Свет луны и солнца тень (Moonlight and Sunshadow)

Катара перевернулась и мгновенно проснулась, когда дракон скользнул рядом с ней. "Ты здесь. Я думала, ты всё ещё на Южном полюсе". "Мне дул попутный ветер". Он вздохнул, откинувшись назад, шёлковые простыни зашуршали. Его голос стал лукавым. "А что, я тебе мешаю?" Катара рассмеялась. По прошествии месяца совместного деления с ним постели, её комната стала слишком большой и странно отчуждённой без его дыхания. Когда она давала волю надоедливым, надеющимся мыслям, она даже не могла осознать, что может о таком думать. Она привыкла думать только о чём-то, а не о том, почему. И это было наполнено обескураживающими эмоциями. "Я пыталась заснуть", - сказала она ему. "Как Пра-Пра?" Он зевнул. "Она просила передать, что любит тебя и гордится тобой. Как обычно. А ещё она очень презрительно на меня посмотрела, когда я спросил о том, что тебе нравится". "Почему ты спрашивал об этом?" "Не твоё дело". Катара села. "Что это значит?" – резко спросила она повышенным голосом. "Ты узнаешь". В его голосе теперь звучал только смех, и Катара не могла противостоять этому. Хриплое рычание пылало, как угли, в её животе. "Позже". Катара застонала и плюхнулась обратно на кровать. Она откинула со лба щекочущие пряди волос. "Ну, ты и дразнила", - сказала она ему. Со стороны дракона раздался звук вдоха, а затем приступ кашля. Звучало это серьёзно, но Катара была слишком раздражена, чтобы расстраиваться. Она перевернулась, когда он откашливался и хрипел, и прижалась к нему спиной. Когда он взял дыхание под контроль и прочистил горло, то продолжил: "А Сокке понравился твой пояс. Он сразу же поменял тот, который ты подарила ему в прошлом году, на новый. А затем он принёс их все, чтобы показать мне. Все до единого, которые ты когда-либо ему делала". Катара в ужасе закрыла лицо руками. "О нет. Даже тот, когда мне было шесть лет?" Дракон рассмеялся. "Даже тот". Девушка зажмурила глаза, представляя себе кривые линии своих швов, лицо пылало от смущения. Затем она представила, как Сокка выносит всё это из их - нет, теперь это была только его палатка - и показывает дракону, так гордясь своей младшей сестрой. В груди всё сжалось. Сердце стучало о рёбра, а в горле запершило. Она сжала губы, стараясь не шуметь, и первые слёзы покатились по её лицу. "Знаешь, несмотря на то, что его шутки банальны, а сам он немного драматизирует, мне нравится твой брат". Дракон вздохнул. "С ним, по крайней мере, весело быть рядом. И он действительно предан вашему племени. Впечатляет, как он обеспечивает всех этих людей и помогает твоей бабушке..." Полузадушенный всхлип вырвался из Катары, несмотря на все её усилия подавить его. Она закрыла рот тыльной стороной ладони, смущённая тем, что он, должно быть, услышал её, но слёзы теперь текли быстрее и сильнее. Её нос почти сразу же заложило, затрудняя дыхание. "Катара?" Рыдания вырвались из неё внезапным потоком, все накопившиеся эмоции выплеснулись из неё, как приливная волна. Слёзы скапливались на ресницах, обжигая нежную кожу под ними. Она закрыла рот и нос ладонями, не имея возможности сдержаться, не показывать своего невыносимого одиночества. "О, нет, я что-то не так сказал?" Даже сквозь слёзы Катара не смогла подавить смех. Он получился каким-то клокочущим и ужасным, словно что-то вынырнуло из глубины болота. "Это н-не ты", - смогла выговорить она. "Я просто очень скучаю по нему, по этому г-глупому идиоту". Рука проскользила над её ключицами и обхватила плечо. Её бесцеремонно притянули к тёплой груди, и девушка уткнулась носом в грудную клетку. Её слёзы стекали по щекам и его коже. Она попыталась слабо оттолкнуться - он не должен был прикасаться к ней, её плач был отвратителен, и она, вероятно, запачкала его соплями и слюной - но рухнула обратно в его объятия, когда новый приступ рыданий сотряс её тело. "О, Катара", - прошептал он ей в волосы. "Прости меня. Мне так жаль, что я забрал тебя у них. Это было несправедливо по отношению к тебе. Бедняжка, ты не заслужила такого". Она засмеялась, затем закашлялась, когда рыдания застряли у неё в горле. "Я сама сделала свой выбор", - сказала она ему, прижав ладони к его рёбрам, под грудными мышцами. Тёплые пальцы гладили её спутанные локоны, пока она пыталась взять дыхание под контроль. Не получалось. "Я не должен был просить тебя сделать такой выбор". Но разве она сделала бы по-другому? Он спросил, и она согласилась, как бы горько ей потом ни было. И ей нравилось жить здесь, во дворце дракона, даже если она не хотела этого признавать. Однако от этого она не стала меньше скучать по Сокке. Дракон обнял её, запутавшись одной рукой в волосах на её шее, а другую расположил на спине. Он что-то пробормотал, девушка не смогла разобрать их суть, но это всё равно успокаивало, и прижался губами к её волосам. Постепенно Катара взяла себя в руки. Рыдания утихли, и ей удалось вытереть лицо ладонями. Трудно было долго плакать - печаль всегда сопровождалась истощением, после которого она чувствовала себя опустошённой и выжатой, в груди было пусто, а голова болела. Когда она затихла и успокоилась, то осознала, что прижималась к груди дракона. Катара провела руками по его коже, потрясённая теплом, которое оно излучало, что было ещё удивительнее, когда он был человеком. Она провела пальцами по центру его груди, проводя ногтями по коже, пока они не погрузились за край ключиц и во впадину между ними. Он издал звук, нечто среднее между вздохом и рычанием. "Катара, что ты делаешь?" "Проверяю, действительно ли ты человек". Его грудь завибрировала на её щеке, когда он засмеялся. Рука в её волосах, возобновила свои поглаживающие движения, но теперь уже не для утешения, как будто он только сейчас осознал, что делает, и наслаждался этим. А может, она всё выдумала. Катара подняла подбородок и прижалась щекой к его плечу. Её нос и губы коснулись основания его шеи. Дракон резко втянул воздух. Какая-то её часть недоумевала, что она делает. Это была здравомыслящая часть, та, которая говорила: "Ты не знаешь, как он выглядит, он может быть уродливым, старым или чем угодно" и "Он дракон, а не человек, не совсем, не будь дурой". Но Катара позволяла здравомыслию править большую часть своей жизни - по необходимости, конечно, всегда появлялись очень умные вещи, чтобы сказать - и теперь она устала от его тирании. Кроме того, появился новый голос, тот, что жил в основании её сознания и звук его сопровождался огнём в груди, и он говорил такие вещи, как "Ты должна проверить, что он полностью человек. Ну, знаешь. До самых кончиков пальцев". И этот голос смеялся в точности, как он. Она снова провела рукой по его груди. "Катара, прекрати это". Он не отстранился, и его голос был лёгким, а не сердитым. "Я заверяю тебя, я человек. Тебе не нужно этого делать". "Ты хочешь, чтобы я остановилась?" спросила Катара, почти сонным голосом, но в то же время более бодрая, чем когда-либо в своей жизни. "Тогда ты должен отпустить меня". Он не отпустил. Приняв это как лёгкое поощрение, Катара провела руками по его плечам и рукам, ощущая твёрдые мышцы. Она снова задалась вопросом, чем он занимался в человеческой форме, что позволило ему оставаться таким подтянутым и мускулистым. Но она не могла спросить. Это могло нарушить какое-то неизвестное правило. Она изменила направление пальцев и провела ими по его шее, перебирая коротко остриженные волосы на затылке, и вдруг он сказал: "Нет!" таким паническим голосом, что Катара замерла и отдёрнула от него руки, словно обожглась. "Что случилось?" Страх подкатил к её животу. "Прости, я не хотела..." "Дело не в тебе. Это не ты. Мне жаль." Он не совсем отпустил её, но ослабил хватку. "Я просто... есть правила, но даже если бы их не было..." Он сделал дрожащий вдох. "Я не думаю, что тебе бы очень понравилось, как я выгляжу". Сердце Катары забилось. Это было одним из её страхов - с ним было что-то не так. О, Луна и Звезды, она ввязалась во что-то, что ей следовало оставить в покое, и теперь она была увлечена этим чудовищем... Нет. Она встряхнулась. Это не имело значения, не так ли? Неужели она была настолько поверхностной? "Почему ты так думаешь?" - спросила она, надеясь, что её голос не трепещет так же сильно, как бабочки в её животе. Он засмеялся, низко и горько. "Я не очень-то привлекателен". Катара глубоко вздохнула и снова подняла пальцы к его лицу, положив их на подбородок. Он напрягся. "Я не могу этого видеть", - мягко сказала она. "Мне не нужно это видеть. Это... Я имею в виду, большую часть времени ты покрыт чешуёй, верно? Это чешуя?" Он фыркнул. "Это не чешуя". Смех успокоил сердце Катары, но не так сильно, как ей хотелось бы. "Тогда всё будет в порядке". Дракон резко и сильно притянул её к себе, её локти ударились о его ребра и застряли где-то подмышками. Его щека прижалась к её щеке, и возникло царапающее ощущение, а не скольжения кожи по коже. Когда он успокоился, она сосредоточилась на ощущениях - тёплая, но более жёсткая поверхность, чем на его подбородке или груди. Бугорки и завитки, как увеличенный отпечаток пальца. Она нерешительно подняла руку и провела ею по его спине, плечу, боковой стороне шеи, над ухом и по противоположной щеке. Та была такой, как она и ожидала - мягкой, с грубой щетиной вдоль линии челюсти. С половиной его лица было что-то не так. Катара вспомнила его драконий облик, потрескавшуюся и почерневшую чешую вокруг одного золотого глаза. Что бы это ни было, оно повторялось в его человеческой форме, как клеймо. Она не знала, что это - родимое пятно, шрам, деформация - но если это всё, о чем он беспокоился... "Прости", - пробормотал он, отстраняясь от неё. Катара подняла подбородок, повернув голову так, что её губы прошлись по его челюсти, затем вверх и, наконец, к его губам. Тьма в его лице затаила дыхание. Девушка осторожно поцеловала его, не зная, как он отреагирует. Это был не совсем поцелуй, скорее прикосновение губ к губам, лёгкое нажатие, а затем она отстранилась. Её сердце колотилось. Он ничего не сказал. По лицу Катары разлился жар, и она попыталась оттолкнуть его от себя, пытаясь вырваться из его объятий. "Мне так жаль, я ничего не хотела. Я такая глупая, просто забудь об этом". Он повалил её на спину, прижался к ней всем телом, тяжёлым, твёрдым и обжигающим, как пламя. Жар его рта скользнул по её шее, по щеке, ища её в темноте, и она повернула голову, чтобы встретить его. Его губы впились в её рот, она наклонила голову, и в груди зародились слабые вздохи. Катара никогда раньше никого не целовала - некого было целовать, - но вдруг поняла, почему всем так нравится это делать. Он больше не мог говорить. Дракон провёл руками по её плечам и рукам, по животу и рёбрам. В его поцелуях чувствовалась грубость, отчаяние, которому она не могла нарадоваться, но прикосновения его пальцев были лёгкими, нерешительными. Он на секунду отстранился, чтобы отдышаться, его нижняя губа всё ещё оставалась на её губах. "Катара", - сказал он, скорее рыча, чем говоря, - "я... ты...". Катара покачнулась, чтобы её бедра оказались на одной линии с его бёдрами, и выгнулась дугой. Он вздохнул. Когда он снова отстранился, дыша ещё тяжелее и оставляя на губах Катары почти кровоподтёки. Её сердце всё ещё билось вдвое быстрее обычного, и она остро ощущала, как её тело прижимается к его телу - её ноги обхватывали его, лодыжки перекинуты через его колени, его руки на её талии, вес на её животе, стоячие соски касаются его голой груди через хлопок туники, а второе сердцебиение нарастало между ног девушки, когда она прижималась к нему бёдрами. Он прижался лбом к её лбу, дыхание пробежало по её щеке. "Ты...?" Катара прикусила губу. Теперь, когда она перестала активно целовать его, её голова начала проясняться, и она начала задаваться вопросом, какую ужасную ошибку она совершила. И почему это произошло с самого начала. Что с ней было не так? Какой идиоткой она была, что позволила себе ... с кем-то, кого она не могла видеть ... она даже не знала его имени. "Уверена ли я?" - тихо спросила она, голос дрожал. "Не уверена", - твёрдо сказал он, очевидно, заметив её нервозность. "Ты совсем не уверена, и я толкаю тебя на то, чего ты не хочешь, мне очень жаль". Он оттолкнулся от неё, избавляя от тяжести на её животе. "Я идиот, и теперь я задел тебя и..." Он остановился, когда она обхватила ногами его талию, прижимая его к себе обратно. "Катара", - сказал он низко и почти угрожающе. "Мм хмм?" Она качнула бёдрами, прижимаясь к нему, пока он не застонал, и тепло не залило её. Она повторила движение, пока он не опустился на неё, зарываясь лицом в её шею и сдавлено мыча. "Это очень отвлекает", - пробормотал он. "О, да, потому что я так стараюсь, чтобы ты мыслил ясно", - сказала Катара, удивлённая тем, насколько её голос похож на мурлыканье. Кто она такая, чтобы подавать это так, будто знает, что делает? Она, конечно, знала о сексе – Пра-Пра позаботилась о том, чтобы провести с ней Разговор, - но одно дело - знать на словах теорию чего-то, а другое - чувствовать, как страстное желание проносится по её телу, заставляя волосы на руках вставать дыбом от его электричества и жара. "Я просто хочу убедиться", - сказал он. Катара перевернулась, увлекая его за собой. Её тело, отточенное за два месяца ежедневных занятий водной магией плюс плавание, не позволило возразить ей, и она овладела его телом, не подозревая об этом. Или, может быть, он позволил ей это сделать. Она обхватила его бедра своими бёдрами. Волосы рассыпались по её плечам и упали ему на грудь - она чувствовала океан распущенных локонов на своих руках. Когда ей снова удалось найти его губы, она почувствовала улыбку и облегчение, когда его руки легли на её бёдра. Поцелуи были фантастическими. Переполнявший её адреналин заставлял чувствовать себя так, словно она не спала несколько дней, или, возможно, ей больше никогда не понадобится сон, трудно было сказать. Даже в темноте всё казалось размытым, если это слово можно было применить к осязанию и звуку. И вкус - горячая острота его нижней губы, когда она провела языком по её краю, дразнящее движение, заставившее его резко вдохнуть. Ощущений было слишком много. Они перегружали способность Катары к обработке информации и сводили её сознание к крошечным деталям, мелким звукам. Составляя целый список впечатлений. Катара расслабилась, соскальзывая с него, её тело нуждалось в отдыхе. Она скользнула к нему под бок, вместо того чтобы прижать его к себе - ей нравилось контролировать его, но ноги дрожали и слабели. Было не так стыдно лежать рядом с ним, его губы лениво ласкали её шею и ухо. "Знаешь, - мягко сказал он, касаясь кожи её виска, - я надеялся..." "М?" - сказала она и зевнула. "Неужели я так плохо целуюсь?" - спросил он. Девушка фыркнула. "Я никогда этого не говорила. Не вкладывай слова в мои уста". "У меня были другие планы на твои уста". Катара вспыхнула от жара и холода и издала обиженный вопль. "Для поцелуев", - сказал он в панике. "Очевидно, я имел в виду для поцелуев, а не... не..." Он прочистил горло. "Это." "Так мы оставим это на потом?" - сказала она. Дракон закашлялся и отвернул лицо. Звук был приглушенным - должно быть, он зарылся головой в подушку. Через мгновение, в течение которого Катара изо всех сил старалась не рассмеяться, его голос снова стал ровным, хотя и немного слабым. "Ты станешь моей гибелью". "О, так это я плохо целуюсь?" Она прижала руку к сердцу в драматичном жесте, хотя знала, что он не видит. "Так плохо, что ты хочешь умереть?" "Катара", - сказал он с таким хныканьем, что она могла представить, как он закатит глаза. "Знаешь, у меня тоже есть другое применение твоему рту", - сказала Катара, темнота делала её смелой. "И это не поцелуи". На этот раз он произнёс её имя с предупреждающим рычанием, таким низким и глубоким, что она чуть не потянула его обратно на себя, чтобы показать ему, что она имеет в виду. Но нет - Луна и Звезды, не сейчас - она должна была очистить свой разум. Ей нужно было подумать, прежде чем нырять с головой во что-то ещё. Она усмехнулась собственному идиотизму. Как она могла думать о том, чтобы не погружаться ещё глубже, когда она уже была на дне океана. Катара потянулась и перевернулась в круге своих рук. "Мы можем поговорить об этом утром", - бездумно сказала она и прижалась спиной к его груди. Сон пришёл сразу и неожиданно, как будто её тело было слишком растеряно, чтобы функционировать дальше. Последнее, что она помнила, это как дракон целовал её шею и шептал: "Нет, Катара. Мы не станенм говорить об этом утром".