星の心 (Hoshi no kokoro)

      – Забери с собой, пожалуйста!       – Салли, нет!       – Ну, Да-а-арий! С Рюми поделишься, маму угостишь… Кстати, Роззи любит цветную капусту?       – Терпеть не может. Нет, нет и ещё раз – нет!       Альфард сидел, подперев щёку рукой, и устало смотрел, как Салли пытается втюхать остатки цветной капусты своему «братику». Тот отказывался, отмахивался и, кажется, готов был умолять, но Вестер с самого начала понял – так легко Фляс от Хоши не уйдёт.       – Если ты не понесёшь её в руках, ты понесёшь её в себе! Ешь! – Салли угрожающе поднял вилку.       – Я сыт! По самые ушки и глазки!       – Ты в любом случае избавишь нас от неё. Ты ведь знаешь, что у тебя нет выбора, так почему ты вообще споришь?..       – А – абьюз, ж – жертва, – протянул Альфард, усмехаясь. – Видите, какой у меня тут садист поселился? У-у-у, страшный и грозный!       – О, так тебе нужна эта цветная капуста? – голос брата зазвенел почти истерично. – Ты хочешь взять её на работу? И угостить коллег?! Предложить охраннику?!? Фарди, я не потерплю блядскую цветную капусту в этом доме! Она испортится, если мы её не съедим, а мы её не съедим!!!       – Ж – жопа, – вздохнул Дарий. – Давай уже сюда, братик, буду приучать Роззи к здоровой еде…       – Я знал, что ты сам это предложишь! – обрадовался Салли. – Спасибо, для меня невыносимо выбрасывать еду.       Спустя некоторое время Дарий Фляс, нагруженный коробками с заказом и огромной миской цветной капусты («Вернуть не забудь, спецназовец!»), спешно покинул дом Вестера. Альфард, смыв остатки крови с носа, с довольным видом оглядел кухню – в попытке смыть с себя позор, кукольник смыл налёт с крана, протёр стол и отмыл плиту. Окна тоже казались подозрительно прозрачными, но когда и чем тот успел их отмыть, для Вестера оставалось загадкой.       – Ну что, твой «братик», – молодой человек всё никак не мог успокоиться. Несмотря ни на что, он ревновал – у его Салли не могло быть других братьев, кроме него, – оказался очень даже полезным человеком. Пусть ещё приезжает, у меня газон не стриженый и ванну не помешает почистить…       – Мне оплатить тебе услуги клининговой компании? – рассмеялся Салли. – И вообще, братиком я называю только тебя, Дарий – брат.       – А есть разница?       – А, по-твоему, нет?!       Молодой человек уныло пожал плечами.       – Не знаю. Просто невероятно, что после всего, что было, ты готов считать кого-то братом. И откуда он знает, как меня зовут?       – Может, потому что я плакал во сне и звал тебя? В какой-то момент мне пришлось объяснить, кто такой Фард, и почему он мне так важен.       – Важен? – Альфард взволнованно прикусил губы. – Ну-ка, и почему же он тебе так важен?       – Потому что ты всегда заботился обо мне и оберегал. Ты никогда не делал со мной ничего плохого, защищал от родителей, обнимал по ночам… Знаешь, как долго я не мог засыпать один? Я тосковал, мне было плохо. Я никого не подпускал к себе и не позволял меня трогать, потому что они не были тобой. И отношения тоже не заводил по этой причине.       – Мне тоже было плохо. Я подумать не мог, что, когда я вернусь, тебя уже усыновят… «Разведать» как и что, было плохой идеей. Я искал тебя, господин Вестер даже пытался найти документы, но ему их не отдали. А ты ещё и имя сменил…       – Мне жаль.       – Почему не Спика, братик? Мне было бы легче тебя найти…       – Потому что я больше не компонент объекта АС-21. Я продолжение тебя, а не их ебанутого проекта.       Альфарду вспомнились серые стены, содранные обои и громкие голоса родителей, возбуждённо обсуждающих технологии оживления. Психи, живущие на кофеине и наркотиках, считали собственных детей контейнерами для информации, созданными для определённого набора функций. Наверное, они были гениями – молодой человек до сих пор мог умножать в уме пяти- и шестизначные числа, а его брат, скорее всего, всё ещё обладал абсолютной памятью. Очевидно, над ними Сигнус и Кассиопея работали долго и тщательно. Но всё-таки они были психами.       – Ты прав. Но мне жаль, что я не нашёл тебя раньше.       – Мне тоже жаль. Но, наверное, так было надо.       Кивнув, Альфард подошёл к брату, крепко обнимая того. Хрупкое тело в его руках казалось совсем маленьким, и молодому человеку хотелось оградить юношу от всего мира. Салли, однако, стоять всю оставшуюся жизнь в крепких объятиях не собирался. Подавшись назад, он высвободился из рук и, хитро взглянув на старшего, прильнул к его груди.       – Ты чего? – Альфард улыбнулся, ероша волосы брата. Тот замурчал, как приласканный солнечным лучиком кот.       – Ничего, – Салли приподнялся на цыпочках, утыкаясь холодным носом в шею брата и медленно скользя к его уху. – Совсем ничего, просто напоминаю…       – Хм? О чём же? – в свою очередь промурчал Вестер, проводя рукой по спине Хоши и властно надавливая указательным пальцем по всей линии его позвоночника.       – Ах! Неужели ты забыл об этом, братик?! – ломая драму, воскликнул юноша. – Как же ты мог предать нашу любовь, наши обещания, наши мечты!.. Ты ведь сам предлагал мне… Так всё это – просто ложь?!       – Э-э-э… О чём ты?       – Ну как же? Кто сам мне утром предлагал отшлёпать меня паддлом?       – А, всего-то…       – О горе мне!!! Для тебя это «всего-то»?!       – Ты Арлекином, часом, не подрабатываешь? – усмехнулся Альфард, кладя руку на голову брата и остужая его актёрский пыл. – Жопка жаждет приключений?       – Всегда! – уверенно ответил Салли, сверкнув зелёными глазами.       За окном покачивались ветви клёна. Медовый, ленивый, почти совсем-совсем летний свет падал через открытое окно на кухонный стол, отражаясь в чистой фарфоровой посуде и бликуя на потолок. Вестеру подумалось, что послеобеденные часы подходят для любви куда больше сине-чёрных, с цитрусовым привкусом, ночей. Не так щиплют язык, не так смазываются, не так забываются… Он медленно кивнул.       – Пожалуй, я не против. Это было бы неплохим дополнением к прекрасному обеду. Кофе с шоколадными круассанами и, – тут Альфард стиснул в руке ягодицу брата, – мягкие булочки…       Салли прильнул сильнее, едва не сбивая того с ног. Всё-таки, не смотря на платье, хрупкость и женственность, он был парнем. Очень страстным и горячим парнем, который, будь его воля, сам бы вял брата на руки, отнёс в спальню и, возбудив того до «каменного» стояка, сам бы себя оттрахал, насаживаясь задницей на член Альфарда. Последний в этом ни на минуту не сомневался.       Они поднялись наверх: Вестер – неторопливо, обдумывая детали их маленькой послеобеденной сессии, Хоши – едва не вприпрыжку, останавливаясь лишь для того, чтобы перевести сбившееся от волнения дыхание. В спальне в этот час, должно быть, было очень уютно, но Альфард прошёл мимо их с Салли комнат. Брат, притормозивший было у двери, вопросительно склонил голову на бок.       – Ты ещё не был в этой части дома? – спросил молодой человек и, получив удовлетворительный ответ, кивнул. – Хорошо. У меня здесь кабинет и сессионная. Я надеюсь, тебе в ней понравится.       – Сессионная звучит как операционная, – поморщился Салли.       – Именно. Не волнуйся, в ней нет ничего страшного.       Дверь в сессионную запиралась на замок. Сходив за ключом в кабинет, Альфард вставил его в замочную скважину и повернул до щелчка.       – Я надеюсь, она не белая… – прошептал Салли.       – Братик, за кого ты меня принимаешь? – Вестер открыл дверь и зажёг свет.       Сессионная была декорирована в шоколадно-коричневых и бежево-кремовых цветах. Маленькие светильники под золотистыми абажурами в нишах стен неярко светились, создавая приятный полумрак. С негромким щелчком заработал спрятанный среди аккуратных ажурных решёток кондиционер. У стены стояла огромная кровать, накрытая светлым покрывалом, в которое так удобно было заматывать непослушных нижних…       – Это похоже на коробку конфет, а не на медкабинет, ура… – Хоши облегчённо выдохнул, и принялся с любопытством оглядываться по сторонам.       – Вот как? Забавное сравнение. В таком случае, самая сладкая конфетка здесь – ты.       – Нет, ты, потому что ты самый лучший во всём, – надув губы, произнёс Салли. Альфард усмехнулся и крепко взял его за подбородок, разворачивая острое красивое личико к себе.       – Здесь со мной не спорят. Запомнил? – для большей убедительности молодой человек щёлкнул зубами возле самого носа брата.       – Хорошо-хорошо, – щуря глаза, ответил тот. – Совсем?       – Посмотрим.       – Спасибо за разрешение. А где ты хранишь штуки? – юноша огляделся. Кроме кровати и небольшого столика на колёсиках, в помещении не было ничего. По крайней мере, ничего, что Хоши мог бы заметить.       – А ты как думаешь?       Салли обвёл помещение взглядом.       – Ребусы, значит? В той стене. Пятый листик снизу, самый левый, – он указал на резной виноград, изящно оплетавший стену и служивший украшением вентиляционной решётки.       Улыбнувшись, Альфард подошёл к стене и, потянув за декоративную деталь – совершенно незримая ручка, которую могли часами искать его сабмиссивы, но абсолютно очевидный для его братика рычаг, – открыл шкаф. Внутри стоял средних размеров сейф, поблёскивающий в свете ламп стальным боком.       – Он просто не вписывался в интерьер, – пожал плечами Вестер. Открывать его он не спешил, и Хоши это отлично видел.       – То есть, это ещё не главное испытание, – констатировал тот. – И сколько цифр в коде?       – Обычно я сам его открываю, но раз ты такой умный, то попробуй отгадать сам. Цифр шесть, ты отлично знаешь каждую.       – Один, два, три, четыре, пять, шесть? – заулыбался Салли. – Помнится, это всегда было твоим любимым паролем.       – Пошёл ты! – Альфард отвернулся, пряча глаза в пол. – Не настолько же очевидно, братик. Стал бы я так заморачиваться, чтобы спрятать сейф с таким простым кодом?       – Значит, всё-таки выпендривался, а не «в интерьер не вписалось», – беспощадно оскалился младший из близнецов. – В таком случае… Нет, не может быть это так просто... Номер, день, месяц?       – Как ты догадался? – старший набрал на замке 21-03-11 и тот бесшумно открылся. – Нет, я всё понимаю, но почему не дата рождения?       – Это пароль от моего планшета. Вообще, я терпеть не могу ставить пароли на технику, но этот выкидыш «высоких технологий» почему-то отказывается работать без него. Это первое, что пришло мне в голову. И единственное, что я смог запомнить…       – Я тоже, – признался Альфард. – Раньше стоял тот пароль, что ты назвал первым, но однажды я напрочь забыл его и запорол отличную сессию. Было очень неловко.       – Ты забыл шесть цифр подряд?..       – Словно мозг пропылесосили, – кивнул Вестер. – Представь мои чувства, когда я всё-таки его вспомнил.       – Так что там? – Салли явно не терпелось изучить содержимое сейфа. Молодой человек, чувствуя, что не вправе его останавливать, отошёл в сторону, делая приглашающий жест.       Хоши подошёл ближе, наклонился, пытаясь разглядеть девайсы, опустился на колени, присмотрелся, а затем и вовсе залез внутрь, так что торчали только ноги, да красивый зад, облегаемый тонкой тканью платья.       – Ты похож на Алису, лезущую в кроличью нору, – заметил Альфард. – Ну как там, видно Страну Чудес?       – Нет, только серую стену скучного реального мира. Вот вылезу и рассмотрю как следует. Ты Чеширский кот или Шляпник?       – Шляпник. У меня всегда есть время на чай.       Хоши выбрался из сейфа, прижимая к груди найденные сокровища: нитки стальных бусин, наручники, паддл и флоггер, перепутанные ошейники и, почему-то, нефритовый фаллос.       – Как писатель, я считаю тебя грешником, – помахивая «любовным орудием», произнёс он. – Зачем тебе вообще такая пошлая вещь?       – Забавно, что ты считаешь пошлым только его, – удивился Альфард. – Просто для красоты взял. Конкретно его не использую, но у меня много подобных.       – В любовных романах сплошь и рядом «нефритовые жезлы»…       – Им нравится БДСМ?..       – Нет, братик, они так цензурят член.       Молодой человек поперхнулся.       – Кошмар какой. Извращенцы…       – Угу-угу. Забавно слышать это от тебя. Хотя у тебя хотя бы вкус хороший. Наверное, это признак интеллекта.       – Разумеется, я же развиваю мелкую моторику палочками, – ухмыльнулся Альфард. – Ну, братик, верни лишнее на место и оставь, пожалуйста, вот эту штучку, похожую на кухонную лопатку.       – Ой, а я думал, что это совочек… Фарди, я не дурак, как паддл выглядит знаю.       Салли сложил девайсы на место и замер, склонившись над сейфом.       – А что в той коробке?       – Секрет. Может быть, однажды покажу, – Альфард провёл чёрным кожаным девайсом по кругленькой попке брата. Тот моментально выпрямился.       – В таком случае, буду ждать, – произнёс он. И хотя Салли, очевидно, говорил про коробку, блеск в его глазах и стремительно краснеющие щёки словно намекали о дальнейшем.       Вестер подошёл к кровати и нарочито-медленно расправил покрывало. Сел. Хоши послушно стоял рядом, внимательно следя за каждым его движением. Несмотря на работающий кондиционер, спина молодого человека вспотела.       «Салли, мой Салли, прямо здесь, у меня, со мной!..» – думал он, стараясь не выдавать своего возбуждения. К счастью, юноша был взбудоражен куда больше и совсем не замечал его блестящих от нетерпения глаз.       – Ложись, – Альфард похлопал по своим коленям, приглашая брата. Салли охотно подчинился.       Тяжёлое тёплое тело приятно давило. Юноша свесился с его ног, так что золотистые хвостики касались пола, и завозился, пытаясь устроиться поудобнее.       Шлёп! Вестер не сильно осадил его ладонью, давая понять, что не хочет, чтобы на нём ёрзали. Хоши вздрогнул и покорно затих. Молодой человек осторожно переложил того повыше, чтобы рёбра брата не упирались в его коленные чашечки, и, задрав юбку мятного платья, стянул с него ярко-бирюзовые трусики уже хорошо знакомого фасона. Сегодня ноги Салли были стянуты полосатыми чулками, чёткой линией очерчивающие ягодицы юноши. В них его маленькая попка казалась ещё более подтянутой и сочной, и Альфарду захотелось вцепиться в неё зубами, чтобы в полной мере почувствовать её упругость. Он провёл ладонью по гладкой – настолько, что рука прилипала, – коже и, наклонившись, нежно поцеловал её. Мышцы юноши взволнованно напряглись.       – Не бойся, – шепнул Вестер.       Выпрямившись, молодой человек взял паддл. Чёрная кожаная ручка удобно легла в руку, совсем по-родному греясь в ладони хозяина. Широкая часть, пока что, великодушно ласкала ягодицы юноши, шутливо похлопывая по ним. Живая кожа привыкала к искусственной.       Первый удар был внезапным – Альфард сделал всё, чтобы Салли его не ожидал. Один звонкий шлепок следовал за другим, и фарфоровая попка постепенно приобретала нежный розоватый оттенок. Хоши молчал, обмякнув на коленях брата. Только воздух, выходя из сдавленных лёгких, срывался с полуразомкнутых губ коротким «Ха…».       Иногда Вестер прерывался, чтобы приласкать или лизнуть пылающую от ударов кожу. Иногда он прикусывал её, и брат, находясь в каком-то полузабытьи, капризно хныкал, словно ребёнок, которого будят в школу. На вкус Салли был точно ванильная булочка – от него даже пахло ванилью, и Альфард понял, что чувствует запах его геля для душа.       – Кто-то решил подготовиться? – усмехнулся он, проводя пальцем по чистой до скрипа коже от линии чулка к щели между ягодицами. Юноша заметно напрягся.       – Мне не стоило?.. Прости.       – Нет-нет, всё прекрасно, что ты?.. – молодой человек поцеловал раскрасневшуюся кожу. – Мне всё очень даже нравится.       Лизнув упругую ягодицу, он повёл язык к копчику, а затем, не без удовольствия прислушиваясь к сбившемуся дыханию Салли, вниз, в чистую и нежную щёлочку, к тугому колечку мышц. Хоши беспокойно заёрзал, пытаясь отодвинуться, но Вестер держал его достаточно крепко. Шлёпнув непослушного юношу, он вернул того в исходное положение и продолжил вылизывать узкий, пахнущий ванилью проход, едва-едва погружая в него кончик языка.       Брат дрожал, пальцы его ног тревожно сжимались, и он то и дело уворачивался от ласк старшего. Альфард вновь шлёпнул его.       – Хватит ёрзать. Тебе всё ещё больно?       – Нет…       – Хорошо.       Молодой человек опустил ладонь, властно прижимая копчик Салли, и приложил большой палец к его анусу. Медленно, постепенно наращивая темп, он ритмично прижимал его к проходу, не предпринимая попыток проникнуть внутрь. Юноша затих, вцепившись в штанину брата и, лишь изредка, в такт движениям, напрягая ягодицы. Узкое колечко то расширялось, будто пытаясь поймать палец, то сжималось крепче, пытаясь доставить своему владельцу больше удовольствия. Спустя несколько минут их игры, Хоши умоляюще захныкал.       – Братик…       – Ты хочешь этого?       – У-у-у… – Салли дёрнул штанину и заёрзал сильнее. – Зачем ты спрашиваешь такое?       – Ну, а как иначе? – Альфард легонько похлопал его по оттопыренной попке. – Ты уже зажил? Мне не хочется сделать тебе неприятно…       – Прошло больше недели! Я быстро заживаю! – капризно заявил Хоши. – Ну, братик… Но, если ты не хочешь, если тебе противно…       – Как мне может быть противно, когда у меня такой прекрасный братик? Ты нравишься мне целиком и полностью, и мне хочется тебя порадовать. Правда, пожалуй, сперва тебя лучше растянуть.       Вестер уложил юношу на кровать и направился к открытому сейфу. Здесь, среди множества разных вещей, лежала коробочка с пробками. Взяв её, он направился к Салли.       – Выбирай любую, тут все тебе по размеру, – Альфард открыл коробку и протянул её брату.       Ему не нужно было заглядывать в коробку, чтобы вспомнить содержимое. Пять небольших стальных пробочек, совсем несерьёзных, как говорил один из его сабмиссивов, «детских», две вытянутые стеклянные пробки, подаренные кем-то из нижних, и тюбик смазки без вкуса и запаха. Салли восхищённо уставился на содержимое.       – Эта, – он смущённо указал на стеклянную пробку с ярко-синим узором внутри. Альфард и сам любил её, но, именно по этой причине, применить ещё не успел.       – Отлично. Ты будешь первым, кто её опробует, – улыбнулся он. – Думаю, тебе понравится.       Он велел брату встать на четвереньки и повернуться к нему задом. Кровать была слишком мягкой, и Хоши то и дело терял устойчивость, выглядя при этом восхитительно-неловким. Вестер открыл тюбик и выдавил немного лубриканта на кончик пробки. Аккуратно распределив его по всей поверхности, он вытер пальцы об анус брата, не забывая смазать и его. Салли вздрогнул от прохладного прикосновения, но ничего не сказал, опуская голову на мягкое покрывало и поднимая повыше нижнюю часть тела. Его член чуть покачивался, ещё не эрегированный и совсем-совсем кукольный, бледно-фарфоровый и нереалистично аккуратный, привлекая к себе заинтересованный взгляд Альфарда. Тот осторожно поцеловал его.       – Не волнуйся, для него мы тоже найдём время.       Брат издал тихий смущённый звук и просяще подался вперёд. Молодой человек приставил кончик пробки к розовеющему отверстию и слегка надавил. Медленно, круговыми движениями, он погружал её внутрь, жадно наблюдая за тем, как подрагивают мышцы и тонкая нежная кожа. К низу пробка немного расширялась, и ему пришлось приложить немного усилий, чтобы протолкнуть её дальше. Салли терпеливо сопел, совсем скрытый от глаз Альфарда под золотистыми волосами.       Наконец, самая толстая часть, широко раздвинув стенки ануса, скользнула внутрь. Вестер некоторое время оттягивал этот момент, вынуждая мышцы приучиться к странному чувству. Теперь же они снова сомкнулись, оставляя на поверхности только удобное колечко на короткой ручке, за которое следовало потянуть, чтобы освободить Хоши.       Молодой человек выждал некоторое время, давая юноше привыкнуть к новому ощущению в себе. Тот дышал медленно и глубоко, так что под кожей становился заметен тонкий рельеф рёбер, и Альфард боролся с желанием провести пальцем по частой решётке костей, под которой стучало взволнованное сердце. Осторожно, боясь навредить, он потянул за кольцо.       Нижняя часть пробки была короче верхней и переход между тонкой и толстой частью был менее плавным. Брат возмущённо захныкал, двигаясь следом и не позволяя вытащить из себя девайс, но молодой человек шлёпнул того паддлом, заставляя повиноваться. Юноша капризно мявкнул, словно наглый домашний лис, но послушался. В этот момент из розетки мышц показался прозрачный бочок пробки. Салли резко выдохнул, стискивая в пальцах покрывало, и его член дрогнул. Тонкие венки проступили на коже, стремительно набухая. Альфард потянул за колечко, высвобождая девайс из его ануса, а затем, когда тот почти скользнул ему в руку, толкнул его обратно.       Хоши негромко охнул. Его расслабленные стенки вновь напряглись, стараясь не пропустить неудобный предмет, но Вестер настойчиво погружал пробку обратно, заставляя их растягиваться, после чего вынимал и вставлял снова, по-новой, много-много раз… Юноша сопротивлялся, хныкал и закусывал покрывало, но его член, увеличиваясь и наполняясь кровью, становился всё твёрже, давая Альфарду понять, что ему всё нравится. Теперь уже сам Салли подавался то вперёд, то назад, пытаясь массировать простату тонким кончиком пробки, и требовательно хныкал, если брат сбивался с темпа. Очень быстро его член встал, и юноша, видимо, пытаясь облегчить разрывающее его чувство, потянулся к нему рукой, но кровать оказалась слишком мягкой, и он, не удержавшись на одной руке, упал на неё носом. Послышалось недовольное «Ауч!».       – Всё в порядке? – Альфард протолкнул пробку поглубже и перевернул брата на спину.       Юноша лежал, щурясь на свет и пытаясь от него отвернуться. Его таз ёрзал по кровати, пытаясь нащупать то самое ощущение и протолкнуть пробку ещё хоть немножечко глубже, а член, набухший и красный, взволнованно пульсировал в такт ударам сердца.       Вестер не мог сдерживать себя дольше. Припав губами к горячей головке, он страстно поцеловал её, пачкаясь в естественной смазке брата. Круглая и совсем-совсем красная, головка напоминала леденец на палочке, сочащийся липким сиропом. Сдвинув крайнюю плоть, Альфард обнажил её целиком и лизнул языком. Вкус Салли был неповторимо сладким, с солоноватыми нотками, напоминающим солёную карамель. Он облизал его снова, проходясь по чувствительному комочку нервов то самой широкой частью, то узеньким кончиком языка. Юноша дёрнулся и закашлялся, словно у него перехватило дыхание, и молодой человек с причмокиванием принялся обсасывать сочащуюся смазкой головку.       Салли пытался двигаться ему навстречу, желая почувствовать знакомые возвратно-поступательные движения, но это было напрасно – Альфард продолжал ласкать самый кончик его члена. В какой-то момент он даже взял его в рот, проводя по внутренней стороне щёк и краешкам зубов горячей головкой, чтобы ощутить, как сильно Хоши силится податься вперёд. Может быть, будь его воля, он бы опустился на полную длину, прямо в горло Вестера, но такое он не был готов ему позволить. Пока что.       Юноша хныкал, пытаясь двигать руку Альфарда, плотно обхватившую его член. Молодой человек продолжал развлекаться, осторожно прикусывая мягкую, но упругую плоть. Салли запищал громче.       – Братик такой вкусный… Я хочу высосать тебя досуха сегодня.       Наклонившись, Вестер сжал в губах упругое яичко брата. Гладкое, солоноватое от пота и смазки, оно приятно лежало во рту, пульсируя и подрагивая. Молодой человек легонько прикусил тонкую кожицу и двинулся дальше, к основанию члена. Пощекотав его кончиком языка, он вдруг резко сжал руку, заставляя младшего охнуть.       Сильная уверенная рука ритмично двигалась вверх и вниз, разглаживая взбухшие вены и сжимая горячую плоть. Салли подавался ей навстречу, закрыв глаза и склонив голову на бок, будто потеряв сознание. Ноги, ища и не находя надёжной опоры на мягкой постели, судорожно напрягались, отрывая таз от покрывала. Раскинутые руки лежали расслабленно, и только пальцы беспокойно шевелились, сжимаясь и разжимаясь от возбуждения.       – Братик… – юноша открыл глаза и, словно ребёнок, просящийся на ручки, потянулся к брату. Альфард, перехватив его член поудобнее, лёг на него, прижимаясь всем телом.       Салли покрывал его щёки, губы и шею беспорядочными поцелуями, суетливо расстёгивал пуговицы на рубашке и лихорадочно бормотал признания в любви, абсолютно и совершенно отдаваясь брату. Альфард помог ему с верхней пуговицей, и юноша с наслаждением впился зубами в его плечо. Постанывая, он кусал, сосал и лизал его кожу, тряс головой, будто щенок, отдирающий мясо от кости, и вгрызался всё глубже и глубже, делая почти больно.       Эта боль, впрочем, была даже приятной. Альфард вздрагивал и рычал, но позволял тому делать всё, что тот пожелает, не забывая о его чувствительном органе, приятно лежащем в руке. Салли задыхался, ловя ртом воздух и губы брата и вскрикивал, быстро и неразборчиво что-то бормоча.       Вестер чувствовал собственное возбуждение. Оно было куда ярче, чем обычно, и он тёрся пахом о ногу Хоши, желая скорее получить разрядку. Это помогало чуть больше, чем никак. Салли хныкал, гладил его и стискивал пальцами собственные ягодицы так, что на них оставались красные полосы. Обоюдная пытка продолжалась недолго – не выдержав, Альфард вскочил на ноги и, торопливо, не попадая, принялся расстёгивать брюки. Юноша, сжимая свой член, застонал и повернулся на бок, с готовностью подставляя расцарапанную попку, из которой выглядывало стеклянное колечко.       Брюки и трусы быстро оказались на полу. Взяв со столика пакетик презервативов, молодой человек торопливо натянул один на немеющий от напряжения и боли член, и, с силой дёрнув за кольцо, высвободил пробку из ануса. Салли вскрикнул, но Альфард, не останавливаясь, протолкнул пылающую головку в тугое отверстие. Ногу брата он закинул на плечо, чтобы было удобнее, и юноша, не ожидавший такой растяжки, застонал, ещё яростнее надрачивая свой член.       Внутри него было жарко. Молодой человек двигался быстро, входя на полную длину и ударяясь яйцами об упругие ягодицы брата. Тот кричал, помогая себе рукой, и двигался навстречу, вздрагивая от боли всем телом. Дыхание Салли становилось всё более поверхностным – он был почти на пределе, и Альфард недовольно шлёпнул его по вспотевшей заднице.       – Нельзя. Кончишь, когда я скажу. Вместе.       Юноша взвыл, пытаясь ослабить возбуждение, но вместо этого сжимая мышцы ещё крепче. Вестеру было узко и почти больно в нём, и он рычал, проталкивая член всё глубже и глубже...       – Не могу! – прорыдал Салли. Его красное заплаканное личико было настолько прекрасно, что у молодого человека перехватило дыхание.       – Можешь! Ну! – наклонившись, он схватил брата за шею одной рукой, а другой сжал его член. Хоши задыхался и плакал, но его руки оставались покорно раскинуты по покрывалу.       – Раз… – Альфард толкнулся вперёд, одновременно с этим стягивая крайнюю плоть юноши к самым яйцам, – Два… Сейчас можно, три!       Салли издал булькающий звук, захлебнувшись криком. По руке Вестера потекло что-то горячее, а боль, пронзавшая его тело, скакнула, как пульс на кардиограмме, и стихла, выравниваясь в прямую линию блаженства. Настоящая «маленькая смерть»…       Тяжело дыша, Альфард высвободил обмякший член из расслабленного ануса и снял презерватив. Салли лежал, не шевелясь, и, кажется, почти не дышал, глядя в потолок огромными зелёными глазами и изредка моргая. Молодой человек лёг рядом, вытирая сперму брата об собственное бедро и прикрыл глаза.       На какое-то время в доме Вестера воцарилась тишина.