. Гальяно вечно отказывался от подобного и предпочитал делить счёт пополам, как настоящий мужчина, но Буато собирался убедить его всеми возможными методами. В конце концов, если уж мальчишка там любит шутить над его возрастом, схватится за сердце и начнёт симулировать инфаркт. Всяко лучше, чем совсем ничего.       Закончив, он мирно пил кофе, ожидая, пока его мальчик завершит свою работу. Взглянув на девочек-горничных, он вспомнил, как Бланш смотрел на них и понял, что действительно ему понравится. Нужно было раздобыть подобный костюм для него.       Но как быстро эта мысль посетила его голову, так же быстро её и покинула, когда Гальяно вышел с кухни, потирая усталые глаза.       — Давно ждёшь? — поинтересовался парень, присев рядом с ним и, взяв его запястье, в котором он держал чашку, отпил из неё. — Сладко.       Стефан улыбнулся, отрицательно качнув головой, и обнял его. Ему было откровенно наплевать на чужие взгляды, он хотел наслаждаться каждой минутой рядом. Гальяно был не против. Уложив голову на его плечо, он опустил ладонь на его бедро и прикрыл глаза.       — Хочешь сходить со мной в бассейн?       19:56 Stephan:       Я не умею плавать.       — Да ну, — засмеялся Бланш, подняв взгляд от его телефона. Он набрал сообщение только чтобы не разрывать объятий. — Мой идеальный мужчина не такой уж идеальный. Идиллия разрушается на глазах, как же я ошибался! — Стефан мстительно ущипнул хохочущего парня за бок, отчего тот вздрогнул и утёр невидимые слёзы.       19:59 Stephan:       Давай лучше сходим на свидание? Меня пригласили на открытие нового ресторана, пойдём?       — Свидание? Мы же уже вместе, тебе не нужно меня завоёвывать больше.       Стефан нахмурился, не понимая, шутит ли он. Но Бланш смотрел на него серьёзно, и Буато от этого закатил глаза, откинув голову назад. Йенс относился к Гальяно даже хуже, чем он думал, и ненависть в нём от этого увеличиливалась в тех же темпах, как надуваются воздушные шары. Медленно, но необратимо, пока горячий воздух не заполнит полностью.       20:03 Stephan:       Я буду водить тебя на свидания столько, сколько тебе хочется, куда хочется и когда хочется. Забудь о том, что у тебя было раньше, теперь у тебя есть я, а значит, будет всё.       Стефан взял его за подбородок и улыбнулся. Нижняя губа парня задрожала, а глаза налились такой благодарностью и всеобъемлющей лаской, что внутри, прямо по сердцу, прошёлся ток, запуская его заново, с нового ритма.       — Я люблю тебя, — взяв его за шею, выдохнул парень.       Я тебя тоже, — самими губами ответил Стефан прежде, чем поцеловать его. Своего мальчика.