выпьем?

Не знаю, сколько я провела в отключке, но очнулась я из-за внезапного водопада на моё лицо. Гриша вылил на меня стакан холодной воды, потом ещё долго из моих ушей она вытекала. — Лина, так ты че, матерью станешь? — Япона мама... Ляхов, ты папочка теперь внатуре. Че делать будем? — держась за голову, сказала я. Я знала, что он скажет, но всё равно спросила, во избежании паузы. — Рожать конечно. Ты че совсем? Даже подумать об аборте не смей. — Ладно-ладно, я и не думала. Бляяять, вот это влетела я. — Да, но я бы сказал даже «залетела». — начиная сметься, убежал он. — Ляхов! Идиот. — я встала, опираясь на крышку унитаза и стенку, и пошла на кухню, где остывал мой чай, наверное, уже холодный. Гриша уже стоял звонил кому-то по facetime. Трубку взял Уланс и начал материть его из-за того, что разбудил. — Ланс, заткнись, я хотел новость рассказать, а не твои оры послушать. — Ну так рассказывай. Ожидаю. — Короче, Лина только что тест на беременность сделала. — Гриша смотрит в экран с надменным лицом, а сам телефон стоит на подоконнике так, что видно и меня, если я отойду чуть от кухонного гарнитура. — Вообще-то целых десять! — выкрикиваю я и машу рукой в знак приветствия — Уланс, привет. — Гришань, ты сейчас не шутишь? Ну тогда поздравляю. Родится пацан, назовёте «Уланс». Я решила дальше не подслушивать, ничего нового услышать там не могла, поэтому ушла в спальню. Мой мозг надеялся, что Гриша не будет говорить о моей беременности всем подряд, но сердце знало, что для него отцовство — чуть ли не самое важное в жизни, хоть он и хотел только через лет пять-семь. Всё же, я бы хотела оставить это в тайне практически ото всех, кроме Алёны и Майи. Думаю, они достойны знать, а пока живот не вырос, пусть думают о моём состоянии, что хотят. Так как первая приедет вечером, тогда ей и расскажу. А пока мои пальцы уже набирали Майю по видео. — Оооо, привет. Давно не общались, чего звонишь? — Майя стоит в фартуке с ножом в руках и режет овощи на салат, параллельно поглядывая в телефон. — Да вот, с новостями звоню. Помнишь, я тебе в средней школе ещё сказала, что ты узнаешь о том, что я залетела, первой? — это было говорить очень волнительно, будто меня будут ругать. Прям, как в детстве, когда я разбила недавнокупленный телефон. — Погоди, ты сейчас хочешь сказать о...? — она аж нож отложила. Зная её, и как она обращается с острыми предметами, сейчас она бы поколечила всех вокруг и себя тоже — У меня блять сейчас глюки или что? Вронская, ты ебанулась там в своей Москве? — Может быть. Ну блин, ты же знаешь, как я хотела ребёнка. Правда, не в таком возрасте, сейчас немного не готова, но я думаю, это не проблема. Ты приедешь ко мне на своё день рождения? Уже совсем скоро, восемнадцатое число через два дня! Ты обещала. Только вот выпить уже не получится... — А вот это самый главный минус. Мать, ты теперь пить ещё года два не будешь, если не больше. Точно тебе оно надо? — Надо. Не буду я делать аборты всякие, особенно вешалкой, как мы раньше шутили. Тем более, Гриша сказал, что... — не успеваю я говорить, захожу в ванную, чтобы кое-кто уши не грел на чужие разговоры, меня перебивают. — СТОЙ, СТОЙ, СТОЙ. Всмысле Гриша? Не Роберт? Ты че изменяешь? Подруга, на два фронта работать плохо, — она начинает тихо говорить, почти шёпотом. — Да погоди ты. Я понимаю, мы давно не общались, но Пладиус уже в прошлом. Я тебе потом расскажу, при личной встрече. — Океееей, ты уже подобрала имена? А свадьба когда? А гендер-пати будет? Я слышала, это сейчас модно типо. — Ты бежишь вперёд вагона, перестань. Ну, у меня конечно есть предположение, что будет девочка, потому что у нас в семье у всех девочки рождались. Только лишь у бабушки сначала был мальчик, а потом уже моя мать. А так не знаю. — Ладно, я тебе потом напишу, а то у меня вторая линия. Всё, пока-пока. Состояние было такое себе, голова кружилась, так что весь день я проспала, пока Гриша умотал куда-то к Улансу. Наверное, отмечают, может трек пишут снова или что-то ещё. Не мои дела, обычно я в такое не лезу. Вечером я собралась и поехала к Алёне, только получив от неё сообщение о том, что она уже едет на такси домой. *** 28 апреля 2019 года. Чмокнув парня на прощание, я вышла из дома, раскрывая зонт. Мне предлагали доехать на такси, но моей душе хотелось пройтись по улице, раздумывая над судьбой. По дороге встретила бывшую соседку. Очень приятная женщина средних лет, которая постоянно угощала меня фруктами и сладостями, рассказывая мне, как прошёл её день. Она взяла домой какого-то серого пушистого котика, его мордочка торчала из её плаща. В моих наушниках были песни Алёны Швец, на экране была открыта книга, а в руке кофе, которое я заварила себе сама ещё перед выходом из квартиры. Идёт проливной дождь. На улице слякоть, очень неприятно в принципе ходить по улице, да ещё и снег лежит до сих пор. Но настроение было на высоте, улыбка с лица не спадала. Я только вышла с поликлиники, где я была на УЗИ. Врач сказала, у нас девочка, как я и думала. Вся воодушевлённая я, иду в кофейню, где работала раньше, весь персонал помнит меня ещё, думаю, обрадую и их. Начала переходить дорогу и вдруг, откуда невозьмись, гонит машина прямо в мою сторону. Я не успела спастись. Никто не успел спасти меня. «Гриш, у нас девочка!» — единственное, что я успела отправить... На моё холодное тело падают все те же капли дождя, где-то звучат испуганные крики прохожих, детей уводят подальше. Рядом бегает незнакомая женщина, в испуге пытаясь вызвать скорую. Люди проходят мимо, оглядываясь на происходящее. Человеческое сердце продолжает биться в течение пяти секунд после смерти, после чего навсегда останавливается. Те самые пять коротких секунд моё сердце билось для тебя. В эти пять жалких секунд я всё ещё буду любить тебя. Тебя и нашего ребёнка. Ребёнка, который ушёл со мной. Прости.