Сто и один способ стать неудачником

— Саш, — Алёна тянет девушку за рукав чёрной безразмерной толстовки и разворачивает к ней экран телефона. — Саш, это пиздец! «Завтра приеду, Алёна»       Гласило одно единственное сообщение в чате с матерью. Алёна безмолвно пялилась в телефон, переводя взгляд то на пугающие слова, то на растерянную Сашу. — Это пиздец, — вторила светловолосая. Оборачиваясь на всё ещё пустующий коридор, она вздохнула и потянула Алёну на себя. — А может, всё ещё не так плохо? — уткнувшись носом в волосы девочки, с надеждой пробормотала Саша. — Думаешь, она стала бы просто так приезжать сюда из самого Челябинска, в разгар рабочей недели? — дрожа, прошептала Алёна. — Даша сказала, что слышала, как русичка кому-то о нас рассказывала… — Даша что сделала? — резко отпрянув от Швецовой, Саша с недоверием уставилась в голубые глаза. — Саш, это сейчас не так важно, — буркнула Алёна и потёрла ладонью влажные глаза. — Она странная. — Ты только сейчас это поняла? — О чём мы вообще разговариваем… надо с этим разобраться, — напоминая о сообщение, Алёна вновь развернула экран к девушке.

***

      Ненавистное «завтра», наступило как-то уж слишком быстро. Весь прошедший день прошёл в пережевывании новой информации, а вечер и ночь в слезах Алёны и сдающих нервов Саши. Вопрос «будешь ли ты мне писать?» тем вечером прозвучал раз сто, если не двести. Любой кукухой поехать может. — А всё же будешь..? — первое, что вылетает из уст Алёны с утра пораньше. — Блять… буду, буду! В Челябинск припрусь! Что угодно сделаю, — психует Саша, а сама при этом прижимает к себе девушку. Ласково так, беззлобно. Даже удивительно, как она может ругаться и при этом кого-то обнимать. Обычно ведь как: психи сопровождаются размахиваниями кулаков… — Только успокойся, пожалуйста. — Не буду больше, — шепчет Алёна и отворачивается в сторону окна. Смотрит на чересчур слепящее солнце и улыбается краем губ. Красиво… — Прекрасное утро. Живописное такое. Надеюсь, вижу его не в последний раз.       Резкий скачок с темы на тему, комментируется Сашей шумным вздохом. И этот вздох без слов всё-всё объясняет: и тоску, и тревожность и немое «я заебалась». А за последние сутки Саша и в правду заебалась. Алёна упёрто решила, что сегодня её точно заберут. И доказать ей обратное, хотя бы внушить какую-то надежду — оказалось невозможным. По итогу вышла лишь истерика и перепалка с комендой. — Не в последний, — заверяет Швецову Саша и поднимается с кровати, вытягивая из постели и девочку: вселенская тоска, да, но уроки никто не удосужился отменить.       После на удивление не долгих сборов — сегодня обошлось без пёстрых макияжей, — Алёна задумчиво уселась у окна, ожидая Сашу. — Давай за русицей последим? — вдруг предлагает она. Из ванной комнаты высовывается Горбачёва: выражение её лица совсем не радостное и не доверчивое. — Не очень идея, мне кажется. — Ай, да терять уже нечего, — обречённо выдыхает Алёна и слазит с письменного стола. Попутно сваливая на пол розовую вещичку, коей оказалась давно знакомая всем тетрадь, Алёна безрадостно ухмыляется. Эх, сколько всего таится в этих листах… Из всей этой писанины, можно снять сериал. А называться он точно будет «Сто и один способ стать неудачником».       Неудача ходит за Алёной по пятам. Интересно, а отстанет ли когда-то? — Тогда пошли к учительской. Она перед уроками обычно там сидит, — хмыкает Саша и открывает дверь, приглашая девочку наружу.

***

— Она с дамочкой какой-то болтает, — Саша отходит от прикрытой двери, табличка на которой гласила «Учительская». — С какой? — розововолосая заинтересованно поднимает брови и заглядывает в кабинет. Потом вздрагивает, захлопывает дверь и прислоняется к стенке, рядом с Горбачёвой. — Сашуль, пиздец.       Тревожащие речи прерывает звонок. Из учительской выходит треклятая учительница русского языка, а Саша, так и не успевшая узнать значение этого «Сашуль, пиздец», тащит поникшую Алёну на урок.       Было ОБЖ. Обж-шник, мужичок средних лет — личность чересчур строгая. Лишнее движение, и считай, ты труп. Поэтому, узнать о крайне тревожащем состоянии Алёны, Саша смогла только на перемене. — Дамочка эта… мама моя, — тихо-тихо, поясняет Алёна. Глаза её красные, поблёскивающие — точно щас заплачет. А искусанные губы трясутся, как и сама она в принципе.       Тут паника окутывает и Сашу. Она говорит Алёне ждать в фойе второго этажа, а сама несётся в учительскую. Дамочки не находит, но не сдаётся: бежит в кабинет директора.        Вот как раз таки там и собралась вся великолепная троица: Татьяна Александровна, Михаил Владимирович — директор и кажется злобно настроенная, гомофобная женщина.       Исходя из их разговора, стало понятно, что мама Алёны забирает документы.       Саше хочется залететь внутрь и накинуться на всех присутствующих разом. Объяснить, что так делать нельзя. Нельзя просто взять и забрать. Саша так не хочет. Алёна так не хочет.       Волна тревоги заставляет двинуться с места, когда Оксана начинает прощаться с Михаилом Владимировичем. Она, в компании русички, кажется собиралась идти на поиски Алёны. Саша должна вернуться к ней первее них.

***

      С глазу на глаз, Алёна встречается с матерью на следующем уроке. Когда прозвенел звонок, девушки пошли в кабинет: ну, смысла что-то придумывать и прятаться по углам уже не было.       В компании Татьяны Александровны, Оксана заявилась прямо на урок. Тогда шла алгебра.       Алёну они забрали также быстро, как и вообще сюда явились. Без лишних слов, сказали собирать школьные принадлежности и идти за ними.       Перед уходом, Алёна лишь успела обменяться с Сашей жалобным взглядом, молящем о помощи. — Сегодня уезжаем, — единственное, что сказала мать. Так холодно… бесчувственно. Точно также она и сказала Алёне собирать все вещи, когда они дошли до корпуса.       На вопрос «почему?», она получила грубый и неприятный ответ. «Потому что, ведёшь себя, как шлюха» — отрезала женщина и попросила не задавать больше вопросов.       За час, может и меньше, все вещи были собраны. А Алёнины глаза за этот час потерпели настоящий потоп. — Дай хотя бы попрощаться, — скулила Алёна, пока её тащили к выходу из корпуса. — Пожалуйста! Она скоро придёт… — Алёна, хватит. Всё. Забудь. Ты сюда больше не вернёшься.       Забудь… как можно забыть человека? Человека, которой заменил тебе всё и всех.       Полное осознание происходящего пришло только тогда, когда бьющуюся в истерике Алёну усадили в такси. Вот и всё? За один момент лишиться всего? Лишиться Саши…?       Если сказать, что надежда в Алёне потухла именно в этот момент — выйдет натуральная ложь. О каком-то чуде она надеялась всю дорогу до аэропорта.

А сдалась тогда, когда на большом табло увидела рейсы «Москва-Челябинск».