Голос Мегаполиса

У Элиота имелось два физиологически возможных пути выхода — вверх и вниз. Он бы мог попытаться вылезти по пищеводу вверх, упираясь ногами и руками в стенки, но тот был слишком широк. Двигаться вниз смысла не было, поскольку экзоскелет не спас бы его от кислоты и кислородного баллона у него не было тоже, чтоб отважиться на такой длинный и унизительный путь. Распороть желудок и прочее было нечем, ведь лазер остался снаружи. Как и способность мыслить рационально. — Через семь минут желудочный сок начнет окислять контакты экзоскелета, — сообщила Джулия. — Просканировать вероятность благоприятных… — Блядь, — Элиот нырнул в полупереваренное месиво с головой, потому что живой мешок, в котором он находился, бултыхнулся. — Что за… Он что, бежит куда-то? — Судя по выбросу адреналина в кровь — вступил в схватку. Джулия предполагает, что ибнаг пытается помочь. — Какая прелесть. Жаль, что напрасно. — Элиот закашлялся, и его тут же осенило: — Состав газовой среды желудка? — Азот, водород, метан, углекислый газ, сероводород и актод — последний существует только внутри организмов данной планеты как результат соединения с кислородом. В сочетании с метаном — горюч. Эли может делать то, что собрался, риск минимален, если он будет находиться не на поверхности горения. Таким образом открылся третий путь — все равно через верх, но другим способом, максимально гуманным, ради чего Элиоту пришлось нырнуть снова в то дерьмо, что тварина еще планировала усвоить, и чиркнуть старой доброй зажигалкой, которая всегда была с ним в нагрудном кармане костюма и не раз выручала при самых странных обстоятельствах, таких, как эти. Изжога была неприятна всем — и людям, и животным, радуя только фармкомпании, а для существа гуманоидного типа, превышающего человеские размеры в восемнадцать раз, и вовсе оказалась неожиданной. Но главное, что отреагировало оно так, как надо — его стошнило прямо во время битвы с ибнагом, который метил когтями в глаза, во все шесть. — Я в порядке! — Элиот, лежа в кустах, поднял руку, чтоб его заметили. — Оставь его, нам нельзя нарушать природный баланс хищников и уж тем более лишать звена цепь питания! Габель, хоть и видел, что ему уже не угрожает опасность, все равно нападал на существо — здоровенного… кого-то, кто мог бы быть дальним предком приматов. Если б они были размером с холм, к примеру. Элиот поднялся, держась за дерево: — Габель! Ибнаг, хлопая крыльями, завис у морды гуманоида, и тот, пользуясь случаем, свалил в чащу, ломая ветки в кронах. Вид у Габеля, когда он опустился на землю, был донельзя воинственный и решительный. — Все нормально, пусть идет, — произнес Элиот, с отвращением сдирая экзоскелет. — Это было неизбежно. Все равно бы с кем-то пришлось подраться. — Я хотел показать ему, кто тут хозяин, — проговорил Габель с упреком. — Если каждого прощать, то все решат, что ты кучка говна мелкой птицы. — Разумная мысль. Но не в контексте моей работы. — Ты ведешь себя, как детеныш глупой самки. Ты мог умереть, нужно было наказать этого шестиглазого. Оказавшись голым, Элиот глянул на Габеля с усмешкой: — Ты мне будешь читать морали? — Я не умею читать. Если ты о тех закорючках, что я видел на твоей коже, — возразил Габель и кивнул на выбитый под ключицей Элиота номер управления и координаты планеты Земля, что было обязательным на случай, если придется просить кого-либо доставить свое тело в родные края после смерти. — Мальчики, не ссорьтесь, — влезла Джулия, чувствуя растущее напряжение. — Любовь сильнее войны. Почему бы вам не заняться ею? — Заткнись! — в один голос с Габелем сказал Элиот и Джулия обиженно затрещала эховолнами. Ручей Элиот нашел уже глубокой ночью, драил костюм обеззараживающим средством, а после включил режим сушки, но и так было ясно, что к службе он больше не пригоден — окисленные контакты очистить было невозможно, только менять. А еще лучше — весь костюм разом, но кто бы стал этим заниматься в полевых условиях? Тащить его с собой дальше было тоже бессмысленно, потому Элиот, оставив его под деревом, натянул камуфляжные штаны и футболку. Габелю не понравилось. — Ноги под тряпкой. Не обтягивает. Некрасиво, — сказал он. — А ты прям модник, — фыркнул Элиот. — Хватит ворчать. Мэйк лав нот во. — Что это значит? — Это предложение потрогать друг друга за гениталии. То есть за то, на что ты надел трусы. Кстати… где трусы? Выяснилось, что единственная часть костюма ибнага была уничтожена в битве за Элиота, и Габель снова уподобился аборигенам, но вторых трусов Элиот не выдал, помня участь первых. Решил приберечь для города и появления на людях. К ним идти еще было довольно долго, а учитывая потерю важного снаряжения, еще дольше, поскольку кое-какие территории лучше было теперь обходить. Однако дальнейший маршрут Элиот проложил только после воплощения в жизнь своего предложения по поводу гениталий, и даже Джулия, включившая тихую романтичную музыку из сопливой мелодрамы на моменте, когда он наделся ртом на член ибнага, не испортила настроя. Элиот уже не боялся приручать инопланетника всеми способами, потому что был уверен — Габель уедет с ним. Иначе никак. А если Данкен воспротивится, так он припомнит, сколько раз прикрывал его зад перед вышестоящими, когда отправлялся разгребать то, что не смогли другие группы. В одиночку. И по поводу неотгулянного отпуска вспомнит, и вызовы с больничного, и праздники в командировках. Он же тоже, в конце концов, прежде всего человек, а не рабочая единица. И имеет право на интрижку. Даже с монстрами — все не без греха. — У меня была самка, — признался Габель, обнимая его потом крыльями, чтоб не продуло вспотевшую спину. — И что с ней стало? Дай догадаюсь — она заболела и ее съели? — Нет. Ушла к другому. Потому что я неудачник. — Оу. Среди вас тоже бывают неудачники? — Да. Но я сильный, я приносил много еды. Починил гнездо. Достал ей ракушки из воды, чтобы она вплетала их в волосы. А она сказала, что Синглель лучше, потому что умеет складывать слова в песни и у него язык длиннее. — Оу. — Ушла к нему. — А потом они оба заболели? — Нет, не заболели. Так и живут в своем гнезде. Но я рад, что она ушла, она много ела. Невыгодно иметь такую самку. Элиот, отсмеявшись, похвалил его за прагматичный подход и уверил, что если он не умеет слагать слова в песни, это не значит, что он неудачник. — И язык у тебя не такой уж и короткий, — добавил он, а Джулия сопроводила утверждение рингтоном «Оу-у-е-е-е», который любили ставить на смс парни из отдела. Последующие дни Элиот провел в хорошем расположении духа, искренне наслаждаясь ничегонеделанием и изучением местной флоры и фауны. Один раз, правда, чуть не сорвался в пропасть, которая возникла вдруг прямо посреди чащи, и Габель удержал его за ремень на штанах, пока он балансировал на краю. — Разлом, — пояснила Джулия. — Результат землетрясения. Дальше идут заросли висконтии, это самая неизученная группа растений, обладающих зачатками сознания. — Я знаю много растений, обладающих зачатками разума, — сказал Элиот. — И некоторые из них даже овощи. Габель, перенеси меня, пожалуйста, на ту сторону.